2018-01-21
962
Основной предмет исследования в этом плане — итоговый труд И. Канта «Антро- пология с прагматической точки зрения» (1798). Для более полного понимания точки зрения Канта на роль «антропологического подхода» в системе социально- гуманитарного знания необходимо вкратце реконструировать его взгляды, касаю- щиеся данного круга проблем, по предшествующим работам (прежде всего это касается «Критики чистого разума»). Это необходимо, так как антропологию Канта не- возможно понять вне контекста этого «коперниковского переворота», который совершил немецкий мыслитель, критически переосмыслив базовые категории теории познания, мышления, чувствования («критический» период творчества Канта). В контексте исследуемой проблемы — «становления и развития П. н. в культурной (социальной) антропологии» указанные выше базовые понятия важны для выяснения особенностей многообразных форм деятельности, осуществляемых в различных этнок ультурных условиях. Весьма важна для анализа основной темы и общая интерпретация итогов «кри- тики чистого разума», которая состоит в том, что Кант выступает против: а) абсолю- тизации рационализма; б) «чистого» разума, не связанного с внешним миром; в) раз- ума, не связанного с чувственностью; г) пассивного, саморефлексирующего разума, «очищенного» от активной деятельности. Такой итог «критики чистого разума», предложенный Кантом, означает для даль- нейшего развития гуманитарного познания целый ряд последствий. Первое — само- стоятельность исследования «нравственного закона внутри нас» (т. е. общества, культуры во взаимодействии с индивидом) от изучения «законов неба над головой» (естественных наук). Второе — связь мышления, познания с деятельностью личности (индивида). Третье — неразрывность внутреннего мира личности с внешним («культурой», «общест вом»). Четвертое — интегральное единство познания, мышления, аффективных чувственных состояний. В «Антропологии…» Кант представил комплекс конкретных и теоретических проблем, ставших впоследствии предметом анализа культурной (социальной) антропологии. В особенности последнее утверждение ка- сается психологической ориентации в указанной дисциплине. Касаясь же непосредственного содержания работы Канта «Антр опология с праг- матической точки зрения», в первую очередь необходимо подчеркнуть, что в этой книге отмечается связь между «физиологической» и «прагматической» антропологией. Первая (физиологическая антропология), по мнению Канта, «имеет в виду исследование того, что делает из человека природа», вторая (прагматическая антропология) — «исследование того, что он как свободно действующее существо делает или может и должен делать из себя сам»171. В то же время главная цель прагматиче- ской антропологии (можно истолковать ее название как «деятельностная антропо-
|
|
|
|
|
|
171 Кант И. Антропология с прагматической точки зрения. СПб., 1999. С. 131.
логия») вместе с «мироведением» — познание самых разнообразных культур и обществ. Это познание имеет своей задачей облегчение общения людей различных культур, реализацию на практике права быть гражданином мира. «Антропология…» состоит из двух основных частей, каждая из которых имеет свое функциональное назначение. Первая представляет собой общетеоретическую концепцию активной личности, вторая — концепция личности, рассматриваемой в разнообразии характеров и в контексте конкретных культур. При этом личность рассматривается Кантом как активный, деятельный субъект, познающий окружающий мир при помощи синтетической способности мышления, в которой разум действует вместе с чувствами, прежде всего с конструктивной спо- собностью воображения. И происходит это не в абстрактном внемировом пространстве, а в условиях конкретно-исторических культур. Именно в трудах Канта содер- жатся многие предпосылки (в виде теории — понятия «модель» и конкретных вопросов и областей исследования) направления «культура-и-личность» (психологическая антропология), основной предмет которой — изучение того, как мыслит, познает и эмоционально реагирует (чувствует) индивид в условиях различных культур. Г.В.Ф. Гегель, с одной стороны, продолжил разработку теоретических принципов, сформулированных И. Кантом (развитие идеи «схематизма» как объяснение функционирования объективированных форм культуры — опредмечивание-распредмечивание), и изучение форм культурной идентичности (особенности характеров народов), а с другой — значительно расширил предметную область антропологических исследований. Несмотря на существенные различия в общефилософских воззрениях, Кант и Гегель оказались близки друг к другу в отстаивании фундаментальности антропологии и необходимости ее развития как на общетеоретическом, так и на конкретно-научном уровне. В подтверждение вышесказанного обратимся к характеристике основных положений Гегеля, касающихся обоснования психоантропологических исследований. 1. Гегель продолжил изучение механизмов формирования и функционирования объективированных форм культуры и предложил свой способ объяснения, понимания и возможности передачи духовной культуры внутри общности людей (опредмечивание- распредмечивание). Существенную роль в исследовании психологии народов, по Гегелю, играют искусство, религия откровения, философия наряду с анализом мифологии и конкретно-эмпирическим изучением обычаев различных народов. 2. Личность (человек) у Гегеля — активный субъект, который порождает свое сознание (дух, психологию) в процессе предметной деятельности (труда). 3. Особенность антропологического подхода Гегеля состоит в том, что он отводил существенную роль в изучении психологии народов в частности и человека вообще онтогенетическому рассмотрению индивида. В исследовании процесса индивидуаль- ного развития (от рождения к взрослому состоянию) Гегель видел ключ к пониманию процессов воспроизводства культуры в общности. Именно он положил в основу и впервые систематически рассмотрел значение принципа единства фило- и онтогенеза в своем труде «Феноменология духа» (1807). Таким образом, Гегель выделил детство в качестве приоритетной темы антропологических исследований. 4. «Ядром» антропологического изучения индивида у Гегеля является анализ «природных» и «местных духов». Гегель продолжил описание характеров европейских народов, начатое Кантом. Правда, общий подход к решению этой задачи у Гегеля несколько иной, нежели у Канта. Гегель предпочитает выделять позитивные черты культурной идентичности отдельных народов (в то время как Кант замечал и акцен- тировал внимание на негативных чертах). При этом Гегель открыл новые горизонты изучения психологии народов. Во- первых, он впервые (в Новой истории) поставил вопрос о необходимости анализа психокультурных особенностей народов во взаимодействии с конфессиональной спецификой, то есть сформулировал проблему взаимодействия культуры, религии, личности. Во-вторых, Гегель уделил значительное внимание природным детерминантам психологии народов (в первую очередь влиянию ландшафта). В-третьих, наряду с характеристикой современных ему народов он рассмотрел и историческое измерение данной проблемы — историческую психологию народов. 5. Гегель выделил в предмет специального исследования взаимосвязь невербальных форм коммуникации (в первую очередь физиогномики) с аффектами (эмоцио- нальными состояниями) и внутренним миром личности. 6. Рассмотрение немецким философом аффективных состояний во взаимосвязи с внутренними ощущениями переплетается с традиционной впоследствии для культурной антропологии темой соотношения магии и религии. Гегель затрагивает этот вопрос в форме выяснения особенностей магического сознания первобытного чело- века. Анализ магии — это небольшой фрагмент объемной области исследований — изучения различных форм «чувствующего знания». В этом разделе антропологии («Чувствующая душа в ее непосредственности») Гегель рассматривает различные уровни (формы) «магического отношения души», особого вида познания, основанного на «жизни чувства, обладающей внутренним видением и знанием»172. В указанной области исследований немецкий философ особо выделяет следующие вопросы. Первый — соотношение нормы и патологии в различных видах экстатических состояний. Второй — значение сновидений и бессознательного (!) в функционировании личности. Третий — выделение особого типа состояний сознания человека («созерцательное знание») и рассмотрение широкого круга явлений культуры, связанных с ним. При изучении данного вопроса Гегель дает классификацию типов транса и стремится сформулировать общую концепцию особых состояний сознания (измененных состояний сознания, по современной терминологии).
|
|
|
|
|
|
«Психология народов»
Второй этап развития П. н. в культурной (социальной) антропологии осуществлялся в Германии и Франции во время становления культурной антропологии и получил название «психология народов». В изучении психологии народов явно про- явились две стратегии или методологии анализа: а) культурно-историческая (бес- спорными лидерами которой являлись В. Вундт и Т. Вайц); б) позитивистско- эмпирическая, стремившаяся в конечном счете свести культурное разнообразие народов к различиям в органическом строении индивидов (идеологом этого направ- ления был Г. Лебон). Основная направленность исследований В. Вундта состояла в анализе особенностей языка, мифов, нравов, обычаев различных культур с целью выяснения роли последних в функционировании «народного духа». В концептуальном плане весьма существенным для Вундта являются два положе- ния, которые он развивает практически во всех исследованиях. Первое состоит в том, что высшие психические процессы людей, и в первую очередь мышление, есть продукт историко-культурного развития сообществ индивидов и не обусловливаются расово-антропологическими особенностями. Второе выражается в несогласии с отождествлением индив идуального сознания (или механической суммы сознаний) и «сознания народа». Вундт рассматривал «народное сознание» (психол огию народа) в качестве творческого синтеза (интеграции) ин дивидуальных сознаний, результатом которого является новая реальность, обнаруживающаяся в продуктах сверхиндивидуальной деятельности в языке, мифах, обычаях. В то же время индивид (личность) не остается у Вундта вне анализа. Немецкий психолог полагал, что человека (личность) необходимо изучать во взаимодействии с надындивидуальной реальнос тью (культурой) в конкретных исторических этнокуль-
172 Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. М., 1977. С. 146.
турных общностях. Он резко выступал против «выхватывания» индивида из сложной ткани историко-культурных взаимоотношений. «В истории человеческого общества, — отмечал Вундт, — первым звеном бывает не индивидуум, но именно сообщество их. Из племени… выделяется самостоятельная индивидуальная личность вопреки гипотезам рационалистического просвещения, согласно которым индивидуумы отчасти под гнетом нужды, отчасти путем размышлений соединились в общество»173. Вундт не отрицал необходимость изучения органических качеств индивида в свете общих познавательных задач, стоящих перед «психологией народов». Основными же объектами изучения для психологии народов являются язык, мифы, обычаи. «Язык содержит в себе общую форму живущих в духе народа пред- ставлений и законы их связи. Мифы таят в себе первоначальное содержание этих представлений в их обусловленности чувствованиями и влечениями. Наконец, обычаи представляют собой возникшие из этих представлений и влечений общие направле- ния воли»174. В то же время В. Вундт, хотелось бы отметить, что он прекрасно понимал, что психология народов только делает первые шаги и многие проблемы еще пред- стоит изучить в процессе будущего развития дисциплины. Устремленность в будущее выгодно отличает работы В. Вундта от исследований «расовой души» Г. Лебона. Предмет анализа по следнего не «психология народов» и не «психология культур», а «душа расы». По мнению Лебона, «каждая раса обладает столь же устойчивой психической организацией, как ее анатомическая организация. Что первая находится в зависимости от устройства мозга, в этом трудно сомневаться»175. Лебон пишет о том, что пока нет научных данных, подтверждающих его тезис, но при этом добавляет, что их обязательно найдут. Таким образом, согласно Лебону, проблема лишь в недостаточности эмпирических данных об устройстве мозга, а все остальные проблемы в принципе решены. Соб- ственно говоря, анализ «души расы» превращается в проблему сравнительной анато- мии. Особенно важно отметить, что Лебон противопоставляет массу, толпу (а других общностей он не знает) неким элитным индивидам. И в принципе проблема «психо- логии народов» у него превращается в изучение «расовой души» индивида. Наряду с изучением психологического своеобразия народов существовало еще два аспекта изучения субъективного фактора в истории культур: 1) анализ внутри- культурных и межкультурных механизмов передачи информации в коллективе (общ- ностях) и формы распространения эмоционально-психологических аффективных состояний («групповая психология», впоследствии ставшая основой социальной); 2) изучение роли эмоций и чувств в истории и функционировании культур. Безусловно, что эти два аспекта тесно связаны с психологией народов, но тем не менее имеют самостоятельное значение. Однако, роль чувств, эмоций в истории и развитии культур исследовалась в описываемый период фрагментарно, так сказать в рамках постановки вопроса. Можно лишь отметить, что эта проблема анализировалась в книге Г. Тарда «Со- циальная логика» и в исследовании Л. Уорда «Психические факторы цивилизации». Этот аспект исследования, возникнув в конце XIX в., снова попал в поле зрения уче- ных лишь в 80-х гг. ХХ в. Более разработанной оказалась проблема психологии общнос ти и способов меж- и внутрикультурного взаимодействия. Наиболее глубокий анализ этого вопроса при- надлежит, безусловно, Тарду в его работе «Законы подражания» (а не Лебону с его «психологией толп» или С. Сигеле с исследованием «Преступная толпа»). Центральные вопросы творчества Тарда: как осуществляется распространение нововведений (изобретений) в культурах, как происходит целостное функционирование общностей и как вообще возможно межличностное взаимодействие. К этим аспектам изучения тесно примыкает еще один — как индивид осваивает и воспроизводит культуру.
173 Вундт В. Проблемы психологии народов // Преступная толпа. М., 1998. С. 254. 174 Там же. С. 225. 175 Лебон Г. Психология толп. М., 1998. С. 21.
Таким образом, французский ученый пытается разрешить проблемы, которые стали в ХХ в. одними из ключевых предметов изучения в культурной антропологии. Важнейшим принципом раз вития явлений культуры Тард считает повторение (ими- тацию), которое есть основа подражания, существующее в социальном взаимодей- ствии в самых различных формах: «подражания-обычая или подражания-моды, подражания-симпатии или подражания-повиновения, подражания-обучения или подражания-воспитания, слепого или сознательного»176. Большую роль в жизнедеятельности общества Тард отводит гипнотизму- внушению. Он далее проводил аналогию социального состояния и сна, социального человека и сомнамбулы. «Не иметь никаких идей, кроме внушенных, и считать их самопроизвольными — такова иллюзия, свойственная как сомнамбулу, так и соци- альному человеку»177. Концепция «радикального гипнотизма» Тарда была критически воспринята современниками. Среди них Э. Дюркгейм и В. Вундт. Тард в своих тео- риях значительно опередил время, и его мысль о «гипнотическом обществе» более адекватно отражает ситуацию, сложившуюся в индустриальном обществе 90-х гг. ХХ в., получившем наименование «цивилизации иллюзий». Психология народов во Франции была представлена не только общетеоретическими, но конкретно-эмпирическими работами, таких, например, авторов, как А. Фулье и И. Тэн. «Психология французского народа» Фулье — это попытка проследить формиро- вание и развитие обычаев, традиций, особеннос ти литературы Франции. Главный теоретический источник для А. Фулье — Г. Тард. Он стремится применить его идеи в анализе конкретного материала как истории, так и современной ему Франции. Правда, он отдает дань в своем исследовании модной в то время дискуссии о короткоголовых и длинноголовых, но все же она не играет существенной роли в построениях А. Фулье. «Психология французского народа» Фулье представляет собой ори- гинальное произведение, посвященное историческому анализу конкретного народа. Оно открывает цикл произведений такого рода, которыми был так богат ХХ в. Сборник работ И. Тэна «Философия искусств» имеет кардинальное значение для изучения психологического аспекта культур. Центральное понятие для Тэна — «национальный характер». Основные источники для изучения — литература и пластиче- ские искусства, а также «общий дух эпохи». Поскольку его работы относятся к 60-м гг. XIX в., он часто (в соответствии с нормами науки того времени) использует термины «инстинкт», «кровь» и т. д. Несмотря на использование такой терминологии, И. Тэн изучает не «особенности крови» (расы, как у Лебона), а объективированные формы духа в виде произведений искусства. Он в общеизвестных литературных характерах показывает нам национальные черты (например, Робинзон Крузо как англичанин, а Дон Кихот — испанец). Он увлечен поисками идеального типа характера и находит его в Древней Греции. Особое значение он придает эмоциональной окраске характе- ра, специального выделяя характер современного ему индустриального города. Главный теоретический источник для Тэна — немецкая классическая философия. Он воспринял идеи Гегеля о значительной роли религии в функционировании на- ционального характера и положения Канта о фундаментальности чувств и воображе- ния для развития личности. Лацарус и Штейнталь только сформулировали проблему изучения «психологии народов» и сделали попытки (не совсем удачные) первых под- ходов к ее исследованию, а И. Тэн с 1864 по 1869 г. публикует серию более система- тизированных работ, которые впоследствии были объединены в монографию «Фило- софия искусства». Подводя итог изучения психологии народов в XIX в., можно выделить три основных направления исследований. Это — анализ различных форм культурной идентич- ности, изучение форм и способов межличностного взаимодействия и исследование роли эмоционально-психологических состояний в функционировании культур.
176 Тард Г. Законы подражания. СПб., 1892. С. 14. 177 Там же. С. 77–78.
Другие направления
Фундаментальную роль в развитии П. н. в ХХ в. играла дискуссия о предмете и методе «наук о культуре», происходившая в самом конце XIX — первой трети ХХ в. (содержание этой дискуссии актуально и в XXI в.). Основной предмет обсуждения в ней — теоретические источники психологического изучения культур и «борьба» за самостоятельность «психологии» и «культурной антропологии». Строго говоря, главный вопрос состоял в выборе метода исследований в «науках о культуре». А это, в свою очередь, предопределяло, есть ли самостоятельные науки «психология» и «культурная антропология» или нет. Следствием выбора было также признание качественного своеобразия человека-личности-культуры или его отсут- ствие, ведущее к более или менее полной редукции человека-культуры к биологии. В культурной антропологии существовала точка зрения Э. Тайлора, полагавшего, что все явления культуры необходимо познавать естественнонаучным методом. Правда, Тайлор, с одной стороны, не уточнил, каким именно методом, а с другой стороны, чувствуя неуверенность в таком пути познания, поспешил объявить многие классические сюжеты этнографии пережитками, то есть некоторыми образованиями, которые находятся как бы вне научного поз нания. Более точен и последователен в определениях был Э. Геккель — немецкий ученый, очень много сделавший для разгадки тайны происхождения человека. Одновременно он был идеологом и яростным борцом за единый метод в познании и природы, и об- щества. Э. Геккель был также противником признания качественного своеобразия человека и полагал, что существуют лишь количественные различия последнего по срав- нению с животными. Он совершенно однозначно утверждал, что «психологическая грань между человеком и животным уничтожена… у человека нет ни одной “душевной деятельности”, которая была бы свойственна исключительно ему; вся его душевная жизнь отличается от душевной жизни близких к нему млекопитающих лишь степенью, а не родом, лишь количественно, а не качественно»178. Геккель, как никто другой, знал, что животные, так же как и человек, живут в сообществах, но почему-то для анализа столь сложной проблемы он рассматривал в основном абстрактных ин- дивидов вне их этнокультурного взаимодействия. Впоследствии такой взгляд на человека был еще более упрощен: «Нет в природе “души” и “тела” или “духа” и “материи”, нет двух начал — психического и физиче- ского, а есть только одно начало — тело или материя»179. А «психология есть не больше как часть физики…»180. Когда Геккель, Тайлор или кто-либо другой призывали к точному естественнона- учному методу в «науках о культуре», обычно они ориентировались на стройность ньютоновской физики (точнее, небесной механики). Но ведь это было идеализированное представление о прошедшем этапе физической науки. Начало ХХ в. ознаме- новалось кризисом физики, последующей «психологизацией» этой науки и отказом от строгости, однозначности. С другой стороны, совершенно неясно было, как «точными» методами можно изучать вымышленные, воображаемые сущности (например, мифологию, сказки, магию и религию и т. д.), которые есть составные части куль- туры. Естественно, что такой общий подход был неприемлем ни для П. н., ни для куль- турной антропологии в целом. Но в начале ХХ в. для целостного изучения культур необходим был специфический метод, некоторая совокупность воззрений, на которые могли бы опереться антропологи. Кроме этого, необходима была теория личности как активного субъекта, которая давала бы возможность соотнести внутренний мир человека с внешней культурой.
178 Геккель Э. Мировые загадки. СПб., 1900. С. 104. 179 Пельше Р. Предисловие // Гирн И. Происхождение искусства. М., 1923. С. XIII. 180 Корнилов К.Н. Учение о реакциях у человека. М., 1922. С. 141.
В принципе контуры теории активной личности наметил Кант, но все же его концеп- ция была сложна, и необходимо было выработать понятие личности, применимое для практической (полевой) работы. Исторически сложилось так, что в начале ХХ в. в США совершил триумфальное путешествие З. Фрейд. Его теория личности получила в культурной антропологии США широкое применение. А в самом конце XIX в. был издан труд В. Дильтея «Опи- сательная психология» (1898), который содержал концепцию психологии как самостоятельной науки и размышления о специфическом предмете и методе исследований наук о культуре. Его союзниками были Т. Вайц и В. Вундт. Важнейшая идея его метода — принцип «вживания» — была впоследствии под- хвачена А. Кребером. Первые десятилетия ХХ в. были отмечены длительными поле- выми исследованиями традиционных культур (А. Рэдклифф-Браун, Б. Малиновский), которые по своей направленности, стремлению вжиться в быт «дикарей», понять жизнь традиционного общества были близки к методу В. Дильтея. Несколько позднее идею о целостном понимании ситуаций в поведении животных разрабатывал один из основателей этологии К. Лоренц. Он так же, как и Дильтей, обращал внимание на необх одимость вживания в ситуацию по возможности без ис- кажений с целью понимания ее значимости в жизни животных и последую щей функциональной интерпретации составляющих ее элементов. Видимо, не случайно и Дильтей, и Лоренц критикуют количес твенный подход при исследовании сложных функциональных систем, каковыми являются культуры человека и сообщества животных, и выступают против внешней структурной детер- минации и стремления свести сложные явления к ограниченному числу простых элементов, поддающихся исчислению. И Т. Вайц, и В. Дильтей, и К. Лоренц настаи- вали на «глубинном», «интегративном» описании, на фиксации сложных внешних и внутренних процессов в адекватных им формах и последующей интерпретации в терминах соответствующей теории. При этом фундаментальная роль здесь отводится наблюдателю как своего рода посреднику между объектом изучения и той или иной областью знания. Метод «вживания» (включенного наблюдения), используемый в полевых антро- пологических исследованиях (и в этологии человека), с одной стороны, опирается на предшествующую научную подготовку, то есть является частью культурной (и психологической) антропологии. А с другой стороны, он сродни «искусству» (особому умению, практическому навыку, таланту) осуществлять диалог с незнакомыми людь- ми, вызвать в них доверие, а не страх, стать «своим». А это возможно лишь через сопереживание иных культурных ценностей и вживание в мир иной культуры. Имен- но тот, кто обладал этим искусством, и смог понять ту или иную традиционную культуру.
