double arrow

Новые государства и новое просвещение

С XII в. между странами Западной Европы возросли сношения и в населении стали слагаться более широкие понятия об окружающем мире. Но, помимо того, в каждой отдельной стране люди сблизились и вступили в более оживленный обмен между собою; образовалось несколько наций, т. е. больших групп людей, говорящих одним языком, имеющих общую литературу, признающих одну общую родину.

В XIV в. в Европе обозначились следующие нации: в Германии — немцы (ВеийсЬе), итальянцы и испанцы — на южных полуостровах, французы и англичане. Из них последние три нации образовали каждая большое государство; первые две распались на много средних и мелких государств. Новые государства по своему устройству были не похожи на монархию Карла Великого и на феодальные королевства: правители стали получать гораздо более крупные доходы, и притом денежные; у них появилось более послушное и многочисленное чиновничество, более крупная, постоянная армия. Но и само население в этих государствах, сплоченное торговлей, промыслами и объединенное одним языком и литературой, более вникало в общие дела и громче заявляло свое мнение.

Англия

Нормандская династия. Нормандский герцог Вильгельм Завоеватель, сделавшись правителем Англии (1066—1088), держал в страхе не только туземное покоренное население, но и сбродную дружину, которая была рассажена по захваченным замкам и имениям. Вильгельм был более властным сюзереном, чем его современник французский король. Во Франции рыцари были обязаны службой лишь ближнему сеньору и лишь ему присягали; в Англии король требовал присяги верности не только от прямых, «главных» вассалов, но и от всех остальных военных людей, состоявших в дружинах и на службе у сеньоров: считалось, что все владетели земли «держат» ее от короля.

Для того чтобы обратить службу и повинности в правильный доход, Вильгельм произвел обстоятельную перепись населения Англии и его имущества. Перепись вели королевские люди, посланные в разные концы Англии; они призывали к себе для допроса помещиков и их приказчиков и от каждого села священника, старосту и несколько крестьян. Призванные показывали под присягой число людей в округе и их звание, сколько было сеньоров, рыцарей и простых свободных людей, сколько полузависимых, сколько крепостных крестьян и батраков, сколько рабов, кто чем владеет и сколько платит взносов, сколько земель под плугом, сколько где штук скота и т. д. Эта перепись получила в народе имя Книги страшного суда.

В прежнем суде, когда был спор или тяжба, противникам предлагали решить дело поединком или привести соприсяжников из среды своих близких. Когда на кого-нибудь падало обвинение в убийстве или другом злодеянии, судья ничего не расследовал, а только объявлял в приговоре то, что показал «Божий суд». Напротив, королевские судьи должны были по примеру церковного суда производить розыск и допрос. Но от старого суда сохранен был важный прием. В тяжбах каждому из споривших было позволено вместо поединка просить вызова свидетелей из местных жителей (обыкновенно 12 человек); свидетели под присягой показывали, что им известно по данному делу, и на основании раскрывшихся обстоятельств судьи решали спор. Королевским судьям было предписано держаться такого же опроса присяжных из местных жителей и в различных важных уголовных делах — об измене, убийстве и т. п.

Присяжные призывались вначале только в качестве свидетелей; при их помощи устанавливались обстоятельства дела; их показания служили судьям главным основанием к тому, чтобы обвинить или освободить заподозренное лицо. Сто лет спустя в Англии к присяжным перешло настоящее право судей — произносить главный приговор о виновности или невиновности подсудимого. Таким образом, великая ассиза Генриха II была началом важного для Англии, а в настоящее время и для всех европейских стран суда присяжных.

Великая хартия вольностей. Сыновья Генриха II были плохими продолжателями отца. Старший, Ричард Львиное Сердце, образец странствующего рыцаря, покинул страну и ушел в крестовый поход. Младший, Иоанн по прозванию Безземельный, вызвал общее раздражение своими неудачами. В борьбе с французским королем Филиппом II Августом Иоанн потерял почти все владения Плантагенетов, лежавшие на материке, между прочим Нормандию. Затем Иоанн вооружил против себя папу, могущественного Иннокентия III, когда отказался признать первым архиепископом Англии Лангтона, избранного духовенством по указанию папы. Иннокентий III ответил наложением на всю Англию интердикта; богослужение и все церковные требы прекратились, мертвых не хоронили, колокола замолкли. Так как король все еще не сдавался, папа отлучил его самого и отрешил его подданных от присяги верности. Тогда Иоанн перешел к полному унижению; он согласился на все требования папы, признал Англию членом римской курии, принес вассальную присягу папскому легату и обязался платить в Рим ежегодную дань.

Теперь поднялись против Иоанна бароны и рыцари. Давно среди них было раздражение за то, что король разоряет их штрафами и частым сбором щитовых денег, за то, что держит их сыновей заложниками и заставляет их выкупать, отдает с торгов руку вдов и девиц, наследниц ленов. Их недовольство возросло, когда король стал искать средств для уплаты Риму и особенно когда Иоанн потерпел неудачу в большом походе против французского короля, предпринятом с целью отвоевания Нормандии. Большинство английских баронов взялись за оружие, несмотря на угрозы папы, который стал теперь на сторону короля, своего вассала. Напротив, Лангтон и большая часть английского духовенства вступили в союз с восставшими. Они объявили себя «войском Бога и святой церкви». Когда им открыл свои ворота богатый Лондон, король, всеми покинутый, отчаялся. На съезде в Реннимедской равнине он согласился подписать составленную баронами Великую хартию вольностей (1215).

Главные черты ее следующие. 1. Король должен был отказаться от всяких произвольных и несправедливых взысканий с баронов и рыцарей, от торговли ленами; он мог требовать лишь того, что допускал феодальный обычай. 2. У короля было отнято право произвольно взимать новые взносы и повинности, помимо обычных феодальных. Щитовые деньги и субсидии (подлюги) он мог получить не иначе, как с согласия общего собрания всего королевства, т. е. совета крупных и мелких королевских вассалов. 3. Король обещал правильный суд для всех. В хартии объявлено: «Никто не будет схвачен, посажен в тюрьму, лишен имущества, объявлен вне закона, изгнан или введен в убытки, ни на кого не падет королевская опала иначе, как в силу законного приговора людей, равных обвиненному по званию, или в силу закона страны». Этими словами свобода человека была поставлена под охрану установившегося обычая: это значило, что король не мог заменить суд своим приказом или отдать решение в руки чиновников, подчиненных его воле. 4. Хартия заканчивалась следующим условием: все бароны избирают из своей среды совет 25, который в случае нарушения хартии королем должен призвать к восстанию на защиту общих прав «коммуну всей земли», т. е. всех воителей.

Начало парламента. Король Иоанн решил не выполнять хартии. Папа освободил его от соблюдения присяги и объявил, что договор незаконен и позорен, а бароны хуже сарацин. Хартия нарушалась также много раз в течение долгого правления сына Иоанна, Генриха III (1216—1272).

Генрих, так же как раньше его отец, стал на защиту римского престола и предоставил папе распоряжаться в Англии, как в своей собственной вотчине. В стране появились римские полномочные сборщики десятины на крестовый поход; обильные деньги, взимавшиеся ими, папа употреблял на борьбу с императором. Однажды Иннокентий IV, показывая своим придворным на золотую кайму в одежде английского прелата, заметил: «Эта Англия — просто рай сокровищ; но кому много дано, с того много и взыщется». Генрих III любил также раздавать должности и доходы иностранным искателям добычи и проходимцам.

Всем этим была недовольна аристократия — сеньоры и бароны, отстраненные от управления. Когда король взялся помогать папе против Штауфенов и запутался в большом долге перед римской курией, аристократия собралась на вооруженный съезд в Оксфорде и совершенно ограничила королевскую власть. Этот бешеный парламент передал все управление совету немногих баронов; было решено ежегодно сменять шерифов и правильно собирать парламент не менее трех раз в течение года.

Но бароны были не в силах заменить королевское управление своим. На шерифов, которых они назначали, посыпались те же жалобы, что и раньше. Теперь выступил Симон де Монфор, сын победителя альбигойцев, один из иностранцев, поднявшихся на английской службе. Сначала любимец Генриха III, Монфор с ним рассорился, захватил в плен короля вместе с наследником престола и установил над ним свою опеку. Монфор искал поддержки в рыцарях и горожанах. Рыцари, т. е. средние и мелкие помещики, имели большое значение в областных собраниях графств: они являлись в суд в качестве присяжных, вместе с шерифом держали порядок в области, распределяли и собирали налог. В управлении городами такое же положение занимали зажиточные купцы.

В январе 1265 г. Монфор созвал великий парламент, здесь рядом с прелатами и баронами, приглашенными поименно, сидели впервые выборные представители от населения графств, по два рыцаря на каждое, и от городов. В первый раз коммуны, т. е. соединения людей незнатных, были призваны на совещание королевства, тогда как в предшествующие парламенты созывались лишь крупные владетели. Монфор удержался недолго. Сын короля, Эдуард, выскользнул из плена и в свою очередь разбил Монфора, который погиб в сражении; сторонники его были объявлены мятежниками. Все уступки были взяты назад.

Соглашение короля с сословиями. Победитель Монфора, Эдуард I (1272—1307), вел несколько крупных войн: подчинил западный край острова, Уэльс, где держались независимые до тех пор бритты, завоевал Шотландию и напал на Францию. Большие внешние предприятия заставили его обращаться к парламенту.

Для того, чтобы нанимать отряды и платить им жалованье, королю не хватало уже старинных щитовых денег и подмог, которые собирались с военных вассалов. Надо было привлекать ко взносам горожан, доходы которых сильно возросли благодаря торговле. При назначении налога было трудно обойтись, не спрашивая плательщиков. Купцы постоянно жаловались, что у них забирают в пользу казны товары слишком неожиданно или слишком часто. Власти встречали с их стороны сопротивление, часто бывала утайка товаров, иногда доходило до больших волнений. Было выгоднее пригласить купцов в парламент, чтобы обсудить спокойно вопрос о взимании с них налога.

В 1295 г., тридцать лет спустя после великого парламента Монфора, король созвал в Вестминстерском дворце в Лондоне такое же большое собрание из баронов и прелатов вместе с выборными представителями от графств и городов. Через два года для войны с Францией Эдуард I потребовал больших сумм. У духовенства он хотел взять половину его доходов. Но папа Бонифаций VIII как раз в это время запретил духовенству платить какие-либо взносы государству. Раздраженный король велел отобрать имущество первого архиепископа Англии и объявил опалу всему духовенству. Но вслед за прелатами и крупные сеньоры, обязанные ленной службой, отказались помогать королю и вооружились для сопротивления. Когда Эдуард потребовал общего ополчения, доставки припасов со всех графств и задержал всю шерсть, свезенную в портовые города, поднялись и горожане.

Усиление парламента. Когда нужны были сразу большие суммы, король занимал у итальянских банкиров; он находился у них в неоплатном долгу. Постоянная нужда в деньгах заставляла также непрерывно обращаться к парламенту. Созыв парламента сделался при Эдуарде III правильным делом. В течение 50 лет его правления парламент созывался 70 раз.

Парламент разделился на две палаты. В первой, верхней, сидели прелаты, крупные сеньоры и бароны (лорды), приглашаемые лично от короля. Вошло в обычай звать всякий раз одних и тех же лордов, а после их смерти переносить приглашение на их сыновей; таким образом, звание лорда верхней палаты стало наследственным. Во вторую, нижнюю, или палату общин (коммун), вызывались выборные от графств и городов. Общины подавали жалобы и прошения (петиции); они соглашались соизволить подати только в том случае, когда получали ответ на свои жалобы, касавшиеся различных сторон внутреннего управления. В случае недовольства королевскими советниками парламент требовал их к своему суду. В последний год правления Эдуарда III два главных советника короля были осуждены парламентом и смещены со своих должностей.

Освобождение крестьян. Многие владельцы маноров начали с XIII в. жить в городах, при королевском дворе, приезжать на парламенты. Им было неудобно получать со своего хозяйства продукты; гораздо нужнее были деньги. Они стали поэтому продавать шерсть за границу; а главное — они переводили своих вилланов с барщины на денежные оброки.

Эта замена сильно отразилась на положении крестьян. Надзор за их работой с господского двора прекратился; им не нужно было более отрываться от своих полей, и они могли как угодно распоряжаться своим временем. Раз владельцу нужны были только деньги, крестьянин мог передать свой участок другому пользователю и избрать себе новое занятие; его прикрепление к земле должно было окончиться. Крестьянин мог также большим взносом совсем откупиться от всех повинностей или выкупить у помещика ту землю, на которой он сидел. Или же, выйдя на свободу, крестьянин заключал с помещиком условие (копи, отсюда название этих крестьян — копи-хольдеры), по которому земля отдавалась за ежегодные взносы пользователю на срок его жизни или на срок двух, трех жизней (того, кто уговаривался, его сына и внука).

С освобождением крепостных помещики потеряли подневольных рабочих. Для различных занятий в своем хозяйстве им надо было нанимать батраков и слуг. На работу к ним поступали теперь большей частью перехожие люди, лишенные земли и жившие только наемной платой.

В парламент посыпались от помещиков жалобы на своеволие рабочих. В обеих палатах не было вовсе представителей от крестьян. Напротив, сеньоры и рыцари, сходясь вместе в парламенте, могли сговориться, чтобы принять общие меры против рабочих. Вследствие этого король Эдуард III в согласии с желанием парламента издал очень суровый устав о рабочих (1349). Устав строго воспрещал рабочим отказываться от предлагаемой работы и устанавливал плату, равную той, какую давали до чумы. Помещик получил право при помощи полиции брать насильно на работу всякого человека, не занятого в ремесле или торговле и не имеющего земли или своего дела. Потом к уставу стали прибавлять еще новые наказания для нерадивых и беглых рабочих. Беглеца сажали в долговую тюрьму, и, кроме того, он должен был получить на лбу клеймо от раскаленного железа. Крестьянское восстание. Казалось, что помещики опять хотят закрепостить рабочих. В среде крестьян поднималось большое недовольство. У кого было мало земли или вовсе ее не было, те жадно ловили толки о том, что земля должна принадлежать всем людям, так как все люди равны между собой от рождения. Через 30 лет после Черной Смерти, при внуке Эдуарда III, Ричарде II, произошло большое народное восстание. Оно вспыхнуло после того, как к тягостям вилланов прибавился непосильный налог — поголовная подать, назначенная для того, чтобы покрыть траты в войне с Францией. Летом 1381 г. стали собираться в Юго-Восточной Англии большие вооруженные массы народа; сборщики налога были перебиты, и их головы воткнуты на копья; высланные королем для разбора дела судьи должны были бежать. Восставшие рассылали грамоты к жителям других областей, предлагая вместе «добыть свободу и изменить худые обычаи королевства».

Под начальством Уота Тайлера мятежники подступили к Лондону. Недалеко от столицы, на высоком месте, им стал говорить проповедь священник Джон Болл, только что освобожденный народом из тюрьмы. Болл говорил, что все люди были сначала равны, но нечестивцы стали угнетать своих ближних, и так явилось рабство, противное воле Божьей. Пришел час сбросить многовековое иго. Надо стереть с лица земли важных господ, судей и всех, кто может быть вреден простому человеку. Восставшие крестьяне вошли со знаменами в Лондон, и многие жители столицы присоединились к ним; в замке Тауэр были схвачены и перебиты королевские советники, между ними — первый архиепископ Англии. Король в страхе обещал исполнить все требования восставших, уничтожить все виды зависимости и рабства, отставить дурных своих советников. После этого большая часть крестьян разошлась по домам. Между тем король стал отовсюду собирать рыцарей, чтобы подавить мятеж. Ричард II назначил у ворот города свидание вождям восстания, но здесь Уот Тайлер был изменнически убит в присутствии короля лондонским городским головой. Рыцари помогли королю разогнать и перебить мятежные ополчения. Король нарушил все свои обещания: по графствам были отправлены судьи в сопровождении отряда всадников, с приказом всюду разорвать выданные народу грамоты.

Восстание не достигло цели; но и помещикам, несмотря на их решимость, не удалось вернуть крестьян к прежнему положению. В XV в. старые повинности крестьян вышли почти всюду из обычая. Наемных же рабочих и арендаторов помещики не могли щ евратить в своих крепостных.

Война Роз. Чем более Англия находила выгоды в продаже шерсти за границу, тем более стали помещики обращаться к овцеводству. Богатые помещики скупали кругом участки земли и отгораживали свое имение. Бедные рыцари не могли поспеть за этой переменой хозяйства; поэтому они бросали земли, искали посторонних занятий, наемной службы в военных предприятиях, в управлении у короля или у крупных сеньоров. У лордов образовались из бедных рыцарей большие свиты «ливрейных людей», которых они кормили в своих замках и одевали в свои гербовые цвета. В первой половине XV в. эти многочисленные незанятые люди были отвлечены новыми походами английских королей во Францию.

Эти походы возобновил (в 1415 г.) король Генрих V. Его отец, герцог Ланкастерский из боковой линии Плантагенетов, сверг Ричарда II и с согласия парламента получил корону (под именем Генриха IV). Генрих V в короткое время завоевал половину Франции с Парижем. При неспособном третьем короле Ланкастерской династии, Генрихе VI, все эти владения были потеряны, англичан вытеснили с материка. Теперь массы военных людей бросились в междоусобную войну.

С притязанием на корону выступили герцоги Йоркские (белая роза в гербе), которые, так же как Ланкастеры (красная роза), были потомками Эдуарда III. Аристократия разделилась между Йорками и Ланкастерами. Большие сеньоры, окруженные свитами, владея укрепленными замками, распоряжались в стране: в судах они назначали присяжных, в парламент они посылали своих людей, чиновники в областях от них зависели. Как будто вернулись старые феодальные времена. Один из сеньоров, Уорик, располагал 63 замками и кормил в них несколько тысяч человек. Уорик распоряжался короной и по очереди «делал королей» из той и другой династии. В течение 30 лет колебалась борьба. Сначала одолели Йорки, потом и они потеряли корону. В войне и на плахе погибли все короли и принцы обеих династий и взаимно истребили друг друга представители аристократических родов. В 1485 г. корона досталась родственнику Ланкастеров, Генриху VII Тюдору.

Франция и Испания

Франция в XI веке была на одну треть меньше современной. Она доходила на востоке только до Мааса и до Роны, и сухопутная ее граница составляла почти прямую линию от устья Шельды до устья Роны; ее нынешние восточные области, романские по языку, входили в состав Германской империи (на севере) и Бургундского королевства (на юге). Но и в этом размере Франция не представляла собой целого. Королевская власть, слабая и ничтожная, только по имени соединяла страну. В действительности же французский король был лишь одним из нескольких крупных сеньоров Франции. Другие сеньоры, считавшиеся его вассалами, были независимы от него: граф Тулузский на юге и герцог Нормандский (особенно когда он сделался в 1066 г. английским королем) были сильнее французского короля, своего сюзерена. Юг был совершенно отделен: здесь говорили на особом романском языке (провансальском, или ланг-д-оке); в XII в. эта страна приняла альбигойство и отделилась от католической церкви.

Усиление Капетингов. В конце X в. во Франции последнего Каролинга заменил король, выбранный из числа сеньоров, граф Гюг Капет. Собственные владения его преемников, королей Капетингов (987—1328), были расположены по Средней Сене (с Парижем) и Средней Луаре (с Орлеаном); земли эти прорезывались чужими владениями, а внутри них, кроме того, дорогу перегораживали замки непокорных вассалов короля. Короли в XI в. делали мелкие захваты и прикупки к своей наследственной земле, вели усобицы с вассалами своей вотчины и отнимали у них замки. В XII в. французская народность проявила живую деятельность. Множество рыцарей отправлялось в крестовые походы; далеко на восток протянулись французские колонии и распространилась французская речь. Крестовые походы повели к усилению торговли южных городов, лежащих у Средиземного моря. В то же самое время на севере Франции стали подниматься коммуны с богатым купечеством и самостоятельным ремеслом. В Парижском университете выдвинулись самые замечательные ученые Европы. В городах Северной Франции зародилось и новое сложное и возвышенное искусство — готика.

Короли той эпохи были чужды умственному подъему народа: это были воители и собиратели казны. Но они искусно пользовались всеми выгодами положения Франции. Они поддерживали восстание коммун против сеньоров и епископов. Когда остановилось движение крестоносных воителей на восток, французский король получил в свое распоряжение незанятые военные силы; он мог двинуть их теперь для захвата Нормандии, чтобы пробить себе доступ к морю, и на юг — для приобретения богатого средиземноморского края с его оживленной торговлей.

Еще один разряд людей приближал к себе король, именно легистов, т. е. знатоков права, прошедших университет; это были частью клирики, частью мелкие рыцари, всем обязанные королю и крепко стоявшие за его интересы. Людовик IX заполнял ими парламент; во Франции так называли судебную палату королевского двора (тогда как в Англии это название применяли к общему съезду вассалов при дворе).

Королевские легисты произвели заочный суд над папой, объявили его еретиком и преступником, низложили его с престола, а один из них, рыцарь Ногаре, отправился в Италию, чтобы привести приговор в исполнение. К французским легистам присоединились итальянские бароны, враги папы; в городке Ананьи, в Апеннинских горах, они напали на дворец Бонифация и осыпали папу насмешками и оскорблениями; глубоко огорченный этим, Бонифаций скоро скончался. На папский престол был избран французский прелат под именем Клемента V; он отказался ехать в Рим и поселился в Южной Франции, в Авиньоне. Филипп IV вышел полным победителем из столкновения с папой, и с этого времени вообще начинается ослабление папства.

Генеральные штаты. Королю удалось еще воспользоваться огромными богатствами тамплиеров, которые после падения Иерусалимского королевства переселились в свои европейские имения. Филипп IV обвинил их в ереси и колдовстве; новый папа, послушное орудие в руках короля, произнес проклятие над орденом и закрыл его. Магистр ордена и 150 рыцарей были сожжены как еретики в саду королевского дворца, а имущество ордена конфисковано (отобрано в казну).

По делу ордена тамплиеров Филипп IV созывал — так же как по делу с папой — собрание сеньоров, прелатов и представителей городов. Собрания эти, как и в Англии, были продолжением старинного съезда вассалов при дворе сюзерена. Но со времени Филиппа вошло в обычай звать, вместе с военными и духовными людьми, горожан. Это была та же перемена, которую произвел в Англии Симон де Монфор, созвав великий парламент. В отличие от английского французское собрание делилось на три палаты по сословиям (е1ай, штаты). Во Франции все военные, крупные и мелкие, сеньоры и рыцари, составляли сословие «благородных», или дворян, и совещались отдельно; также отдельно совещалось духовное сословие и отдельно — горожане, которые считались третьим, т. е. низшим, сословием. Только для общего ответа королю сходились все три штата вместе; их собрание называлось генеральные штаты.

Правление Филиппа IV, особенно его вымогательство, оставило сильное раздражение в стране. Сеньоры были недовольны тем, что король отнял у них чекан монеты. Многие коммуны Филипп IV ввел в неоплатные долги своими требованиями, а потом уничтожил их независимость. После его смерти началось восстание. Но сыновья Филиппа легко с ним справились, выдавши сеньорам и некоторым городам льготные хартии. В Англии уже в 1215 г. сословия совещались и действовали вместе. Во Франции еще и сто лет спустя сословия шли врозь, каждое имея в виду только свою выгоду. Оттого в большом столкновении с Англией в XIV в. Французское королевство терпело сильные неудачи.

Парижские штаты и жакерия. Главным предметом спора Англии с Францией была промышленная Фландрия. Фламандские города, закупавшие английскую шерсть, отправили в Англию богатого купца из Гента, Якова Артевельде, и предложили Эдуарду III корону Франции. В это время во Франции водворилась династия Валуа (1328—1589), младшая линия Капе-тингов. Началась долгая Столетняя война (с перерывами от 1337 до 1453 г.).

Английские войска, несмотря на малочисленность, имели перевес над французскими. Тяжелая рыцарская кавалерия, когда-то непобедимая, уступила новому способу боя, стрелкам и пешим копейщикам, обученным быстрым общим движениям. В 1356 г. в битве при Пуатъе был взят в плен французский король Иоанн Добрый и с ним множество рыцарей. Англичане потребовали за пленных огромного выкупа. Молодой дофин (это был титул наследника престола со времени недавнего приобретения Дофинэ в Юго-Восточной Франции) был вынужден созвать штаты в Париже. В собрании было мало сеньоров и рыцарей, и главный перевес принадлежал уполномоченным третьего сословия. Между ними выдавался старшина парижских купцов Этьен Марсель. Он резко нападал на королевских советников; чтобы понудить дофина на отставку их, он приказал цехам прекратить работу и взяться за оружие.

Дофин Карл должен был подписать составленный Марселем великий ордонанс (указ): в силу него штаты будут собираться правильно два раза в год, независимо от приглашения короля; только штаты могут установлять налоги. Дофина заставили взять в королевский совет новых лиц, выбранных штатами. Однако Карл распустил навязанный ему совет; тогда купеческий голова вооружил парижан и привел их во дворец. Здесь на глазах Карла Марсель велел перебить его приближенных. Сам принц спасся только потому, что Марсель надел на него свою шляпу с цветами (красным и синим) города Парижа. В тот же вечер дофин бежал из города, и около него начали собираться все недовольные господством парижских купцов, особенно дворяне и духовенство.

Марсель стал искать союза с восставшими в Северной Франции крестьянами. Мятеж крестьян, или жакерия, восстание Жака Бонома (Яшки-Простачка, как презрительно выражались о мужике помещики), был вызван бедствиями войны. Деревни остались незащищенными, их грабили как враги, так и свои рыцари, забирая припасы и укрепляя замки. Поля были брошены, и начался голод. К несчастиям прибавился большой выкуп за пленных, взятых англичанами при Пуатье, всей тяжестью падавший на крестьян. Все раздражение, накопившееся раньше против сеньоров, против разорительных охот, усобиц и наездов рыцарей, постоев королей со свитой и т. п., вышло теперь наружу. Массами собирались «жаки», разоряли помещичьи замки и жестоко избивали владетелей и их семьи.

Но крестьянские массы были быстро рассеяны ополчениями рыцарей и перебиты с тем же зверством; английские рыцари действовали заодно с французскими дворянами. Между тем Карл созвал особое собрание штатов вне Парижа и подступил к столице с войском. Марсель погиб в уличной схватке, а дофин отменил все ограничения королевской власти, которые были вынуждены у него в трудные годы.

Успех в войне с Англией перешел постепенно на сторону французов. Медленно отнимали они одну за другой крепости, занятые англичанами на севере и западе Франции; при осадах впервые применили огненную артиллерию в виде небольших ступок, заложенных порохом и метавших кверху камни и ядра. Конец Столетней войны и прекращение штатов. Капетинги собирали королевскую вотчину по частям с большими усилиями. Но они видели в ней лишь достояние своего дома; поэтому многодетные короли, начиная с Людовика Святого, раздавали части вотчины своим младшим детям. Так образовались в разных частях Франции удельные княжества; их обладатели хотя и были родственниками короля, но вели себя, как самостоятельные государи, заключали союзы с иностранными державами, враждовали с королем и между собой. Самый сильный из удельных князей был герцог Бургундский. Его владения только одной частью (собственно Бургундия) входили в состав Франции. Он приобрел принадлежавшие империи богатые промышленные Нидерланды, т. е. Фландрию и Голландию, области по низовьям Шельды, Мааса и Рейна, впадающих в Северное море (нынешние Бельгию и Голландию). Ради торговых выгод бургундским герцогам нужно было держаться союза с Англией.

Опираясь на поддержку бургундцев, английский король Генрих V возобновил походы Эдуарда III.

С таким же успехом разбил он французскую армию, вступил в Париж и заставил признать себя наследником французской короны; впавший в сумасшествие король Карл VI отстранил от престола своего сына. Франция была присоединена к Англии (1421). Но Генрих V скоро умер. В то время как Север Франции признал его сына, дофин Карл, сын безумного короля, едва удержал восточные и южные области. Англичане осадили Орлеан, крупнейший город Франции после Парижа.

В жестоких схватках под осажденным городом удалось отбить англичан; тогда придали особое значение тому обстоятельству, что в рядах французских войск с согласия дофина сражалась, подняв белое королевское знамя, крестьянская девушка Жанна д'Арк. После успеха под Орлеаном ей удалось также, избегая английских войск, провести дофина в Реймс на коронование (он стал королем Карлом VII). Но затем Жанна попалась в плен бургундцам, которые выдали ее англичанам: Жанна бьша сожжена, как колдунья, на костре в Руане.

Дела французской монархии стали поправляться. Англичане не могли держать много солдат в чужой стране. Бургундский герцог, их союзник, помирился с Карлом VII. Из года в год король созывал генеральные штаты и советовался с ними о податях и военном устройстве. На собрании штатов в Орлеане в 1439 г. было решено соизволить королю сбор прямого налога, тальи, в размере 1 200 000 ливров. Король продолжал потом собирать этот налог ежегодно, не обращаясь более к штатам. Таким образом подать из возобновляемой время от времени феодальной подмоги обратились в постоянную. Представители сословий не поставили условия, чтобы король обращался к ним при всякой нужде в деньгах, как в Англии; они не закрепили за собой права проверять расходы короля и его политику. С этой поры короли обращались к штатам редко, только под давлением очень тяжелых обстоятельств.

Еще в течение 20 лет тянулась война; под конец англичане потеряли все владения во Франции, удержав лишь Кале.

Объединение Франции. Настоящим объединителем Франции был сын Карла VII, Людовик XI (1461— 1483), уничтоживший большие удельные княжества. К началу его правления вотчина короля вследствие раздачи уделов так уменьшилась, что составляла меньше половины королевства. Князья образовали против короля «союз общего блага» и сильно стеснили его. Самый могущественный из них, герцог бургундский Карл (Безрассудный), одно время держал короля в плену у себя. Но Людовик XI поднял врагов против Карла. На севере он поддержал волнение фламандских городов, на юге платил деньги соседям Карла, горожанам и крестьянам Швейцарского союза. Швейцарская пехота три раза разбивала бургундских рыцарей. В последнем сражении со швейцарцами Карл погиб. Бургундию тотчас же захватил Людовик XI; Нидерланды вместе с рукой дочери Карла достались Максимилиану Габсбургу, будущему императору германскому. После этой удачи с другими сеньорами было легче справиться. Одни были взяты силой и погибли, осужденные пристрастными судьями, над которыми висела угроза короля или которым выдана была впредь часть имущества подсудимых, другие подчинились добровольно.

Людовик XI приобрел еще Прованс, область между Нижней Роной и Альпами с важнейшим портом на Средиземном море — Марселем. Король собирался выстроить большой торговый флот для сношений с Левантом. В Лионе он завел шелковую мануфактуру и потребовал, чтобы лионские граждане на свой счет пригласили искусных иностранных мастеров и рабочих шелкового дела.

Объединитель Франции, человек больной, тщедушный и подозрительный, долго оставался в памяти народа таким, каков он был в последние годы правления, когда жил в уединении небольшого замка, среди болот, окруженный иноземной шотландской стражей, под защитой множества ловушек, наводя ужас трупами повешенных на деревьях жертв своей расправы, среди немногих приближенных, которых он вытянул из грязи.

Государства Пиренейского полуострова. Мусульмане в течение 3,5 столетия владели большей частью Пиренейского полуострова. Когда Кордовский халифат распался на мелкие владения, христиане начали продвигаться с северных гор; в своих набегах они совершали те самые опустошения обработанных земель, которыми были так страшны кочевники турки на востоке Европы и в Азии. В XI в., однако, из Африки прибыли новые массы религиозно настроенных мусульман (Альморавиды), и христиане были отброшены назад. Это было знаком к ожесточенной крестоносной борьбе христиан против мусульман, одновременно с крестовыми походами европейцев на Восток. На Пиренейский полуостров также двинулись чужие колонисты и рыцари, особенно французы; но успех был иной, чем у восточных крестоносцев. К середине XIII в. почти весь полуостров был в руках христиан. У мусульман осталась лишь область на крайнем юге у пролива, Гренада.

Христиане в своем движении на юг полуострова образовали несколько государств. Из них Португалия и Арагон на западной и на восточной морских окраинах были торговые и мореходные державы. Срединное государство полуострова, самое крупное, Кастилия («Страна замков»), было главным полем борьбы с мусульманами и более всего отразило в себе черты завоевания. В течение борьбы между воюющими оставалась широкая полоса совершенно опустошенной и обезлюдевшей земли, которая служила как бы зашитой от взаимных набегов. Вследствие долгого и последовательного разорения хозяйство сильно упало; когда вытеснили мавров, забросили и их оросительную систему. Главным занятием стало не земледелие, а скотоводство. Ради разведения овец жертвовали массой земли. В силу обычая месты владельцы должны были пропускать через свои земли ежегодно два раза громадные стада, проходившие из северных областей в южные и обратно.

В борьбе с маврами образовалось многочисленное дворянство, гидальги. Они чуждались всякого ремесла и труда; война выработала в них религиозную и племенную гордость: особенной честью считалось быть древнего христианского рода и не иметь в числе предков ни еврея, ни мусульманина. Города, возникшие из крепостей, были независимы в управлении и воинственны; в столкновениях с сеньорами они составляли между собой германдады, т. е. братские военные союзы. Главные богатства были в руках духовенства. Архиепископы держали княжеские дворы. Необыкновенно велико было число монастырей и количество монахов, поддерживавших в народе слепую ненависть к мусульманам и евреям. Король был ограничен съездом (кортес) своих вассалов. Без согласия кортес король не мог налагать подати, кортес утверждали наследника престола и приносили ему присягу после того, как он обязывался соблюдать вольности королевства.

Объединение Испании. В конце XV в. большая часть Пиренейского полуострова объединилась под властью одной династии; арагонский король Фердинанд (1479—1516) получил руку наследницы Кастильского королевства, Изабеллы. Силами Кастилии они скоро захватили Мавританскую Гренаду (в 1492 г.). Образовалась нынешняя Испания; по устройству своему она еще долго делилась на два разных государства — серединное и восточное; в каждом было свое собрание кортес и свои особые министры.

До правления Фердинанда и Изабеллы в Испании долго тянулись смуты, похожие на войну двух Роз в Англии: крупные сеньоры (гранды) опирались на большие свиты мелких гидальго. Чтобы сломить их, король соединился с горожанами. Городские германдады были поставлены под одно руководство и команду. Они должны были являться всюду, где слышно было о разбое и мятеже; их начальники производили над беспокойными людьми, захваченными на месте, скорый суд и расправу. Но когда большая герман-дада сделала свое дело, очистила страну от остатков смуты, король распустил ее, опасаясь, чтобы она сама не взяла силы против него.

В преследовании всякого рода людей, опасных для своей власти, Фердинанд и Изабелла опирались на церковь. Они выставляли на первое место свою ревность в деле веры, и отсюда данное им папой прозвание «католических государей». В Испании была заведена святейшая инквизиция, будто бы для того, чтобы истребить еретические мнения и особенно наклонность к иудейской вере, так как после господства мавров в Испании осталось много евреев. Однако инквизиция притягивала к суду и казнила множество лиц без всякого отношения к делу веры, но таких, которые почему-либо казались подозрительными правительству.

Сословная монархия. В XV в. на крайнем западе Европы сложились три больших государства — Англия, Франция и Испания, в которых можно заметить сходные черты. Каждое из них объединяло большую нацию, образовавшуюся из разных народностей, но имевшую один язык. В пределах каждого государства установились общие подати и подчинение общему верховному суду; сеньоры и бароны потеряли независимость. Управление было в руках короля и его ближайших советников, но королевское правительство вынуждено было обращаться к собранию от всей страны (парламенту, штатам, кортес). В собраниях резко выделялись сословия: духовенство, дворянство, крупное и мелкое, и горожане. Мы называем такое устройство сословной монархией.

Иначе сложилась судьба двух других стран Западной Европы — Италии и Германии. Итальянская и германская нации не сплотились в государство. В Италии образовалось несколько мелких государств, а Германия, хотя и называлась по-прежнему империей, имела императора и рейхстаг, но была раздроблена на много самостоятельных областей и общин.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: