Партия и государство

Самым принципиальным отличием нового правогосударственного уклада бы­ли совершенно особые, не известные предыдущей государственной истории, взаимоотношения партии и государственной организа­ции, согласно которым вся деятельность и институты государства определялись целями и идейно-политическими задачами господст­вующей партии.

Диктатура НСДАП обеспечивалась законодательным установле­нием однопартийности. В период укрепления власти нацистов, в 1933 г., были законодательно запрещены и распущены КПГ, СДПГ, Немецкая народная партия, Баварская народная партия, партия ка­толического «Центра», а также все их спортивные, молодежные и женские организации. Имущество партий конфисковано. В июле 1933 г. «Стальной шлем» слился с НСДАП. Указами о «защите не­мецкого народа и государства» (февраль 1933 г.) были ограничены свободы собраний, печати в случае их антиправительственной на­правленности, а также в целом отменены основополагающие для политических свобод граждан ст. 114-118, 123-124, 153 Ваймарской конституции. Постановлением 14 июля 1933 г. образование новых партий запрещалось.

Третьим из основополагающих актов нового уклада стал За­кон об обеспечении единства партии и госу­дарства 1 декабря 1933 г. По закону, НСДАП объявлялась «но­сительницей государственной мысли и неразрывно связанной с госу­дарством». Партия возлагала на себя особые задачи в отношении на­рода, фюрера и государства, во имя которых на ее членов налага­лись особые права и обязанности, для них устанавливалась своя осо­бая подсудность. На съезде 1935 г. государственные функции НСДАП были облечены в форму специальных задач по реорганиза­ции государства, устранению из госаппарата недовольных, воспита­нию народа в духе НСДАП и его идеи. Эти принципы стали госу­дарственной программой, ив дальнейшем принципиаль­ные решения по вопросам развития экономики, внешней политики, государственного реформирования принимались на съездах партии.

Партийный аппарат НСДАП стала непосредственной структу­рой государственной организации. На основе прежних организаци­онных звеньев к 1935 г. сложилась разветвленная структура пар­тийных организаций НСДАП, охватившая страну на всех уровнях: 33 области — Gau делились на 827 округов, 21 тыс. Районов и свыше 260 тыс. партийных ячеек (с 1938 г. областей было уже 38, ячеек — свыше 800 тыс.). Основным звеном было област­ное, которое почти везде совпадало с военными округами и с адми­нистративным подразделением. Местный руководитель (штатгальтер) почти всегда одновременно являлся и фюрером-гауляйтером областной партийной организации. На аннексированных землях та­кое совпадение было абсолютным. Все государственные вопросы (кроме суда, финансов и почты) подлежали ведению гауляйтеров. В 1943-1944 гг. партийные и административные области стали еще и экономическими районами, и ведению тех же властей были подчи­нены регулирование цен, труда и т. д. Подчинялись гауляйтеры не­посредственно фюреру, и, согласно организационному уставу НСДАП, «несли полную ответственность перед фюрером за ту об­ласть, управление которой ему поручено».

НСДАП установила непосредственный партийный контроль над всеми институтами государства. В июле 1934 г. Гитлер впервые узаконил участие своего заместителя по партии «в разрешении воп­росов, связанных с подготовкой законопроектов во всех администра­тивных инстанциях империи». Заключения заместителя фюрера в качестве рейхсминистра были обязательными для рассмотрения всех предложений. В 1941 г. эти полномочия были делегированы новому заместителю — М. Борману и институализированы в особых правах Партийной канцелярии фюрера, которая одновременно стала и об­щегосударственным и партийным высшим органом управления. Со­гласно распоряжению Гитлера (январь 1937 г.) любые назначения на государственные должности, сделанные без согласования с пар­тийными организациями соответствующего уровня, считались не­действительными. Задача «политического руководства государст­вом», декларированная Уставом НСДАП, преобразовалась в прямой административный надзор. И это соответствовало официальной ус­тановке: «Не государство дает нам приказы, — говорил Гитлер на съезде партии в 1935 г., — а мы даем приказы государству».

НСДАП была объявлена политическим ядром всех обществен­ных институтов страны. По закону 3 июля 1934 г. депутат райхстага терял свой мандат, если он выходил из партии или исключался из нее; председатель фракции назначал нового «депутата» из общего списка. Особым законом в 1935 г. было провозглашено единство НСДАП и молодежной организации «Гитлерюгенд», которая рас­сматривалась как бы частью партии; молодежь в возрасте от 10 до 18 лет обязана была состоять в «Гитлерюгенд» под угрозой уголов­ной ответственности родителей, деятельность всех других, нежели официально-партийные, молодежных, женских, спортивных и т. п. союзов запрещалась. Такая политика была в том числе направлена к массовости партии, к объединению в нее значительной части населения страны и во всяком случае государственного аппа­рата. В январе 1933 г. в НСДАП состояло 0,8 млн. членов, в мае — уже 1,6 млн., в начале 1945 г. — 6 млн. Доля членов НСДАП в го­сударственном аппарате достигала 70%, включая и технических служащих. Отдельные государственные институты создавались сра­зу чисто партийные. Таким был Отдел по работе среди немцев за границей (1931). Только партийному руководству подчинялось ополчение-фольксштурм, созданное в сентябре 1944 г.