И 10 августа 1884, Кембридж, Англия

...8 августа мы вернулись назад в Кембридж... На следующий день после обеда мы отправились на собрание Кембриджского филиала ОПИ [Общества психических исследований], где должны были присутствовать госпожа Блаватская, Мохини и другие теософы. Собрание состоялось в просторных комнатах Оскара Браунинга, которые были переполнены сверх всякой меры,- пришли все члены филиала и гораздо больше просто посторонних людей. Должно быть, там присутствовало не менее семидесяти человек, я вообще даже и представить не мог, что такая толпа может вместиться в Лонг Саммер Вакейшен. Передо мной и Ф.У.Х.Маерсом стояла задача "раскрутить" госпожу Б. вопросами, при этом на часть из них отвечал Мохини. В течение пары часов у нас все шло гораздо лучше, чем я мог ожидать, интерес со стороны многочисленной толпы - половина из которой, я полагаю, пришла сюда с самым смутным представлением о том, что такое теософия, - постоянно поддерживался на высоком уровне.

В целом у меня сложилось вполне хорошее мнение о госпоже Б. Несомненно, что по сути ответы перекликались с ее книгой "Разоблаченная Изида" в самых слабых ее чертах; но ее манера преподносить все это, определенно, была прямолинейной и искренней. Трудно было вообразить, что она - тот искусный мошенник, каковым должна была бы быть, если бы все это оказалось ловкими трюками...

10 августа мы все вместе с Маерсом отправились на теософский ланч... Наше положительное впечатление от госпожи Б. не ухудшилось; если можно довериться субъективному восприятию, то она - человек искренний, обладающий живой интеллектуальной и эмоциональной природой и настоящим стремлением принести добро человечеству. Это впечатление тем более примечательно, что оно возникает вопреки ее внешней непривлекательности - эти ее оборки на платье, обсыпанные сигаретным пеплом, и весьма не располагающая к себе манера говорить. Определенно, нам обоим она понравилась - и Норе [миссис Сиджвик], и мне. Если она трюкачка, то тогда она достигла в этом огромного совершенства, поскольку ее высказывания не только производят впечатление спонтанности и непредсказуемости, но иногда и просто редкостной непредвзятости. Так, посреди своего повествования о Махатмах в Тибете, стремясь дать нам более широкое представление об этих героях, она вдруг ляпнула, что на самом деле один из главнейших Махатм показался ей совершенно высушенной старой мумией, самой старой из всех, что она в своей жизни видела.

ФРАНЧЕСКА АРУНДЕЙЛ^[69]