Объект преступлений против общественной нравственности

 

Объект преступного посягательства в преступлениях против общественной нравственности. Как было сказано выше, общественная нравственность представляет собой в узком смысле слова объект уголовно-правовой охраны целой группы самостоятельных преступных деяний.

Общественная нравственность как видовой объект преступления предусмотрена в главе 10 Уголовного кодекса Республики Казахстан наряду с таким объектом, как здоровье населения. Аналогичное положение имеет место в уголовных кодексах Российской Федерации и Кыргызской Республики. Такое совмещение объектов можно объяснить лишь чисто механической группировкой некой группы преступных деяний. Однако следует иметь в виду, что в кодексах более раннего периода помимо названной группы объектов преступлений входили и преступления против общественной безопасности и общественного порядка. История развития законодательства в данном вопросе рассматривалась нами отдельно.

Следует отметить, что действующая Особенная часть УК Республики Казахстан не содержит разделов. Все преступления сгруппированы по главам. Такой законодательный прием имеет свои положительные и отрицательные стороны. Иной законодательный подход осуществлен в УК Российской Федерации и Кыргызской Республики. Так, данная группа преступлений включена в раздел 9 УК РФ «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» (аналогично и в УК КР), рассматриваемые нами как родовой объект посягательства. Безусловно, возникает вопрос, можно ли считать, что общественная нравственность относится к категории общественной безопасности, либо она относится к общественному порядку? Можно ли через призму общественнойбезопасности сформулировать понятие общественной нравственности? Равноценные ли эти понятия? Обратимся к первому из них. Этимология слова «безопасность» означает «отсутствие опасности». В уголовном праве безопасность выступает как категория защищенности интересов личности, общества и государства. Трудно представить себе, как вплетается в ткань безопасности нравственность. Это вызвало ряд дискуссий в юридической литературе.

Нравственность в свою очередь рассматривается как социальная ценность, проявляющаяся в общепринятых правилах поведения, нарушение которых может повлечь за собой ответственность лица, в том числе уголовно-правовую. Е.А.Старков, делая ссылку на Курс уголовного права (под ред. Н.Ф.Кузнецовой), делает вывод, что общественная нравственность является видовой составляющей общественной безопасности и, следовательно, видовым объектом преступления.[78, c.74] Другие доводы отсутствуют. Автор при этом сетует, что общественная нравственность не включена в число задач уголовного законодательства Российской Федерации и приводит опрос граждан и сотрудников правоохранительных органов на предмет важности охраняемого объекта. Нам представляется, что доводы автора не совсем корреспондируют с выводом. Если общественная нравственность является составляющей общественной безопасности, то какова необходимость ее самостоятельного закрепления в ст.2 Уголовного кодекса Российской Федерации. Тем более не поддается логике сделанный Е.А. Старковым вывод о необходимости выделения преступлений в сфере общественной нравственности в самостоятельный 25-й раздел Особенной части Уголовного кодекса. [78, c.76]

Исследуя данную проблему, Е.В.Миллеров предлагает решить её просто, озаглавив исследуемый раздел IХ Уголовного кодекса Российской Федерации как «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка, здоровья населения и общественной нравственности», указав в нем все объекты преступных посягательств.[49, c.15] В принципе с таким подходом можно было бы согласиться, если только не считать его механическим включением в указанный перечень объектов. В последнем случае возникнет необходимость указания в разделе и иных объектов преступного посягательства, вытекающих из названия других глав данного раздела. К ним относятся экологические преступления, преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта, преступления в сфере компьютерной безопасности. Не исключаем возможности появления и других глав преступлений. Все же следует признать некую условность такой группировки составов преступлений, которая, согласно советской системе права, построена (систематизирована) по признаку объекта преступного посягательства. Концепция, в соответствии с которой объект преступления лежит в основе включения того или иного преступления в конкретный раздел и соответственно в главу Уголовного кодекса представляется нам правильным. По крайней мере, это дает возможность провести систематизацию преступлений, четко определить объект уголовно-правовой охраны, степень его опасности, что немаловажно как для правоприменителя, так и для законодателя.

В этой связи следует отметить, что разработчики проекта нового Уголовного кодекса Республики Казахстан остались на прежних позициях законодательной техники. В этой связи возникает закономерный вопрос о приоритетах защиты общественных отношений в уголовном законодательстве, о систематизации норм в Уголовном кодексе. На наш взгляд, нельзя отказываться от института объекта преступления. Но это отдельная тема исследования.

С точки зрения уголовно-правового регулирования общественная нравственность выступает как система общественных отношений по поводу сложившихся в обществе правил и обычаев поведения людей, отражающих должное поведение людей. На наш взгляд, такая трактовка все же нуждается в уточнении. Не вдаваясь в подробности исследования нравственности, отметим, что в конечном итоге речь идет о нравственно-духовном состоянии общества и конкретно каждого его индивида.

Исходя из вышеизложенного, можно прийти к выводу, что родовой и видовой объекты преступлений против нравственности совпадают. Однако такое утверждение оспаривается Л.С.Кучанским.Им сформулировано собственное понимание видового объекта преступлений против нравственности,под которым предлагается понимать совокупность общественных отношений, обеспечивающих определенный паритет интересов общества и отдельных его членов в случае удовлетворения их потребностей и инстинктов на основании существующих моральных норм, принципов и правил.[42, c. 8] Не вдаваясь в дискуссию, отметим, что в такой трактовке сложно определить, о каком паритете должна идти речь, например, при вовлечении в занятие проституцией, тем более, если оно совершается путем шантажа?

Изучая непосредственный объект преступлений против общественной нравственности, Р.В.Торосян приходит к выводу, что им не может быть общественная нравственность в целом как объект посягательства, а только лишь часть отношений в сфере обеспечения конкретных нравственных норм. Определенная логика в этом присутствует и вытекает она из характера совершенного преступного деяния, посягающего на конкретный объект. В итоге вышеназванный автор приходит к выводу о целесообразности выделения подвидового объекта и на этой основе предлагает новую систему преступлений против общественной нравственности как-то: в сфере взаимоотношений полов и формирования половой культуры, в сфере сохранения наследия прошлого и поддержания связи поколений, в сфере взаимоотношения людей с иными представителями живой природы.[82,c.20-21]

Изложенная автором позиция имеет право на существование. Но при этом не установлена его ценность ни для правоприменителя, ни для законодателя. Исключение, пожалуй, составляет ценность научного исследования в виде развития непосредственного подвидового объекта преступления. На наш взгляд, было бы правильно говорить о необходимости формирования самостоятельной главы Уголовного кодекса с выделением преступлений против общественной нравственности. Только в этом контексте предложение автора о группировке непосредственного объекта для ряда составов преступлений было бы его логическим завершением.

Разбросанность суждений исследователей данной проблемы, а также встречающиеся противоречия вытекают, на наш взгляд, из того, что общественная нравственность в контексте уголовно-правовой охраны строго очерченной группы преступлений, расположенных в главе 10 Уголовного кодекса Республики Казахстан, должна рассматриваться через призму посягательств на нравственные устои общества. Если этого не сделать, то можно целую группу преступных деяний, находящихся в иных главах Уголовного кодекса, переместить в исследуемую главу. Приведем лишь некоторые примеры. Так, С.В.Тасаков, исследовав нравственные основы уголовно-правовых норм, направленных на охрану личности, ее прав, свобод и законных интересов, пришел к интересным выводам. [79] Им были рассмотрены нормы, касающиеся смертной казни, убийства матерью своего новорожденного ребенка, доведения до самоубийства, незаконного производства аборта и др., с точки зрения общественной нравственности. Такой подход изучения нормы Уголовного кодекса интересен с позиции его новизны. Нравственность в широком смысле слова выступает мерилом всех общественно-опасных деяний, предусмотренных уголовным законодательством. Поэтому есть смысл оценивать ту или иную норму уголовного закона по степени ее соответствия нравственным устоям современного общества. Нравственность должна стать мерилом оценки эффективности функционирования той или иной нормы закона. А с точки зрения законотворческой работы она (нравственность) должна стать мерилом соответствия новой нормы общественным потребностям.

Наибольшие споры вызывают проблемы, связанные с определением непосредственного объекта преступлений против общественной нравственности. Несмотря на незначительное число составов преступлений, в юридической литературе все же предпринимались попытки их классификации. Так, в Курсе уголовного права 2002 г. [41,c.426] предложено условное разделение на преступления, связанные: 1) с нарушением сексуальных устоев общества: вовлечение в занятие проституцией, организация или содержание притонов для занятия проституцией, незаконное распространение порнографических материалов или предметов; 2) с аморальным отношением к истории и культуре государства: уничтожение или повреждение памятников истории и культуры, надругательство над телами умерших и местами их захоронения, жестокое обращение с животными. Предложенная Р.В. Торосяном группировка преступлений отличается лишь выделением третьей группы – в сфере взаимоотношения людей с иными представителями живой природы. Полагаю, что данная классификация представляется достаточно условной и не вызывает особых возражений. Однако она интересна с позиции изучения непосредственного объекта преступления.

Рассмотрим объекты конкретных составов преступлений против общественной нравственности. В этой связи целая группа преступлений против нравственности представляет опасность для общества с точки зрения посягательства не столько на отношения полов (они могут быть самыми различными, начиная от гетеросексуалов до гомосексуалов и др.), сколько на отношения, связанные с формированием культуры сексуальных отношений и сложившихся в обществе практик таких отношений. Так, уголовно наказуемыми становятся деяния, связанные с вовлечением в проституцию, организацией притонов для занятия проституцией, изготовлением и сбытом порнографических предметов. Мы не исключаем возможности появления новых составов преступлений, подпадающих в данную группу преступлений.

В связи с признанием рядом государств права человека на браки как между мужчинами, так и между женщинами, сформировался новый порядок взаимоотношений между полами с реализацией их сексуальных отношений. Хотя в мусульманском, да и в христианском мире это вызывает протест. Но дело будущего, как будут восприниматься такие браки и как будут регламентированы они в законодательстве. Следующий немаловажный момент связан с тем, что данная группа преступлений имеет дополнительный непосредственный объект. И им является здоровье населения как физическое, так и психическое. Так, например, в ст. 270 УК РК говорится о вовлечении в занятие проституцией путем применения физического насилия или угрозы его применения. Однако в литературе присутствует иное мнение, которое, на наш взгляд, представляется кардинальным с точки зрения отхода от сложившегося стандарта понимания объекта данного преступления. Так, Ю.П. Смирнов полагает, что рассматриваемое деяние не нарушает нравственности, а нарушает сексуальную свободу человека. [75,c.22] При этом он предлагает перенести рассматриваемую статью за вовлечение к занятию проституцией в главу преступления против половой свободы и половой неприкосновенности личности. [75,c.22] Это, пожалуй, единственное мнение, которое нам встретилось при изучении объекта данного преступления. Оно представляет интерес, поскольку дает возможность взглянуть на некоторые проблемы объекта под иным углом зрения.

Думается, более правильно было бы судить об объекте данного преступления через призму духовно-нравственного здоровья человека, тем более, что сам автор такого предложения пишет о том, какие последствия наступают в результате такого деяния. Речь идет о потере не только физического, но и психического здоровья. А какие последствия наступают от такого деяния – они несоизмеримы. Как правило, ученые не заостряют внимания на объекте преступления и трафаретно относят к объекту преступления нравственность и дополнительным объектом предлагают считать здоровье граждан.

Как нам представляется, акценты должны измениться. Здоровье граждан как категорию, присущую человеку, следует рассматривать не только с точки зрения нанесения ущерба, исчисляемого и воспринимаемого в виде, например, членовредительства, но и иного ущерба, последствия которого трудно установить. Бурное развитие человечества в последние годы привело к тому, что Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) сформулировала следующее определение здоровья человека – это состояние полного физического, духовного и социального благополучия, а не только отсутствие болезни или физических дефектов. Как видно,большое значение придается такому показателю здоровья человека, как его духовное здоровье и развитие. Соответственно это должно найти и законодательное разрешение, в том числе и в нормах уголовного права.

Изложенное выше находит свое продолжение в отдельных исследованиях. Так, при определении объекта состава вовлечения в проституцию,один из исследователей пишет, что родовой объект его – здоровье населения и общественная нравственность. При этом непосредственный объект, по мнению автора, –здоровье и моральные устои конкретного лица, вовлекаемого в занятие проституцией. При этом сказанное не обосновывается.[96] В Курсе уголовного права пошли еще дальше: непосредственным объектом состава вовлечения в проституцию предложено считать здоровье и моральные устои конкретного лица, вовлекаемого в такого рода деятельность,а видовым объектом – здоровье населения и общественную нравственность. [63, c.331] Понятно, что каким-то образом законодатель должен определить место указанной нормы в структуре Особенной части Уголовного кодекса.

Обратимся ещё к одной статье УК РК – 271, где признак проституции и сводничество являются квалифицирующими. В зарубежном законодательстве, например, в ст.261 УК Кыргызской Республики особо квалифицирующими признаками организации или содержания притонов для занятия проституцией являются те же деяния, совершенные с привлечением несовершеннолетнего лица (ч.3), либо с привлечением малолетнего лица (ч.4). Как видно, и в данном случае здоровью подростка однозначно наносится ущерб. Или другой состав ст.273-1 УК РК, предусматривающий изготовление, рекламирование, а также незаконную торговлю печатными изданиями, кино-, видеоматериалами, изображениями или иными предметами порнографического характера, может нанести вред психическому развитию несовершеннолетнего.

Законодатель Казахстана, учитывая интересы несовершеннолетних и исходя из позиции защиты их интересов (УК РК дополнен статьей 273-1 в соответствии сЗакономРК от 23.11.2010 г., №354-IV),включил в УК РК ст.273-1, где предусмотрел уголовную ответственность за изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних либо их привлечение для участия в зрелищных мероприятиях порнографического характера. Кыргызстан в 2011 г. внес в УК ст.262-1, предусмотрев ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в действия, связанные с изготовлением материалов или предметов порнографического характера, а равно в качестве исполнителей для участия в мероприятиях порнографического характера.

В литературе не раз высказывалось мнение о необходимости предусмотреть самостоятельную норму, связанную с вовлечением несовершеннолетнего в занятие проституцией, либо предусмотреть в общем составе в ст.270 УК РК в качестве квалифицирующего вида вовлечение несовершеннолетнего. В 2010 г.(Кодекс дополнен ст. 132-1 в соответствии с Законом РК от 23.11.2010 г., № 354-IV)данная норма (ст.132-1) была встроена в главу 2 УК РК, где расположена группа преступлений против семьи и несовершеннолетних. По всей вероятности законодатель исходил из того обстоятельства, что интересы несовершеннолетнего в данном случае важнее и ценнее, тем более, что имеется специальная глава, касающаяся защиты интересов несовершеннолетних как более ценное благо. Это соответствует нормам международного права. Но возникает другой вопрос:почему в таком случае статья, предусматривающая ответственность за привлечение несовершеннолетних для участия в зрелищных мероприятиях порнографического характера, осталась в главе 10 УК РК? Не вдаваясь в глубокий анализ главы 2 УК РК, отметим, что ст.131 УК РК «Вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность», ст.132 УК РК «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий», ст.132-1 «Вовлечение несовершеннолетнего в занятие проституцией» имеют один объект преступного посягательства – духовно-нравственное здоровье несовершеннолетнего и его нормальное развитие. Это обстоятельство подводит нас к выводу, что они должны находиться в одном разделе с иной группой преступлений. О чем будем говорить ниже.

Следующая группа преступлений связана с посягательством на сферу сохранения наследия прошлого и поддержания связи поколений (по Р.В.Торосяну) либо с аморальным отношением к истории и культуре государства.[41, с.426] Речь идет о ст.243 УК РФ «Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры». Сразу отметим, что данная норма в уголовном законодательстве Кыргызстана отсутствует. В Казахстанеэтот вопрос законодателем был разрешен путем помещения данного деяния в пункте б ч.3 ст.187 УК РК как уничтожение или повреждение памятников истории, культуры и т.д. Деяние отнесено к категории преступлений против собственности.

В юридической литературе высказано мнение, что непосредственный объект рассматриваемого преступления –это общественная нравственность в области духовной и культурной жизни.[86,c.156] Совершенно справедливо, так как духовное развитие человека связано с сохранением своего исторического прошлого. К последнимотносятся памятники архитектуры, истории, культуры. Духовная связь поколений должна проходить через сохранение и распространение этих памятников. Порой оценить нанесенный ущерб представляется достаточно сложным. Именно они (памятники) и формируют правильное нравственное отношение к своему прошлому.

Аналогично следует решать вопрос о составе надругательства над телами умерших и местом их захоронения. Нравственные нормы многих народов призывают к почтительному отношению к памяти о самом умершем и месту его захоронения. Порой такие объекты становятся впоследствии историческими памятниками, подкрепляющими и воздействующими на духовно-нравственное развитие поколений. Примером тому могут быть места захоронения «Неизвестного солдата», или места захоронения жертв репрессий, «Вечный огонь» на братских могилах и мн. др.

На наш взгляд, следовало все-таки пойти по пути тех государств, которые разделили данный состав преступления на два: надругательство над телами умерших и отдельно надругательство над местами захоронения умерших. Так, Уголовный кодекс Эстонии предусмотрел две самостоятельные нормы: ст.199 «Разорение могил или иное надругательство над памятью захороненных» и ст.199-1 «Надругательство над трупом». Как видно, это два самостоятельных общественно опасных деяния, которые имеют свой состав преступления как-то объект и предмет, объективную и субъективную стороны.

Что касается ст.276 УК РК «Жестокое обращение с животными», то непосредственный объект в данном случае выступает в качестве сложившихся в обществе отношений по гуманному обращению с животными, к которым относятся домашние и дикие животные и птицы. Особой полемики объект данного состава преступления в юридической литературе не вызывает. Как правило, законодательства многих государств предусматривают ответственность за подобное деяние. Это и понятно. Нормы общественной нравственности распространяются и регулируют отношения людей к братьям меньшим – животному миру. В последние годы встречается запрет на использование животных в цирковых представлениях, ввиду жесточайшего к ним отношения при тренировке и подготовке циркового представления. Например, в Китае.

Представляет интерес мнение о переносе таких преступлений, как хулиганство и вандализм к преступлениям, посягающим на общественную нравственность. [78, с.8; 71, с.8] Мнение Е.А.Старкова базируется лишь на проведенном опросе и выводе, что указанные составы не связаны с нарушением отношений общественной безопасности. [78,c.85] Интересно, что законодатель Эстонии выделил главу 11 под названием «Преступления против общественного порядка и общественной безопасности», где помимо преступлений против общественной нравственности находится состав хулиганства (ст.195 УК). Тем не менее объектом данного состава преступления, впрочем, как и вандализма остается общественный порядок. Законодатель Украины пошел еще дальше и в разделе ХII под названием «Преступления против общественного порядка и нравственности» также предусмотрел состав хулиганства. Опять же отмечу, что при этом объектом его остается общественный порядок. Возможно, это происходит в силу сложившейся традиции, когда хулиганство на протяжении длительного времени считалось деянием, нарушающим общественный порядок. Однако корень возникающих сегодня предложений рассматривать хулиганство и соответственно вандализм как деяния, посягающие на общественную нравственность,заключается в том, что необходимо рассматривать общественную нравственность применительно ко всем преступлениям (широкое понимание нравственности и преступления вообще), а также как объект конкретного преступного посягательства (узкое понимание нравственности). Любое преступление безнравственно. Речь идет о степени его оценки со стороны общества. Безнравственно убивать или брать взятки. В любом случае нарушаются нравственные устои общества, деформируется мораль, происходит духовно-нравственное разложение общества.

Изучение нами данной группы преступлений наводит на некоторые рассуждения, связанные с необходимостью изменения отношения к вышеназванным составам преступлений. Речь идет не только о выделении самостоятельной главы преступлений против нравственности, но и перемещении её в главу «Преступления против личности», либо сразу за главу1Особенной части УК РК. Ведь в конечном итоге совершается посягательство на физическое и психическое здоровье человека. Например, вовлечение в занятие проституцией или использование несовершеннолетнего в порнографии ведет к серьезному разрушению личности, требует огромного труда в возращении таких униженных и оскорбленных лиц в социум, а также разработки программ их адаптации в обществе, ресурсов для лечения и мн. др. Однако, на наш взгляд, совершенно незаслуженно эта группа преступлений, согласно иерархии закрепленных в Уголовном кодексе ценностей, отнесена к преступлениям против общества. Основным доводом предложено считать, что данная группа преступлений посягает на жизнь и здоровье многих лиц или части населения в определенной местности либо на нравственное здоровье населения.[41,c.348] Однако ущербность такого подхода очевидна. В предлагаемой формулировке речь идет лишь о некоем эфемерном здоровье населения. При этом теряется очевидный факт опасности этих преступлений, наносящих порой непоправимый ущерб физическому и психическому здоровью человека, а в некоторых случаях и представляющих угрозу его жизни. Для примера сравним такие составы преступлений, как незаконное производство аборта (ст.117 УК РК) и заражение венерической болезнью (ст.115 УК РК). При этом имеется такой отягчающий признак, как, например, заражение двух или более лиц,т.е. число жертв может быть различным. Можно ли говорить о том, что данные преступления более опасны нежели, например, вовлечение в занятие проституцией путем применения физического насилия или угрозы его применения, шантажа, уничтожения имущества или обмана (ст.270 УК РК) или вовлечение несовершеннолетнего в порнобизнес (ст.273-1 УК РК). Понимая проблему систематизации преступлений в зависимости от объекта посягательства и степени его опасности для личности и общества в целом, полагали бы возможным включить группу преступлений против нравственности сразу за главой 1 Особенной части УК РК с изменением названия главы.

Предмет преступного посягательства в преступлениях против общественной нравственности. Определимся с общетеоретическим определением предмета преступления. Итак, предмет преступления – это элемент материального мира, воздействуя на который, виновный осуществляет посягательство на объект преступления. Предмет преступления является категорией материальной и представляет собой факультативный признак состава преступления. Если же предмет преступления обозначен в законе, то он становится признаком обязательным. В преступлениях против общественной нравственности встречаются самые разнообразные предметы преступления. Так, в ст.271 УК РК предметом выступает притон для занятия проституцией. Понятие притона будет исследовано в следующем разделе работы.

Предметом преступления в составе изготовления или сбыта порнографических предметов являются порнографические сочинения, печатные издания, изображения и др. Проведенное нами исследование уголовных дел показало следующее. В большинстве случаев (68%) население сталкивается с порнографическими фильмами, 22% – знакомились с печатными текстами и песнями такого содержания, 20% – знакомились с фотографиями и игральными картами. Достаточно интенсивное или даже агрессивное пополнение знаний в этом направлении осуществляет интернет. Некоторые исследователи отмечают достаточно активную эксплуатацию в изготовлении порноматериалов с участием детей.

К предметным преступлениям следует отнести ст.275 УК РК. Предметом в данном случае выступают тела умерших, места захоронения, надмогильные сооружения, а также предметы, находящиеся в могиле или на могиле. Последние изымаются при совершении хищения.

Представляет интерес предмет состава ст.276 УК РК, где предметом преступления выступают домашние, бездомные или дикие животные. Законодатель ничего не говорит о птицах. Что касается законодательной практики, то в большинстве случае лица были осуждены за жестокое обращение с бездомными животными. Тем не менее птицы также могут и должны быть предметом данного состава преступления,о чем следует указать в законе. Судебная практика не относит к предмету рассматриваемого преступления рыб, пресмыкающихся и земноводных, что является совершенно правильной позицией.

Выводы

1. Нравственность в широком смысле слова выступает мерилом всех общественно-опасных деяний, предусмотренных Уголовным законодательством. Нравственность должна стать методом оценки эффективности функционирования той или иной нормы закона. А с точки зрения законотворческой работы она (нравственность) должна стать мерилом соответствия новой нормы общественным потребностям.

2. Нравственность в узком смысле слова выступает объектом уголовно-правовой охраны отдельной группы преступлений.

3. Необходимо разделить ст.275 УК РК на два: надругательство над телами умерших и отдельно надругательство над местом захоронения умерших.

4. С учетом объекта посягательства, а также вреда, который наносится здоровью (физическому и психическому) человека, полагали бы возможным включить группу преступлений против нравственности сразу за главой 1 Особенной части УК РК.

5. Ст.131 УК РК «Вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность», ст.132 УК РК «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий», ст.132-1 «Вовлечение несовершеннолетнего в занятие проституцией» имеют один объект преступного посягательства – духовно-нравственное здоровье несовершеннолетнего и его нормальное развитие. В этой связи необходимо объединить их с преступлениями против нравственности и расположить в одной группе с соответствующим названием.