В вопросах этики Британского психологического общества

.Британское психологическое обще­ство любезно предоставило классифика­цию запросов, получаемых им. Многие обращения отражают наивные взгляды на психологию, другие являются выражени­ем гнева или разочарования, некоторые носят характер «Психолог А сделал то-то и то-то... Этично ли это?». Бывают запро­сы, ставящие под сомнение квалифика­цию психолога. Многие обращения про­фессионалов-психологов к своему сооб­ществу касаются следующего:

(1) Клиент и общественные интере­сы. Наблюдая за ребенком на уроке, спе­циалист в области педагогической пси­хологии столкнулся с неприемлемым по­ведением учителя, обращавшегося к уче­никам с угрозами. Психолог был озабо­чен тем, что формальная жалоба с его стороны уменьшит доверие педагогиче­ского коллектива к психологам и их ра­боте в школе. (Полученный совет заклю­чался в следующем: попытаться побесе­довать с конкретным учителем; если это окажется невозможным или безуспеш­ным, необходимо соотнести благополу­чие детей с доверием учительского кол­лектива.)

(2) Ведение записей. Сколько времени
должны храниться архивы после прекращения психологом частной практики? Может ли учреждение здравоохранения настаивать на ознакомлении с записями психолога о его профессиональных дей­ствиях, имевших место более пяти лет на­зад? (Совет заключался в том, что в пер­вом случае психолог может сократить объем сохраняемых в архиве данных, но
об этом следует проинформировать кли­ентов; во втором случае невозможно дать однозначной рекомендации, но если соот­ветствующее учреждение здравоохране­ния не имеет особых полномочий на озна­комление с архивом, оно не имеет права настаивать на таком ознакомлении.)

(3)Донос и конфиденциальность.
Обязан ли психолог сообщать властям, если родители его клиента оказывают­ся незаконными иммигрантами в Вели­кобританию? (Совет: нет.)

(4)Отношения с клиентами и конф­ликт интересов. Женщина обратилась за советом по поводу влияния, которое ока­зывает на ее брата консультирующий психолог. Обратившаяся за советом инте­ресовалась, допустимо ли психологу консультировать человека, который является его близким другом. Брат женщины стал отказываться предпринимать какие-либо шаги в любой области без рекомендации психолога. Женщина была озабочена тем, что, следуя рекомендациям, которые даст психолог, ее брат оказывается изолированным от собственной семьи. (Совет заключался в следующем: нужно связаться с консультирующим психологом и поста­раться получить его поддержку в разре­шении возникших проблем; в случае не­благоприятного исхода предупредить психолога о том, что семья его клиента будет вынуждена обратиться с жалобой и Британское психологическое общество.)

Этические кодексы следует регулярно обновлять. Они должны оперативно реагировать на технологические прорывы и тенденции. В последние годы для он-лайновой терапии все активнее используется Интернет; это создает новые острые проблемы в связи с конфиденциально­стью и возможностью выполнении меди­цинского долга при заочном общении клиента и психолога. В последнее время объектом дебатов стал интерес к возвра­щенным воспоминаниям (предположите­льно подавленным воспоминаниям о лич­ных переживаниях, которые пациент «от­крывает для себя» в процессе терапии — зачастую терапии в связи с подозрением на пережитое в детстве сексуальное наси­лие). Такие воспоминания могут быть вы­мышленными, вызванными действиями психолога, стремящегося найти свидете­льства насилия. Делаются предположе­ния, что определенные поведенческие синдромы (например, некоторые наруше­ния питания), связываемые с сексуаль­ным насилием в детстве, выявляются в ре­зультате наводящих вопросов психолога и скрытого поощрения фантазий, а не ис­тинных воспоминаний. Психологам сле­дует, с одной стороны, понимать, что по­лучаемые от пациента свидетельства -это их собственная реальность, которой они вправе обладать, а с другой - учиты­вать, что никакое воспоминание о пред­положительно имевших место пережива­ниях не может быть признано истинным восстановленным воспоминанием без ка­ких-то независимых подтверждающих свидетельств (BPS, 2000а).

Недавний случай, вызвавший противо­речивые высказывания, касался клиниче­ского психолога, которого дисциплинар­ный трибунал признал виновным в сексу­альных домогательствах и сексуальной эксплуатации нескольких пациенток. Психолог, о котором идет речь, являлся руководителем подготовки клинических психологов и заслуженным членом BPS (почетное звание, присуждаемое за вклад в исследования). Не было никаких сомне­ний и том, что данный психолог вел себя неэтично, совершив несколько серьезных прегрешений. Разногласия возникли в связи с тем, как его дело разбиралось дис­циплинарным комитетом общества. Иск­лючение из BPS оставило бы виновному возможность продолжать частную прак­тику клинического психолога и реклами­ровать свои услуги (поскольку в настоя­щее время в Великобритании нет обяза­тельной установленной законом регист­рации психологов). Трибунал счел пред­почтительным оставить виновного (кото­рый взял на себя обязательства перед BPS в будущем не практиковать клиническую психологию) под надзором. Многие члены BPS и пострадавшие сочли, что сохране­ние членства в BPS означает оправдание его прежнего поведения (иной взгляд со­держится в публикациях Пилгрима (Pilg­rim, 1999) и Гаррета (Garrett, 1999)). Впро­чем, виновный в настоящее время живет за пределами Великобритании, где его реги­страция и практика не зависят от BPS.