Павел Иванович Новгородцев 17 страница

¹ ІЬій. 8. 413-421. ЧЬігі.8. 386.

278_____________________________ П. Я. Новгородцев

и зтический момент совершенно совпадает с онтоло-гическим.¹ По общему плану нашего изложения преж-девременно пока обсуждать результати и предельї ато-го совпадения, хотя и рассматриваемая статья дает для зтого обсуждения некоторнй материал.

Само собою разумеется, что в зтой системе воззре-ний, которая столь знергично подчеркивает единство общей нравственной основи, личная нравственность приводится в неразрьівную связь с общественной. Теперь Гегель еще более утвердился в той мьісли, что моральное развитие лиц обусловливается с необходи-мостью общим строєм и духом народной жизни, ко­торая в свою очередь отражает в себе некоторую вьіс-шую необходимость абсолютного начала. Общение не єсть ограничение личности, как учили прежде, а, на-против, расширение ее нравственного бьітия и необ-ходимая почва для ее развития. При атом абсолютная нравственность, воплощающаяся в обществе, єсть на-столько нравственность всех отдельньїх лиц, что о ней нельзя даже сказать, будто бьі она отражается в них. Как пронизьівающий всю природу зфир єсть неотде-лимая сущность всех отдельньїх природних форм, так и общая нравственность єсть такая же сущность лич­ности. Она и не могла бьі проявляться в отдельном лице, если бьі не била его душою, и она является та-ковой, поскольку представляет собою общий злемент и чистий дух данного народа.² Нравственность отдель-ного человека єсть биение пульса целой системи. Лич-

¹ Как утверждает теперь Гегель: *Біе ЕШік тизз пиг
єіпе МаіигЬеясНгеіЬипд Йег Ти^епсіеп зеіп». 8. 399.

² ІЬісі. 8. 395-396.

Глава ІІІ 279

ность воспитьівается в лоне общества,¹ и стремление ее к какой-то своей особенной нравственности тщетно и невозможно. Как справедливо говорили мудрей-шие люди древности, для того чтоби бить нравствен-ннм, следует жить согласно с нравами своей страни, а чтоби получить хорошее воспитание, необходимо сделаться гражданином хорошо организованного на­роде.²

Зто бил тот самьій взгляд на общество, которьій уже бьіл намечен Гегелем в «Зузіет йег ЙіШіспкеіі» и теперь только развит им с большей ясностью. Вопрос об отношении личной морали к обт>ективннм услови-ям общения, издавна завимавший нашего философа, уже в зто время бьіл решен им в смьісле естественной гармонии личности с обществом, установляемой са-мой сущностью абсолютной нравственности. Зто било одно из тех ранних его решений, которьіе остались прочним достоянием его мьісли.

Вообще, перечитьівая статью «О приемах разработ-ки естественного права», ми не можем не видеть в ней многих основних положений, которьіе бьіли затем развити Гегелем в его «Философии права». Зто бил как бьі первоначальньїй очерк позднейшей системи. Для нас в особенности важно бьіло отметить, как уже в зтом очерке из основ монистического созерцания вмтекли два основних результате гегелевской зтики:

¹ ІЬій. 8. 399: «Баз Кіпд ізЬ аіз йіе Гогт йег Мб£ІіісЬкеіі; еіпев зіШісЬеп Іікііуігіиитз еіп ЗиЬіесііуев осіег Не^аііуее.,.; (Іаз РозіЬіує ипсі (іав \^езеп із*, Йав8 ез ап гіег Вгизі гїег аіі&етеіпеп ЗШІісЬкеіі: ^еїгапкі... іп сіеп аіі&етеіпеп Оеіеі иЬегееІі*».

ЧЬій. 8. 400.

280 Я. И. Новгородцев

известная тенденция к устранению нормативного принципе и установление социально-философской ме-тодьі. Но в одном отношении-рассматриваемая статья представляет существенное отличие от позднейших взглядов. Новая точка зрения заставляла Гегеля ис-кать в исторической действительности подходящие примерьі для своего идеала. Надо бьіло указать гар-монический образ проявившей себя нравственной идеи. Впоследствии Гегель сумел найти чертьі атого образа на всем протяжении истории и, как венец раз-вития, поставить во главе всего Новое время. Пока он намечает только общую схему,¹ а те немногие кон-кретньїе чертьі, которьіе мьі у него находим, относят-ся, скорее, к греческому миру.

Однако и в ату пору принцип Нового времени уже раскрьілся Гегелю во всей важности своего всемирно-исторического значення. Для того чтобьі убедиться в атом, мьі должньї обратиться к его ранним полити-ческим опитам, среди которьіх первое место принад-лежит трактату под заглавием *Кгіі;ік <1ег аеиізспеп Уег£аз8ип£».² Занимаясь философскими построения-

¹ ІЬід. 8. 382-386.

² До последнего времени зтот трактат бьіл известен
в кратких видержках Розенкранца и Гайма, и только в
1893 году он издан Моллатом в полном виде, одновремен-
но с изданием «Зузіет дег ЗіШіспкеіЬ. В рукописях Геге­
ля, хранящихся в Берлинской Королевской библиотеке,
имеются две редакции «КгШк йег гіеиізсЬеп УетипШ, из
которьіх вторая — неполная и денная главньш образом по
обработке общего введення, посвященного вьіяснению
идеи государства. Зто введение представляет собою позд-
нейшую вставку, написанную, очевидно, после того как

Глава III______________ _____„______ 281

ми, в которьіх исчезали границьі зпох и различия на-родов, Гегель вовсе не бьіл чужд живьіх вопросов со-временности. Великие собьітия времени и положение его родной страньї невольно привлекали его внимание к условиям нового государственного бьіта. Когда он обращался к изучению новой истории, он видел, что здесь имели место свои особенньїе явлення, не сход-ньіе с греческой действительностью и заключающие в себе своє особенное внутреннее оправдание, Замеча-тельно, что в зтих публицистических очерках Гегель идет чисто опьітньім путем: он берет отдельньїе при-мерьі, сравнивает их и таким образом делает вьіводьі. Упомянутьій очерк «КгШк йег сіеиізспеп Уегїаевипе» с ясностью показнвает, что в построении идеи нового государства Гегель отправлялся от исторических сооб-ражений и конкретних явлений.

Представление о государственном порядке, кото-рое Гегель развивает в своем трактате, прямо взято

бьіл готов общий исторический очерк о развитии Герма-нии; то определение государства, которое мьі здесь нахо­дим, бьіло вмработано Гегелем при изучении историче-ского материала. Что касается года составления зтого трактата, то теперь в зтом вопросе нет разногласия: все от-носят его ко времени после Люневильского мира, к 1801-1802 годам. К отому взгляду примкнул в своем поздней-шем сочинении (Не^еі аіз Ьеиізспег Маііопаірпііозорп. Ьеіргі£, 1870. 8. 62) и Розенкранц, первоначально отно-сивший трактат к 1806-1808 годам. В самом очерке Геге­ля можно найти хронологические указания, если и не вполне ясньїе, то во всяком случае подтверждающие об-щее заключение. См. в изд. МоллатаЗ. 117 и 119, гдегово-рится о предшествующих десяти годах борьбьі в Европе и Франции. Зти десять лет, очевидно, надосчитатьс 1791 го­да, когда Франция бьіла втянута в войну с Евроиой.

282_____________________________ Я. И. Новгородцев

из жизни новой Европьі. Он имеет в виду государство с твердой верховной властью, обьединяющее все от-дельньїе злементьі для общей защитьі. Наличность такой об'ьединяющей власти он считает основним признаком новьіх государств; все другие признаки кажутся ему второстепенньши. Он хочет дать такое широкое определение, под которое могли бн одина-ково подойти самьіе различньїе политические формьі. Но главная область для его вьіводов — ато большие государства Нового времени, преодолевшие феодаль­ную раздробленность и нашедшие обьединяющую основу в монархической власти и представительньїх собраниях. Увеличение государств, образование цен-тральной власти и установление представительства — вот основньїе моментьі нового политического бьіта, как они намечаются Гегелем. Крупньге государства Нового времени не требуют того единства нравов, язьі-ка и общественной жизни, которое составляло глав-ную основу древних государств.¹ С другой сторони, нет в них и прежнего религиозного единства со вре­мени разделения Церкви на различньїе исповедания. Остаются связи внешние, вьітекающие из единства власти.² Средоточием атой власти является монарх, как вьісший орган принуждения. В его руках нахо-дится и законодательство, но в атом отношении он действует при участии сословий, которьіе дают ему средства для поддержания власти. Зта система, опи-рающаяся на представительство, єсть достояние но-вьіх европейских государств. Она еще не существова-

^! ІЬій. 8. 13-16. ²ІЬШ. 3. 67.

Глава III 283

ла в лесах Германии, но вьішла из них как естествен-ное последствие феодальньїх отношении. Подготов-леяная феодализмом, она составила апоху во всемир-ной истории. Германцьі бьіли тем народом, через ко-торьій раскрьілась ата третья универсальная форма мирового духа, сменившая собою восточньїй деспо­тизм и господство единой республики над миром.¹

Характеризуя зту форму подробнее, Гегель прибав-ляет, что государственная власть должна бьіть единой и твердой, но не абсолютной. То, что составляет при-надлежность частньїх отношении, должно бьіть пре-доставлено свободе граждан, ибо ата свобода єсть нечто священное само по себе, независимо от соображений пользьі.² Педантическое стремление управлять все-ми деталями общей жизни кажется нашему филосо-фу осужденньш примерами истории. Опьіт француз-ской революции разрушил веру в безусловную анар-хическую свободу; укоренилось убеждение, что для настоящей свободьі нужно твердое правительство. Но так же твердо укоренилось и другое убеждение, что народ должен принимать участие в законодательстве и важнейших государственньїх делах. Гарантией зто-го должна служить организация представительного собрания.³

Вот вьіводьі, которьіе Гегель почерпнул из истории для характеристики нового государства. Надо про-честь его трактат, чтобьі убедиться, насколько он чужд здесь абстрактних построений и насколько он всюду

ЧЬШ.8. 73-75. Ср.: 8. 123. ЧЬісі.8. 20.. 8. 119.

284_____________________________ П. И. Новгородцев

старается опираться на почву конкретних историче-ских данньїх. Зто бьіл совершенно иной стиль, чем тот, которьім бьіли написанні зтические очерки. Гайм вьіражаетудивление, что Гегель-публицист, написав­ший «КгНік йег сіеикзспеп Уегіаззипе», столь отли-чается от Гегеля-философа, автора «8уз1;ет йег 8іШісЬ-кеіі»: там он сходится со своими современниками, с Вильгельмом Гумбольдтом и Штейном, здесь повто-ряет учення Платоновой академии и философские мечтьі Диона. Для об-ьяснення зтого Гайм замечает, что Гегель-публицист ясно видел, как мало можно ожидать от окружающих условий в смисле их преоб-разования; обращаясь к действительности, он находил перед собою безнадежное положение вещей. Зто за­ставляло его удаляться в область абстракции и искать прибежища в философии.¹ Если бьі зто и бьіло спра­ведливо вообще, то совершенно неверно в отношении к двум данньїм трактатам. Начать с того, что зтиче-ский очерк, вопреки утверждению Гайма, бьіл напи-сан ранее публицистического. В зтом случае Гегель, следовательно, не удалялся от действительности, а об-ращался к ней после философских занятий. Другим и не менее серьезньїм возражением Гайму служит тон публицистического трактата, проникнутого скорее мужественньш спокойствием, чем безнадежньїм от-чаянием. Германия перестала бьіть государством; она слаба и как целое живет, скорее, памятью прошлого — все ато Гегель хорошо понимает; но в ясном сознании зтого результате и его причин он находит не повод к отчаянию, а средство к более спокойному созерца-

¹ Наут. Не£е1 ипгі зеіпе 2еН. 8. 167-169.

Глава ПІ_____________________________________ 285^

нию настоящего и, может бьіть, к вьіходу из существу-ющих затруднений.¹

Разногласие Гегеля-философа и Гегеля-публицис­та обіїЯсняется гораздо проще различием задач и от-правньіх точек зрения. Нет ничего удивительного, если, анализируя действительньїе отношения, он схо-дился с современниками, а в философских построени-ях бьіл близок к Платону. Первоначально идеальное политическое устройство представлялось ему осуще-ствленньїм в Древней Греции, и когда он хотел начер-тать образ абсолютной нравственности, он, естествен-но, обращался к преданиям античного мира. Позднее он убедился, что греческая гармония єсть лишь одна из стадий в развитии мирового духа; изучение но-вой истории раскрьіло для него особенности нового по-литического бьіта. Не сразу он мог установить связь между отвлеченньїми моментами абсолютной идеи и конкретними историческими зпохами; но все же ре­зультати исторического изучения несомненно сказьі-ваются в тех статьях, которьіе следовали за «КгШк йег йеиізсЬеп УегзЄаззипе». Так, в очерке «О приемах раз-работки естественного права» уже дается общая схе­ма развития, и прежний исключительньїй зллинизм восполняется перспективой необходимого историче­ского движения. А в «Лекциях по философии духа» 1803-1806 годов. новое понятие государства прямо

¹ См.: АпЬапе гиг «КгШк дег гі. V.» 8. 132 іі. По соб-ственньїм словам Гегеля, он имеет в виду «йав Уегзіесііеп (іе88еп, и-аз І8І, ипгі гіатіі діє гиЬі^еге АпзісЬі, зоте еіп іп Йег шігкіісііеп ВегііЬгипе ипй іп Шогіеп йегзеіЬеп ги ЬеГйгсіегп».

286 _______ Я. Я. Новгородце в

противопоставляется древнему.¹ Статья о немецком государственном устройстве является любопьітньїм свидетельством той подготовительной работьі мьісли, с помощью которой Гегель пришел к более правиль­ному пониманию новой истории.

Последние годьі пребьівания Гегеля в Иене (1803-1806) вообще являются той порою, когда оконча-тельно созревает его философская мьісль. Прекрасньш плодом зтих лет является «Феноменология духа», в которой Гегель, отрешившись от Шеллинга, твердой рукой намечает путь к новой философской системе. Его изложение приобретает какую-то особую мощь, речь изобилует образами и идеями. Внутреннее богат-ство сосредоточенной, долго работавпіей мьісли впер-вьіе раскрьівается во всей своей глубине. Зто бьіли

Глава III________ 287

годьі, когда Гегель начинал чувствовать себя апосто­лом новой верьі. Торжественньїм, как бьі пророческим тоном он возвещает своим слушателям о наступлении новой зпохи, которая должна принести человечеству новое познание и новую силу. Разлад конечного челове-ческого сознания с абсолютним должен прекратиться, чтобьі уступить место их гармоническому единству...

Мьі стоим теперь в преддверии Гегелевой системи. Прежде чем идти далее, к тем специальньїм ее отде-лам, анализ которьіх составляет нашу задачу, необхо-димо изложить общие оснований атой системи. Вся она составляет стройное и неразрьівное целое, части которого могут бьіть понятьі только в общей связи.

¹ Отрнвки из зтих лекций, сохраняющихся в рукопи-сях Гегеля, изданьї Моллатом в приложении к «Зузіет дег 8іи». Начальное определение параграфа, относящегося к ученню о государстве, стоит в очевидной связи с формулами «КгіЦкйегсІ. V.». Вот зто определение: «Ваз А1І£етеіпе із! Уоїк, Меп£е йег Іпсііуісіиеп ііЬегЬаирі, сіавеіеікіез Сапгез, (ііе а1І£етеіпе ОетгаН» (Моііаі. 8. 54). О греческом государстве см. 8. 58-59. В печатном курсе «Знциклопедии философ-ских наук» от 1817 года нет зтого места, а некоторьіе вьіра-жения о различии сословий напоминают прежнюю точку зрения, вследствиечего МісЬеіеЬ (в сочин. Не£ЄІ сіег шішісіег-1е£Ье АУєНрііїворп. 8. 43) относит зто издание «Знциклопе-дии» к иериоду увлечения зллинизмом; но как мьі показа­ли, следьі зтого увлечения начинают сглаживаться еще око-ло 1802-1803 годов. «Знциклопедия» 1817 года вводит в заблуждение своей излишней злементарностью; отделу «ЗіШісЬкеН» в ней посвящено всего 8 страниц.

НІ. Обшиє основания Гегелевой системи

в ее законченном виде.

Идея духа. Диалектический принцип.

Постановка нравственной проблеми;

должное и существующее

Еще в то время, когда Гегель совместно с Шеллин-гом вел борьбу против филосо(£ского дуализма, он при­шел к той идее, которая должна бьіла лечь в основу его системи. Зто бьіла идея духа, включающего в себя различия и развивающего их как свои определения. Дальнейшее развитие мьісли окончательно утвердило Гегеля в зтой идее. В «Феноменологии духа» она вьі-сказьівается как начало и конец всякого истинного по-знания. Все зависит от того, говорит здесь наш фило-соф, чтобьі понимать истину не только как субстанцию,

288_____________________________ Я. И. Новгородцев

но и как субьект. Зто утверждение означает, что фи-лософия должна исходить не от первоначального или непосредственного единства, раз навсегда определен-ного в своем абсолютном совершенстве, а от живой субстанции, заключающей в себе начало отрицания и движения и достигающей своей полнотьі через дея-тельньш процесе самоосуществления. Абсолютное по существу своєму єсть результат: только в конце оно становитея тем, чем оно являетея в действительности. В нем заключена вся серьезность и тягость, все терпе-ниє и труд отрицания. 9то не покоящееся и неизмен-ное бьітие, а процесе самоуглубления и самоосуществ­ления. Иначе говоря, ато — дух, начало жизни и со-знання, самопостижения и самораскрьітия.¹

Зтими знаменательньїми определениями Гегель окончательно порьівал с Шеллинговой философией тождества и утверждал свою монистическую систему, Абсолютное как субьект, как дух, как живой процесе развития — вот его философекое сгейо. Но в зтом воз-зрении он находит опору и для другого существенно-го отклонения от Шеллинга. Подчеркивая духовньїй и сознательньїй характер абсолютного, он видит в зтом опору для своей мьісли — преобразовать философию на началах строгой научности. Дух, которьій сознает себя развивающимся в качестве духа, предполагает науку как своє существо, как то царство, которое он создает по самой своей природе. Зто убеждение за-ставляет Гегеля знергически отвергнуть философию зкетаза и воодушевления, которую проповедовали Шеллинг и романтики. Они презрительно относятея

РЬапотепо1о£іе сіев Оеізіез, Уоггейе.

Глава III_____ ____ 289

к определенности и намеренно удаляютея от логиче-ской необходимости, но при зтом впадают в случай-ность и произвольность личного мнения. Отрицая ло-гическое познание, они думают, что Бог посьілает им мудрость во сне, и действительно, то, что они полу-чают таким образом, єсть не более как сновидения.¹ В отличие от зтого Гегель принимает логику за един-ственньш верньїй путь к философекому познанию. Более того: он видит в ней самое существо абсолютно­го духа, проявляющего себя в мире с тою же самой необходимостью, которую человек открьівает в своем логическом мьішлении.

Понятно, какая увлекательная перспектива открьі-валась для философии, принявшей зти основньїе поло­ження. Дух, обьемлющий в себе величайшие проти-воречия мира и приводящий их к вьісшей гармонии, дух, раскрьівающий себя в человеческом сознании в виде ясной логической системьі, — зта концепция обещала для философии разрешение всех ее затруд-нений и задач. Скрьітое существо вселенной, думает Гегель, не имеет такой сильї, которая могла бьі про-тивостоять мужественньїм усилиям познания; оно должно раскрьіться для мьісли и обнаружить перед ней своє богатство и свою глубину.² Не оставалось бо­лее тайн, не доступних для философии; начало и ко-нец, прошлое и будущее — все становилось ясньїм и определенньїм. Казалось, философия нашла наконец ключ к познанию истиньї.

¹ Рпапотепо1о£іє (іез Оеівіев. 8. 10.

² См. в Епсусіор. Но£еІ8 Апгегіе ап зеіпе 2иЬогег. 8. XI.
(Цитирую по полному собранию сочинений. Ви. VI.)

іОЧіік. 3364

290_____________________________ П. И. Новгородцев

Но в чем же заключался зтот драгоценньїй ключ? Каким образом предположение о всеоб'ьемляющем единстве духа превращалось в систему, раскрьіваю-щую богатство и глубину вселенной? Огветом на зто служит Гегелева диалектика. По собственному вьі-ражениго философа, диалектический принцип єсть принцип всякого движения, всякой деятельности, а вместе с тем и всякого научного познания.¹ Диалек­тика — зто душа Гегелевой системи, ее сила и гор-дость. Постараємся же понять ее сущность и основньїе особенности.²

Разгяснение диалектического принципе лучше всего начать с той его сторони, которая представляет-ся наиболее приемлемой и доступной. Я имею в виду значение диалектики как естественного процесса мьіс-ли, переходящей в своем развитии от абстрактних и односторонних определений к конкретним и целост-ннм. Неопнтное мншление, которому следует в з-том отношении несовершенная метафизика, склонно при-нимать отвлеченнне определения за виражение самой сущности вещей, тогда как они представляют собою ишь результат деятельности разума. Логическая

¹ Епсусіор. 8. 152.

^г Из общих сочинений о логике Гегеля отмечу цитиро-ванньїе не раз сочинения Куно Фишера и Кзрда, «Логи-ческие исследования» Тренделенбурга, «Положительньїе задачи философии» Л. М. Лопатина (ч. І. М., 1886, см.: гл. III). Новейшие немецкие работьі, внзванньіе премией Берлинского Философского общества и принадлежащие Еи§. II. ВсЬшіи'у и Нагіп£'у, не имеют значення. Опьіт возражения Тренделенбургу см.: Чичерин Б. Н. Наука и религия. Кн. І. Гл. V: «Диалектика».

Глава III 291

мисль в своем стремлении к познанию разлагает кон­кретную и сложную действительность на отдельньіе сторони, чтобьі подвергнуть их своєму анализу. Подоб-ное разложение єсть настоятельная потребность мис­ли, которая без зтого не могла би идти далее. Но зто лишь первнй шаг, за которнм должен следовать про­цесе возвращения к конкретному. Путь для зтого ука-зьівается самой природой отвлеченньїх определений. Каждое из них, представляя собою обособленную часть вьісшего целого, носит следьі тех связей, того единства, к которому оно принадлежало. Вот почему оно само собою указнвает на необходимость перехода к другому определению, отрицающему его исключи-тельность и односторонность. Стоит только провести его до конца, до крайних последствий, и оно прихо-дит к своєму отрицанию, обнаруживая зтим истину противоположного определения и необходимость сво-его восполнения. На зтом основнваетея естественний процесе мисли, восходящей от одного определения к другому, от абстрактних и скудннх формул к более широким и полньїм. Истину нельзя уловить сразу в ка-ком-либо одном суждении; требуетея сложная и по-следовательная работа мьісли, лриводящей отдельньіе звенья к вьісшему единству. Из отвлеченньїх опреде­лений, из несогласимих ввиду противоречий возни-кают вьісшие сочетания, соответствующие органиче-ской полноте определяемих понятий. Диалектиче-ская философия учит, что в зтом движении мьісли отрицание имеет такое же значение, как и утвержде-ние, поскольку оно указнвает на односторонность утверждения и требует его восполнения. В зтом именно заключаетея особенность и тайна диалектического

292_____________________________ П. И. Новгородцев

принципа.⁴ Рассудочная ммсль упорно держится за до-бьітьіе определения, она фиксирует их, придает им исключительное значение. Ей представляєтеся, что в каждом данном определении истина или схвачена вполне, или совершенно отсутствует. Диалектическая философия указьівает, напротив, на необходимость движения и перехода, разрушающих замкнутость от-влеченньїх понятий. В отрицании она видит принцип движения мисли и приветствует противоположность суждений как залог конкретної! полнотьі отьіскивае-ммх определении.²

Я говорю об зтой стороне Гегелевой диалектики как о ценной и наиболее приемлемой. Мьі слишком при-вьікли теперь к мисли о недостаточности отвлеченньїх определении, чтобьі по достоинству оценить зту за­слугу, но значение ее бьіло бесспорное и огромное. Гегель нанес решительньш удар приемам рассудочной метафизики, создавшей резкие границьі между явле­ннями, уничтожившей живое единство мира и насе-лившей его обособленньїми и замкнутими понятия-ми.³ То, чего требовала диалектическая философия, и теперь еще не может считаться вполне усвоенньїм

¹ Епсусіор. § 80-82.

² См.: Ьо£ік. І ТЬ. 8. 41: «Баз Еіпгіде ит йеп шіззеп-
зсНаНИсНеп Рогі§ап8 ги дешіппеп, ипй ит (іеввеп £апг
еіпГасІіе ЕіпзісНІ зісЬ ^езепШсп ги ЬетаЬеп ізі, — ізі, (ііе
ЕгкеппЬпізз Лез Іо^ізспеп Ваігез, дана сіав №£аііуе, еЬепзо
неЬг розШу ізі, осіег <1азз Йаз зісЬ ^ісіегзргесЬепііе зісЬ
пісЬі іп Киїї, іп Йаз аЬвігасіє Місіііз аиїібзі, зопйегп
\¥ЄЗЄПІ1ісЬ ішг іп сііе Ке^аііоп зеіпез Ьезопйегеп ІпЬаНа...»

³ См. статью Вл. Соловьева о Гегеле в приложении к рус.
переводу Кзрда. С. 300,

Глава III 293

в науке: там и здесь по-прежнему встречаются следьі застарелой привьічки мисли принимать абстракции за действительность и превращать незаметньїе пере­ходи в резкие границм.

Но для Гегеля только что изложенная сторона диа­лектики бьіла лишь одним из положений системи, имевшей гораздо более всеобьемлющее значение. Су&ьективное движение мисли, связь отдельних мо-ментов, переход от определения к определению — все зто бьіло для него только отражением обьективного процесса, совершающегося в вещах. За единством мисли, примиряющей в себе противоположньїе нача­ла, он прозревал единство мира, величайшие проти-воречия которого одушевлени єдиной творческой си-лой абсолютного. Вся его философия проникнута зтим пантеистическим чувством.

\Уіе аііез віск гит Оапгеп юеЬі! Еіп.8 іп сіет апйегп шігкі ипй іеЬі! В зтом отношении нет более характерного места Гегелевой логяки, как то, где говорится, что содержа-нием ее является изображение Бога, каким он бил в своем вечном существе до сотворения природи н ко­нечного человеческого духа. Зто — царство истиньї, ка­кою оно представляется без покровов, ат ипгі їйг зісп.¹ Зто пантеистическое значение логики придает ди-алектическому принципу совершенно особенньїй и своеобразний смисл. Поскольку дналектика относит-ся к процессу субт>ективного познания, она может бьіть признаваема с самих различних точек зрения. Но как только мьі проникаєм далее, к ее более глубоким

ік. І ТИ. 8. 35-36.

294_____________________________ П. И. Новгородцев

основаниям, ми встречаемся с такими предположени-ями, которьіе составляют исключительную принад-лежность строго определенного направлення.

Прежде всего, пантеистическое значевие диа-лектики предполагает тождество познания и бмтия, логики и метафизики. Зто бьіл именно тот пункт, в ко-тором Гегель давно уже отметил отличие своє и Шел-линга от Канта и Фихте. То противоположение, кото-рое критическая философия создавала между суб-ьек-том и обт>ектом, кажется ему несуществующим в действительности. Зто не более как построение разу-ма, которое при дальнейшей проверне должно бьггь признано простьім отвлечением. Самьій вопрос о гра-ницах познания кажется Гегелю ложно поставлен-ньш: нельзя узнать пределов и сил разума, не испро-бовав их на деле, все равно как нельзя научиться пла­вать, не бросившись в воду. Вместо критической осторожности Канта мьі находим у Гегеля веру в без-условную силу разума. Из зтой верьі виросла его аб­солютная философия.

Смелость полета и беспредельность границ зтой философии еще более увеличивается тем обстоятель-ством, что она предполагает возможньїм вивести все содержание истиньї из данньїх чистой мьісли, ибо чи­стая мьісль єсть сущность мира и определения ее суть свойства Бога. Ей не нужен ни опьіт, ни какое-либо иное извне приходящее пособие; нужно только созна-ние собственньїх законов и начал. То, что чистая ло-гика раскрьівает нам под видом диалектической необ-ходимости, єсть вместе и необходимость внешнего мира, и ли, что то же, абсолютная необходимость Божествен­ного развития.

ГлаваІІІ 295

Вот точка зрения, которая разьясняет действитель-ньіе свойства Гегелевой диалектики. Естественньш процесе субт>ективного познания означает у него так-же и необходимьій процесе мирового развития. Зто путь, которьій абсолютная идея проходит в своем са-мораскритии. Диалектический принцип развития получает, таким образом, универсальное значение. Мьі понимаем теперь, почему Гегель говорил, что зто єсть принцип всякого движения, всякой жизни, вся-кой деятельности, а вместе с тем и всякого познания. В его философии зтот принцип означает в одно и то же время и обт>ективньій процесе, и способ обт>ясне-ния, и прием иселедования. Зто — мировой закон, в котором проявляетея сила абсолютного духа, порож-дающего противоречия для того, чтобьі примирить их в новом единстве. А с другой сторони, ато и путь ис­еледования: лишь тогда мьі поймем то или другое яв-ление, когда обнаружим в нем момент вьісшего един-ства, а вместе с тем и скрнтую силу абсолютного, ко­торая вьізвала его к жизни.