2015-10-13
282
С портика над площадью Бария Кёрз наблюдал за Ультрадесантниками, которые прочёсывали местность вокруг десантной капсулы. Так глупо!
У Кёрза были другие цели, и он собирался до них добраться, но глупые Ультрадесантники выглядели ужасно заманчиво.
Он никогда не убивал никого из Адептус Астартес Жиллимана. Всё выглядело очень соблазнительным даже несмотря на то, что там был большой страшный “Лэндрейдер”.
Ночной Призрак встал, гордый и высокий, расправил крылья и выпустил ужасные когти.
– Смерть, – прошептал он приговор.
Восемьдесят восемь секунд спустя сержант Мений и всё его отделение были мертвы, а “Лэндрейдер” лежал на боку и горел.
Конрад Кёрз пришёл на Макрагг.
14
Смерть в Крепости Геры
– Я стал братом драконам
и другом совам. Моя кожа почернела на мне,
и кости мои обгорели от жара.
– из религиозного текста Старой Земли, известного как “Книга Иова”.
– Наших гостей, повелитель, – произнёс второй магистр Вер Каспиан, – сопровождают к Кампусу Когортум.
– Сопротивление? – спросил Жиллиман.
Каспиан покачал головой. У него был гладкий череп с очень коротко подстриженными седыми волосами и высокие скулы обрамлявшие линию носа. Его жест напомнил Жиллиману горного ястреба, который предупредительно покачал головой.
– Наши гости не оказали никакого сопротивления, – ответил он, подчеркнув слово “гости”. – Они позволили сопроводить себя до места содержания.
– Они сдали оружие?
– Не все, повелитель, но мы и не настаивали. Согласно вашим инструкциям, мы относимся к ним с уважением, как к боевым братьям и считаем произошедшее несчастным случаем, как и утверждает лорд Лев.
– Сколько их?
– Примерно пять рот… если использовать обозначения нашего легиона. Мне не слишком нравятся их “крылья” и дивизионы когорт.
– И… их достаточно, чтобы уничтожить город?
Вер некоторое время молчал.
– Легко, – ответил он. – Чтобы я о них сейчас не думал, я не сомневаюсь в возможностях и свирепости Первого. Если бы мы опустили городские щиты и их намерения были бы недружественными, то Цивитас бы пылал, а убитых было бы не счесть.
– Сообщишь мне, когда они все окажутся под стражей, – распорядился Жиллиман. – Возьмите их десантные капсулы и доставьте на хранение в крепость Монеты. Я не хочу, чтобы хоть что-то напоминало о вторжении – каким бы оно не казалось миролюбивым и неумышленным – загромождая мой город и пугая жителей. Августон уже выступил с заявлением?
– Да, повелитель. Он сделал два заявления по адресной системе Цивитас, и они сейчас распространяются по гражданским каналам. Я был впечатлён. Он оказался весьма убедительным. Он утверждал, что произошедшее не является поводом для серьёзного беспокойства и это были всего лишь учения проведённые совместно Первым и Тринадцатым.
– Чья это была идея?
– Августона. Ему помогал Ольгин из Тёмных Ангелов, который стоял рядом во время обращения и тоже выступил.
– Стоит его за это поблагодарить, – заметил Жиллиман и посмотрел через комнату. Сквозь открытые двери в соседнем зале Резиденции он увидел сидевшего в одиночестве задумчивого Льва.
– Опросите задержанных офицеров, – обратился Робаут к Каспиану. – Будьте вежливы, но настойчивы. Убедитесь, что их рассказы не расходятся с утверждениями моего брата. Может это и случайность, но я хочу знать, как она произошла.
Второй магистр отдал честь, ударив кулаком по глухо лязгнувшему нагруднику, развернулся и вышел из зала.
Жиллиман повернулся и увидел Долора. Тетрарх внимательно ждал у окон.
– Случайность? – спросил примарх.
– Странная, – ответил Валент, – но почему вы не верите его слову?
– Потому что он – Лев.
– Он выглядит подавленным.
Жиллиман фыркнул:
– Он посадил своих воинов в десантные капсулы и выжидал. Подготовил вторжение. Отвечая на мои тосты и сидя за моим столом, он держал наготове штурмовые подразделения численностью в четыре роты, чтобы атаковать город.
– Взгляните на это с другой стороны, повелитель, – произнёс Долор, – а если бы наш мощный флот стоял над легендарными зелёными морями Калибана, разве бы вы не поступили точно также? Разве бы вы не держали лучших наготове, чтобы в случае необходимости действовать без промедления?
Жиллиман молчал.
– Думаю, что держали бы, – продолжил тетрарх, грустно улыбнувшись. – На самом деле я уверен, что держали бы. Основные принципы теории и практики не позволили бы вам поступить по-другому. Это тёмные дни, самые тёмные из тех, что мы знали. События этой ночи – его вина.
Робаут бросил ещё один быстрый взгляд через зал на задумавшегося Льва.
– Моего брата? – спросил он.
– Да, но не того, на которого вы смотрите. Я говорю о магистре войны. Эта расколотая убеждённость, эта утрата веры, эти осторожность и подозрительность привели к тому, что гордые сыны величайшей семьи во вселенной не доверяют друг другу… Он сделал это и виновен в этом.
Жиллиман понял, что сжал оба кулака и заставил себя разжать их.
– Полагаю, что я продемонстрировал больше доверия, чем он.
– Вы продемонстрировали? В самом деле? Длинная тень Луперкаля привела к тому, что мы держим карты близко, как никогда. Мы крепко храним свои тайны. Например, вы знаете, что я ответил вашему брату на вопрос о том, кто воет, словно сумасшедший дурак, в медицинском крыле?
– Понятия не имею, – прошипел Робаут и быстро поднял левую руку, извиняясь за вспышку гнева.
– Тогда, осуждая его, думайте и о своих секретах и причинах, почему вы не раскрываете их.
– Ты, как всегда, хороший адвокат, Валент, – заметил Жиллиман. – Жди меня здесь. Полагаю, что пришло время поговорить с братом более откровенно.
Долор отдал честь и почтительно склонил голову. Робаут прошёл через двери в зал, где сидел брат. Повелитель Первого легиона расположился в одном из больших кресел. В камине горел огонь, и Лев внимательно наблюдал за тем, как пламя пожирает древесину.
О чём он думал? О лесах, любимых им мрачных лесах, которые истребляли также как и эти дрова? Жиллиман напомнил себе, что он, по крайней мере, знает о судьбе и состоянии своего родного мира. Какие страхи поселились в сердце Льва, когда он думал о своей заросшей лесом крепости, скорее всего, недосягаемой из-за гнева Гибельного Шторма?
– Не праздничный вечер и доброе товарищество я ожидал, – заметил Жиллиман.
– И не я, – согласился Лев, посмотрев на него.
– Сколько их было нужно тебе, брат? – спросил Робаут. Он подошёл к столику для закусок и перелил вино из кувшина в два кубка из матового прозрачного стекла.
– Сколько чего?
– Провокаций. Сколько линий я должен был перейти? Сколько слабостей ты должен был найти во мне и моём легионе?
– Чтобы напасть?
– Да. Пожалуй, это действительно стоило предусмотреть, брат, и ты прибыл на мой мир в полной готовности атаковать меня, если я окажусь не на высоте. Твои люди заняли позиции и ждали, твои десантные капсулы приготовили к запуску, траектории просчитали. Ты признался мне в лицо, что без сомнений применишь санкции против меня, если сочтёшь это необходимым. Так что должно было случиться?
Лев принял протянутый кубок.
– Твои амбиции, Робаут. В них всегда крылась твоя самая большая сила и твой самый большой недостаток. Нет двух братьев амбициозней тебя и Гора. Он видел, как ты строишь империю. Если бы прилетев, я обнаружил, что ты крадёшь ещё одну, то я бы атаковал.
Он встал и начал потягивать вино.
– Честность – твоя вторая сильная сторона, брат, – продолжил Лев. – И, опять же, общая у вас с Гором.
– Это имя можно произносить только определённое количество раз, прежде чем я обнажу меч, – произнёс Жиллиман.
Лев рассмеялся.
– Бесспорно. Но и моё мнение имеет право на жизнь. Прежде… прежде чем он пал – Гор был честным существом. Благородным и честным. Я всегда думал, что вы двое очень похожи. Можно восхищаться им или презирать, но никто и никогда не сомневался в его стремлениях. Он был честен. Он не скрывал, что хочет быть лучшим из всех, первым среди равных, первым сыном по заслугам, а не только первым кого нашли. Он хотел быть магистром войны. Он хотел быть наследником. Его честность была явной.
– Но она прошла.
– Это так. Когда он пал, отчего бы он ни пал, его честность исчезла. Он стал повелителем лжи, великим предателем, существом способным к наихудшему обману и вероломству, какие мы только можем представить или даже вообразить. Но твоя честность осталась.
Лев посмотрел на Жиллимана.
– Когда я прибыл к тебе – ты открыл мне сердце. Ты рассказал мне о своих страхах и ранах, о принципах и природе своей борьбы, и о своей концепции Империум Секундус. Твоя честность остановила мою руку.
Он сделал ещё один глоток. Изготовленный из белого сервиевого стекла кубок светился, как потир. Он резко контрастировал с тёмной латной перчаткой, которая держала его, и бронёй, покрашенной в оттенок чёрного цвета, известный на одном из древних языков, как calibaun. От кубка исходило больше тепла, чем сияния от бледной кожи Льва. Вино выглядело как кровь.
– Твоя честность, Робаут, также напомнила мне, что я и сам – не открытая книга. Мне всегда было трудно доверять и доверяться.
– Но тобой восхищаются и тебя любят…
– Это здесь не причём. У меня есть тайны. Человек может хранить тайны по веским причинам.
– Тогда, раз нам нужно оставить это позади и двигаться дальше как союзникам, мне нужно ещё сильнее открыть сердце. Есть кое-что…
Стук кулаком в двери зала прервал его. Жиллиман остановился, раздражённый, что не успел сбросить камень с души. Тем не менее, он прекрасно понимал, что никто не стал бы беспокоить его без важной причины.
– Войдите, – разрешил он.
Это оказался Ниакс Несс, третий магистр.
– Прошу простить меня за вторжение, повелитель, но вы обязательно должны увидеть это. Также с вашим братом хочет срочно переговорить один из избранных лейтенантов.
За спиной Несса стоял Фарит Редлосс, окружённый терминаторами Города.
– Мы очень скоро продолжим этот разговор, – сказал Жиллиман брату, отводя Ниакса в сторону и взяв у него инфопланшет. Лев подошёл к двери и вышел из комнаты к Фариту. Редлосс отвёл своего повелителя чуть дальше по коридору, отходя от телохранителей. Он протянул примарху инфопланшет с эмблемой Первого легиона.
Лев прочитал его.
– Скажи мне, что это не так.
– Есть подтверждение.
– Это? Это причина? – прорычал Лев.
– Он использовал генетическую печать, начав орбитальный штурм. Мы сняли его генокод с устройства. Это подтверждено.
– Значит он на планете?
– В высшей степени изобретательно. Он использовал жизни наших боевых братьев, чтобы заставить Жиллимана открыть ему дверь.
Губы Льва задрожали от ярости.
– Найдите его, – прошептал он.
– Повелитель, я…
– Найдите его.
– Ультрадесантники не разрешат свободно передвигаться по Цивитасу. Повелитель, сле…
– Проявите изобретательность. Найдите его.
Редлосс кивнул.
– Вы скажете ему, повелитель? Скажете Жиллиману?
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
– Мы не можем объяснить произошедшее, – тихо сказал Несс своему примарху. Жиллиман в третий раз пролистывал отчёт в инфопланшете.
– Уничтожено отделение?
– Люди Мения на Бариевой площади меньше получаса назад. Их не просто убили, их заставили замолчать и разорвали на куски.
– Это не Тёмные Ангелы…
– Это вообще не похоже на дело их рук, к тому же в этом нет смысла. Почему здесь, если в остальных местах всё прошло мирно?
– Там был кто-то другой, – предположил Жиллиман.
– Согласен. Теоретически, кто-то мог убить находившихся внутри космических десантников и занять их место. Мы анализируем обнаруженную кровь.
– Что он принёс сюда? Что он принёс на мой мир?
– Ваш благородный брат? – спросил Ниакс. – Повелитель, это может быть, что угодно и он может не знать о нём. Он…
– Это было на его корабле. Это было в его десантной капсуле. Это убило его людей. Он должен знать, что принёс сюда.
Примарх посмотрел на третьего магистра.
– Сообщите Августону. Поднять уровень безопасности до полной готовности в городе и Крепости. Мобилизовать войска. Преценталианцев и Легион. Обыщите Бариевую площадь и прилегающие улицы. Генетические следы, отпечатки ног, кровь, всё что угодно. Изучите пикты с камер безопасности района. Что-то или кого-то могли мельком заметить. Я хочу знать, что это и куда направляется. Я хочу найти и остановить это, прежде чем оно продолжит убивать.
Несс отдал честь, повернулся и вышел из зала. В дверях показался Лев.
– Что ты привёз сюда?
– Не понял? Что? – спросил Лев, остановившись в дверном проёме.
– Если моё лицо похоже на твоё, брат, – ответил Жиллиман, подходя ближе, – хотя я и полагаю, что оно выглядит более открытым, то мы оба получили тревожные новости. И я спрошу тебя ещё раз… Что ты привёз сюда?
– Фарит Редлосс просто подтвердил факты произошедшего. Механическая неполадка, скорее всего из-за шторма. Мне был нужен быстрый ответ и мне его дали. Десантная капсула…
– Нет, – произнёс Жиллиман и шагнул навстречу Льву. – Мы только что говорили как брат с братом о том, что нужно быть честными. Мы говорили откровенно, как никогда. Ты сказал, что именно моя честность стала причиной, почему ты не осудил меня и признал, что слишком закрыт. Мы согласились, что только истинная честность позволит верным сыновьям Императора противостоять тьме и отбросить её. Так что начинаем. Прямо сейчас.
Жиллиман держал переданный ему инфопланшет так, чтобы Лев видел отчёт на экране.
– Что это? – прорычал он. – Скажи мне, что ты привёз на Макрагг или, клянусь Ультрамаром, я вышвырну тебя за стены.
– Ты можешь попробовать … – ответил Лев, напрягшись.
– Чтоб тебя, брат! Доверься мне и скажи правду или наш разговор закончен! Что ты привёз на Макрагг?
Лев вздохнул.
– Конрада.
Стена была высокой, высокой и мощной, но всего лишь стеной. На стены можно залезть или открыть ворота. Можно открыть и вены.
Меньший, чем даже тень, силуэт Кёрза колебался на стене Эгиды, подобно чёрному осеннему листу, трепетавшему под ночным небом. Над ним, словно геометрическая гора, возвышались валы Крепости.
Сыны Ультрамара выходили из великого бастиона, горя желанием продемонстрировать своё мастерство и стойкость, и горя желанием воспеть своё мужество.
Кёрз подошёл к краю стены и перегнулся через парапет. Он оглянулся на город внизу и море огней. Ночное небо с его одинокой грязной мерцающей звездой светилось за вновь включёнными пустотными щитами.
Совершавшие обход часовые приближались. Он увидел их мысленно ещё до того, как почуял сухой жар их силовой брони. Он ушёл в тень, скользнув в её объятья, и выпустил когти.
Он в крепости Геры – в колыбели надменного Ультрадесанта.
Сегодня, наконец-то – за очень долгое-долгое время – они узнают, что такое страх.
Джон проснулся. Он находился в подвале или погребе, привязанный к деревянному стулу. Во рту стоял привкус крови.
Несущий Слово сидел напротив на металлическом ящике. Зачехлённое оружие лежало у него на коленях. Сумка Джона стояла на полу возле ног.
– Что тебе нужно? – спросил Джон.
– Заново обсудить и закончить дело, начатое на Траорисе.
– Нарек…
– Обращайся ко мне “лорд”. Проявляй уважение.
– Я себя не слишком хорошо чувствую для переговоров, – ответил Джон. Голова болела, но он попробовал дотянуться разумом. Возможно…
Нет. Бесполезно. Предположение оказалось верным. Ожерелье вокруг горла Несущего Слово служило мощным психическим капюшоном. Нарек подготовился.
– Если оно тебе нужно – забирай.
Астартес молча и пристально посмотрел на Грамматика в полутьме. Затем отложил винтовку в чехле и потянулся за сумкой. Вынул свёрток, развернул и посмотрел на копьё из фульгерия. Оно не представляло собой ничего особенного: раздвоенное остриё из тускло-серого необработанного минерала, длиной не больше гладия.
Но это была часть психической молнии Императора, которая сплавилась в фульгурит в песках Траориса. Это было оружие исключительной мощи. Им можно убить бога.
Или уж точно им было можно убить сына бога. Даже сына бога, которого невозможно убить.
– Оно мощное, – произнёс Нарек. – Я чувствую в нём жизнь, силу. Оно… богоподобно.
– Это осколок божественного или чего-то настолько близкого к божественному, насколько мы можем вообразить.
– Я могу забрать его и убить тебя.
– Именно этого я и жду.
Нарек повернул копьё в руках.
– Я узнал одну вещь, – сказал он, – пока выслеживал тебя здесь и на Траорисе. Это мощное оружие, но ты… тоже примечательная личность. Тебе не поручили бы найти и использовать копьё не будь ты кое-кем… особенным.
– Я просто агент…
– Ты – вечный.
Джон запнулся.
– Такой старый, такой редкий, такой забытый. Ты – легенда из легенд, миф из мифов. Но Несущие Слово – хранители текстов и преданий, и в нашей истории есть даже призраки мифов, которые помнят… древних. Долгоживущих. Бессмертных. Первых и последних. Вечных.
– Тут всё сложнее, гораздо сложнее, чем в моём случае. Я…
– Подробности не имеют значения. Я знаю, на что способен вечный. Я понимаю. В конечном счёте, все мы доказательство того, что могут сделать самые старые и могущественные вечные.
– И что же?
– Создать Империум.
Джон опустил голову и тяжело вздохнул.
– Просто убей меня, Нарек.
– Твоя жизнь бесконечна, почему ты хочешь умереть?
– Я знаю, когда мои силы на исходе.
В замечании Несущего Слова было и зерно истины. Джон устал. Но смерть в его случае не была постоянным состоянием. Кабал позаботился об этом. Если получится, хорошенько спровоцировать Нарека, то смерть может стать своеобразным выходом и…
– Копьё – мощное оружие, Джон Грамматик, но мне кажется, что гораздо важнее, чтобы оно было в руках одного из таких как ты. Поэтому, как ты и сам видишь, ты стал частью оружия.
– В этом есть доля правды, – признался Джон. Не было смысла лгать.
– Тогда я забираю вас обоих: и тебя и копьё. И вы станете единым оружием для достижения моей цели.
– И что это за цель, Нарек?
– Уважение! – прошипел Несущий Слово.
– Что это за цель, лорд? Я знаю, зачем мне нужно копьё. Я знаю, что от меня ожидают. А что вы собираетесь с ним делать?
– Я собираюсь выполнить святую работу. Я собираюсь очистить душу моего легиона от демонической порчи.
Астартес поднял копьё. Несмотря на матовую поверхность, они оба видели крошечные вспышки энергий, пробегавшие по оружию.
– Я собираюсь спасти легион Несущих Слово, и ты мне в этом поможешь.
– Как? Что именно вы собираетесь сделать?
– Я очищу душу своего легиона, – ответил Нарек, – когда выслежу и убью Лоргара Аврелиана.
– Повелитель. Повелитель, нет! – закричал Город.
– Кёрз? – взревел Жиллиман, одной рукой впечатав Льва спиной в стену и держа за горло. – Ты привёз этого монстра на мою планету?
– Отпусти меня.
– Отвечай!
– Я не сопротивлялся тебе, Робаут, но ты напал на меня. Отпусти меня или мы быстро узнаем, кто из нас лучший боец.
– Повелитель! – повторил Город. Телохранители окружили обоих братьев, надеясь, что им не придётся растаскивать примархов. Они не хотели прикасаться к своему господину, Мстящему Сыну.
Жиллиман не ослабил хватку.
– Рассказывай, как это произошло. Рассказывай о Кёрзе.
Руки Льва свободно свисали вдоль тела. Он не сопротивлялся ярости и огромной силе, вдавившей его в стену, но было ясно, что они ничуть не сказались на его присутствии духа.
– После Трамаса я захватил нескольких офицеров его легиона, включая ублюдка, известного как Севатар. Кёрз тоже находился на моём корабле, оставаясь на свободе на неконтролируемых палубах. Я охотился на него. Ему некуда было бежать, но я не сумел поймать его. Похоже, что он… смог найти выход.
– Почему, когда ты прилетел, то сразу же не рассказал мне об этом? Что один из наших худших братьев-предателей скрывается на твоём флагмане?
– Оглядываясь назад, я понимаю, что мог бы быть более… открытым. По правде говоря, раз мы ничего не скрываем друг от друга, то мне было просто стыдно, что я не поймал его. Я с удовольствием притащил бы его в цепях, на коленях и молящего, а затем мы возможно заточили бы его в самых тёмных подземельях. Но пока он был на свободе – он был моей проблемой и моим проклятьем, с которым нужно бороться.
– Но ты потерпел неудачу, он убивает и продолжит убивать, а мы вцепились друг другу в горло.
– В буквальном смысле, – заметил Лев, посмотрев вниз на сокрушительную руку брата.
Жиллиман отпустил его и отстранился. Лев выпрямился.
– Это не должно повториться, – произнёс он.
– Может и не повторится.
– Всё может оказаться наоборот.
– Не испытывай меня, брат! – огрызнулся Жиллиман. – Ты что не видишь, что я в гневе?
– Вижу, но я лучше скрываю эмоции, поэтому ты и не видишь, что и я в гневе. Это больше не повторится.
– Посмотрим. Твои люди помогут моим найти этого монстра.
– Согласен.
– Больше никакой лжи, Лев. Никаких секретов.
– Согласен. Позволь мне связаться с Ольгином и…
По всей Резиденции зазвучали сигналы тревоги.
– Что случилось? – спросил Лев.
– Ну, если нет никаких других сюрпризов, о которых ты мне не рассказал, то – он здесь. Он в Каструме. Он в Крепости. Кёрз здесь.
Его глаза расширились. Его рот раскрылся, словно он кричал, хотя ничего не было слышно.
– Мне это не нравится, – произнёс капитан Касмир. – Что с ним?
Врачи покачали головами. За бронированным стеклом безумный примарх согнул руки и беззвучно выл. Тёмная кожа заживала и кровоточила. Он напоминал некое гротескное приведение, некий ужасны призрак, который избежал смерти и восстал из могилы.
– Позовите кого-нибудь! – крикнул Ультрадесантник.
– Кого? – спросил главный врач.
– Я не знаю! Тетрарха Долора! Самого Жиллимана!
Несколько помощников направились выполнять приказ, но никто не мог отвести взгляда от Вулкана.
В нём чувствовалась сила, ужасная сила и ужасная цель. Взгляд по-прежнему оставался безумным, но стал сосредоточенным, словно все гнев и боль сконцентрировались на чём-то одном.
Он что-то говорил, снова и снова что-то повторяя.
– Что это? Что он говорит? – спросил Касмир.
– Он просто бредит, – ответил главный врач.
– Нет, это слово… – капитан подошёл ближе. – Читайте по губам. Он говорит…
Касмир повернулся и посмотрел на врачей и охранников.
– Он говорит… Кёрз.
Вулкан выкрикивал имя своего мучителя. Он сжал окровавленные пальцы и начал тяжело бить кулаками по стеклу, словно молотом, как кузнец творил и разрушал, придавал форму и менял её. Забрызганное кровью после предыдущих ударов бронированное стекло задрожало. Закачалось.
И треснуло.
– Перекройте уровень! Сейчас же! – закричал Касмир. – Перекройте его!
Кулаки Вулкана не останавливались. Трещины стали ещё больше.
Затем стена взорвалась бурей осколков.
Огромный, мрачный, убийственный Вулкан шагнул в зал. Капитан и остальные Ультрадесантники отчаянно бросились на него, пытаясь остановить, но он разбросал облачённых в броню Адептус Астартес, словно игрушки.
Вулкан был свободен.
В своём безумии он стал неудержим.
Его не остановить. Никому.
15
Стреляйте по всем теням
Я знаю, что вы мой старший брат, и по благородному закону родства
вам бы следовало точно так же знать меня…
Вы перворожденный; но этот же самый обычай не отнимает у меня моей крови,
хотя бы даже двадцать братьев стояли между мной и вами.
Во мне столько же отцовского, сколько и в вас.
– из «Как вам такое» (приписывается драматургу Шекспиру), приблизительно М2
– Докладывай! – потребовал по вокс-связи Жиллиман. Он шагал вдоль огромной колоннады, которая соединяла Резиденцию с непосредственно Крепостью. За ним следовали Лев и телохранители из обоих Легионов.
– Капитан Тербис, милорд, – проскрипел в ответ вокс. Накладывающийся внешний шум говорил о кипучей активности на другом конце. – Мы… мы нашли трех мертвых в Портис Ярд, повешенными на проволоке на стене Эгиды.
– Наши люди?
– Трое Ультрадесантников из 27-й роты. Расписание подтверждает, что они были в карауле. Стойте! Звезды Ультрамара! Один все еще жив! Скорее! Быстро перережьте провод! Перережьте…
– Стой! – выкрикнул Лев, схватив Жиллимана за руку. – Прикажи им не делать этого! Прикажи им…
Несмотря на расстояние, они почувствовали взрыв. Вокс-связь прервалась. Над крепостной стеной полыхнула красная вспышка, и по величественным зданиям Палеополиса прокатил чудовищная ударная волна.
– Тербис! – завопил в вокс Жиллиман. – Тербис!
– Кёрз минирует тела, – сказал Лев. – Он неоднократно пользовался таким приемом. Забирает боеприпасы и гранаты у тех, кого убивает или калечит, и устанавливает на мертвецах с таймерами или детекторами движения. Таково его коварство. Он сеет террор. Мы не можем доверять собственным павшим.
Жиллиман взглянул на Города.
– Передай предупреждение по всем каналам связи.
– Слушаюсь, милорд, – пророкотал Город.
Прежде чем командир инвиктов успел исполнить приказ, следующая серия взрывов всколыхнула ночной воздух. В этот раз удар был нанесен в Мечевом зале. Жиллиман увидел, как за стеной Крепости с крыш домов срывается пламя. Примарх обернулся к своим людям и вынул гладий.
– Он больше никому не навредит, – произнес примарх, – не оскорбит, и не будет творить бесчинства. Сообщите всем, мы охотимся на него со всей решимостью. Не обращая внимания на то, что он наш брат, довести до сведения всех воинов: Кёрз должен быть убит.
В западном крытом переходе, который тянулся по краю Преториума, Тит Прейто резко поднял руку.
– Стоять. Замрите!
Сопровождавший его капитан Фалес вместе со своим штурмовым отделением резко остановился.
– Что ты чувствуешь? – спросил Фалес.
– Кое-что… Он здесь. Или, он был здесь, – сказал Прейто. К востоку от них во внутренних дворах раздался взрыв гранаты. Со всех сторон взвыли сигналы тревоги.
– Кажется, что он… повсюду, – пробормотал Фалес. – Мы уверены, что он один? Такое ощущение, что в Крепость проник ударный отряд.
– У нас нет точных сведений, но я чувствую, что он один, – сказал Прейто. – Это его искусство. Он движется быстро и непредсказуемо. И оставляет за собой смерть и ловушки. Поэтому он везде и нигде, сея ужас.
Прейто оглянулся на коридор и отцепил от ранца фонарь. Что-то заставило его остановить их спешное продвижение.
– Мы Ультрадесантники, капитан, – добавил Прейто. – Он может сеять свой излюбленный ужас. Мы же не ведаем страха.
Прейто переключил фонарь на ультрафиолетовый спектр, который еще больше усилил сверхчеловеческие глазные имплантаты. Легионер осветил переход. Насыщенную тенями ночную темноту озаряли отблески далеких пожаров.
– Там, – сказал Прейто. Резкий свет фонаря осветил туго натянутую на высоте голеней между столбами перехода проволоку. Нити выглядели, как ярко-белые полосы.
– Растяжки, – сказал он. – Он устроил ловушки в переходе. Фалес, оцепи район. Сообщи всем, чтобы не пользовались западными вратами. Вы трое начинайте убирать растяжки.
Ультрадесантники направились вперед, зафиксировав болтеры, чтобы освободить руки. Еще один взрыв, на этот раз со стороны Библиотеки, осветил темноту над крышей перехода.
– Милорд! – обратился один из космодесантников.
– Что ты нашел? – спросил Прейто.
– Эти растяжки, милорд… Всего лишь проволока. Она натянута между столбами, но к ней ничего не прикреплено.
«Даже его ловушки заключают в себе другие ловушки, – подумал Прейто. – Он вяжет нас по рукам и ногам одной только мыслью о смерти…»
– Еще одна уловка, – сказал Прейто Фалесу и его людям. – Каждое действие направлено на то, чтобы застать нас врасплох, отвлечь, замедлить. Его действия противоречат друг другу.
Прейто повернулся и посмотрел туда, откуда они пришли.
Ему безмолвно улыбнулась стоящая за Ультрадесантниками тень.
Прейто был быстр, но его разум с ошеломляющей силой захлестнула волна злобы. Видимо, Кёрз скрывал свой губительный разум, а сейчас позволил восприимчивому Прейто прочесть его.
Когти рассекли воздух. Глубоко в боку Прейто вспыхнула боль. Удар отбросил его на одну из каменных колонн коридора, от которой он с лязгом доспеха отлетел. Прежде чем Тит ударился о землю, его забрызгала кровь.
Она принадлежала капитану Фалесу. Офицер все еще стоял, но головы уже не было. Из обрубка шеи хлестала кровь, заливая фонтаном переход.
Один из легионеров дважды выстрелил: в замкнутом пространстве полыхнули яркие вспышки, и раздался оглушительный грохот. Почти тут же Ультрадесантник отлетел назад, из ослабевшей руки выпал болтер, а нагрудник был вскрыт словно фольга.
Несмотря на ужасную рану в боку, Прейто поднялся на колени. Подняв болтер, он постарался разглядеть, какой из теней был Кёрз.
Там? Там?
– Стрелять по теням! – проревел он и открыл огонь. Оставшиеся последовали примеру, беспорядочно паля во все стороны. Обжигающий свет рассеял темноту, болты впились в каменные колонны и стены, наполнив ночной воздух пылью, металлическими осколками и фуцелиновым дымом. Ультрадесантники продолжали стрелять, пока не опустошили магазины. Пульсирующие вспышки выстрелов не показали им ничего, кроме пустых теней.
Кёрз уже сбежал.
Но примарх позволил Прейто почувствовать свой разум.
И теперь библиарий мог разыскать Ночного Призрака.
Едва не теряя сознание от боли, он открыл вокс-канал.
Первый магистр Августон услышал грохот болтерного огня и обернулся.
– Это похоже на стрельбу целого чертового отделения! – зарычал он. – Где это?
Стоявший рядом сержант проверил ауспик.
– Локатор указывает на стрельбу в западном переходе, милорд, – доложил он. – Возле Преториума.
Легионеры Августона обернулись и подняли оружие. По коридору приближались воины. Это были Темные Ангелы Ольгина.
Несколько секунд они с тревогой смотрели друг на друга.
– Есть что-нибудь? – спросил Августон.
– Он разбросал гранаты по клумбам декоративного сада, – ответил Ольгин, – а снаружи Ризницы убито еще двое ваших.
– Я насажу его голову на пику, – пообещал Августон.
Затрещал вокс.
– Это Прейто! Ответьте!
– Августон, – отозвался Первый магистр.
– Он был здесь, Фрат! В Преториуме. Где вы?
– В зале восточного узла связи.
– Тогда он направляется к вам, Фрат. Я чувствую его. Он идет к вам и быстро.
– Тит? Тит?
Связь оборвалась. Августон взглянул на Ольгина и поднял комбиболтер.
– Ты слышал, Темный Ангел? Кажется, мы можем стать теми, кто покончит с ним.
Ольгин был вооружен палаческим клинком.
– Я с радостью разделю эту честь, – ответил он.
Августон дал знак, и Ультрадесантники рассыпались по длинному коридору с высоким потолком. Темные Ангелы направились влево, прикрывая ближайшие двери.
– Говорит Августон, – произнес в вокс Первый магистр. – От достоверного источника мне известно, что наш мучитель движется по восточному узлу связи, направляясь к Поклонной часовне. Доступным отделениям окружить этот район. Блокировать подход к Мечевому залу и храму Исправления.
Он подождал.
– Отвечайте! – прошипел Фрат.
В воксе была слышна дрожь, далекие звуки помех, похожие на сухой шепот.
– Робаут … – произнесло нечто.
– Кто говорит? – потребовал ответа Августон.
– Робаут … – повторил сухой треск, почти напевая имя.
– Огни Терры, – прошептал Августон, посмотрев на Ольгина. – Он проник даже в чертов вокс.
Громкий звук заставил их повернуться. Лампы в дальнем конце коридора погасли. Затем одна за другой быстро и шумно стали гаснуть остальные лампы в коридоре. К Ультрадесантникам направлялась тьма.
Сначала отключился свет над ними, а затем и позади. Далее во мрак погрузился весь узел связи.
Тишина. Резервные источники энергии не включились. Как и аварийное освещение. Тьма словно подчинялась Конраду Кёрзу, а весь свет в панике бежал от него.
Ультрадесантники и Темные Ангелы включили визоры. Высокочувствительные приборы выискивали в потемневшем узле связи признаки движения. Все вокруг Августона и его людей предстало в зеленом полумраке.
– Робаут … – прошептал вокс.
Внезапно Ольгин сорвался с места. Инфрасвет отразился от лезвия огромного палаческого меча с закругленным острием. Там была тень, всего лишь тень… Нет, даже меньше. Всего лишь намек или отголосок тени. Клинок что-то зацепил, обрывок ночи.
Затем последовал убийственный и перемалывающий кости удар. Ольгин отлетел назад и врезался в стену. Темный Ангел подле него как-то странно развернулся. Броня и тело оказались вскрытыми, из раны хлынула кровь и вывалились внутренности.
Августон начал стрелять. Его примеру последовали остальные.
Среди многочисленных дульных вспышек Августон описал полный круг, преследуя своего врага.
Неожиданно в нескольких сантиметрах от него появилось лицо, уставившись прямо в его душу. У него были глаза, похожие на черные солнца, и кожа цвета кости, которая в зеленом инфрасвете казалась отвратительной. К щекам и носу прилипли длинные косматые черные волосы, пропитанные кровью убитых. Рот оскалился, обнажив почерневшие зубы и синие десны. Ухмылка была невероятно, нечеловески широкой.
Августон услышал смех.
Он бросился на Кёрза, стреляя из комбиболтера. В тот же миг лицо и тень, даже безумный смех исчезли. К своему ужасу Августон заметил, что его выстрелы сразили Темного Ангела на дальней стороне зала.
Другие легионеры продолжали стрелять. Вокруг царило безумие и беспорядок. Вся дисциплина рухнула. С начала боя прошли считанные секунды. Первый магистр осознал, что рычит, выражая свою ярость в бессмысленных звуках.
«Был ли это страх? Был ли это настоящий страх?»
Августон увидел взмывшего в воздух Ультрадесантника. Его коснулся не более чем обрывок тени, клочок черного рваного крыла стервятника, но удар был таким, словно воин вылетел из ствола пушки. Размахивая руками и ногами, он врезался в одно из больших окон зала и вылетел наружу в вихре стеклянных осколков.
Шлем сержанта-Ультрадесантника подкатился по каменному полу к ногам Августона.
В нем все еще была голова.
– Сразись со мной! – заревел Августон. – Сразись, как мужчина! Трус! Порожденье ночи!
Ответом Кёрза стала когтистая рука, которая вошла сквозь керамит, подкольчужник и фибросвязки во внутренности Первого магистра.
Августон повалился вперед. Пол узла связи залила кровь убитых Ультрадесантников и Темных Ангелов. Темнота разила ею – кровью отличных космодесантников.
Ночной Призрак выждал секунду, возвышаясь в полумраке похожей на скелет тенью и сжимая в поднятой когтистой руке испускающие пар внутренности Августона, словно своеобразный искромсанный трофей.
– Я еще не мертв, ублюдок, – пробормотал Августон, на его губах пузырилась кровавая пена. Залитый почти с головы до пят собственной запекшейся кровью, он двинулся на Кёрза со сжатым в правой руке палаческим мечом.
