III. Ограничение и лишение свободы 10 страница

Равным образом нельзя допустить, чтобы арестант и в тюрьме носил те же оборванные лохмотья, в каких многие из них попадают в тюрьмы; опасность распространения эпидемических болезней, необходимость внешнего порядка требуют введения для всех заключенных одноформенной казенной одежды, хотя бы она и предоставлялась для многих заключенных, несмотря на свою простоту, непомерной роскошью сравнительно с привычным их рубищем.

Также необходимо в тюрьмах приучение к порядку, опрятности и чистоте. Нельзя допустить, чтобы заключенные спали как попало, среди грязи и сора; мало утешительного представляют наши тюрьмы с размещением на нарах вповалку арестантов, без подстилки, покрышки и изголовья, или и просто на полу, в той же верхней одежде, в которой они провели день, в особенности зимой, когда испарения от промерзлой одежды, сапог, вместе со зловониями параши, при отсутствии всякой вентиляции могут служить источником всяких инфекционных болезней. Для арестантов, работающих в самих тюремных помещениях, необходимым санитарным условием является провождение ежедневно известного времени на воздухе, прогулки на дворе тюрьмы. В тюрьмах с одиночным заключением эти требования осуществляется или прогулками в одиночных, в виде клеток устроенных двориках, или в общих дворах, но на известном расстоянии друг от друга, с обязательным соблюдением молчания.

О необходимости правильно организованной медицинской помощи, особой больницы для арестантов, в частности для душевнобольных, едва ли могут возникать сомнения*(2280). Тюремные лазареты могут быть устраиваемы или в особых отделениях в тюрьмах, или в отдельных зданиях на тюремном дворе; последнее особенно важно для душевнобольных, если только не устроены для них особенные специальные заведения, устройство которых тем более желательно, что, независимо от значительного процента лиц, психически заболевающих в тюрьмах, сюда же могут быть помещаемы и лица, признанные учинившими преступные деяния в состоянии душевного расстройства, отдаваемые судом в таковые заведения для испытания*(2281).

Желательно, конечно, устройство отдельных помещений также для дряхлых и работонеспособных, так как, разумеется, помещение их со здоровыми арестантами представляет свои существенные неудобства; но устройство подобных заведений представляется, так сказать, тюремной роскошью, в особенности в государствах обширных, как Россия, поэтому можно признать вполне достаточным помещение их в особые отделения при тюрьмах или при тюремных больницах.

В связи с тюремной гигиеной стоит, разумеется, и вопрос о тюремной постройке. Для предупреждения болезней и для восстановления расшатанного прежней жизнью здоровья арестантов желательно, чтобы тюрьмы были устроены хотя и без роскоши, но достаточно сухими, теплыми и светлыми, и чтобы по количеству воздуха они соответствовали числу помещенных в них арестантов. Переполнение наших тюрем является главным источником того положения, в котором они находятся и ныне*(2282).

Конечно, рядом с требованиями гигиены тюрьма по своему устройству должна удовлетворять и другим задачам наказания: она должна обеспечить общество от побега арестанта, она должна облегчить надзор за арестантами в интересах поддержания тюремной дисциплины. В особенности важное значение вопрос о тюремной архитектуре получает в тюрьмах одиночных, с одной стороны, потому, что безвыходное помещение в келье, в которой арестант отправляет все свои естественные потребности, требует наибольших забот о гигиенических приспособлениях (вентиляция, отопление, освещение), а с другой - потому, что тяжесть самого лишения свободы при этом виде заключения заставляет желать устранения всяких условий, служащих к бесцельному удручению арестанта.

Тюрьмы общего заключения устраиваются обыкновенно по общей казарменной системе, с особым помещением для спален, раздельных или общих, и с особыми мастерскими.

Тюрьмы одиночные представляют два главных типа. Тюрьмы, построенные по системе круговой, причем кельи располагаются по окружности, - форма, напоминающая паноптикум Бентама, - но оказавшейся практически мало пригодной*(2283), так как при одном ряде келий, расположенных входами внутрь круга, она представляется слишком дорогостоящей, а при системе двойных келий, открывающихся внутрь круга и в противоположную сторону, - представляет крайнюю трудность для надзора за, так сказать, наружными кельями. Другая система - многоэтажных флигелей, рассеченных коридором с галереями, на которые выходят двери келий. Эти флигеля или располагаются отдельно друг от друга, или сходятся в общем центре, который и составляет общий наблюдательный пост для всех флигелей, при этом, смотря по количеству и расположению флигелей, тюрьма получает общий вид или креста, или звезды, или веера. Наша одиночная тюрьма в Санкт-Петербурге имеет форму двух крестов, соединенных общей центральной постройкой, где между прочим расположена церковь. Такова же система тюрьмы в Брукзале; тюрьма в Берлине (Моабит) имеет вид веерообразной постройки.

249. Тюремное управление. Вопрос о составе тюремного управления, в особенности местного, является краеугольным камнем всего тюремного дела. Самая лучшая система, говорит Кроне, самый тщательный устав будет бессилен при малосостоятельном тюремном персонале; недостатки системы и уставов будут незаметны при хорошем личном составе. Как скоро тюрьма начинает преследовать пенитенциарные цели, то одной распорядительности и характера является недостаточно для осуществления задачи тюремного воспитания; не менее значения получает самоотверженность, преданность делу, тюремная опытность, умение заглянуть в человека - преступника, отыскать в нем те струны, которые могли бы содействовать восстановлению нравственной гармонии*(2284), т.е. такие качества служащих, которых далеко не всегда можно приискать одним улучшением содержания, увеличением окладов, высокими пенсиями. Поэтому вопрос о замещении тюремных должностей во всех государствах считается и поныне трудным и далеко неразрешенным. Во многих государствах пополняется персонал в значительной степени из отставных военных, в том соображении, что они, по усвоенным ими привычкам, могут наиболее содействовать водворению порядка и дисциплины в тюрьмах; иногда, преимущественно в католических государствах, к исполнению этих обязанностей привлекались религиозные братства, монашествующие; но опыт показал, что влияние последних является весьма односторонним; с некоторым успехом они действовали лишь в тюрьмах женских во Франции*(2285). Наиболее же неудачной оказалась такая попытка в протестантских государствах, как, например, замещение в 1856 г. в Пруссии бывшим тогда начальником тюремного управления Вихерном всего тюремного персонала из членов братства "внутренней миссии", основанного при "Суровом доме" (Bruder vom Rauhen Hause), близ Гамбурга.

Делались также попытки устройства особых заведений для подготовки тюремных деятелей или при больших тюрьмах, например, при тюрьмах в Люнебурге и Левене в Бельгии, или в виде особого учреждения, как "Regina coeli" в Риме, на 200 человек, с полугодовым специальным курсом. Во всяком случае, ныне считается желательным, чтобы все члены тюремного персонала, в особенности более высшие, кроме общего образования получали специальную подготовку при тюрьмах. Эту меру признал и Петербургский конгресс, на котором этот вопрос вызвал оживленные прения*(2286).

Особенное значение в каждой тюрьме имеет ее руководитель или начальник, под властью которого сосредоточено все управление. Придание ему обеспеченного и самостоятельного положения составляет необходимое условие всякой правильно организованной тюрьмы. Конечно, он должен стоять под контролем и отчетностью, но там, где в тюрьму и ее порядок могут властно вмешиваться начальственные лица всяких управлений, нередко враждебные друг другу, нельзя ожидать сколько-нибудь успешного развития тюремного дела. Этой относительной самостоятельности управления тюрьмой, так сказать, извне должна соответствовать и известная самостоятельность внутри. Важнейшие части тюремного порядка, конечно, должны быть определены законом или одинаковыми для всех тюрем инструкциями, как, например, количество заработка, порядок работ, дисциплинарные взыскания и порядок их назначения; но затем, как справедливо было признано на Стокгольмском тюремном конгрессе, практическое осуществление этих порядков должно быть предоставлено дискреционной власти управления тюрьмой.

Сложность тюремного дела, численность тюремного населения и зависящая от того численность персонала, в особенности в государствах больших, требуют объединения всего дела в одном управлении. Существующее и ныне во многих странах раздробление заведования тюрьмами между многими ведомствами представляется невыгодным в экономическом и в особенности в пенитенциарном отношении. Но затем считающийся и ныне спорным вопрос о том, к какой именно отрасли управления должно быть отнесено тюремное - к Министерству ли внутренних дел, как во Франции, Англии, Италии, или к Министерству юстиции, как в Пруссии и других немецких государствах, Австрии, Бельгии, Голландии, Швеции и с 1896 г. России, по справедливому замечанию Кроне, не имеет существенной важности, так как во всяком случае это управление должно составлять самостоятельную часть министерства, отличающуюся от судебного управления в тесном смысле, а равно и от других частей внутреннего управления.

250. Надзор за освобожденными арестантами. Служа карой за учиненное преступное деяние, тюрьма, правильно устроенная, вместе с тем не должна терять из виду будущее заключенного с момента его освобождения. А этот переход из-под неволи на свободу, возвращение к нормальной общественной жизни представляют много затруднений. Общество не может бесследно забыть прошлое освобожденного, в особенности в тех государствах, где доверие к исправительному влиянию тюрьмы весьма невелико; предприниматели с инстинктивной осторожностью относятся к помещению такого лица в свои промышленные и торговые заведения; еще с большим трудом примут его в тесный круг семейной жизни в качестве домашней прислуги. Как бы много ни говорили, что проступок искуплен, что виновный расквитался с правосудием, но практическая жизнь столь часто свидетельствует нам, что все эти положения теряют силу перед опасностью возврата к преступлению. С другой стороны, при выходе из тюрьмы многое меняется в личной жизни освобождаемого, особенно долгосрочного, порываются личные связи и отношения, он поневоле чувствует себя одиноким, да к тому же тюремная жизнь приучила его к пассивности, к жизни чужим умом. Поэтому естественно, что освобожденный преступник нуждается в заботе и попечении именно в первое время по освобождении.

Конечно, некоторую помощь может оказать ему сама тюрьма; он может обратиться за советом, содействием к тюремному персоналу, но это осуществимо разве в особых, исключительных случаях. Возлагать на тюрьму подобную обязанность значило бы вредно влиять на само тюремное дело. Тюрьма не имеет для этого особых органов, а ее личный персонал настолько занят внутри тюрьмы, что он не может с успехом действовать и вне ее.

Далее, осуществление этой задачи, как мы видели, возлагается на общие органы управления в виде полицейского надзора, но, как я указывал ранее, сами условия и задачи такового делают его малопригодным для осуществления помощи арестантам. Так, в 1848 г. был учрежден Государственный патронат в Бельгии; но учреждение оказалось нежизнеспособным и в 1870 г. закрылось. Поэтому с бульшим успехом является в этом отношении частная благотворительная деятельность обществ патронатства или попечительств об освобожденных арестантах*(2287).

Возникновение деятельности таких обществ совпадает с возникновением пенитенциарной системы. Так, в Америке возникло еще в 1776 г. в Филадельфии и действует до сих пор общество попечения об освобожденных (Society for alleviating the miseries of public prisons); в Европе первым по времени возникновения было датское общество на острове Fьhnen, основанное в 1797 г., но существовавшее, впрочем, короткое время. Теперь число таких обществ с самыми разнообразными программами деятельности во всех больших государствах Европы чрезвычайно велико; так, в Англии, по указанию г-на Фукса, число обществ патронатства превышает 100, в Германии, в особенности в северной, существуют такие общества почти в каждой провинции; особенно значительным является рейнско-вестфальское тюремное общество, основанное в 1826 г. Во Франции деятельность обществ покровительства получила развитиe сравнительно в недавнее время, благодаря основанному Ламарком в 1871 г. "Societe gйnerale de patronage". Общества по своей организации бывают или религиозные, протестантские и католические, например рейнско-вестфальское протестантское общество; парижское общество "Oeuvre protestante des prisons de femmes", или местные, по городам или по провинциям, или центральные с разветвлением. Много содействовали выяснению значения и условий правильной деятельности этих обществ тюремные конгрессы - Лондонский, а в особенности Римский и Петербургский, высказавшиеся за системы объединения отдельных обществ патронатства*(2288).

Все эти общества имеют частный характер, хотя многие из них пользуются и государственными вспомоществованиями или в виде постоянной субсидии, иногда весьма значительной, как, например, во Франции, Швеции, или в виде уплаты за каждого патронируемого, как, например, в Англии по Закону 1862 г., где платят за каждого по 2 фунта стерлингов. Поэтому, понятно, существенным элементом всех этих обществ являются члены - жертвователи, источники материальных средств; но, как справедливо замечает Кроне, еще важнее члены, которые составляют, так сказать, действующую часть общества, которые самоотверженно отдают свою деятельность, время, энергию этому трудному и святому делу спасения падшего брата. Оттого мы и видим такое различие и колебания в успешности их деятельности, стоящей в полной зависимости от личных качеств их руководителей и главных сподвижников.

Деятельность патроната начинается, конечно, с момента выхода заключенного, но для того, чтобы его помощь была сколько-нибудь успешна, очевидно, необходимо, чтобы деятельные члены общества могли ознакомиться с теми, которые станут под их покровительство еще во время их пребывания в тюрьме. В этом отношении для успеха обществ необходима тесная связь их с тюрьмой и с тюремным управлением. "Арестант, - говорит Кроне, - должен после своего освобождения иметь человека, который бы его знал и которому он бы доверял, к которому бы он мог обратиться за советом и помощью в минуту нужды и затруднения. Что для него общество... если они друг другу чужды. Должен ли он являться к сочлену, представить ему желтый или коричневый билет, рассказать ему свою жизнь, историю своего преступления, чтобы услыхать ответ: "Я посмотрю, придите завтра"... Общества должны посылать тех сочленов, которые для того пригодны, в тюрьмы, чтобы они посещали арестантов, которые попадут под их надзор, ознакомились с ними, узнали, на что они пригодны и чего хотят; члены патронатства должны заинтересоваться заключенными, тогда они легче найдут для них работу и занятие, чем на основании самых подробных докладов тюремного управления... Освобожденный придет тогда не к чужому, а к человеку, которому он доверяет, который помогал его семье, примирял его с нею".

Конечно, в тюрьме члены обществ не могут играть самостоятельную роль, они должны подчиняться тюремным порядкам и тюремной администрации, самое большее - они могут давать указания управлению по поводу замеченных ими непорядков. Впрочем, в государствах, в которых тюремное дело находится еще в зачаточном положении, как у нас, деятельность этих обществ внутри тюрьмы должна бы быть более широкою; на них могла бы быть возложена забота об улучшении образовательно-воспитательных условий тюрьмы, устройство школ, библиотек, религиозно-нравственных чтений и т.п., или даже и улучшение гигиенических условий тюрьмы, но, конечно, и в этих случаях при подчинении их деятельности тюремному управлению.

По выходе арестанта из тюрьмы общество должно оказывать ему не только нравственную, но и материальную поддержку - заботиться об устройстве переезда и водворения его на родине, снабжении его платьем, рабочими инструментами, о приискании ему заработка и т.д. Ввиду этого материального содействия в некоторых тюрьмах передается обществу заработок арестантов, подчинившихся его надзору, с тем чтобы оно выдавало ему заработок по мере нужды*(2289).

Но главная забота общества направляется на приискание работы арестантам, на помещение их на места. С этой же целью общества устраивают приюты, и притом в двояком виде: или для помещения тех из освобожденных, которые временно остались без крова и работы, даже иногда в виде ночлежных домов, или в виде правильно организованных рабочих домов, но в последнем случае только на известное время и для известных классов освобожденных*(2290), например, убежище Святого Леонарда близ Лиона, с земледельческими работами на две тысячи человек; особенно успешно действуют такие убежища для женщин. В Германии, по почину пастора Бодельшвинга, получило значительное развитие устройство земледельческих рабочих колоний (Arbeiter Colonie) для освобожденных. Кроме того, весьма нередко общества берут на себя содействие переселению освобожденных за пределы метрополии, как, например, в Бельгии общество S. Raphael, общество патронатства в Бордо и др.

Покровительственная деятельность общества должна распространяться на всех заключенных, присужденных к сколько-нибудь продолжительному заключению; но само подчинение их надзору может быть поставлено двояко: или как обязательное, по крайней мере для некоторых классов арестантов, или как добровольное. Во всяком случае патронатство должно быть срочным, от одного до двух лет. Там, где патронат допускается не обязательный, его весьма нередко предлагают сделать ограниченным, применимым только к некоторым из освобожденных по выбору членов общества. Конечно, такая ограниченная деятельность патроната может быть более успешна, но, с другой стороны, она тогда становится случайной, противоречит основной идее этого учреждения. Казалось бы, в этом отношении можно допустить только одно - право патроната отказываться от приема вновь таких освобожденных, которые уже находились под его надзором и оказались совершенно непригодными. Патронатство распространяется и на лиц условно осужденных, и даже по отношению к этой группе деятельность обществ может быть особенно плодотворна; некоторые общества берут на себя покровительство и оправданным подсудимым, не имеющим средств существования, например, во Франции в департаменте Сены, а некоторые распространяют патронатство и на семьи осужденных, в особенности во время нахождения главы семьи в тюрьме, например, рейнско-вестфальское общество, марсельское и др.

251. Особые тюрьмы. Изложенные выше условия тюремного режима применяются, с известными оттенками, не только ко всем тюрьмам общего порядка, начиная от наиболее тяжких (каторга) и кончая арестным домом, но в главных своих чертах они применимы и к большинству особых мест заключения.

Сюда относятся: во-первых, места заключения за некоторые особые проступки, не имеющие позорящего характера, в особенности с политическим оттенком (custodia honesta*("Пристойное заключение (лат.)."), каковы, например, политические проступки в тесном смысле, преступления печати, дуэль и т.п. Особенный состав населения этих тюрем естественно отражается и на их устройстве, на выборе и порядке работ, на организации дисциплины и т.п. Во-вторых, тюрьмы военные; этого рода тюрьмы отделяются в особую группу, с совершенно самостоятельным управлением во всех государствах, хотя, казалось бы, более рациональным в этом отношении различать, с одной стороны, преступников военного звания, учинивших такие проступки, которые влекут затем исключение из военной службы, а с другой - учинивших маловажные проступки, не влекущие исключения из рядов войска, а равно и военнослужащих, учинивших специальные нарушения воинской дисциплины. Первую группу, казалось бы, всего естественнее направлять в общие тюрьмы, так как для отдельного их содержания не представляется никаких достаточных оснований, а для второй существенным основанием выделения представляется необходимость сделать и саму тюрьму как бы продолжением военной службы, как по отношению к поддержанию военной дисциплины, так и по отношению к выбору и порядку занятий.

Но наибольшие отличия представляют учреждения для малолетних*(2291). Ранее, излагая вопрос о влиянии возраста на ответственность, я указывал на необходимость, во-первых, принятия мер принудительного воспитания для малолетних, учинивших нарушение закона, но за недостатком разумения не подлежащих уголовным взысканиям, и во-вторых, замены общих мер наказания для юных преступников, хотя и признанных действующими с разумением.

Сознание необходимости особых мер взыскания для малолетних привеловсе новейшие государства к учреждению особых заведений для лиц этой группы. Такие отдельные учреждения мы встречаем еще в начале XVIII столетия; такова была, например, тюрьма Св. Михаила в Риме, устроенная в 1703 г. Папой Климентом XI, или casa di correctione во Флоренции; но все эти попытки представляли только простое отделение помещений для малолетних арестантов от взрослых; действительное же учреждение особых карательно-воспитательных учреждений относится к концу XVIII века и тесно связано с именем отца современной педагогики - Ивана Гейнриха Песталоцци, задавшегося целью применить семейный принцип воспитания и к детям брошенным, порочным и преступным.

Принцип замены для малолетних преступников обыкновенных наказаний воспитательно-исправительными учреждениями сделался общим для всех новейших уголовных законодательств, хотя на практике далеко не все государства проводят это начало последовательно. Всех ранее значительные успехи в этом отношении сделала Франция*(2292). Уже по Кодексу 1810 г. для малолетних наказание могло быть заменяемо отдачей в исправительные заведения, но до 1850 г. число таких заведений было невелико; наиболее старым учреждением была школа для малолетних, основанная аббатом Арну в Париже, а наиболее известным - сделавшаяся впоследствии образцом всех учреждений этого рода колония Mettray близ Тура, основанная в 1839 г. Demetz'ом и Courteilles. Закон 1850 г. ввел обязательное учреждение двоякого рода заведений принудительного воспитания малолетних - colonies pйnitentiaires для малолетних, действовавших без разумения или приговоренных к незначительному наказанию, и для отданных в силу родительской власти, и colonies correctionnelles для приговоренных к более тяжким взысканиям. В тех и других учреждениях дети обязательно подлежали общему заключению с работами земледельческими или ремесленными, соприкасающимися с земледелием; только в первые месяцы (от 3 до 6) отданный в заведение помещался отдельно и занимался комнатными работами. Для девочек оба эти типа сливаются в один, в виде помещения в maisons penitentiaires, причем для них заведены работы ремесленные. Колонии предполагалось устраивать как правительственные, так и частные, но с предпочтением последних, получавших и государственную субсидию как в виде оплаты содержания, так и в виде чрезвычайных пособий; но в 70-х годах, вследствие обнаруженных злоупотреблений в управлении некоторыми колониями *(2293), явилось стремление усилить число правительственных учреждений, а число частных стало значительно уменьшаться, так что, например, из числа 28заведений для мальчиков, бывших в 1882 г., в 1888 г. оставалось 11. В последнее время существенное значение по устройству этих учреждений получило устроенное Bonjean в 1880 г. Societe generale de protection pour l'enfance abandonnee et coupable.

По официальным статистическим данным к 1 июля 1888 г. во Франции существовало таких учреждений: правительственных 6 колоний и сверх того 5 quartiers correctionnels при тюрьмах с населением в 2491 человек, в 1885 и 1887 гг. основано было два заведения для девочек - одно на 400 и другое на 350 человек, в которых к 1888 г. было 437 девочек; и частных - 11 для мальчиков (с 2072 детьми) и 15 для девочек (1138 детей), причем из сообщения видно, что, в отступление от Закона 1850 г., в некоторых заведениях были введены исключительно ремесленные работы.

В Англии серьезные попытки устройства особых заведений для малолетних относятся к концу XVIII и началу XIX столетия. Таково открытое в тридцатых годах Брентоновское убежище для детей, а в особенности устроенная в 1850 г. Редгильская колония около Лондона. Но надлежащее развитие все эти учреждения получили только после Законов 1854 и 1866 гг. По этим законам введены заведения двух типов: школы возрождения, преимущественно для детей преступных, и ремесленные школы для детей порочных; ныне вся Англия покрыта сетью таких учреждений. По указанию Феринга, к 1882 г. таких заведений в Великобритании с Ирландией было 282 с населением в 31433 человека*(2294).

В Германии первым значительным учреждением этого рода был Rauhes Haus, устроенный Вихерном в Horn, близ Гамбурга, в 1833 г. и послуживший во многих отношениях образцом для знаменитой французской колонии Метрэ. Заведение устроено по семейному началу; каждая семья имеет руководителем братьев и сестер братства внутренней миссии. Но в законодательствах немецких необходимость подобных учреждений была признана гораздо позднее - в Прусском уложении 1851 г. и в особенности в Общегерманском уложении, которое Новеллой 1876 г. допустило помещение в такие учреждения и детей, не достигших возраста уголовной вменяемости. Подробные же правила устройства заведений этого рода были определены для Пруссии Законом 3 марта 1878 г.*(2295), послужившим образцом для целого ряда таких законов в других германских государствах*(2296). Число заведений весьма значительно, хотя точной цифры не указано даже и в специальной статье Феринга. Можно только указать, что в 1897 г. считалось в Германии протестантских заведений для воспитания бесприютной молодежи 343 с населением более 16 тысяч; в том числе было принудительно помещенных более 4 тысяч.

Из подобных заведений в других государствах особенной известностью пользуются: в Голландии - Нидерландское Метрэ, основанное известным Зюрингаром; в Бельгии - maisons penitentiaires в монастыре St. Hubert для мальчиков и в монастыре в Намюре для мальчиков и девочек, а для порочных, но не преступных детей - в Ruisselede на 700 детей. Kpoме того, два приюта для подростков от 16 до 20 лет.

Bсе эти учреждения предназначаются главным образом для малолетних преступников, но в литературе и в жизни давно уже поставлен вопрос: не следует ли открывать эти учреждения совместно и для детей порочных, и просто беспризорных - для нищих, бродяг, отдаваемых в силу родительской власти и т.д. В практике тюремного дела, а отчасти и в законодательствах образовалось по этому вопросу два течения. Одни считают необходимым строго отделять обе группы малолетних: такова бельгийская система, отчасти проводимая и во Франции*(2297); другие, наоборот, считают такое отделение излишним, не имеющим никакого внутреннего основания. Такая система принята в заведениях швейцарских, североамериканских*(2298).

У нас, как мы видели, этот вопрос был поставлен при издании Закона 1866 г. (объясн. к п.4), но не был разрешен положительно, а практика большинства заведений высказалась в пользу соединения этих групп, и, я полагаю, вполне правильно, так как факт учинения преступного деяния по большей части является признаком малосущественным. С одной стороны, между бродягами и нищими скрывается всегда известный процент совершивших преступные деяния, но не изобличенных в них, а с другой - по степени нравственной испорченности, огрубелости; бесприютные оборвыши больших городов, кочующие из одного притона в другой, стоят, конечно, не выше большинства попадающих на скамью подсудимых.

Казалось бы, гораздо правильнее делать между заведениями принудительного воспитания иное различие, выделяя в особые заведения наиболее испорченные типы, например, рецидивистов, уже побывавших в воспитательных учреждениях, детей, учинивших какие-либо особо выдающиеся по их обстановке преступные деяния, признанных в приютах за особо испорченных и подлежащих удалению.

По отношению к самому типу устройства заведений существует также значительное разнообразие взглядов. Прежде всего, нельзя не указать на воззрение, считающее, по крайней мере для малолетних, действовавших без разумения, для порочных и брошенных детей, наиболее желательным применение системы размещения этих детей по семьям, в особенности по семьям фермерским, как это практикуется в Северной Америке, в Швейцарии, в некоторых местностях Германии. Этой системе, получившей одобрение на Стокгольмском конгрессе*(2299), нельзя отказать в известной доле теоретической верности. Главной причиной скороспелой преступности является, конечно, отсутствие здоровой семьи; поэтому лучшим терапевтическим средством будет создание таковой, хотя бы и искусственно. Но с практической стороны система размещения вызывает весьма и весьма значительные сомнения. Нельзя закрывать глаза перед той опасностью, которая может создаться для юных членов семьи введением в нее такого элемента, в особенности, например, у нас, где надзор крестьянской семьи за малолетними в страдную пору сводится почти к нулю. Кроме того, размещение по семьям может иметь xopoшиe результаты, если прием будет последствием сознательной благотворительности, искренним проявлением христианской любви к детям погибающим, но оно получит совсем иную окраску, как скоро такой прием будет делом расчета, даже промысла, чему наглядным примером служит у нас размещение питомцев воспитательного дома.

Относительно воспитательно-исправительных заведений для малолетних были попытки применения к ним принципа одиночного заключения. Такое воззрение было усвоено, например, первыми тюремными конгрессами - Франкфуртским 1846 г. и Бельгийским 1847 г. Эта система практически применялась во Франции в la Roquette до 1850 г., но она дала самые плачевные результаты. Прежде всего, она оказывалась страшно суровой, так как благодаря значительные срокам - до достижения 20 лет - это заключение являлось нередко гораздо более тяжким, чем ответственность, определяемая за подобные же деяния взрослым преступникам или малолетним, действовавшим с разумением. С другой стороны, одиночество, предоставление ребенка самому себе противоречило самым основным принципам физического и морального воспитания.