Путешествуем по царству цвета, делаем открытия

ЖИВОПИСЬ В 1 КЛАССЕ

Базовое упражнение 2 для учителей

Базовое упражнение 1 для учителей

Какие цвета мы используем для живописи на занятиях дет­ского сада и в первом классе? Желтый, красный и синий. Из них могут возникать все другие цвета. С какого именно желтого, красного или синего начать? Если исходить из тех красок, кото­рые есть в продаже, мы имеем два желтых цвета, два красных и два синих: лимонный желтый и золотой желтый, пунцовый крас­ный и ярко-красная киноварь, ультрамариновый синий и синий прусский. Один из двух всегда представляет холодный, а другой - теплый вариант цвета. Лимонно-желтый имеет тенденцию дви­жения к синему и, чем холоднее желтый, тем быстрее он стано­вится зеленым. Золотой желтый имеет тенденцию направляться к оранжевому/красному, и это - теплый желтый. Так что поиск среднего, нейтрального желтого - это поиск золотой середины. Оба цвета необходимы, чтобы получить надлежащий цвет. Сме­шивая их, учитель экспериментально ищет цвет, который удов­летворяет его. Поиск и попытки самостоятельно найти цвет уп­ражняют чувства. Важно исследовать, наблюдать, отходить на расстояние в этом поиске. В конечном счете, каждый будет иметь и чистое внутреннее чувство, какой именно оттенок является над­лежащим красным, желтым или синим, и навык быстро смешивать цвета. Это - необходимое упражнение для учителя, желаю­щего заниматься с маленькими детьми. Позже (во 2 классе), де­ти будут делать это сами. Они будут иметь, как минимум, 6 цве­тов в своем распоряжении. Лучше готовить краски заранее, за день до урока живописи. Тогда пигмент сможет раствориться дол­жным образом в воде. Вышеописанный процесс поиска надлежа­щего желтого цвета также необходим для синего и красного. Ультрамариновый синий - теплый красноватый синий и прус­ский синий - холодный, похожий на чернила. Карминовый крас­ный - более глубокий, а киноварный красный стремится к оран­жевому. Пробуйте смешивать их так, чтобы добиться чистого красного. Не бойтесь немного отходить от цели. Цвета будут вос­приниматься с восторгом, даже если они просто немного отлича­ются от обычных.

После того, как эти три цвета смешаются с небольшим коли­чеством воды, необходимо учесть, совместимы ли они. Формиру­ют ли они вместе одно гармоничное целое? Как эти цвета соотно­сятся друг с другом? Доминирует ли один над другим? Насколь­ко желтый сильнее синего? Чтобы выяснить это, хорошо было бы нарисовать небольшой цветовой круг. Желтый с синим дают зе­леный, синий с красным - фиолетовый и красный с желтым -оранжевый. Круг сформирован. Теперь пронаблюдайте возник­шие цвета. Посмотрите на желтый с позиции фиолетового, на зе­леный — от красного, на синий - от оранжевого. Если теперь мы рассмотрим работу в ее целостности, мы сможем увидеть, доста­точно ли уравновешены цвета. Доминирует ли холодная гамма? Действительно ли один цвет вспыхивает из другого? Слишком много ультрамаринового может поглотить весь синий. Пигмент легко накапливается. Если эту краску оставить на день и не раз­мешивать до рисования, Вы увидите, что синий пигмент опустил­ся на дно, а чистая вода осталась сверху. В этом случае трудно сделать зеленый и фиолетовый.

Фирма «Stockmar» выпустила на рынок новые цвета под названием «Цвета цветового круга» («Farbenkreis Farben»). Из этих цветов можно нарисовать прекрасный цветовой круг. К сожалению, красный демонстрирует определенную сильную од­носторонность и требует в процессе подготовки некоторого ре­гулирования.

Следовательно, задача преподавателя состоит в том, чтобы предложить детям в упражнении надлежащие цвета - те, кото­рые несут в себе все необходимые для выполнения задания воз­можности. Правильный цвет - тот, который вы найдете наилуч­шим для выполнения поставленной задачи, может быть, даже са­мостоятельно создавая необходимый оттенок.

Дети сделали шаг из детского сада в первый класс. Теперь мы находимся на пути 12-летнего учебного плана. Это касается также и живописи. Цвета уже были открыты и исследованы в дошкольный период, и названия цветов известны. Теперь каждое из упражнений впишется в больший контекст. Шаг за шагом, проходя из одной области в другую, дети открывают царство цве­та со всеми его законами и возможностями. Учитель каждый год сильнее натягивает тетиву лука, и переживания учеников, подоб­но мечте, более или менее сознательно устремляются туда, куда он нацелит их своими стрелами.

Штайнер говорит об определенной отправной точке в первом уроке первого школьного дня. Проводя с учениками упражнение, он непосредственно указал на взаимодействие двух различных цветов, находящихся рядом. Выполняя это упражнение, он гово­рил детям: «Теперь я хочу сообщить вам кое-что, что вы не пой­мете еще до конца сейчас, но все же поймете однажды. А имен­но: то, что мы только что сделали (желтый рядом с синим) более красиво, чем то, что мы сделали ниже, где мы нарисовали зеле­ный рядом с желтым». Давайте тщательнее рассмотрим это вы­сказывание. Когда мы ищем слова, способные заменить слово «прекрасный» (для нас часто перегруженное), многое становится более отчетливым. Желтый, первый цвет, который возникает при затемнении света, и синий, первый просвет во тьме, являются противоположностями. В определенном отношении они — крайности друг для друга. Соединяясь, они создают зеленый. Этот цвет, следовательно, связан с ними двумя и содержит оба цвета в себе. Гете называет желтый/зеленый и синий/зеленый монотон­ными цветовыми сочетаниями, а желтый/синий — характерны­ми. И таким образом Штайнер согласился с Гете, когда тот ис­пользовал слова «более красиво». Если мы ищем другие пути опи­сания обеих комбинаций (а дети часто придумывают самые удач­ные), мы можем включить слова «более захватывающий», «более рискованный» или «более очаровательный». Наиболее важная вещь в вышеупомянутом состоит в очевидности того, что желтый и синий несут в себе больше возможностей для развития, чем дру­гие монотонные комбинации. Зеленый/желтый и зеленый/синий - больше как брат и сестра друг другу. Они с легкостью перете­кают друг в друга. Эти цветовые тона менее захватывающие, ме­нее чистые и эти цвета менее сияют, находясь рядом. В конце концов, каждый смешанный цвет в определенной степени затем­нен так, что он всегда имеет меньше цветовой силы. При усилении желтого и синего, возникает даже красный (или словами Ге­те, пурпурный). Таким образом, свет и тьма, активность и пассив­ность, сияние и сосредоточенность на себе - основы этого первого замечания Штайнера. Эта первая попытка инициировать процесс в детях не ставит перед собой задачу достигнуть фиксированного представления о том, что красиво и о том, чего нет в этом мире. Второй момент, который стоит подчеркнуть - это непрерыв­ное использование двух цветов в живописи на основании их по­лярности. В рисовании форм мы находим эти полярности в пря­мой и дуге, в музыке - изучая интервалы. Работа с двумя раз­личными качествами вызывает заинтересованность в детях. Уп­ражнение в живописи с одним цветом, только красным или си­ним, не имеет такого эффекта. Два (или больше) цветов обеспе­чивают здоровую напряженность души, вызывают чувство, кото­рое волнует и стимулирует детей. Первый восторженный мазок кисти ведет к следующему. Шести-семилетний ребенок, в этом смысле, может сменить силы подражания и доверия на силы сво­его собственного воображения и душевного движения. Ребенок учится двигаться от одного цветового настроения к другому. До семи лет ребенок воспринимает мир в большей степени инстинктивно, как во сне. Начиная с 1 класса, мы пытаемся сделать ре­бенка более подготовленным к распознаванию качественных раз­личий между цветами. Дети проявляют эту способность, напри­мер, слушая сказки. Они симпатизируют принцу, маленькой де­вочке в темном лесу или скорбящему королю, сожалеющему о потере его заколдованной дочери. Каждое настроение связано с цветом. И учитель должен совершенствовать свой цветовой сло­варь. Таким образом, каждое цветовое упражнение становится новой ступенькой в развитии душевной жизни растущего ребен­ка. Он учится принимать свои собственные решения независимо: что рисовать, где и как.

В уроке живописи мы не связываем цвета с окружающими нас предметами, как, например «желтое солнце» или «желтый как солнце», «синее небо» или «зеленая трава». Это, конечно, явные истины, но в первых трех классах они еще не являются вдохновением для уроков живописи (в отличие от терапевтичес­кого рисования с детьми). В младших классах мы соединяем цвета с настроением и качеством, с наречиями, прилагательны­ми и глаголами, но не с существительными. Веселый и счастли­вый, грустный и пугающий, восторженный и страстный, уны­лый и неприятный, величественный и достойный, тщетный и королевский. Именно поэтому мы пробуем найти основные нас­троения в образах сказок. Когда вы читаете сказку, вы всегда видите перед собой образы в определенном цветовом настрое­нии. Как будто вы надели очки, которые изменяют цвет. Эта связь между образом и цветовым настроением в повествовании важна для учителя, это - источник вдохновения. Для детей, од­нако, не всегда обязательно знать, какая именно сказка лежит в основе урока живописи или из чего происходит это упражне­ние. Не осознавая этого, они узнают цветовое настроение упраж­нения живописи в своей душе. Несказанное слово источает си­лу. Цвета, краски и вода, бумага и кисть - этого достаточно, чтобы начинать.

Для предотвращения выталкивания фигуральным графичес­ким символом переживаний цветового настроения, важно рисо­вать с самого начала на больших пространствах. Вот почему мы используем широкие кисти.

Предоставьте детям как можно больше свободы в том, как располагать цвета на бумаге. Ведь мы заботимся о настроении, а в детской душе нет понятий право или лево, верх или низ. Поскольку ребенок в этом возрасте видит себя в центре мира, он рисует интуитивно в середине и вокруг нее. Однако учителю полезно также знать и другие возможности. Часто они появля­ются на работах детей спонтанно, когда подчеркивается движе­ние цвета. Движение может быть сверху вниз или справа нале­во, слева направо или по диагонали, поперек бумаги. Если спонтанное деление на области повторено и одинаково у всего класса, могут поощряться и другие направления. Хорошо было бы делать подобные упражнения с движением цвета и на роди­тельских встречах. Там едва ли произойдет спонтанное рисова­ние от центра к периферии. Взрослые обычно начинают с одно­го края. Что остается важным - это то, что учитель знает о том, что именно дети имеют в своем распоряжении благодаря их собственным переживаниям. Свобода должна быть создана там, где это возможно.

Целостность цветового круга заключена постоянно в преде­лах трех первичных цветов. Предлагая эти три цвета в уроке: желтый, красный и синий, мы обеспечиваем себя всеми возмож­ностями. Учителю важно знать возможные комбинации цветовых оттенков. И каждая новая последовательность цветов предлагает в живописи новое упражнение, несмотря на то, что в результате получаются сходные цветовые композиции. Когда красный сле­дует за желтым, то добавляется теплый элемент: храбрость, нерв, сила. Если же красный первый, а желтый следует за ним, он за­жигает цвет, разъясняет, приветствует, делает все более солнеч­ным. Это применимо ко всем возможным сочетаниям. Один цвет, так или иначе, всегда подчеркивает другой, делает его привлека­тельнее. Синий оттеняет желтый к зеленому. Желтый зажигает синий опять же по направлению к зеленому. Все же, в основе это­го лежат два абсолютно разных переживания.

Сочетания двух или трех основных цветов таковы: жел­тый/красный, красный/синий, желтый/синий, синий/красный, красный/желтый, синий/желтый или желтый/красный/синий, желтый/синий/красный, красный/желтый/синий, синий/желтый/красный, красный/синий/желтый, синий/красный/желтый. Если мы рисуем, чередуя большие и маленькие пространства, воз­можности расширяются. Множество возможностей возникает, когда мы вовлекаем смешанные цвета: оранжевый, зеленый и фи­олетовый. Изобилие цветовых комбинаций необходимо в течение первых нескольких лет: ведь оттенки цветов и цветовые движе­ния соответствуют движениям души и душевным настроениям.

Штайнер указывал, как важно позволять цветам меняться местами. Если сначала желтый находится в середине, а красный - вокруг, то в следующий раз красный может быть в центре, с желтым вокруг него. Эти так называемые «Austausch Uebungen» (упражнения переворачивания) очень полезны; они требу­ют наличия душевной гибкости у ребенка. Штайнер выражает это таким образом: «В художественном образовании это выгля­дит так: самые разнообразные вещи могут быть сделаны самы­ми разнообразным способами. Невозможно сказать, что это - со­вершенно правильно, или совершенно неправильно... Мы поз­воляем детям выразить цвета таким способом, что они лишь ри­суют, пользуясь элементарным цветовым воображением. Можно сказать им, например: «В середине вашего листа есть желтое пятно. Теперь, на другом листе рисуем синее. Теперь, закончи­те это таким способом, чтобы все другие цвета менялись вместе с ними». Это вызывает основательный интерес к поиску необхо­димого цвета, когда дети должны изменить цвет и совершенно сосредоточиться на нем.

Однако есть и другой аспект в живописи 1-го класса — рисо­вание ограниченных и размытых областей. Отдельные цвета мо­гут быть нарисованы рядом друг с другом, и тогда граница меж­ду ними ясно различима. Граница возникает там, где два цвето­вых пространства встречаются. Другая возможность - это позво­лить одному цвету переходить в другой. Это создает постепенный переход, иногда едва заметный, одного цвета в другой. «Вы рису­ете цвета так, что вы не знаете, где один цвет заканчивается, а другой начинается». Ограниченная область имеет сильный фор­мирующий характер. Возникновение этих форм является резуль­татом действия формирующей силы самого цвета. Красный «фор­мирует» себя иначе, нежели желтый. Каждый цвет имеет свою собственную форму — выражение. Дети открывают это в игре. «Чувствуется, что желтый затолкали в тесный угол..., разве не хочет он засиять?»

Цвета двигаются и сменяют друг друга, имея и другую воз­можность. «Цвета сменяют друг друга как будто по волшебству, всмотритесь внимательно, что захочет сейчас появиться!» Чтобы описать эти процессы, учителю нужно иметь ряд подходящих глаголов таких, как превращаться, увлекать, пересиливать, под­даваться, гармонизировать, поглощать. Это - необходимая под­готовка для общения учителя с учениками. Они, в свою очередь, используют эти же слова, чтобы выразить то, что происходит на бумаге. Начало и конец урока живописи должны отличаться от основной части - для предотвращения однообразности.

Все это подводит нас к введению упражнения в классе. В те­чение урока живописи самое важное - сама живопись. Это вроде бы очевидно, но на мгновение сосредоточим на этом внимание. Восторженное 15-минутное введение, которое заканчивается 5-минутрым рисованием, не имеет смысла. Мы говорим о момен­те, когда ребенок соединяется с цветом, распознает и погружает­ся в него. Это случается в то мгновение, когда кисть опускается в краску. Чтобы достичь этого, необходимо создать соответствую­щую атмосферу. Ребенок выражает себя, соотносит с цветовым настроением. Это интенсивное переживание, и для многих детей приблизительно после 10 минут весьма истощающее. При работе с цветом этот путь — еженедельная подпитка души ребенка. Пе­риодичность в два или больше раз в неделю, естественно, возмож­на. Эти красочные капли поддерживают развитие ребенка даже несмотря на то, что дети рисуют, фактически, лишь в течение ко­роткого времени в соотношении со временем, необходимым для подготовки, установки и уборки после занятия живописью.

Задача, в этом смысле, может предлагаться весьма по-делово­му. Часто она исходит непосредственно из предыдущего урока. Главное - сделайте постановку задачи четкой. Каждый учитель разрабатывает свой собственный стиль для этой цели. Сам учи­тель к этому моменту должен уже ясно определиться с настрое­нием, цветами, размером бумаги и композицией. Он, конечно же, не должен вовлекать во все это учеников. Каждая ситуация, школа, класс, возраст, время года, день и т.д. также определяют за­дачу урока. Не нужно много слов. Перед началом работы детское внимание направлено к тому, что вовне, к тому, как учитель жи­вописует. При этом учитель избегает «говорения в мире цвета». Мы стремимся к совершенному противоположному. Цвета, под­держанные произнесенным словом, соединяются с настроением детской души. Это правда, что в этом возрасте дети хотят следо­вать за учителем, подражать ему, но они нуждаются и в самосто­ятельном исследовании нового мира настроения и цвета. Форму­лировка задачи ограничивает ученика, но в то же время дает ему что-то, за что можно удержаться. Кроме того, дети с самого нача­ла понимают задание шире его логического построения. В стар­ших классах могут иногда быть необходимы эскиз цветным ме­лом, какие-то фрагменты, линии или слова.

Технические аспекты мастерства живописи могут быть пока­заны снова и снова, возможно, в сопровождении песенки или сти­хотворения. Каждый учитель может довериться своему воображе­нию. Часто нужно подсказать, что кисть должна свободно лежать в руке. Дети могут поглаживать щетиной кисти тыльную сторо­ну своей руки, чтобы ощутить различие между мягкостью и жес­ткостью. Прижимая кисть к бумаге сильно и прямо, можно все повредить, ведь бумага, пропитанная водой, легко рвется.

Мазки кисти не должны быть также и поспешны. Не допус­кайте больших мазков один за другим. «Мы не подметаем пол и не красим дверь». Особенно в течение первых нескольких лет распространено следующее: при чересчур большой влажности в живописи краски бегут по бумаге сами по себе, а ребенок созер­цает (как пассивный наблюдатель), что делают цвета друг с дру­гом. Другая крайность - рисование по слишком сухой бумаге, когда цвета «застревают» таким образом, что о движении не мо­жет быть и речи.

Штайнер кратко говорит об этом в следующих словах: «Нуж­но развивать в детях внутреннее ощущение строения цвета так, чтобы они приобрели чувство мира цвета в переживании сказок. Когда включится в работу их воображение, тогда возникнут и формы. Дайте формам вырасти из цвета. И тогда вы сможете раз­говаривать с детьми в цветном мире»[8].

Подводя итоги, мы можем сказать, что существуют, по край­ней мере, три возможных пути достижения поставленных в жи­вописи задач: когда цвета говорят вместе и появляется история о цветах; когда образ, соединенный со сказкой, можно перевести в цветовое настроение и когда цветовой тон нарисован как упраж­нение без включения в него повествовательного элемента.

Если мы с осторожностью и пониманием развесим готовые работы, то будем развивать и зрение детей. Одна из возможнос­тей - это повесить картины с более мягкими цветовыми тонами наверху и картины с более насыщенными цветами снизу. Объе­дините картины со слабо выраженными цветовыми формами, например, слева, и контрастные им картины сильно выражен­ных цветовых форм справа. О том, как рассматривать работы, см. главу 4.1.