double arrow

Германия и Италия в X и XI вв.

Саксонские короли. Между Германией и Италией были оживленные сношения: странствующие купцы везли из Византии и мусульманских стран тонкие ткани, оружие, пряности и другие товары, направляясь через Альпы по Рейну к Северному морю; обратно с севера двигались к итальянским святыням, особенно в Рим, многочисленные богомольцы; в свою очередь из Рима приезжали в Германию папские послы, или легаты. Наконец, с севера из-за Альп приходили с большими свитами вассалов германские короли, чтобы добывать себе корону Италии.

Другие герцоги: баварский, швабский, франконский — и вообще крупные вассалы плохо повиновались королю. Чтобы иметь опору против них, сын Генриха, Оттон I, обратился к помощи епископов и аббатов больших монастырей. Прелатам, т. е. крупным духовным лицам, он раздал в управление обширные земли, которые врезывались во владения герцогов. Земли эти лежали большей частью в самой населенной части Германии, вдоль торгового пути по Рейну; здесь находилось и большинство городов, частью сохранившихся от римских времен: Кёльн, Майнц, Страсбург. Духовенство, заправлявшее через приказчиков имениями и службой вассалов, обязано было выставлять королю военные отряды, идти во главе их, привозить провиант или кормить из больших запасов в замках свиту короля и его войско во время передвижения. Вступая во владение землями и замками, клирик приносил королю вассальную присягу и получал от него инвеституру кольцом и посохом; без этого условия нельзя было и сделаться епископом. При раздаче должностей король старался соблюсти выгоду: от клирика требовали взноса вперед за те доходы, которые он должен был получить, и епископское место продавалось тому, кто больше даст.

Священная Римская империя. Для того чтобы иметь силу над духовенством, германский король старался завладеть церковной столицей, Римом. Оттон I вмешался в споры итальянских герцогов из-за королевского титула, перешел с войском через Альпы, венчался железной короной Италии в ломбардской столице Павии и направился в Рим.

В это время папская власть очень ослабела. Папы раздали вотчину св. Петра вассалам, и владетели крупных имений кругом Рима стали проводить на папский престол своих родственников, особенно младших сыновей. Между родами сеньоров поднимались жестокие усобицы; одних пап свергали противники, другие сами участвовали в убийствах. Одного из пап X века зарезали, другого задушили в тюрьме, третий убил двух пап, своих соперников; его самого умертвили и кинули у подножия старой императорской статуи на Капитолии. Папами становились светские люди, любители охоты и попоек; один из сеньоров провел на папский престол своего сына, 12-летнего мальчика.

Вступив в Рим, Оттон обещал восстановить церковь и вернуть ей земли св. Петра; за это папа должен был возложить на него императорскую корону (962 г.). Произошло новое восстановление Римской империи, полтораста лет спустя после Карла. Империя была теперь меньше на одну треть, в нее не входила Франция.

С этого времени германские короли в течение четырех столетий повторяли путь Оттона. Почти каждый из них, будучи избран съездом князей и епископов в Германии, собирал вассалов и предпринимал римский поход. Свита и войско двигались через проход Бреннер в Восточных Альпах. Германский король завоевывал себе Итальянское королевство и спешил в Рим короноваться императором. При короновании совершался ряд церемоний, смысл которых был тот, что власть императора — святая охрана над всем христианским миром. В Риме короля встречали народ и духовенство. У лестницы собора св. Петра он сходил с коня и поднимался на паперть, где его ждал папа. Король давал клятву охранять церковь и целовал

у папы ногу. Оба они опускались на колени у входа на круглом порфирном камне, вделанном в пол, и король произносил символ веры. В папской ризнице он одевался в церковное платье, и папа служил с ним обедню. Затем папа надевал королю золотое кольцо, опоясывал его мечом и венчал короной Карла Великого.

Сначала императоры имели явный перевес над папами. Оттон потребовал, чтобы папа, выбранный в Риме, получал утверждение не раньше чем принесет присягу германскому королю. Такую же власть над папами взяли короли следующей, салической, или франконской, династии (из сеньоров Франконии, 1024—1125 гг.). Они завладели еще Арелатом, или Бургундским королевством, и держали в своих руках все альпийские проходы и дороги в Италию. Наибольшего могущества достигла власть императора в середине XI в. в,лице Генриха III Франконского, который низложил папу, купившего себе сан у предшественника, осудил двух соперников низложенного и затем возвел одного за другим трех германских епископов на папский престол. После смерти Генриха III (в 1056 г.), в малолетство сына его Генриха IV, положение переменилось. При папском дворе и на папском престоле появились энергичные люди, исполненные желания высоко поднять церковь над остальным обществом. Они принадлежали к новому строгому монашеству.

Реформа церкви. Эти мысли стал проводить в жизнь монах Гильдебранд, сын тосканского крестьянина, взятый в Рим папой Львом IX по рекомендации аббата Клюни. После смерти Генриха III и Льва IX Гильдебранд выдвинулся на первое место при папе. В течение 15 лет при двух папах он заправлял делами.

По взгляду Гильдебранда, справедливость в мире может быть установлена только при безграничном господстве Рима и папы. Епископы — лишь исполнители воли папы; смиренными поездками в Рим должны они выказывать полную преданность свою. Престол св. Петра все может вязать и решать; он может уничтожить силу всякой присяги. Папа — верховный правитель в свете, короли обязаны безусловно слушаться его, германский император должен стать вассалом папы. Отлученный папою король — не государь более; как пепел и солому, развеет папа его силу по ветру.

Чтобы освободить папу от подчинения императору, Гильдебранд предложил допускать к выбору пап только кардиналов, т. е. ближних епископов Римской области и священников главнейших римских церквей. О каком-либо участии императора не упоминалось. Чтобы удержать этот порядок, папе нужно было снова стать господином вотчины св. Петра и сломить местных сеньоров. Папе помогли французские норманны, завоевавшие у греков и сарацин Сицилию и Южную Италию. Сначала норманны были малопочтительны к св. престолу и взяли в плен папу Льва IX. Но его преемник, по совету Гильдебранда, помирился с ними и утвердил за ними завоеванную землю. За то норманны принесли папе вассальную присягу и обязались помогать римской церкви против всякого ее врага; при выборах папы они обещали стоять за избранника кардиналов.

Гильдебранд готовил еще одно важное изменение в быту духовенства. До тех пор почти все священники были женаты. Семьи привязывали клириков к месту; они старались увеличить свои имущества, чтобы обеспечить детей, нередко передавали им свой сан, из страха потерять владения искали расположения светской власти. Гильдебранд считал нужным ввести безбрачие и бедность священников, чтобы церковь была свободна от подчинения светской власти. На соборах провозгласили обязательное безбрачие священников, а затем папы начали требовать смещения женатых клириков.

Народ принимал в этом деле горячее участие. В Северной Италии поднялось несколько торговых и промышленных городов, разбогатевших продажей византийских товаров и производством сукна. В многолюдном Милане началось сильное восстание против архиепископа, который вместе с духовенством отказался повиноваться папе. Мелкие рыцари, ремесленники, купцы, недовольные поборами духовенства, соединились около проповедников, которые требовали от клириков евангельской чистоты и громили богатых и семейных священников, купивших свой сан. Возбужденная толпа врывалась в дома священников, выгоняла их, отнимала имущество. Гильдебранд стал на сторону восставших. В Милан приехал папский легат для суда над архиепископом. Он должен был торжественно отказаться от симонии и брака священников и принести присягу св. Петру.

Первая борьба папства и империи. Когда Гильдебранд сделался сам папою, под именем Григория VII (1073—1085), реформа церкви стала еще решительнее. Папа выразил требование, чтобы никто из духовенства не смел принимать инвеституру от светских властей.

Все предшествующие перемены были проведены в малолетство Генриха IV, сына Генриха III; королевская власть не мешала папе. Но теперь король вырос и хотел властвовать; епископы в его глазах были чиновники, которых он назначал по давно утвердившемуся обычаю. Генрих IV нашел постановление папы об инвеституре неслыханным нарушением королевских прав. В Вормсе (на Рейне) он созвал собор, который низложил «лжемонаха Гильдебранда». В ответ на это Григорий VII собрал в Риме французских и итальянских прелатов, объявил Генриха лишенным власти короля и разрешил всех его подданных от присяги верности.

У Генриха было много врагов между князьями; особенно раздражены были против него в Саксонии, которую он разорил постоями двора и свиты своей. Недовольные королем германские вассалы собрались на съезд и низложили Генриха. Королю оставалось только искать примирения с папой. Он спешно зимой, почти без спутников, поехал через занесенные снегом Альпы просить прощения у папы. Григорий находился в крепком замке Каноссе (в Тоскане); он не хотел сначала принимать короля и заставил его прождать несколько дней перед запертыми воротами. Наконец он смягчился; в одежде кающегося Генрих простерся перед ним, и папа простил его.

Но Генрих опоздал. В Германии уже выбрали другого короля в присутствии папских легатов. Вернувшись, Генрих снова потребовал на соборе низложения Григория и выставил со своей стороны нового папу; разгромив своих противников и их избранника, он двинулся с войском за Альпы. Промышленным городам Северной Италии он дал важные вольности, и они стали на его сторону. Наконец Генрих вместе со своим папой вступил в Рим и короновался императором. Город разделился на два укрепленных лагеря: в замке св. Ангела держался Григорий VII, а папский дворец (Латеран) и собор св. Петра были в руках императора; на извилистых узких улицах происходили жестокие побоища. Германские воины уже взяли Капитолий; в это время на помощь папе явились его союзники, норманны Южной Италии. Они освободили Григория VII, но разорили вместе с наемными сарацинами Рим; папа должен был бежать в их владения и скоро умер с тяжелой мыслью о крушении своего дела.

Генрих IV пережил Григория VII на 20 лет. Но преемники властного папы не сняли с императора отлучения, и со смертью главных противников борьба не прекратилась. В конце долгого правления Генриха IV папа поднял против старого государя его сына. Но и новый император, Генрих V, стал действовать, как его отец, продолжая назначать епископов. Наконец князья выступили посредниками и добились примирения между императором и папой. После долгих переговоров обе стороны приняли соглашение в Вормсе (1122 г.). Император отказался от назначения епископов и аббатов; избрание прелатов предоставлено было самому духовенству; симония была осуждена. Инвеститура как бы разделялась надвое: император уступил папе посвящение кольцом и посохом, т. е. утверждение в духовном сане, но сохранил за собой передачу скипетра, т. е. утверждение епископа или аббата в светском владении, за что клирик по-прежнему приносил вассальную присягу.

По этому соглашению духовенство осталось на службе светского государя. Но вместе с тем ясно было признано, что клирики принадлежат еще к особой великой общине, которая поднимается над границами государств, имеет свои законы и свою верховную власть. Поэтому папа торжествовал победу и велел написать текст Вормского договора на стене своего Латеранского дворца в Риме.

Возвышение городов

Торговля в Европе до 1100 г. Со времени распадения старой Римской империи в V и VI вв. огромное большинство населения Средней Европы жило в деревнях, хуторах и помещичьих дворах. Городов осталось немного: большей частью это были приморские гавани на берегу Средиземного моря (Венеция и Амальфи — в Италии, Марсель — во Франции) или старые римские крепости, ставшие епископскими замками (Майнц, Кёльн).

Городов было мало потому, что слаба была торговля и незначительно ремесло, работавшее на сбыт. Покупали редкие и дорогие товары только богатые люди, а везли их издалека чужие странствующие купцы, евреи и сирийцы. Эти купцы соединялись для взаимной защиты в большие караваны; они посещали местопребывание короля, когда он вызывал к себе вассалов и собирал ополчение, или являлись на крупные церковные праздники близ важных святынь, которые привлекали множество богомольцев и сопровождались большим торгом. Ярмарки эти были соединены с торжественными службами и отпущением грехов и назывались поэтому мессами, т. е. обеднями.

Ремесло на сбыт и постоянные рынки. Около 1100 г. в большей части западноевропейских стран становится заметна перемена. Население сильно увеличилось. Лишним людям надо было или уходить на новые места, или на старых местах искать новых источников пропитания. Такими средствами жизни оказались два производства: металлическое и мануфактурное. Когда вошло в обычай новое тяжелое вооружение рыцарей, целые округа по Рейну занялись оружейным делом. В то же время шерстяной костюм стал вытеснять германскую одежду, состоявшую из льняной рубашки и меховой накидки или овчины (так одевался еще Карл Великий). «Овца победила лен»,— говорится в стихах одного ученого аббата. Главными местами постоянного производства стали Фландрия (область фламандцев по р. Шельде) и Северная Италия, особенно Милан и Флоренция.

Усиление нового ремесла повело к расширению торговли. Фламандские ткачи стали покупать сырую шерсть из Англии; в обмен за изготовленные ими материи, которые отправлялись по Рейну и другим рекам в Германию и Францию, к ним везли с юга вино и предметы питания.

Новое ремесло было не похоже на старинное, когда крестьяне работали зимой по деревням и господским замкам. Теперь это было сложное занятие, сплошное на целый год; работники уже не могли ходить в поле и должны были покупать себе припасы. В новом деле появились разные усовершенствования: самопрялка, валяльная машина, и надо было приобрести особое мастерство в приемах. Работу приходилось также разделить между несколькими лицами: в шерстяном производстве образовались разряды валяльщиков, шерстобитов, прядильщиков, ткачей и красильщиков; шерсть проходила через 10 рук, пока не обращалась в годную для одежды материю. Вследствие этого большое количество рабочих скоплялось в одном месте и образовались особые ремесленные поселки.

Старые ярмарки, собиравшиеся в редкие сроки и в немногих местах, стали недостаточны для сбыта многочисленных предметов ремесла.

Для устройства постоянного рынка нужно было согласие местного сеньора: короля, графа, епископа, аббата. Часто сеньор сам устраивал рынок, отводил для него особое место около своего укрепленного замка и позволял вывести гостиный двор. Особой грамотой он разрешал известной части своих вилланов «заниматься делом продажи», вместо того чтобы «ежедневно служить» (т. е. нести барщину). Сеньор получал выгоду от рынка: он собирал с торгующих взносы за пользование лавками, его область привлекала больше приезжих, плативших ему пошлину. Поэтому он давал обещание охранять людей, собиравшихся на рынок, от грабежа и насилия; в знак этого на площади ставился шест со шляпой, перчаткой или крестом наверху или каменная фигура воителя (в Германии — статуя так называемого Роланда).

Под охраной господского замка или укрепленного монастыря садился разнообразный промышленный люд: ремесленники для того, чтобы прямо из мастерских, «через окна», сбывать свои произведения, купцы — чтобы торговать местными и привозными товарами. Так возник во Фландрии Брюгге: рынок его начался с торга у моста при городской крепости («Брюгге» значит «мост»). С жителей торгового поселения сеньор мог собрать сразу большие, точно определенные взносы, что было ему выгоднее, чем взыскивать множество разнообразных мелких повинностей с сельских людей. Располагая деньгами, торговые обыватели могли в случае нужды выручить своего сеньора, например выкупить его из плена или помочь ему снарядиться на войну. Генрих IV, собираясь в римский поход против папы Григория VII, решил взять с торговых поселений в Германии «большие деньги», чтобы «купить римлян», т. е. добиться императорской короны. Поэтому сеньор давал торговым людям разные льготы: уменьшал штрафы, облегчал тяжелую военную повинность, предоставлял им личную свободу, т. е. позволял свободно переезжать и жить где угодно, позволял свободно распоряжаться своим имуществом.

Лишь немногие города добились полной самостоятельности. В большинстве городов не было ни выборных старшин, ни совета: судил и смотрел за порядком приказчик того сеньора, на земле которого был город. Так были устроены Париж и Орлеан, находившиеся на земле, где сеньором был сам французский король. Но все-таки и эти города имели большое преимущество перед деревнями. Их жители за известный правильный взнос откупались от крепостной барщины на сеньора; вследствие этого они назывались вольными. Сеньоры очень хлопотали о том, чтобы привлечь горожан льготами, превзойти уступками других сеньоров, своих соперников, и переманить их крепостных к себе. Во многих грамотах, которые давались горожанам, значилось следующее условие: «Если крепостной проживет (в таком-то городе) год и день и за это время никто на него не предъявит своего права, он получает навсегда полную свободу». В Германии сложилась поэтому поговорка: «Городской воздух дает свободу».

Городской строй. Весь порядок жизни города был непохож на сельский. Так же как купцы соединялись в гильдии, и ремесленники сплачивались в товарищества, которые назывались цехами. Так как количество покупателей было ограничено и лишний товар было трудно продать, то собственный интерес мастеров каждого ремесла заставлял их держаться вместе; если бы они стали соперничать и сбивать друг другу цену, это погубило бы их. Поэтому мастера в каждом цехе зорко следили, чтобы в их среде было равенство, чтобы никто не держал больше рабочих, чем другие, чтобы никто не имел большего количества материала и не работал больше времени на дню. Во всяком ремесле мастера творили суд над товарищами во всем, что касалось изготовления вещей. Всякий, кто хотел заняться известным ремеслом, должен был просить принятия в цех; мастера требовали от новичка доказательства своего искусства, «пробной работы». Члены каждой гильдии и цеха составляли особое тесное братство, чтили особого святого, имели свой придел в церкви; соединяя языческие и христианские обычаи, «братья» сходились в торжественные дни на трапезы и попойки и отслуживали по умершим сочленам поминания.

Город держал ремесленников в строгом порядке и, как прежде сеньор или епископ, требовал от всех своих жителей поставок и барщины на общую пользу: между ремеслами была распределена работа по постройке и чинке городских стен и крепостных рвов, по приготовлению оружия и продовольствия. Городской совет ставил над каждым цехом начальника; подчиненные ему ремесленники составляли особый отряд в городском ополчении. Большое значение получил цех каменщиков, особенно с тех пор, как каждый значительный город старался выстроить у себя крупный собор готического стиля. Все горожане принимали горячее участие в этой работе, длившейся долгие годы, иногда занимавшей время нескольких поколений. Богатые и бедные жертвовали от своего достатка на приобретение материала, на вознаграждение массы искусных рабочих; огромное сооружение требовало от мастеров большой художественной изобретательности и трудных вычислений. Готические соборы стоят памятником необычайной силы творчества и одушевления старинных горожан.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: