В свете синтагматической теории речи

Синтаксистами часто обсуждается вопрос о порядке слов в предложении. В учебниках и учебных пособиях по синтаксису он обычно выносится в виде самостоятельных глав[99]. Их авторы объясняют это тем, что “порядок слов в русском языке играет важную роль и в организации словосочетания, и в строении предикативной конструкции, предложения, высказывания, поэтому имеет смысл рассмотреть его в самостоятельной главе”[100]. Однако предикативная конструкция, о которой говорит здесь О.Б. Сиротинина, часто может иметь в речи форму словосочетания или даже отдельного слова и её предикативность в таких случаях передаётся контекстуально. При обращении к связной речи очевидно, что вовсе не форма, а функция определяет лингвистический статус той или иной структуры. Ср.:

Шёпот, робкое дыханье, Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья.

Перед нами четыре предикативные единицы, хотя в отдельности формы у них не совсем предикативные. Их предикативный статус утверждается контекстом. Так что оппозиция “словосочетание – предложение”, о которой Сиротинина говорит безотносительно к сферам языка и речи, в отрыве от функций рассматриваемых структур, на наш взгляд, не совсем корректна. Потому, что автором не учитывается функция конкретной структуры, которая рассматривается в отрыве от её сферы, т.е. от её реального лингвистического бытия.

Лингвистические единицы могут быть языковыми, метаязыковыми и речевыми. Говорить о каждой из них (особенно о речевой единице) следует с учётом её сферы, назначения и конкретных функций. Кроме того, речевая единица индивидуальна. Поэтому несколько странно выглядит разговор о ней без учёта всех этих факторов.

Говоря о порядке слов, О.Б. Сиротинина отмечает, что он может выполнять три функции: 1) коммуникативную (при выражении актуального членения и степени коммуникативной значимости слова); 2) грамматическую (при выражении синтаксической организации предикативной конструкции, обособлении ряда членов, парцелляции, сегментации); 3) стилистическую (в экспрессивных высказываниях, при их стилевой окраске)[101]. Порядок исходных речевых компонентов при их наращении в речи в процессе её порождения выполняет в качестве основной логико-смысловую функцию. Этим обусловлена его актуальность.

По утверждению Л.В. Щербы, именно синтагма является исходной структурой порождения речи и каждого предложения как её весьма наглядной единицы. “Отдельные слова, – по его мнению, – отнюдь не даны нам в “речи”. Кратчайшими отрезками этой последней являются “группы слов” (могущие, конечно, состоять и из одного слова), выражающие в процессе речи-мысли единые “отдельные предметы”, в данной ситуации далее неделимые”. Это — синтагмы”[102].

Вполне определённо и однозначно высказался Л.В. Щерба также о словах и их месте в речи: “Кратчайшие отрезки синтагм, которые в том или другом контексте, в той или другой ситуации, могут без всякого изменения своего значения играть роль самостоятельных синтагм, а то и целых, хотя бы и неполных предложений, мы называем отдельными словами”[103] (выделено автором – Е.Ф.). Так что слова – это компоненты синтагм, и попадают они в речь не в отдельности, а в структуре своих синтагм, следовательно, их функции исчерпываются на уровне синтагм.

Любая речь появляется с целью передачи определённого содержания. И порядок наращения исходных единиц в ней всецело подчинён этой задаче. Если бы разговор шёл о словосочетании как метаязыковой структуре, то, естественно, можно было бы априори говорить о порядке сочетающихся слов, но когда рассматривается предложение как конкретная речевая единица, то говорить о порядке слов в нём вряд ли уместно и правомерно[104].

Во-первых, не из отдельных слов как обобщённых единиц словарной системы языка составляются структура и содержание предложения.

Во-вторых, порядок компонентов в нём зависит от коммуникативной цели, он соотносится со стилем и жанром, ритмом, интонационным фоном, коннотативными показателями, т.е. с тем, что не входит в функции отдельных слов.

Наконец, слова в речи представлены не в отдельности, не сами по себе, а комплексно, в единых словесных блоках – синтагмах, на что указывает интонационная делимитация речи говорящим. Их место в синтагме обусловлено внутрисинтагматическими факторами, а место синтагм в предложении и в речи в целом определяется их структурно-смысловыми контактами между собой, логикой и последовательностью передаваемого содержания. Для наглядности обратимся к следующему простому предложению, обозначим его синтагматическую структуру и укажем количество и порядок его синтагм:

Все они (1), / ещё совсем юные (2), / беззаботные (3), / со счастливыми лицами (4), // размеренно качаясь (5) / и азартно размахивая руками (6), / пели какую-то весёлую песню (7).

В нём семь синтагм. Отдельные слова в нём как компоненты синтагм принадлежат только своей синтагме или образуют самостоятельную синтагму (например, беззаботные). Таким образом, чтобы речь о порядке исходных единиц предложения соответствовала реальности, нужно говорить в данном случае о синтагмах, так как именно они, а не отдельные слова стали исходными речевыми единицами порождения его структуры и содержания, непосредственно из них оно составлено.

Первая синтагма состоит из двух слов (все они). Их порядок (все они или они все) никак не соотносится с другими словами и синтагмами. Он относится к внутрисинтагматическому уровню. Место этой синтагмы в структуре предложения зависит от развития передаваемого содержания, а также тех синтагм, с которыми она непосредственно связана.

Вторая, третья и четвёртая синтагмы являются однородными компонентами, определяющими первую синтагму. По отношению друг к другу они, контактируя, могут располагаться в любом порядке, а по отношению к определяемой синтагме могут находиться в постпозиции или препозиции. Главная синтагма может находиться в интерпозиции определяемого её ряда синтагм. Но при этом не должно быть нарушений целостности каждой из них как нерасчленённой структурно-смысловой единицы. Вот некоторые из возможных вариантов их расположения:

Ещё совсем юные, / беззаботные, / со счастливыми лицами, / все они…

Ещё совсем юные, / все они, / беззаботные, / со счастливыми лицами…

Со счастливыми лицами, / ещё совсем юные, / беззаботные, / все они…

Все они, / беззаботные, / ещё совсем юные, / со счастливыми лицами…

Аналогичная ситуация и с остальными синтагмами. Порядок следования пятой (размеренно качаясь) и шестой синтагм (азартно размахивая руками) можно изменить – и по отношению друг к другу, и по отношению их к последней синтагме (пели какую-то весёлую песню), которой они грамматически подчинены. Возможны также варианты с дистантным расположением синтаксически связанных синтагм. Ср.:

Все они, / размеренно качаясь / и азартно размахивая руками, // ещё совсем юные, / беззаботные, / со счастливыми лицами, // пели какую-то весёлую песню.

Все они, / размеренно качаясь / и азартно размахивая руками, // пели какую-то весёлую песню – /// ещё совсем юные, / беззаботные, / со счастливыми лицами.

Показательно, что ни одно слово в предложении, относящееся к конкретной синтагме, нельзя от неё оторвать и перенести в иное место или в другую синтагму. Поэтому любой разговор о порядке слов в предложении вызывает естественные сомнения относительно его правомерности и уместности. Очевидно, что вовсе не слова стали исходными единицами организации предложения.

К тому же, если рассматриваемый речевой фрагмент, который мы определили как предложение, будет не частью текста, а фрагментом живого устного высказывания или самостоятельным сообщением, то в этом случае говорить о нём как о предложении вообще не уместно и не корректно. Он имеет свою структуру минимальных единиц, в результате наращения которых он составлен.

Вполне очевидно, что это не отдельные слова, а группы слов. Поэтому, если говорить о порядке следования его компонентов, то нужно говорить именно о порядке его синтагм.

Но может, такая ситуация характерна лишь для данного речевого фрагмента (предложения)? Рассмотрим ещё один пример:

Психическое состояние спортсмена, / участвующего в своём первом соревновании, / является естественным состоянием человека, / желающего проверить свои возможности и способности.

В этом простом предложении четыре синтагмы. В результате их последовательного наращения составлены его структура и содержание (S):

Как видим, отдельные слова здесь закреплены в своих синтагмах и не имеют никакого самостоятельного отношения ни к структуре, ни к содержанию предложения. Оно составлено из единых лексических блоков – синтагм – с конкретным, ситуативным содержанием. Слова – компоненты этих синтагм. Очевидно, что их функции исчерпываются на уровне синтагм, в которые они входят.

Если бы предложение формировалось при помощи отдельных слов, распространяющих некую абстрактную схему, то на их уровне оно и воспринималось бы читателями. Однако воспринимается оно на уровне синтагм и их значений. Из каких речевых единиц оно составлено, на основе этих же единиц и воспринимается. И наоборот: на основе каких единиц предложение воспринимается, из них оно и составлено.

Кроме того, если бы это предложение представляло собой последовательную цепочку самостоятельных слов, то у каждого появляющегося в данной цепи слова как самостоятельного структурно-смыслового компонента с обеих сторон должна была быть обязательная синтаксическая связь. Но этого нет, что свидетельствует о том, что слова в предложение входят не в отдельности, а комплексно, в синтагмах, представляющих собой структурное, интонационное и смысловое единство.

Между собой синтагмы сочетаются на основе своих грамматически ключевых слов, которые могут занимать в синтагме любую позицию, т.е. находиться в начале, в конце или в интерпозиции. Поэтому ключевые слова даже контактирующих грамматически связанных синтагм не всегда находятся рядом. Очень часто они имеют дистантное расположение. Именно поэтому на границах синтагм оказываются рядом слова, грамматически не связанные между собой.

Восстанавливая интонацию и тем самым разграничивая синтагмы паузами, которые определил автор, читатель осознаёт авторское значение каждой из них. Это способствует точному пониманию предложения. Только разграничив и осознав значение всех синтагм, можно понять их общее содержание. Таким образом, разграничивая исходные структурно-смысловые единицы предложения, интонация выступает в качестве средства интерпретации его содержания. Вместе с тем, разграничивая синтагмы и их значения, интонация помогает последовательно объединить все их значения в единое содержание. Так что, разграничивая синтагмы, интонация тем самым объединяет из значения в общее содержание.

Естественно, что если предложение сформировано из синтагм и на их основе оно воспринимается, то и говорить нужно о порядке синтагм в нём, так как они его реальные исходные структурно-содержательные компоненты.

В рассматриваемом предложении ни одно слово не является его самостоятельной единицей: все они вошли в предложение в комплексных объединениях – в структурах своих синтагм. Так что говорить об их порядке можно только на уровне их синтагм (даже в том случае, если бы предложение было представлено одной синтагмой). Порядок синтагм в рассматриваемом предложении изменить нельзя, что обусловлено характером его содержания, типом сказуемого, а также синтаксическими отношениями между синтагмами.

Родным языком каждый человек обычно пользуется автоматически, и синтагмы в его речи появляются спонтанно, на основе его лингвистического развития, а также сформированных и доведённых до автоматизма речевых умений и навыков. Они появляются как естественная психоречевая реакция на актуальное содержание, как индивидуальное лингвистическое отражение мира в одномерных цельных фрагментах. Сознательно синтагмы строятся только при использовании чужого языка, которым человек владеет в недостаточном объёме, или родного – когда субъект испытывает психологический дискомфорт.

Каждый фрагмент обычно воспринимается человеком в его цельности, комплексно (что находит отражение в единстве сочетающихся в синтагме слов), а не в минимальных его составляющих (т.е. не в виде отдельных слов). Родная речь состоит не только из структур типа Мама мыла раму или Маша помогала маме, которые, кстати сказать, в зависимости от коммуникативной цели могут состоять из одной синтагмы, двух и даже трёх синтагм. В последнем случае все синтагмы будут однокомпонентными, что будет создавать иллюзию, будто предложение строится из отдельных слов.

Синтагма как минимальная речевая единица всегда одномерна, так как представляет единый, недифференцированный компонент структуры и значения.

Как возникают в сознании слова языка, являющиеся обобщёнными наименованиями понятий и реалий окружающего мира, точно так автоматически возникают в нём в процессе речи и синтагмы как единые минимальные речевые единицы, отражающие однозначные фрагменты конкретной речевой ситуации, в связи с чем они характеризуются конкретностью структуры и содержания.

В устном общении синтагмы соотносятся с полным сообщением, в которое входят, а в письменном – только со своим текстом и своим предложением. Обратимся к сложному предложению из научной речи и рассмотрим его с точки зрения порядка его компонентов:

(1) Если не разграничивать языковые и речевые единицы, / вопрос исходной единицы порождения речи / ещё долго / останется дискуссионным.

Очевидно, что его синтагматическую структуру составляют четыре синтагмы, разграничиваемые паузами:

1) Если не разграничивать языковые и речевые единицы;

2) вопрос исходной единицы порождения речи;

3) ещё долго;

4) останется дискуссионным

Именно из них и их значений составляется структура и содержание предложения.

Следует отметить, что в данном случае при передаче одного и того же содержания возможен любой порядок следования этих четырёх синтагм. При этом лишь модифицируется интонация. Несложно увидеть, что данное предложение можно начать с любой из синтагм.

Первая синтагма выполняет в предложении функцию отдельной предикативной единицы. Изменение порядка слов в ней – вопрос внутрисинтагматический (можно поменять местами слова языковые и речевые), он не связан с остальными синтагмами или их компонентами. Не связан он и с предложением в целом. Внутрь этой синтагмы нельзя включить ни одну из оставшихся синтагм, не говоря уже об отдельных словах в их составе. Она объединяет в один структурно-смысловой компонент семь слов (четыре словоформы), но при этом остаётся непроницаемой структурой для других синтагм и слов.

Вторая синтагма также характеризуется единством структуры и содержания. Перестановка слов в ней невозможна. Обе они непроницаемы по отношению одна к другой. Но можно изменить порядок их следования:

Если не разграничивать языковые и речевые единицы, / вопрос исходной единицы порождения речи … или

Вопрос исходной единицы порождения речи, / если не разграничивать языковые и речевые единицы…

Вполне естественно выделение третьей синтагмы со значением неопределённого, но длительного периода времени (ещё долго). Она представляет важный в смысловом отношении фрагмент, поэтому и выделяется в качестве самостоятельной синтагмы. В ней объединены два слова, порядок которых можно изменить. Её структурно-смысловая самостоятельность, помимо пауз, подчёркивается тем, что она может занимать любое место в ряду четырёх синтагм предложения.

Четвёртая синтагма имеет значение состояния, представленного в виде вывода, сделанного на основании конкретного условия. Она связана со второй и третьей синтагмами. Тем не менее тоже может занимать любое место в общем ряду синтагм.

Уместно отметить, что в речи отдельных субъектов две последние синтагмы могут быть произнесены без паузы между ними, Но это вовсе не означает, что фрагмент ещё долго (/) останется дискуссионным представляет одну синтагму. Подобную ситуацию в своё время отмечал Л.В. Щерба, говоря, что в некоторых случаях между синтагмами пауза может отсутствовать. Он констатировал сам факт, но никак не объяснял причин своего утверждения.

А причины, на наш взгляд, заключаются в следующем. Во-первых, синтагма едина и по структуре и содержательно: ни один её компонент нельзя перенести в другое место. Если какая-то часть – препозиционная или постпозиционная – рассматриваемой синтагмы может быть перенесена и может занять дистантное положение к оставшейся части, это объективно свидетельствует, что перед нами две синтагмы. Во-вторых же, чаще всего такое случается, когда обе синтагмы тесно сочетаются по смыслу, а их ключевые слова связаны единственной для данных частей речи грамматической связью: ещё долго / останется дискуссионным. Грамматическая связь наречия долго со словом другой части речи возможна только с глаголом. Это легко предсказуемая связь, в результате которой может утрачиваться пауза между синтагмами при контактном их расположении.

Как уже упоминалось, в данном предложении возможны различные варианты порядка синтагм. Вот некоторые из них:

(2) Если не разграничивать языковые и речевые единицы, / вопрос исходной структуры порождения речи / останется дискуссионным / ещё долго.

(3) Если не разграничивать языковые и речевые единицы, / ещё долго / останется дискуссионным / вопрос исходной структуры порождения речи.

(4) Если не разграничивать языковые и речевые единицы, / останется дискуссионным / ещё долго / вопрос исходной структуры порождения речи.

(5) Ещё долго / останется дискуссионным / вопрос исходной структуры порождения речи, / если не разграничивать языковые и речевые единицы.

(6) Ещё долго / вопрос исходной структуры порождения речи, / останется дискуссионным / если не разграничивать языковые и речевые единицы

(7) Вопрос исходной структуры порождения речи, / если не разграничивать языковые и речевые единицы, / ещё долго / останется дискуссионным.

(8) Вопрос исходной структуры порождения речи, / ещё долго / останется дискуссионным, / если не разграничивать языковые и речевые единицы.

(9) Вопрос исходной структуры порождения речи / останется дискуссионным / ещё долго, / если не разграничивать языковые и речевые единицы.

Возможны и другие варианты. Но все они связаны не с порядком слов, а с порядком синтагм. И это очевидно. Межсинтагматические грамматические и смысловые связи синтагм в первом варианте предложения можно отразить следующим образом:

Так что непосредственными реальными компонентами данного предложения являются не отдельные слова или виртуальные словосочетания, а конкретные структурно-смысловые блоки слов с единым ситуативным значением – синтагмы. В отличие от концепции построения предложений из словосочетаний, в которых часто повторяются отдельные слова, ни одно слово конкретной синтагмы не входит и не может входить ещё в какую-либо синтагму. Это указывает на их самостоятельность, отдельность и реальность как исходных единиц речи. Изменение их порядка в предложении возможно, но при этом должны сохраняться существующие межсинтагматические связи и не должна нарушаться структура синтагм. Первая синтагма непосредственно синтаксически и по смыслу связана со второй, а через неё (последовательно и опосредованно) – с четвёртой и третьей. Третья синтагма непосредственно связана с четвёртой, а через неё – со второй и первой. В этом предложении синтагмы можно менять местами, но при этом нельзя нарушать те их связи, которые отмечены на схеме. При любом их порядке первая синтагма должна быть связана только со второй, вторая – с первой и четвёртой, третья – только с четвёртой, а последняя – с третьей и второй.

Безусловно, нередко можно обнаружить, что какое-то слово в предложении выступает как самостоятельная единица. Это не должно никого вводить в заблуждение относительно его статуса. В данном случае оно становится однокомпонентной синтагмой, что подтверждается его связями и отношениями с другими синтагмами, а также паузами, с помощью которых все синтагмы, в том числе и данное слово, интонационно выделяются в речи.

А сейчас обратимся к тексту: расчленим его на синтагмы, укажем границы между ними и продолжительность пауз (количеством линий).

История появления многих одномерных единиц измерения / весьма интересна. /// В далёком прошлом / практические потребности пастушества, земледелия и различных лесных промыслов / сделали актуальным / измерение длин и расстояний. /// Развитие землемерной практики / привело к измерению площадей и углов, // а развитие строительства и производства – // к измерению объёмов и ёмкостей. /// Так абстрактная геометрическая наука, / отражая логику развития практики, / продвигалась от линии и плоскости / к объёму. /// Одно измерение / сочеталось с другим, // в результате чего / в классической евклидовой геометрии / измерение линии / оказалось однонаправленным, // плоскости – // двунаправленным, / а объёма – // трёхнаправленным. /// И все эти параметры – // длина, / площадь / и объём – // имели свои одномерные единицы измерения.

Каждое из его предложений имеет синтагматическую основу: все они составлены из синтагм, с их же помощью они воспринимаются. Используются в них и однословные синтагмы. Но о порядке слов в данном тексте можно говорить лишь применительно к структурам конкретных синтагм, не выходя за их границы, т.е. вопрос о порядке слов будет решаться не на уровне текста, не на уровне предложения, а на уровне отдельных синтагм. Вполне очевидно, что функции отдельных слов и их порядок исчерпываются на синтагматическом уровне. В первом предложении две синтагмы. Их можно поменять местами. Такая же ситуация и во втором предложении: изменение порядка его синтагм как самостоятельных его компонентов вполне возможно. А вот порядок синтагм в третьем предложении в связи с причинно-следственным характером передаваемого ими содержания, обусловленный временной последовательностью и обязательной постпозицией следствия (развитие землемерной практики / привело к … // а развитие строительства и производства – / к…), изменить нельзя. Что касается выделенных паузами отдельных слов в предложениях текста (например, в двух последних), то очевидно, что разговор о них как о словах, их самостоятельности и порядке в предложении неуместен. Они выполняют функцию самостоятельных синтагм. И в качестве речевых единиц должны квалифицироваться как однокомпонентные синтагмы.

Анализ синтагматической и предложенческой структур текста убеждает в том, что мысль о порядке слов в предложении, которая появляется при анализе элементарных структур типа Мальчик читает книгу, нельзя признать корректной, так как функции слов исчерпываются на уровне синтагм, которые вошли в предложение как минимальные его компоненты.

Говорить о порядке слов в предложении – значит разрушать его синтагмы, т.е. его реальную структуру. Даже в приведённом простейшем предложении нужно говорить не об отдельных словах и их порядке, а синтагмах, которых в нём в зависимости от речевой ситуации и коммуникативной цели может быть от одной до трёх.

В предложении порядок следования синтагм при их наращении может меняться. Но такое изменение не должно приводить к нарушению логики содержания, временной последовательности фактов и ритма речи.