Только в науке и философии целью деятельности является истина сама по себе, истина как таковая. Истинное знание в сфере этой деятельности добывается ради него самого, и если уж используется в ней как средство, то лишь как средство получения нового истинного знания. Другое дело, что наука и философия нужны обществу, в конечном счете, потому, что служат средством удовлетворения каких-то общественных потребностей, и за пределами научного и философского познания их результаты используются в практических целях. Общность между наукой и философией породила традицию считать философское знание разновидностью научного. Философская мысль в отличие от науки всегда имеет предметом не мир сам по себе, а человеческий взгляд на мир, человеческое понимание мира. Человек - отправная точка философских суждений о мире. Как же ответить на вопрос о том, каково соотношение между философией и наукой. По утверждению Кармина А.С. и Бернацкого Г.Г. возможно четыре различных варианта ответа: А - Философия включает в себя науку. Такая ситуация сложилась в античности, когда все науки считались ветвями философии. В - Философия входит в состав науки. Это традиционное представление об общности философии и науки. В соответствии с этим наука вышла за рамки философии, но философия сохранила за собой статус науки и стала одной из ее областей.С - Философия и наука - это разные области знания. В этом случае игнорируется общность философского и научного знания и не учитываются реальные связи между ними. D - Философия и наука - это различные, но частично совпадающие, пересекающиеся области знания. Согласно этому утверждению философское знание отличается от научного, но в то же время сохраняет связь с последним. Философия обобщает достижения науки, опирается на них. Игнорирование научных достижений привело бы ее к бессодержательности. Философия вписывает факты развития науки в широкий контекст культурного и социального развития. Совместно с другими формами гуманитарной культуры философия призвана способствовать гуманизации науки, повышению в составе научной деятельности роли нравственных факторов. Поэтому философия во многих случаях должна ограничивать непомерные притязания науки на роль единственного и универсального способа освоения мира. Она соотносит факты научного познания с идеалами и ценностями гуманитарной культуры. Не только философия нуждается в науке, но и наука нуждается в философии для решения стоящих перед нею проблем. Один из величайших ученых ХХ в. А. Эйнштейн писал: «В наше время физик вынужден заниматься философскими проблемами в гораздо большей степени, чем это приходилось делать физикам предыдущих поколений. К этому физиков вынуждают трудности их собственной науки»Философия права занята обсуждением целого ряда фундаментальных проблем. Ключевым, в полном смысле "предельным" и потому философским среди них является вопрос о соотношении права и закона. Он непосредственно выводит нас на проблему природы права.Надо сказать, что право и закон очень часто отождествляются. И резон в этом есть. Право действительно существует через закон (законы), и другого пути к реальному историческому бытию у него нет. Не без оснований поэтому мы считаем чем-то единым законо- и правотворчество.Между тем отождествление права и закона неверно теоретически и вредно практически. Мы уже говорили о драконовских законах. Законы и в самом деле могут быть разными, в т.ч. и неправовыми. Сводя право к закону, мы тем самым вступаем на скользкую дорожку, ведущую к оправданию любого государственного произвола. Если право - только и исключительно официально-властные акты государства, установления, а проще говоря, приказы власти - если это действительно так, то отпадают все основания, критерии и цели для критики существующих общественных порядков, а личность оказывается свободной ровно настолько, насколько ей разрешает быть таковой начальство. Ситуация с очевидностью ненормальная. В нормальных же условиях, "в норме" право имеет объективные свойства, не зависимые от законодателя (государственной власти). Интересно заметить, что в славянских языках слова "право" и "правда" являются однокоренными. Можно предположить в данной связи, что право - это правда, наделенная силой закона. Право - отнюдь не воля государства, возведенная в закон. Это скорее возведение в закон того, что можно было бы назвать общей волей, за которой стоит общее благо и определенный консенсус общества относительно его понимания. Конечно, "общая воля" и "общее благо" - понятия не очень прозрачные. Справиться, и во многом, с их неопределенностью помогает так называемое естественное право (в отличие от позитивного - существующего законодательства). Под естественным правом принято понимать комплекс таких регулятивных идей, как справедливость, равенство, свобода и т.п., а если говорить более привычным теперь языком, - неотчуждаемые права и свободы человека. Их никто и никогда не дарует - они принадлежат каждому от рождения.Разумеется, никакой естественности, природной рождаемости в правах человека нет. Они - человеческие установления, ставшие аксиомами совместного бытия людей. В них нормативно осмысливаются коренные свойства человеческой природы.Вывод из сказанного таков: нормальный, правовой закон - это закон, в котором реализуются требования естественного права, выражаются и утверждаются неотъемлемые права человека. Только в данной части или по данному параметру право и закон совпадают.Еще одним "предельным", философским измерением права является проблема соотношения равенства и свободы. В широком, социально-историческом плане равенство и свобода трудно, если вообще совместимы. Тут приходится выбирать: или равенство, насколько позволяет свобода (тогда это демократия), или свобода, насколько позволяет равенство (тогда это псевдодемократия).Люди не равны от природы и в силу различий их общественного бытия. Благое желание сделать всех равными ни к чему хорошему, кроме казарменной уравниловки и искусственного обезличивания, не приводит.Но вот право людей уравнивает. На поверхности это выглядит как равенство людей перед законом. Что лежит глубже, какова сущность этого "выравнивания" людей по закону? За правовым равенством людей стоит свобода - "единственное первоначальное право, присущее каждому человеку в силу его принадлежности к человеческому роду" (Кант). Человек по определению свободен. Он, как любил подчеркивать Сартр, принужден, обречен быть свободным. И это не результат праздного вольнодумства, а самый настоящий эволюционный факт. В отличие от братьев своих меньших, вооруженных на все случаи жизни инстинктами рода, человек совершенно беспомощное в инстинктуальном плане существо. Он вынужден, прежде чем что-то делать, выбирать, т.е. ставить цели и находить реализующие их средства. В праве люди равны свободой и в свободе. Но - формально, не с содержательной точки зрения. И это принципиально. Свобода как возможность собственного выбора (формальное равенство) - это одно, а свобода как уже состоявшийся выбор - нечто другое (фактическое неравенство). На юридическом языке данное противопоставление звучит так: правовое равенство людей не запрещает, а как раз наоборот - предполагает неравенство приобретаемых ими реальных субъективных прав. Формализовав, "математизировав" свободу, право получило единое основание, общий масштаб для обуздания того хаоса различий, тех эгоистических и произвольных устремлений, которыми наполнено всегда содержательное, или фактическое, бытие свободы. Иными словами, правовое равенство - это равная мера свободы, позволяющая совмещать свободу каждого со свободой всех остальных. Правовая "мерность" свободы - необходимое условие упорядоченности и гарантированности социальной реализации свободы во всем многообразии ее проявлений. Современная философия рассматривает многие проблемы экономической жизни общества, понимая под нею отношения собственности, распределения, обмена и потребления. Фимоз лечение цены на диагностику и лечение фимоза. Философские подходы к экономической жизни общества пытаются выявить, каковы источники развития экономической жизни, каково соотношение объективных и субъективных сторон в экономических процессах, как сосуществуют в обществе экономические интересы различных социальных групп, каково соотношение реформ и революций в экономической жизни общества и т. д.Пожалуй, одной из самых обсуждаемых проблем в современной социальнофилософской мысли России является Вопрос о роли способа производства в жизни общества. Причина в том, что закон определяющей роли материального производства в жизни общества, открытый К.Марксом в середине прошлого века, в эпоху восходящего развития капитализма, был признан в марксистско-ленинской обществоведческой науке истиной, не подлежащей сомнению. Сторонииков у этой точки зрения много и сейчас. Действительно, на уровне обыденно-практического сознания мы прекрасно понимаем, что даже для того, чтобы учиться, нужно, как минимум, вначале удовлетворить первичные потребности - прежде всего материальные (жилье, еда, одежда), а затем понадобятся учебники, ручки, тетради и многое другое, кстати, тоже появившееся благодаря материальному производству. Но рассмотрим эту проблему на научно-теоретическом уровне.Итак, многие мыслители считают способ материального производства основой существования и развития всего общества, выдвигая достаточно веские аргументы:1. без постоянного осуществления воспроизводства материальных благ существование общества невозможно;2. способ производства, сложившееся разделение труда, отношения собственности определяют появление и развитие классов и социальных групп, слоёв общества, его социальной структуры;3. способ производства вомногом обусловливает развитие политической жизни общества;4. в процессе производства создаются необходимые материальные условия развития духовной жизни общества;5. материальное производство поддерживает активность человека в любой сфере его жизни и деятельности. К.Маркс выделил производительные силы труда и всеобщие производительные силы. Человек, трудящийся, является непосредственным субъектом труда. Прежде всего человек выступает как рабочая сила, обладающая физическими и интеллектуальными способностями, профессиональными знаниями и определенным уровнем сформированности культуры. Однако подобная трактовка наследия К.Маркса в старых учебниках достаточно схематична. Большой знаток марксизма В.С. Барулин подытоживает теоретические построения К.Маркса о производительных силах: "К.Маркс в качество человека как производительной силы включил все богатство его развития как общественного субъекта, как личности" (Барулин В.С. Социальная философия. Ч.1. М.,1993. С.66.).Всеобщие производительные силы характеризуются двумя моментами:1. это силы, эффект которых произведен от кооперации всего общественного труда,2. это силы, связанные с уровнем духовной культуры общества. Как и все в человеческом бытии, эстетическое отношение носит деятельностный характер. Иначе говоря, оно является формой деятельности человека. Как форма деятельности человека эстетическое отношение есть творчество. Творчество особое, эстетическое - по "законам красоты". А это значит - по законам всестороннего и гармоничного развития человека, по законам развития человеческой индивидуальности как самоцели. Производство и потребление эстетического - это соответственно творчество и сотворчество. Последнее продолжает и развивает первое.
Эстетическому подвластны все сферы, виды и формы человеческой деятельности. С красотой мы встречаемся на производстве, в быту, спорте, науке и т.д. - трудно даже назвать исключения. Эстетическое начало всегда важно, но не обязательно первостепенно. Оно может оказаться и в большинстве случаев оказывается второстепенным, т.е. подчиненным решению каких-то других, скажем так, более прагматичных задач. Для производства первостепенна производительность, конкурентоспособность, в быту важны, прежде всего, удобства, спорт и физкультура призваны укреплять здоровье людей, в науке на первом плане истина и т.д. Только в искусстве эстетическое, или прекрасное, выступает, что называется, в чистом виде, становится определяющим, основным. Поэтому искусство и рассматривается в качестве высшей формы эстетического. Оно в прямом смысле создает, производит красоту. Это специализированное творчество по законам красоты. Таланты и способности, используемые средства, преследуемая цель - все здесь имеет свою специфику, все выделяет и утверждает особый род занятий в совокупной деятельности людей. В качестве уникального продукта творчества в искусстве выступает художественный образ. Из чего и как он создается? Для сравнения возьмем научный образ, понятие атома, например. В "атоме" отражается то общее (ядро, электроны и т. д.), что есть в мельчайших частицах, из которых состоят все твердые, жидкие и газообразные тела. Общее здесь фиксируется в "обнаженном", чистом виде, на уровне сущности - в абстракции от ее многочисленных проявлений. Сопоставим теперь "образ" атома с образом лермонтовского Печорина. Есть ли в данном художественном образе общее, обобщение? Видимо, да. Само название романа ("Герой нашего времени") говорит в пользу такого ответа. Печорин представляет не себя, а историческую ситуацию, сложившуюся в России после разгрома восстания декабристов. Как образ Печорин состоит из сомнений, метаний, пороков, едких истин и горьких лекарств "своего времени".
Печорин, разумеется, результат обобщения, но обобщения художественного. И потому он для нас вполне конкретная, живая личность, один из современников Лермонтова. Хотя на самом деле перед нами не более чем художественный тип. Художественная типизация представляет собой процесс облечения в плоть и кровь индивидуального (индивидуальности) повторяющегося, общего, сущностного. Индивидуальное в искусстве как бы светится изнутри общим. Им задается смысловая глубина художественного образа. Собственно же индивидуальное начало этого образа делает его, образ, доступным человеческим чувствам, без которых нет и не может быть настоящего искусства. Общее и индивидуальное - две стороны художественного образа. Их органическое сочетание, дающее в итоге типический художественный образ, позволяет искусству обращаться к целостному человеку - не только к его чувствам, но и к его разуму Продолжая развивать тему, вспомним наше исходное определение искусства как эстетического отношения человека к действительности. О какой действительности идет речь? Как понимать соотношение искусства и действительности? Есть немало сторонников той точки зрения, что искусство должно просто отражать действительность, жизнь. Чтобы портрет был похож на свой оригинал, чтобы в ноктюрне угадывалась лунная ночь, гладь озера, парочка влюбленных в лодке, чтобы яблоки на натюрморте были как настоящие. Если довести эту картинно-портретную точку зрения до ее логического конца, то мы получим просто удвоение действительности. Но кому это нужно, спрашивается? Гете как-то заметил, что тщательно нарисованный пудель может порадовать его как появление еще одной, второй собаки, но не как произведение искусства. Продолжая гетевскую мысль, можно сказать, что как произведение искусства пудель - не вторая, а другая, иная (из мира прекрасного) собака. А может быть, это и не собака вовсе. Может, художник хотел сказать что-то не о собаке, а собакой - о каком-то своем настроении, поразившей его идее, может, собака - лишь форма, художественный прием.Искусство не отражает (в буквальном смысле) действительность, оно создает новую действительность - мир художественных образов, мир красоты. Строительным материалом для этого мира служат те ощущения, впечатления, переживания, которые вызывает или пробуждает в художнике окружающая действительность. Добавьте к этому фантазию и воображение, художническую логику игры "а что, если..." и вы получите самые невероятные, ни на что не похожие, но как раз потому и художественные вещи. В искусстве нет истинностного соответствия образа его предмету, как в науке, например, но есть то, что можно было бы назвать художественной правдой. Художественная правда - правда психологическая. Она тоже содержит в себе соответствие, соответствие образа - но только не действительности, а каким-то устойчивым зависимостям и связям внутреннего мира человека, логике его эмоций и чувств. При соблюдении требований этого соответствия мы доверяем автору и готовы следовать за ним, какие бы немыслимые ситуации и характеры он ни предлагал. Путешествие носа коллежского асессора Ковалева по Петербургу художественно вполне достоверно, или правдиво, хотя Гоголь рассказывает нам совсем уж странную историю.Искусство не обязано соответствовать действительности. А действительность? Она, похоже, обязана. Но не вообще, а тому идеалу красоты, который вырабатывается искусством. Соответствие сущего должному (прекрасно-должному) благотворно и для искусства, и для жизни. Отношения философии и религии всегда были непростыми. На исторических развалинах мифологии, а это, по сути, религиозный тип мировоззрения, философия собственно и возникла. В Средние века философия была низведена до служанки теологии или богословия. В эпоху Просвещения философия праздновала победу - религия высмеивалась как обман, невежество, просто суеверие. В наше время связь между философией и религией освободилась от прежней конфронтационности, она стала ровной и толерантно-спокойной. Речь, разумеется, идет об основных - мировых религиях. Что до отдельных сект и фундаменталистских течений, то отношения у них с философией достаточно напряженные Итак, нет больше конфронтации, открытого антагонизма (инквизиторского гонения, просвещенческого уничижения), но есть соперничество, осталась идейная борьба. И не быть этого не может. Слишком мощны и по-своему самостоятельны эти культурные системы. У них одинаковые претензии - на целостное видение реальности, на истину, на наставничество в делах жизни. Обе пытаются говорить от имени абсолютов, вещают, пророчествуют. Но религия делает это от имени веры, а философия - разума. Разница - колоссальная. Впрочем, есть вера и на стороне разума. Мы принимаем результаты доказательства, потому что верим в само доказательство. Мы верим в аксиомы-постулаты, потому что других, более надежных оснований у исследовательской практики пока нет; мы опираемся на разум, потому что верим в его силу, возможности и перспективы; мы верим (хотим верить) в более светлое будущее; мы верим во многое другое. И мы имеем право верить в вещи, у которых нет рациональных, т.е. ясных и убедительных, оснований, но которые нам нужны и действительно полезны. Верой сопровождаются все наши знания, действия и начинания. Если я, например, знаю, что дважды два - четыре, то я одновременно и верю, что это именно так. Вера - субъективная убежденность в правоте высказывания, уверенность в ком-либо или в чем-либо, согласие, внутреннее одобрение, личное (личностное) принятие какой-то идеи, концепции, ценности. Поверить - значит, впустить что-то не только в голову, но и в сердце, подкрепить его не только аргументами, но и чувствами, положительными эмоциями. Философская вера, однако, принципиально отличается от веры религиозной. Говоря от имени разума, философия говорит фактически от имени науки и потому верит в объективную реальность, в необходимость и законы, ею управляющие. Не отрицает она и субъективную реальность, но именно и поскольку она - реальность, в которой тоже есть свои объективные связи и зависимости
2015-07-14
2088
