double arrow

ОТЛИЧАТЬСЯ ОТ СЕГОДНЯШНИХ ВЗРОСЛЫХ?

Они целыми днями сидят за PlayStation, познают любовь, «чатясь» он-лайн, и дают уроки информатики своим учителям. Их родители, появившиеся на свет в телевизионную эру, и бабушки с дедушками из поколения радио плохо понимают этих детишек, которые управляются с Маком или ПК, как с электротостером или стереосистемой. Что может быть в голове у этого поколения детей процессора, которые с колыбели только и знают что видеоигры, компьютер, Интернет и SMS? Каким оно будет? Жестоким, эгоцентричным, неуважительным и антисоциальным, как уже сегодня утверждают некоторые? Станет ли оно «поколением попрыгунчиков» неспособных концентрировать внимание больше нескольких минут, забывших значение слов «настойчивость» или «усилие»? Какими будут рефлексы тех, кто играл в сыщиков и воров лишь на голубоватых экранах, с тамагочи в качестве домашнего животного?

Феномен мультимедиа универсален. Ни одна развитая страна не миновала его. Каждый год в мире на одни видеоигры тратится 24 миллиарда долларов, и этот сектор растет с вызывающей скоростью — 15% в год. Во Франции в них играет 10 000 000 взрослых и детей. Понадобилось лишь два десятилетия, чтобы этот новый вид досуга массово «колонизировал» семьи всего мира посредством компьютера или игровой приставки. Согласно исследованиям института Медиаметрии, в четвертом квартале 2002 года уже 9,5 миллионов семей владели домашними компьютерами. За 18 месяцев эта цифра выросла почти на два миллиона! Две трети из них — это семьи, в которых


Дети процессора

есть дети, ибо в домашних условиях компьютер используется в основном в игровых целях. Что касается игровых приставок, вот уже десять лет они имеются в каждой второй семье. Так же как его американский или японский сверстник, двенадцатилетний француз, который не знаком с Rayman или Tomb Raider, считается в классе отсталым.

Но «мультимедиа» — это не только использование игровой приставки или компьютера для того, чтобы поиграть в Quake, в Гарри Поттера и в Симсов, даже если игра без всякой меры становится одним из первых источников тревоги родителей. Мультимедиа также включает и другие способы использования компьютера — от обучающих сидиромов до Интернета. Новая экономика напрасно вышла из моды, Франция «интернетизируется» гигантскими шагами: за январь 2003 года к Сети подключились 20 миллионов французов, с работы или из дома. Хвастаться торчанием в Интернете, конечно, стало не так круто, как в конце XX века, но количество подключений продолжает расти с внушительной скоростью: в начале 2001 года Интернетом пользовались четыре миллиона семей, через два года их стало более шести миллионов, по данным того же института Медиаметрии. Разумеется, молодежь тут в первых рядах — молодые люди в возрасте до двадцати пяти лет составляют 32% серферов, сообщает другой французский исследовательский институт НетВэлью. А некоторые статистические данные учитывают даже двухлетних малышей! Если у детей нет доступа в Интернет из дома, они знакомятся с ним в школе или у друзей.

Другое электронное устройство, которое меняет менталитет и поведение, — мобильный телефон — также получило широкое распространение в подростковой среде. За пять лет он вошел в привычку и больше чем в половину семей.

Зато мы почти не интересуемся DVD, который просто заменил кассеты VHS, дополнив их интерактивностью видеоигр. Он, конечно, не оказал особенного влияния на менталитет юных пользователей. Мы также мало интересуемся другим устройством, которое должно было, если верить восторженным сторонникам хайтека, убить


Введение

обычную книгу. Речь идет о e-book. Поскольку этот крошечный компьютер с повадками большого электронного ежедневника, куда можно загрузить десятка три произведений, не добился ожидаемого успеха. Во всяком случае, такого, на какой рассчитывали Жак Аттали или Эрик Ор-сенна, два писателя, поверившие в эту «революционную» новинку достаточно для того, чтобы вложить в ее развитие личные средства. Ситаль, французский промоутер е-book, был вынужден признать себя банкротом в начале 2002 учебного года. Так что взрослые завтрашнего дня, возможно, еще долго будут продолжать перелистывать страницы романов и с наслаждением вдыхать аромат новой книги. Впрочем, зачем кому-то понадобилось заменять карманную книгу, это чудо эргономики и концентрированного удовольствия, «книгой, которая зависает»? Хотя детвора из детского сада или начальных классов школы находится в самом сердце мультимедийной революции, дело касается не только ее. Границы этого «поколения Нинтендо» размыты, поскольку новые устройства появились не за одну ночь; тем не менее можно констатировать, с некоторой натяжкой, что оно объединяет детей, рожденных после 1980 года, то есть детей, подростков и молодежь *. Их общая черта: даже если некоторые из них помнят мир без мобильных телефонов и Интернета, поскольку те начали распространяться в середине 90-х годов,' все они выросли на электронных играх и никогда не имели дела с печатной машинкой. Когда мы мимоходом будем упоминать случаи взрослых людей, речь пойдет о «пионерах» и их поведение будет интересовать нас лишь с точки зрения показательности — в плохом или хорошем смысле слова.

* Во французском тексте используется модное понятие, слово-гибрид aduloscents, образованное от слов adolescent «подросток» и adulet «взрослый», обозначающее современную молодежь с внешностью взрослых и поведением подростков. — Здесь и далее под знаком * (исключая отсылки к главам) помещены примечания научного консультанта издания.


Дети процессора

«Мы работаем над устройствами, и эти устройства, в свою очередь, работают над нашими умами», — написал Мак-Лухан по поводу телевидения в 1964 году. В Соединенных Штатах одиннадцатилетний ребенок посредством телеэкрана уже присутствовал при 8000 убийств. Спор длится уже более тридцати лет: делает ли телевизор человека жестоким? Самое обширное исследование, когда-либо проводившееся по этому поводу, опубликованное в середине 2002 года, кажется, смогло ответить утвердительно. Исследователи Колумбийского университета наблюдали за семью сотнями семей в течение семнадцати лет. Результаты: 42,5% мужчин, смотревших телевизор более трех часов в день, совершили по меньшей мере один акт агрессии. У мужчин, которые включали телевизор меньше чем на час в день, процент гораздо меньше — всего 8,9. У женщин, традиционно менее агрессивных, разница еще более поразительна, мы увидим это в 4-й главе. Даже если с осторожностью относиться к выводам, которые можно сделать из исследований, основанных на простых взаимосвязях, эти цифры, по крайней мере, красноречивы!

Видеоигры — и, в более широком смысле, мультимедийные устройства, которые предлагают картинки, близкие к тем, что показывают по телевизору, — не стали объектом подобных исследований, и мнения насчет порождаемого ими насилия крайне разнятся. Для некоторых мультимедийные игры обладают очищающим эффектом: убивая посредством джойстика, можно избавиться от стресса. Для других кровавые сценарии суть худший из призывов к насилию, ибо они лишают его драматизма. Бывший психолог американской армии Дэвид Гроссман поддерживает этот тезис, который питает заокеанские дебаты, но который, честно говоря, отрицает большинство французских психологов. Подполковник в отставке категоричен: «Мы учим наших детей убивать точно так же, как в армии этому учат солдат. Тем же оружием». Он говорит об использовании американской армией некоторых широко распространенных видеоигр с единственной целью — притупить чувствительность но-


Введение

вобранцев. Без этой тренировки, уверяет психолог, только 15% морских пехотинцев смогли бы по-настоящему выстрелить во врага, наведя на него прицел. Короче, если верить его словам, стрелками не рождаются, ими становятся. Благодаря видеоиграм!

Если устройство обрабатывает мозг того, кто им пользуется, оно может в больших дозах довести его до умственного расстройства. Помимо насилия другим большим страхом родителей является одержимость, в, которую иногда переходит увлечение компьютером у их отпрысков. Не станет ли виртуоз мыши зависимым от компьютера? Торчать в компьютерных клубах, как в другие времена не вылезали из опиумных курилен, включать компьютер с чувством наркомана, делающего себе укол? В Соединенных Штатах специализированные медицинские учреждения уже принимают зависимых от Сети. Проводя ночи или дни за серфингом или играми, эти взрослые постепенно потеряли контакт со своей работой и семьей. Процедуры по дезинтоксикации этих новых «торчков» похожи нате, что применяют к алкоголикам или героиновым наркоманам: их учат восполнять недостаток. Мальчишки десяти — двенадцати лет, которые проводят — сплошь и рядом — по пять часов в день перед экранами своих мониторов, уже стали добровольными жертвами этой новой «наркомании без наркотика»? Здесь эксперты и медики работают с десяток лет и получают, как мы увидим позже, истинные ответы, рожденные из опыта.

Даже если зависимости нет, все равно остается риск погружения в эту культуру симуляции, не так ли? Существует ли опасность окончательно перепутать реальный и виртуальный мир? «Самые продвинутые больше не задают вопросов насчет подлинности кибермира, — говорит Шерри Теркл, американская папесса мультимедиа, психоаналитик и профессор знаменитого МИТ (Масса-чусетский технологический институт). — Они принимают за чистую монету все, что там происходит. Они никогда не открывают крышку, чтобы проверить, что там внутри. Преимущество классической культуры заключается



Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: