Суд кассационной инстанции не нашел оснований для отмены обжалуемых судебных актов и отметил, в частности, следующее

В споре между патентообладателем - физическим лицом и органами налоговой службы о признании права на использование профессиональных вычетов, как отмечено в Определении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.03.2012 N ВАС-2548/12, судами было установлено, что патентообладатель - физическое лицо использовал свое изобретение для осуществления предпринимательской деятельности и получения доходов в связи с выполнением работ по гражданско-правовым договорам. Указанные доходы не являются авторским вознаграждением. Поэтому суды не нашли оснований для применения п. 5 ст. 237 Налогового кодекса Российской Федерации.

Возможны различные варианты, но в любом случае автор изобретения, являющийся одновременно патентообладателем, должен учитывать свои интересы при отчуждении патентных прав, в том числе при возможных последующих "многоступенчатых" отчуждениях (уступках) патента.

Не исключена ситуация, когда в судебном споре "многоступенчатое" отчуждение патента может быть квалифицировано судом как мнимая или притворная сделка (ст. 170 ГК РФ), т.е. сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. В этом случае сделка в виде "многоступенчатого" отчуждения может быть признана судом ничтожной. Одним из оснований для признания такой сделки притворной могут служить доказательства сохранения изготовления запатентованного продукта или использования запатентованного способа на одном и том же предприятии как производственном комплексе, которое лишь формально изменило свой юридический статус.

Обратим внимание на ситуацию, связанную с "многоступенчатым" отчуждением патентов и выплатой вознаграждения, которая была рассмотрена Пермским краевым судом (Апелляционное определение от 13.08.2012 по делу N 33-5993).

В Определении суда, в частности, отмечено, что согласно условиям заключенных договоров о передаче прав на патент ответчик принял на себя обязательство по выплате процента выручки от продажи лицензии на данное изобретение. Судебная коллегия согласилась с выводами суда о том, что договор об уступке патента и лицензионный договор представляют собой различные виды договоров, их заключение влечет различный объем передаваемых прав и различные последствия для авторов. Закон не предусматривает императивную обязанность патентообладателя выплачивать автору вознаграждение при переуступке патента третьему лицу. Не содержится такой безусловной обязанности в Законе СССР "Об изобретениях" и в Законе СССР "О промышленных образцах". Судебная коллегия признала правильным указание суда о том, что законодатель предоставил право работнику (автору) и работодателю определять договорным путем, за что именно и в каком размере работник имеет право на вознаграждение. Договоры об уступке (отчуждении) права на получение патентов от авторов на имя открытого акционерного общества (ОАО) не предусматривали возможности получения авторами вознаграждения в случае уступки патентов от ОАО другому лицу.

Следует учитывать наличие оригиналов договоров отчуждения патентов, отсутствие которых, несмотря на наличие заверенных нотариально копий договоров, может привести (в случае спора) к признанию договоров отчуждения недействительными, что имело место в отношении договоров отчуждения патентов на полезные модели РФ N 56285, 56286, 56287, 59493, 59494, 59495, 59496, 59497, 60039 (Определение ВАС РФ от 18 октября 2010 г. N ВАС-11389/10).

ООО "Кэссборер Кар Кэрриерс Россия" ссылалось на то, что не отчуждало данные патенты иным лицам, в том числе ответчику, генеральный директор истца не подписывал договоры уступки патентов, оттиск печати на них не соответствует оттиску печати истца и представленные на регистрацию в Роспатент договоры (нотариальные копии) об уступке патентов не соответствуют положениям статей 153 и 168 ГК РФ.

Удовлетворяя исковые требования, суд руководствовался положениями статей 153 и 168 ГК РФ и исходил из того, что ответчиком не было выполнено требование суда о предоставлении подлинников договоров, место нахождения которых ему не известно.

3. Наследование патентных (интеллектуальных) прав на изобретения, полезные модели и промышленные образцы. Пленум Верховного Суда Российской Федерации (Постановление от 29.05.2012 N 9) дал судам ряд разъяснений по вопросам наследования интеллектуальных прав, из которых в отношении изобретений, полезных моделей и промышленных образцов выделим следующие.

Исключительное право на результат интеллектуальной деятельности, созданный творческим трудом наследодателя, включается в состав наследства без подтверждения какими-либо документами, за исключением случаев, когда названное право признается и охраняется при условии государственной регистрации такого результата (например, в соответствии со ст. 1353 ГК РФ <18>).

--------------------------------

<18> Исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец признается и охраняется при условии государственной регистрации соответствующих изобретения, полезной модели или промышленного образца, на основании которой Роспатент выдает патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

 

Принадлежность наследодателю исключительного права на результат интеллектуальной деятельности, переданный ему по договору об отчуждении исключительного права, подтверждается соответствующим договором, заключенным в письменной форме, который подлежит государственной регистрации в случаях, предусмотренных п. 2 ст. 1232 ГК РФ.

Исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности переходят к наследникам в пределах оставшейся части срока их действия, продолжительность которого устанавливается ГК РФ и зависит от вида результата интеллектуальной деятельности, а по истечении соответствующего срока результаты интеллектуальной деятельности - изобретения, полезные модели или промышленные образцы - переходят в общественное достояние (ст. 1364 ГК РФ) и могут свободно использоваться в соответствии с ГК РФ любым лицом без чьего-либо согласия или разрешения и без выплаты авторского вознаграждения.

Исключительное право на результат интеллектуальной деятельности, перешедшее к нескольким наследникам, принадлежит им совместно. Использование такого результата интеллектуальной деятельности, распределение доходов от его совместного использования, а также распоряжение исключительным правом в указанном случае осуществляются согласно п. 3 ст. 1229 ГК РФ.

В состав наследства входят также иные интеллектуальные права, не являющиеся исключительными, если они относятся к числу имущественных прав наследодателя, в частности:

- право на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец (п. 2 ст. 1357 ГК РФ), которое наследуется на общих основаниях;

- право на вознаграждение за служебные результаты интеллектуальной деятельности, причитающееся работнику - автору служебного изобретения, служебной полезной модели или служебного промышленного образца (абзац третий п. 4 ст. 1370 ГК РФ). Оно переходит к его наследникам, поскольку договор между работодателем и работником, которым определяются размер, условия и порядок выплаты такого вознаграждения, по своему характеру является гражданско-правовым. Таким же образом следует разрешать вопросы о наследовании названного права в случаях, когда судом установлено, что положения, которыми определяется выплата вознаграждения, включенные в содержание трудового договора, фактически устанавливают гражданско-правовые обязательства сторон.

 

Статья 1346. Действие исключительных прав на изобретения, полезные модели и промышленные образцы на территории Российской Федерации

 

Комментарий к статье 1346

 

1. Изобретение, полезная модель, промышленный образец как объекты права. Невозможно дать точное определение изобретения, полезной модели и промышленного образца так, чтобы данное определение служило образцом для всех патентных ведомств и изобретателей.

Казалось, почему не предложить некий эталон, соизмеряясь с которым, можно было бы безошибочно утверждать о создании действительно изобретения или иного объекта? Практика показала бесперспективность таких попыток, и в сфере патентного права избрали иной путь решения данного вопроса, состоящий не в оценке того, что есть изобретение как таковое, а в выработке ряда условий (критериев), соблюдение которых позволяет признать патентоспособность соответствующего объекта.

Таким образом, патентное право определяет патентоспособность объекта, исключая философский спор о том, что человечество должно считать изобретениями, а что - нет.

Российское патентное право устанавливает следующие условия патентоспособности каждого из объектов патентных прав.

В качестве изобретения охраняется техническое решение, относящееся к продукту или способу, в том числе к применению продукта или способа по определенному назначению. Изобретению предоставляется правовая охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо.

В качестве полезной модели охраняется техническое решение, относящееся к устройству. Ей предоставляется правовая охрана, если она является новой и промышленно применимой.

В качестве промышленного образца охраняется решение внешнего вида изделия промышленного или кустарно-ремесленного производства. Промышленному образцу предоставляется правовая охрана, если по своим существенным признакам он является новым и оригинальным.

2. Территориальный характер исключительного права. Из норм ст. ст. 1231 и 1346 ГК РФ следует, что на территории Российской Федерации действуют и признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными Роспатентом, или патентами, выданными Евразийским патентным ведомством (ЕАПВ), имеющими силу на территории России в соответствии с Евразийской патентной конвенцией, участником которой является Российская Федерация.

В российской судебной практике имел место случай, который иначе как курьезом назвать нельзя, так как он дискредитирует принцип соблюдения территориального характера исключительного права.

В судебном акте было подчеркнуто, что патенты, выданные в соответствии с Законом Украины "Об охране прав на изобретение и полезные модели" (национальные украинские патенты), действуют на территории Российской Федерации, а отрицание сего, по мнению судей, "противоречит действующему законодательству и международным обязательствам Российской Федерации".

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа (Постановление от 26.03.2012, дело N А82-7788/2011) указал: "Утверждение общества <19> о том, что представленные патенты <20> не действуют на территории Российской Федерации, противоречит действующему законодательству и международным обязательствам Российской Федерации".

--------------------------------

<19> Российский ответчик в суде.

<20> Украинские патенты, на которые дана ссылка в судебном акте без указания номеров патентов.

 

В 2012 г. Высший Арбитражный Суд Российской Федерации по сути дважды и разными составами судей подтвердил решения нижестоящих судов, мотивированные тем, что на территории России действуют украинские патенты, а потому при разрешении спора в отношении этих патентов правомерно применены нормы патентного права по части четвертой ГК РФ. Фабула рассмотренного Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа спора состояла в следующем.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы истца и ответчика - государственного предприятия "Научно-производственный комплекс газотурбостроения "ЗОРЯ" - "МАШПРОЕКТ" и ОАО "Научно-производственное объединение "Сатурн" на решение Арбитражного суда Ярославской области от 03.10.2011 и на Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 20.12.2011 по делу N А82-7788/2011 по иску государственного предприятия "Научно-производственный комплекс газотурбостроения "ЗОРЯ" - "МАШПРОЕКТ" (далее - Предприятие), Украина, к ОАО "Научно-производственное объединение "Сатурн" (далее - Общество), Россия, о запрете производства и взыскании убытков.

Арбитражный суд Ярославской области решением от 03.10.2011, оставленным без изменения Постановлением суда апелляционной инстанции от 20.12.2011, частично удовлетворил исковые требования по заявленным основаниям и запретил Обществу производить газотурбинные электростанции ГТЭС-2,5, в состав которых входит газотурбинный двигатель ДО49. Отказав во взыскании убытков, суд посчитал не доказанным факт наличия упущенной выгоды и ее размера.

Общество в своей кассационной жалобе указало на несогласие с выводом судов о доказанности факта изготовления и распространения газотурбинных электростанций ГТЭС-2,5, в состав которых входит газотурбинный двигатель ДО49. Кроме того, оно считает, что у истца отсутствует право на запрет производства указанных газотурбинных электростанций, поскольку имеющиеся у истца патенты на изобретения не действуют на территории Российской Федерации.

Суд кассационной инстанции не нашел оснований для отмены обжалуемых судебных актов и отметил, в частности, следующее.

В 1997 г. РАО "Газпром", ОАО "ИПП "Энергия", ОАО "НПП "МАШПРОЕКТ" (правопреемником которого является Предприятие), именуемые в дальнейшем как лицензиар, и АО "Рыбинские моторы" (правопреемником которого является ОАО "НПО "Сатурн"), именуемое в дальнейшем лицензиат, заключили лицензионное соглашение на передачу документации на производство газотурбинного двигателя ДО49 и газотурбогенератора ГТГ-2500, согласно которому лицензиар передает лицензиату неисключительную лицензию на изготовление газотурбинного двигателя ДО49 и газотурбогенератора ГТГ-2500, включающую в себя комплект конструкторской документации и основную технологическую документацию, по которой изготавливаются газотурбинный двигатель ДО49 и газотурбогенератор ГТГ-2500 на заводах лицензиара, а лицензиат оплатит стоимость лицензии в размере 100 (ста) миллионов рублей (статья 2 лицензионного соглашения).

Поставку лицензионной конструкторской документации и основной технологической документации от лицензиара должны выполнить НПП "МАШПРОЕКТ" и ИПП "Энергия" (статья 3 лицензионного соглашения). Срок действия соглашения определен в 10 лет с даты подписания соглашения (пункт 1.2.3 лицензионного соглашения).

По окончании срока действия соглашения Предприятие неоднократно обращалось к Обществу с предложением о продлении срока действия лицензионного соглашения, которое оставлено без ответа.

Суд оценил имеющиеся в материалах дела документы и установил, что истец является правообладателем на газотурбинный двигатель с двухопорным ротором и узла крепления рабочих лопаток ротора осевой турбомашины и способа его сборки, что подтверждается патентами на изобретение от 15.03.2006 и 17.05.2004, выданными в соответствии с Законом Украины "Об охране прав на изобретение и полезные модели".

Факт изготовления и реализации ответчиком газотурбинных электростанций ГТЭС-2,5, в состав которых входит газотурбинный двигатель ДО49, в период с 2001 г. по 2007 г. в рамках лицензионного соглашения подтверждается вступившими в законную силу судебными актами, а потому в силу пункта 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказыванию не подлежит.

Ответчик в силу статьи 65 АПК РФ не представил доказательств прекращения производства спорных электростанций по окончании действия лицензионного соглашения, что позволило судам сделать вывод о законности требований истца по запрету производства газотурбинных электростанций ГТЭС-2,5.

Утверждение Общества о том, что представленные патенты не действуют на территории Российской Федерации, противоречит действующему законодательству и международным обязательствам Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 1252 ГК РФ защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требований, в том числе и о возмещении убытков, к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб.

Из материалов дела следует, что ответчик ранее использовал патент истца в рамках лицензионного договора, согласно которому Предприятие получало роялти, поэтому в случае пролонгации лицензионного соглашения истец мог бы получать только платежи за право использования патента. Обратившись за взысканием убытков, истец определил размер упущенной выгоды исходя из стоимости семи спорных электростанций. Такой расчет истца правомерно признан судами юридически необоснованным.

При таких обстоятельствах суды законно и обоснованно посчитали не доказанным размер упущенной выгоды, что явилось основанием для отказа в удовлетворении требований о взыскании убытков.

Иное толкование заявителем положений гражданского законодательства, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствует о неправильном применении судами норм права. В силу изложенного у окружного суда отсутствуют основания для отмены обжалуемых судебных актов по приведенным в кассационных жалобах доводам.

Нет сомнений в том, что украинский истец был вправе запретить российскому ответчику производство газотурбинных электростанций по окончанию действия лицензионного соглашения <21>. Но основанием тому являются условия лицензионного соглашения, а не украинские патенты, исключительное право по которым не действует на территории Российской Федерации.

--------------------------------

<21> Данное лицензионное соглашение относится к так называемым беспатентным лицензиям, не регистрируемым в Роспатенте ввиду отсутствия в них действующих на территории Российской Федерации патентов (российских или евразийских).

 

Бесспорно, что в лицензионном соглашении, предметом которого является передача технической документации на изготовление объектов техники в Российской Федерации, можно упоминать патенты любых других стран и писать о том, что запатентованные в них технические решения заложены в техническую документацию, однако при этом иностранные патенты не приобретают статус патентов, действующих на территории Российской Федерации наравне с российскими или евразийскими патентами.

Нормы российского патентного права по ГК РФ, цитированные в судебном акте, не могут быть применимы в рассмотренном споре, так как этими нормами регулируются правоотношения, возникающие при наличии российского или евразийского патента, полученного стороной спора, а не национальных украинских патентов, что имеет место при фактических обстоятельствах.

Патенты, выданные в соответствии с Законом Украины "Об охране прав на изобретение и полезные модели", являются сугубо национальными патентами украинского государства, а потому действуют только на его территории и не могут иметь никакой правоустанавливающей силы на территории Российской Федерации точно так же, как российские или евразийские патенты не имеют никакой правоустанавливающей силы на территории Украины. Между нашими странами нет двустороннего договора о взаимном признании действия национальных патентов и нет двустороннего договора об использовании так называемого института ввозных патентов. Российская Федерация и Украина не несут никаких международных обязательств по данному поводу из-за отсутствия соответствующих международных соглашений.

Казалось, что судьи Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации должны были обратить внимание на данную ошибку нижестоящих судов, из которого следует, что украинские патенты действуют на территории Российской Федерации, и были обязаны исправить судебные решения в данной части. Но двумя Определениями от 25.06.2012 и 30.07.2012 N ВАС-7661/12 судьи отказали в передаче дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда для пересмотра решений нижестоящих судов в порядке надзора.

В более полном по содержанию Определении от 30.07.2012 отмечено, в частности, следующее:

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суды установили, что истец является обладателем патентов от 17.05.2004 и 15.03.2006, выданных в соответствии с Законом Украины "Об охране прав на изобретение и полезные модели", на изобретение "газотурбинный двигатель с двухопорным ротором и узлом крепления рабочих лопаток ротора осевой турбомашины и способ его сборки".

Установив, что Обществом в порядке статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказано прекращение производства спорных электростанций по окончании действия лицензионного соглашения, суды, руководствуясь статьями 1229, 1345, 1346, пунктом 1 статьи 1358 ГК РФ, удовлетворили исковые требования Предприятия в части запрещения обществу производить газотурбинные электростанции ГТЭС-2,5, в состав которых входит разработанный предприятием газотурбинный двигатель Д049.

Тем самым Высший Арбитражный Суд Российской Федерации подчеркнул, что суды, удовлетворяя исковые требования, правомерно руководствовались нормами части четвертой ГК РФ, но, по моему мнению, это не так. Статья 1346 "Действие исключительных прав на изобретения, полезные модели и промышленные образцы на территории Российской Федерации" ГК РФ гласит, что на территории Российской Федерации признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, или патентами, имеющими силу на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.

Исключительное право по украинским патентам не удостоверяется Роспатентом или ЕАПВ лишь по факту их выдачи в Украине. И кроме евразийских патентов никакие иные патенты международных организаций не удостоверяются в нашей стране на основании международных договоров Российской Федерации. К таким международным договорам относится только Евразийская патентная конвенция.

Ссылка в судебных решениях на ст. 1229 и п. 1 ст. 1358 ГК РФ также неуместна, так как в них регулируются права и обязанности не любых патентообладателей, а только тех, которые обладают российским или евразийским патентом.

В отношении украинского патента нормы ст. 1345 ГК РФ неприменимы, так как в этой статье обозначены патентные права, действующие на территории Российской Федерации, а не других стран, и исключительные (в данном случае - патентные) права не существуют вне очерченного для них законом территориального фактора - суверенного государства.

Согласно статье 1231 ГК РФ, на территории Российской Федерации действуют исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации, установленные международными договорами Российской Федерации и ГК РФ. Личные неимущественные и иные интеллектуальные права, не являющиеся исключительными, действуют на территории Российской Федерации в соответствии с абзацем четвертым пункта 1 статьи 2 ГК РФ. При признании исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в соответствии с международным договором Российской Федерации содержание права, его действие, ограничения, порядок его осуществления и защиты определяются ГК РФ независимо от положений законодательства страны возникновения исключительного права, если таким международным договором или ГК РФ не предусмотрено иное.

Каким международным договором Российской Федерации или статьей части четвертой ГК РФ определено признание на территории Российской Федерации исключительного права, предоставленного в Украине на основании национального украинского патента? Нет таких договоров и таких статей.

В итоге коллегия судей Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации сделала вывод об отсутствии оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 304 АПК РФ, по которым дело может быть передано на рассмотрение в Президиум Высшего Арбитражного Суда, и отметила: