Что такое разрыв поколений?

 

Разрыв поколений – это совершенно новое явление в современном мире. Даже полвека назад никто и слыхом не слыхивал об этом. Человек живет на Земле уже не одну тысячу лет, но ни одно общество, ни одна культура, ни одна цивилизация никогда прежде не сталкивалась с проблемой разрыва поколений. Итак, нам необходимо понять несколько вещей: откуда вообще возникла эта проблема, в чем она заключается и каковы ее последствия.

В прошлом, в основном в возрасте шести или семи лет детей начинали учить профессии отца – не важно, какой она была и не важно, насколько они могли помочь своим родителям… Если отец был плотником, то мальчик обязательно должен был попробовать принести дерево, оказать отцу посильную помощь. И это был единственно доступный на тот момент способ обучения ребенка.

Старшее поколение всегда означало «мудрое поколение». Быть старым было вполне достаточно для того, чтобы быть мудрым, поскольку знания поступали только из одного источника – опыта. А опыту требуется время. Дети были слишком молоды, у них просто не было достаточно времени, чтобы соревноваться со старшим поколением. Пожилые люди знали обо всем намного больше, ведь они прожили намного дольше. Таковы были правила.

Тех, кто жил долго, чтили все больше и больше, поскольку они были более опытными. Они знали больше других. Это и послужило причиной появления такого феномена, как уважение к старшим. Поэтому, что бы ни говорил старший, его слова не подвергались сомнению и считались непреложной истиной. Никто не мучился вопросами и догадками, в умы молодых не закрадывалось сомнение. Они верили в религию старшего поколения, они верили в предрассудки старшего поколения, они верили во все то, что родители передавали им.

Тогда разрыва поколений просто не существовало – поколения просто накладывались одно на другое. Старое поколение, перед тем, как уйти на покой, подготавливало молодых, чтобы передать им свой опыт. Таким образом, в течение этого «перехлестного» времени, этих двадцати, тридцати лет молодое поколение работало под присмотром старшего. А последнее обладало всей властью и престижем и могло «лепить» новое поколение согласно своим идеалам, нормам морали, манерам и этикету.

Молодежь была лишена всякой возможности заявить о своей индивидуальности. Она была неотъемлемой частью старшего поколения. Она вышла из утробы матери, но так и не сумела выйти из утробы старшего поколения. К тому моменту, когда старики стали выходить на пенсию, дряхлеть или умирать, молодые обрели свою индивидуальность, но сами успели постареть. Все было в этом мире неимоверно взаимосвязано.

Так как же тогда возник разрыв поколений? Это зависело от многих факторов. Научный прогресс привел к тому, что дети могут учиться в школах, техникумах, университетах. Сегодня перед ними открылись новые возможности для обучения. В прошлом существовал лишь один способ узнать что‑то новое – от старшего поколения. Теперь же перед молодыми распахнуты все двери, они могут обучиться намного быстрее.

Опыт движет человека вперед слишком медленно. Образование же зависит от вашего ума, и вы можете не зависеть от того темпа, с которым вы обучаетесь. В течение этих двадцати пяти лет обучения вы больше не находитесь под контролем своих родителей, общества, священников.

Вы проживаете эти двадцать пять лет свободно, без груза ответственности, не скованные узами брака. Раньше люди вступали в брак слишком рано: семилетние, восьмилетние и десятилетние дети считались уже достаточно взрослыми для того, чтобы создать семью. Десятилетний мальчик мог жениться на семилетней девочке, а вместе с ранним браком приходила и огромная ответственность – дети становились взрослыми.

Другими словами, я хочу сказать, что в прошлом ничего подобного молодости даже не существовало. Дети сразу становились взрослыми. Молодость выпадала из списка. Молодость – это новое явление, молодое поколение – это новое явление, побочный эффект научного прогресса. Он дал человечеству слишком много технологий, теперь ребенку позволено тратить много лет своей жизни на обучение в университете.

Во‑вторых, когда о науке никто и понятия не имел – а это было сравнительно недавно, всего‑то три столетия тому назад, – ничего не менялось. Все было так же, как и раньше. Все та же телега, запряженная бычками. Это было единственное средство передвижения. То есть старшее поколение знало обо всем лишь потому, что все это оставалось прежним.

С приходом научного прогресса мир великих книг исчез. Прогресс идет семимильными шагами – так быстро, что ученые сегодня больше не пишут талмуды из страха, что, к тому моменту, когда они напишут большую книгу и соберутся выпустить ее, она потеряет свою актуальность. Теперь ученые просто публикуют свои научные статьи в периодических изданиях.

Чарльзу Дарвину было на руку писать одну и ту же книгу целых тридцать лет. Сегодня это выглядит глупо. К тому моменту, как вы закончите свою книгу, все написанное окажется неверным. Наука ушла так далеко, и скорость, с которой она движется, так велика, что мы просто не успеваем за ней.

Наука разрослась в такое большое дерево, с таким количеством веток, что назвать кого‑то просто ученым было бы неправильным сегодня. Это неверное определение. Ученый может быть и физиком, и химиком, и математиком. У каждой ветви есть свои маленькие отростки. Недавно появилась новая разновидность химии со своим независимым миром – я говорю о биохимии.

Математика уже давно перестала быть единой наукой. Старая математика, которая используется в обычной жизни, больше не имеет никакого отношения к ядерной физике. Последняя требует новой математики. А значит, и новых математиков. Теоремы Эвклида теперь неуместны, им противостоит абсолютно новая наука – неэвклидова геометрия, не принимающая в расчет никакие определения Эвклида, которые были действительны на протяжении двух тысяч лет.

На протяжении двух тысяч лет логика Аристотеля была единственной существующей. Сегодня она уже не является доказательством в споре. Появились неаристотелевская логика и неэвклидова геометрия, с каждым днем науки развиваются в разных направлениях. И каждое направление настолько обширно, что человек, владеющий знаниями в ядерной физике, может не иметь ни малейшего понятия о том, чем занимается химия, или о том, что происходит в мире биологии или медицины. Ученый больше не работает обособленно – так поступает исключительно специалист. Из‑за этой специализации мир развивается в ускоренном темпе. Человек занимается какой‑то небольшой частью целого и исследует данную область вдоль и поперек.

Вернувшись домой после пяти лет обучения в университете, бывший студент знает больше, чем старшее поколение. В этом‑то и заключается проблема, именно это и порождает разрыв поколений. Для молодого человека даже его собственные родители выглядят устаревшими и неосведомленными дураками. Он отбросил прочь уважение – то, что раньше считалось святым. Вы не можете уважать того, кто кажется вам несовременным, не попадающим в ноты, не знающим о том, что случилось за последние двадцать пять лет.

Рост и темпы роста таковы: то, что не произошло ранее, двадцать пять столетий назад, происходит сегодня и всего за двадцать пять лет. В этом случае совершенно естественно, что огромный разрыв между старшим и младшим поколением просто не может не возникнуть. Он неизбежен. Впервые за всю историю человечества молодое поколение знает больше старшего.

Если студент достаточно умен, он может знать больше профессора. Ему придется лишь подольше посидеть в библиотеке и ознакомиться с последними открытиями. Профессор уже отстал на двадцать лет. Все профессоры, все учителя, все родители жалуются на одно и то же: новое поколение относится к ним неуважительно. Но они не могут увидеть одной простой вещи: причина для почтительного уважения исчезла. Просто смиритесь с этим, другого пути нет. Тот, кто знает больше, не может уважать тех, кто знает меньше.

И этот разрыв между поколениями растет. Он оборвал связь между старшим и молодым поколениями, им все сложнее общаться друг с другом. У родителей есть свое эго, и они не собираются садиться у ног своих же собственных детей и учиться у них всем премудростям. Так же и дети слушают свое эго, ведь они и знают больше, чем родители. С какой это стати они должны сесть у ног своих отцов и матерей и начать учиться у них тому, что уже доказало свою несостоятельность? Они говорят практически на разных языках.

Влияние старшего поколения на молодое ослабло, оно почти утеряно. Отношения стали все более и более формальными – это всего лишь пережитки прошлого. Его суть, его душа умерли. Этот процесс будет только усугубляться, поскольку каждый день наука развивается все бо́льшими темпами и в разных направлениях.

Специализация – новое явление в современном мире. В прошлом у каждой семьи был свой врач. Сегодня вы не можете иметь только одного доктора, поскольку каждый из них является специалистом лишь в своей области. Раньше семейный врач лечил вас, как единый организм, но сегодня человека разбили на части: каждая его часть настолько сложна, что врач исследует ее всю свою жизнь и все равно не может завершить этот процесс.

Один врач специализируется на глазах. Для вас глаз – это что‑то очень небольшое, но в рамках специализации глаз – это целый мир. Это не мелочь, это сложное явление. Второй врач занимается мозгом. Третий заботится о вашей коже. Дерматология сама по себе – такая большая наука, что у человека просто не остается времени, чтобы думать о чем‑то еще. Кто‑то занимается ушными болезнями, кто‑то лечит туберкулез, а кто‑то – рак.

Вы больше не можете прибегнуть к услугам «общего» врача, поскольку такого врача, как терапевт – именно терапевт, – больше не существует. Ему больше подходит название «консультирующий доктор», поскольку он направляет вас к определенному специалисту… Вся его работа заключается лишь в том, чтобы отправить вас к нужному врачу. Специализация сегодня настолько детализирована, что вам нужен консультант, который решит, какому именно специалисту вам стоит показаться.

Ваше тело не воспринимается более целым организмом – его в буквальном смысле слова разобрали по косточкам. Наука «препарирует» все на части, поскольку каждая из частей настолько велика, что ни один человек просто физически не сможет исследовать человеческий организм в одиночку. Поэтому, когда студент вернется домой с дипломом врача, специализирующегося на глазах, он не станет слушать советы своего отца или матери о старых рецептах для лечения глаз. Он знает настолько больше, что родители кажутся ему невежественными, а их рецепты – просто глупыми и суеверными.

Старшему поколению придется уяснить одну вещь: не стоит ждать уважения. Наоборот, если вы все еще хотите, чтобы вас уважали, выказывайте уважение по отношению к своим детям. Этот совет имеет смысл только в условиях разрыва поколений. В прошлом он был бы бессмысленным. Раньше старшее поколение дарило молодым любовь, а те, в свою очередь, выказывали им свое уважение. Этот порядок оставался неизменным на протяжении тысячи лет.

Сегодня все слишком нестабильно. Настоящий хаос. И поскольку старшее поколение перестало получать уважение от молодежи, оно забирает свою любовь назад. Прежние взаимоотношения находятся на грани исчезновения. От молодых все еще ждут, что они будут уважать, слушать, следовать советам старших, но это невозможно.

На самом же деле это старшему поколению придется слушать молодежь и считаться с ней. И только если старики достаточно покорны для того, чтобы уважать своих отпрысков, дети, возможно, начнут также чтить их в ответ. Иной возможности просто не существует. Все линии коммуникации оборваны, потому что два поколения говорят на разных языках. В этом нет ничьей вины – так сложились обстоятельства.

 

– Твой отец был моим первым мужчиной, – заявляет строгая мать своей бунтарке‑дочери. – Сможешь ли и ты сказать то же самое своей дочери?

– Да, – отвечает девочка. – Но только не с таким хмурым видом!

 

 

– Взгляни на меня! – говорит старик Рубенштейн. – Я не курю, не пью, не волочусь за женщинами и завтра отмечу свой восьмидесятилетний юбилей.

– Отметишь? – с любопытством спрашивает сын. – Как? Ты ведь не куришь, не пьешь и не волочишься за женщинами. Как ты тогда планируешь отметить свой юбилей?

 

Все линии коммуникации заблокированы. Но как поступает в этой ситуации пожилое поколение? Оно порицает молодых, а это в корне неверно. Я понимаю причину, по которой все изменилось. Молодые люди не должны нести ответственность за эти перемены. Они не виноваты. Всему виной обстоятельства. Старшее поколение должно относиться к ним с большим пониманием, большей ясностью, с чуть большей готовностью прислушиваться к их идеям, поскольку будущее за ними. В прошлом старость руководила будущим. Сегодня все изменилось с точностью до наоборот: будущее будет руководить всем.

Когда‑то я работал учителем и посещал конференции университетских профессоров. Все, что волновало их тогда, – то, как создать дисциплину и вызвать уважение. Студенты отбились от рук, никакой дисциплины, никакого уважения. Я был единственным исключением. В итоге, они перестали приглашать меня на свои конференции, потому что я говорил им, что вся ответственность лежит на них.

В прошлом считалось нормальным, если дети сочетались браком, не достигнув и десяти лет. Иногда их женили, когда они находились еще в утробе матери. К примеру, два друга, жены которых были беременны, частенько договаривались о свадьбе будущих детей: «Если у одного из нас родится мальчик, а у другого – девочка, то сыграем свадьбу, обещай мне». Вопрос о том, чтобы спросить собственных детей, даже не поднимался. Они же еще даже не родились. Родители даже не были уверены, что все получится: возможно, оба ребенка будут девочками, а возможно – мальчиками. Но если один – мальчик, а второй – девочка, то их судьба была предрешена.

И люди держали свое слово, свое обещание. Моя собственная мать вышла замуж, когда ей было семь лет. И ее родителям пришлось привязать девочку к колонне внутри дома, когда приближалась свадебная церемония, а в небе разрывались фейерверки. На входе гремела музыка и танцевали люди. Все веселье происходило на улице, и моя мать до сих пор вспоминает: «Я все никак не могла понять, почему мне не дали выйти на улицу. Почему именно меня оставили внутри дома, да еще и привязали!» Она не имела ни малейшего представления о том, что такое замужество. Она, как и любой другой ребенок, хотела увидеть всю ту красоту, что творилась за окнами, – целая деревня собралась в одном месте, а моя мама рыдала в этот момент, запертая дома.

Моему отцу было не больше десяти лет, и он так же, как и мать, не имел ни малейшего представления о том, что происходило вокруг. Я частенько спрашивал его потом:

– Что в твоей свадьбе понравилось тебе больше всего?

И он отвечал:

– Катание на лошадях.

Естественно, впервые его одели, как короля, повесили сбоку нож, и он сидел на лошади, когда все остальные ходили вокруг. Все это ему невероятно нравилось. Это было самое большое удовольствие, что он получил от свадьбы.

Вопрос о медовом месяце даже и не возникал. Куда можно было отправить десятилетнего мальчика и семилетнюю девочку на медовый месяц? В Индии его никогда не существовало, а в прошлом о нем и вовсе не могло быть и речи.

Когда моему отцу было десять, а матери – семь, бабушка по папиной линии умерла. После женитьбы – возможно, двумя или тремя годами позже – вся ответственность легла на мою маму, девятилетнего ребенка. Бабушка оставила двух маленьких дочерей и двух маленьких сыновей. Итак, вся ответственность за четырех детей легла на плечи девятилетней девочки и двенадцатилетнего мальчика.

Мой дед никогда не любил город, хоть и держал там свой магазин. Намного больше его привлекал деревенский пейзаж. У него была своя красивая лошадь. И когда его жена умерла, он обрел полную свободу. Вы не поверите, но в то время – а это было не так давно, – государство давало людям землю бесплатно. Ведь на такой большой земле жило так мало людей, способных обрабатывать ее.

Мой дед получил в свои владения пятьдесят акров земли от государства совершенно бесплатно. Ему нравилось жить в шестнадцати милях от города, где находился его магазин, который он передал в руки своим детям – моему двенадцатилетнему отцу и девятилетней матери. Ему нравилось заниматься садом, фермой, он любил жить на свежем воздухе. И ненавидел город.

Кто‑нибудь вообще может предположить, что здесь есть место разрыву поколений? Мой отец никогда не имел той свободы, что есть сегодня у молодого поколения. В этом смысле он никогда не был молодым. До того, как он мог бы стать молодым, он был уже стар и заботился о своих младших братьях и сестрах, а также заведовал магазином. И к тому моменту, когда ему исполнилось двадцать, помимо организации свадеб своих сестер он занимался еще и свадьбами и образованием своих братьев.

Я никогда не называл свою мать «мамой», поскольку до того, как я появился на свет, она уже заботилась о четырех детях, которые называли ее bhabi. Bhabhi означает «жена брата». Раз четверо детей уже звали мою маму bhabhi, я начал звать ее так же. И даже сегодня я использую слово bhabhi, но она – моя мать, а не жена моего брата. Вся семья долго и упорно пыталась переучить меня, но bhabhi словно слетало у меня с уст. Все мои братья и сестры называли ее мамой. Только я один был безбашенным настолько, что называл ее bhabhi. Но я научился этому слову еще в детстве, когда остальные четверо детей…

Кроме того, я достиг полного взаимопонимания с братьями и сестрами отца, установил с ними по‑настоящему дружеские отношения. Они были немного старше меня, но между нами не было напряженности. Я никогда не думал об уважении. Они никогда не думали о том, чтобы требовать его от меня. Они любили меня, а я любил их.

Если оглянуться хотя бы на семьдесят лет назад, то можно увидеть, что жизнь была абсолютно иной. Поколения «перехлестывались», и молодости просто не существовало. Она появилась только сегодня и будет «расти» день ото дня. Скоро машины начнут выполнять все больше и больше операций на заводах и в офисах. Что вы тогда сделаете с людьми? Они не могут простаивать, иначе им придется заняться чем‑то абсурдным, иррациональным, чем‑то безумным. Они просто‑напросто сойдут с ума. Поэтому вам необходимо в ближайшем будущем продлить время их обучения. С двадцати пяти до тридцати пяти…

Вам придется отвести им очень короткий срок на трудоустройство. И, как мне кажется, скоро должен появиться второй «слой» высшего образования. По истечении десяти лет работы, не более того, вы будете уходить на пенсию. К моменту, когда вам стукнет сорок пять, вас уволят. Лучшее решение в данной ситуации – получить еще одно высшее образование, которое начнется в возрасте сорока пяти. Это принесет большую выгоду миру, поскольку знания будут разрастаться с космической скоростью.

Но это будет непросто, потому что здесь будут замешаны человеческие взаимоотношения. Они изменяются от малейшего дуновения ветерка. Вы даже и подумать не могли бы… Например, в прошлом, когда человечество еще не придумало машин, влюбиться в девушку, которая жила не в ваших краях, было просто невозможно. Кроме всего прочего, это было очень сложно, поскольку все соседи знали вас, и вашу девушку, и ваших родителей, и родителей девушки. На вас могли немедленно донести. И вы бы не смогли далеко убежать.

Но в тот момент, когда был изобретен автомобиль, который затем вверили в руки молодых, любовь превратилось в невероятное явление. Сегодня увезти девушку в какое‑нибудь отдаленное место, где никто не знает вас, никто не знает девушку, никто не будет жаловаться вашим родителям, стало очень просто.

Теперь проще простого каждый день встречаться с новой девушкой, потому что предыдущая никогда не узнает, куда вы уехали. Машина принесла с собой абсолютно новый мир любовных интриг. А ведь создателям автомобиля и в голову не пришла бы мысль о том, что их изобретение изменит целую структуру общества.

В Америке среднестатистический человек живет в одном и том же городе не более трех лет, работает на одной и той же работе не более трех лет и живет в браке с одним и тем же партнером не более трех лет. Странно, как быстро все меняется. Если вы меняете работу, то вскоре последуют и другие изменения. Вам приходится поменять город, место проживания, дом. Вы знакомитесь с новыми секретарями, новыми машинистками. Вам только успели приесться старые, а новые уже вносят свежую струю в вашу жизнь.

Один из моих адвокатов собирался приехать на этой неделе, но сообщил мне вот что:

– Мне очень жаль. Я не смогу приехать, поскольку жена решила развестись со мной, и я занимаюсь сейчас бракоразводным процессом. Она вытрясет из меня все до копеечки, превратит в нищего, моя жена – очень властная женщина. Все записано на ее имя: дом, машина. Поэтому, когда мы разведемся, я окажусь на улице. Она заберет все. Но жизнь с ней превратилась в такой кошмар, что лучше уж жить на улице, чем с ней под одной крышей. Тот, кто собирается жениться на этой женщине, для меня как лучший друг, потому что он взвалит на свои плечи всю ответственность, даже не осознавая, на что он подписывается.

Раньше люди жили в одной и той же деревне на протяжении всей своей жизни. Возможно, раз или два за это время они выбирались в ближайший городишко или центральный город. Но даже сегодня миллионы людей в Индии ни разу не видели железную дорогу, поскольку никогда не уезжали так далеко из дома. Им вполне хватает и своей деревни. Они бедны, но при этом не рвутся уехать прочь. У них в пользовании есть небольшой участок земли, к которому они прикреплены, поэтому люди не могут бросить его.

Америка всегда на чемоданах. Именно машина дает людям возможность никогда не останавливаться. Когда я приехал в Америку, то хотел увидеть это явление своими глазами, но не смог. Я прожил в этой стране пять лет и теперь могу с полной уверенностью сказать, что не увидел там поездов. Я даже ни разу не наткнулся на железнодорожный переезд. Мне сказали, что большинство людей летают самолетами. Остальные же, кому нравится путешествовать, используют для передвижения машину. Поезда – это уже вчерашний день. Для того чтобы пересечь Америку на поезде, придется потратить семь дней. Кто станет тратить неделю, путешествуя на колесах? Это расстояние легко преодолеть на самолете, за два часа. Вы можете отужинать в Лондоне, перекусить в Бомбее, устроить кофе‑брейк в Токио и закончить день уже в Нью‑Йорке.

Такая скорость рано или поздно приведет к определенным последствиям – прежние брачные узы ослабнут. Поэтому сегодня вы можете обзавестись подружкой в любом уголке мира. Раньше, если мужчина был женат, он не мог иметь любовницу. И даже если он не был женат, то он просто не имел такой возможности, как любовница. Это противоречило принципам старшего поколения. Они никогда бы не дали мужчине ни единого шанса. Вы только собрались задуматься о девушке, а вас уже женили. Женитьба была обычным делом, чем‑то совершенно естественным. Жена воспринималась как нечто само собой разумеющееся, как, например, сестра или брат. Еще до того, как вы понимали, что вообще произошло, вы уже были пойманы в ловушку. Вопрос выбора даже не стоял.

Здесь действовали определенные законы человеческой психологии. Если вы живете, к примеру, со своими сестрами или братьями, то вы просто любите их. Не потому что они очень красивы или имеют какой‑то особый талант. А просто потому, что они ваши сестры или братья, и вы живете вместе уже так долго, что симпатия между вами возникает сама собой. В прошлом любви не существовало, была лишь симпатия. Вы жили со своей женой годами, прежде чем заняться с нею любовью и почувствовать к ней влечение…

Других вариантов не существовало. То есть человек был практически связан по рукам и ногам. Мужчина не мог состоять в дружеских отношениях ни с одной женщиной. Это было строго запрещено. Уединение с женой – и то лишь под покровом ночи, когда все уже спали, – оставалось единственно возможным вариантом отношений. Не разрешалось даже разговаривать шепотом, ведь кто‑нибудь мог проснуться, поскольку семьи тогда были большими – под одной крышей ютились сорок или пятьдесят человек.

В некотором смысле это было неплохо, поскольку мужчина никогда не видел женщину, не знал ее «топографию». Женщина же, в свою очередь, не видела мужчину. Все происходило в темноте. Супруги не приедались друг другу. Сегодня таинство физической близости совершается при свете электрических ламп, а некоторые идиоты додумываются даже до того, чтобы установить в своей спальне камеру и снимать всю ту глупость, что они творят, а затем наслаждаться собой, листая фотоальбом.

Мелочи дают начало настолько масштабным и настолько глубинным изменениям в жизни человека, что он просто не способен осознать их. Новое поколение ждет великое будущее, а старшему придется впервые в жизни научиться покорности и любви. Возможно, если старики станут покорными и любящими, то их начнут уважать за проявленные любовь и смирение, и только тогда между двумя поколениями завяжется хоть какой‑то диалог. Но старшему поколению необходимо четко осознавать, что оно – символ прошлого, а новое поколение – символ будущего, и между ними – огромная пропасть.

Если старшие продолжат следовать лишь своим идеологиям, ходить только в свои церкви и руководствоваться своими суевериями, про́пасть будет стремительно разрастаться. Учиться у своих же собственных детей – это выглядит, по крайней мере, странно, но я не вижу в этом ничего необычного. Изменилась лишь общая ситуация. Тысячелетиями младшие учились у старших. Но пришло время все изменить. Начните учиться у своих детей. Посмотрите на мир глазами молодых, и разрыв поколений исчезнет.

Но эта про́пасть между ними исчезнет лишь тогда, когда старшее поколение изменит свое отношение. Разрыв поколений не исчезнет благодаря методу, который широко распространен среди стариков по всему миру. Старшие пытаются заставить молодежь жить по своим законам, так они поступали всегда. Но они не видят, что мир вокруг уже давно не тот, что был прежде.

Все изменилось. За новыми вещами и явлениями последовали новые возможности. Изобретатели раньше и понятия не имели, к чему сегодня приведут их изобретения. В каждой мелочи заключена невероятная сила. Мир уже не будет прежним. Люди просто не смогут отказаться от всех тех средств, удобств и элементов роскоши, которые даровали им наука и новые технологии.

Поэтому про́пасть между поколениями будет увеличиваться до тех пор, пока старшие не проявят больше благоразумия. Сегодня пришло ваше время доказать молодым, что вы действительно мудры. До настоящего момента ваша мудрость принималась как нечто само собой разумеющееся. Вести себя мудро и разумно – вот испытание для старшего поколения, пройдя которое, оно сможет преодолеть эту про́пасть. Однако мосты должны возводить родители, а не их дети.