Крестьянские войны в России 3 страница

§ 9. Организация власти на местах

Областное управление в городах и уездах Московского госу­дарства сначала осуществлялось наместниками, которые засту­пили на место посадников, а с конца XVI — начала XVII сто­летия были совершенно вытеснены городскими воеводами.

Власть наместников и воевод была почти одинакова. Различие между ними состояло в том, что наместник являлся в город, поручаемый его управлению, один и сам назначал по разным частям управления своих людей, которые от него и зависели. Воевода же не сам назначал себе помощников по управлению, его помощниками были государевы приказные люди, высший надзор за которыми принадлежал правительству.

Наместник получал кормы, т. е. содержание от области, им управляемой, а воевода — государево жалованье. Кормы намес­тников не были произвольным побором, а были строго опре­делены законом; так, они собирались в три срока: в Рожде­ство, в Петров день и на Великий день, т. е. на Пасху. Законом определялось, сколько должно идти на наместничьи кормы с каждой сохи. Наместники не могли сами собирать свои кормы с жителей или посылать за ними своих людей. Жители сами раскладывали наместничьи кормы вместе с государевыми по­датями по вытям и животам и доставляли их своим выборным старостам или сотским, которые уже доставляли их наместнику и его людям. При составлении окладных или переписных книг всегда ясно обозначалось, сколько с какого селения должно идти на наместничьи кормы и поборы на наместничьих людей. Кроме кормов и поборов наместники получали еще доходы от судных дел, производящихся в их суде.

В середине XVI в. была предпринята попытка ввести местное самоуправление.

Царь Иван Васильевич в 1555 г. издал указ, или уложение, которым суд и управа в областях предоставлялись излюблен­ным головам и старостам и земским дьякам, избираемым са­мими жителями, с тем только условием, чтобы утверждение этих выборных зависело от государя и чтобы все доходы, соби­раемые на содержание наместников и волостелей, присыла­лись в государеву казну. Но это узаконение Ивана Васильевича не имело полного успеха, далеко не все области воспользова­лись им; Вследствие этого Иван Васильевич предоставил на волю областных жителей — управляться ли самим через своих излюбленных голов и старост, или через наместников, присы­лаемых государем.

Этот же порядок существовал и после Ивана Васильевича. До нас дошла официальная роспись городов и уездов, которые при Федоре Ивановиче и Борисе Федоровиче Годунове управлялись излюбленными головами и старостами, и таких городов по росписи насчитывается 32, среди них: Владимир, Ярос­лавль, Суздаль, Муром, Коломна и другие значительные горо­да. От времен Михаила Федоровича до нас дошло несколько челобитных, где в одних жители просили государя прислать им наместников или воевод, а в других — дозволить управляться излюбленными головами и старостами. При этом жители не только сами выбирали своих голов и старост, но и указывали государю, кого именно они хотят к себе в воеводы. Губной ста­роста ведал татебными, разбойными и душегубными делами, а воевода заведовал остальными делами; иногда же все дела по городу и уезду поручались одному воеводе, а иногда всеми де­лами заведовал выборный губной староста, т. е. имел на своей ответственности и укрепление города, и служилых людей, и сбор податей, и суд и расправу во всех делах.

Попытка дать самоуправление областям повторилась и при царе Михаиле Федоровиче, который издал распоряжение, в котором предлагал волостям управляться самим, без воевод. Но и при Михаиле Федоровиче также не все волости управлялись сами. Главной причиной этого было то, что при самоуправле­нии волости, кроме содержания своим излюбленным головам, старостам и судьям, должны были еще давать в казну воевод­ское жалованье; к тому же излюбленные головы и судьи часто были не лучше наместников и воевод. Таким образом, с сере­дины XVI в. управление областями было смешанное: одни из них управлялись своими выборными, а другие были подчине­ны наместникам или городским воеводам. Такой порядок обла­стного управления существовал до конца XVII столетия и был отменен Петром I.

Наместники и воеводы. Области Московского государства в административном отношении разделялись на несколько раз­рядов, или степеней. Значительнейшие из них: Новгород Вели­кий, Казань и Сибирь, а потом Белгородский полк — состав­ляли высшую ступень. Они были как бы отделениями Разряда, в них посылалось иногда по двое-трое воевод, преимуществен­но из бояр, и при воеводах всегда было по двое дьяков и не­сколько подьячих. Наместники и воеводы всех этих областей имели огромное значение. Как наместники пограничных облас­тей, они заведовали и дипломатической частью: вели перего­воры со Швецией, Персией, Хивой, Бухарой. Послы шведские принимались новгородским наместником и только в редких случаях, по особому распоряжению, приезжали в Москву, а равно и посольства к шведам по большей части отправлялись не от государя из Москвы, а из Новгорода от наместника.

Вторую степень составляли города, в которых при воеводе всегда был дьяк и несколько подьячих.

В городах третьего разряда при воеводе было по одному или по двое подьячих и, наконец, в городах четвертого разряда при воеводах не было подьячих. Воеводы посылались по городам из тех приказов, в ведении которых состояли города (так, напри­мер, в города, состоявшие в ведении Казанского дворца, вое­воды посылались из Казанского дворца, в сибирские города воеводы посылались из Сибирского приказа), и были в их пря­мом подчинении.

В воеводы посылались исключительно служилые люди, на­чиная с бояр до дворян первой статьи; воеводство давалось обыкновенно на год и по особой милости государя или по об­стоятельствам и по просьбе жителей — на два и на три года. Назначение воевод в города первой степени зависело прямо от государя; в города второй степени и особенно в города окра­инные, где нужно было отражать нападения неприятелей, вое-. воды назначались Разрядным приказом; в города незначитель­ные и где не предполагалось нападения от неприятелей, вое­воды назначались или по челобитной самих служилых людей, или по просьбе жителей тех городов. Впрочем каждое назначе­ние в городские воеводы представлялось на утверждение госу­даря.

При смене одного воеводы другим старый воевода сдавал все дела и все казенное имущество по описям и по книгам. Ежегодные отчеты воевод в приказы назывались сметными списками, а книги сдачи города одним воеводой другому но­сили название сдаточных описей или росписных списков; один экземпляр таких описей старый воевода отвозил в при­каз, а другой оставался у нового воеводы. Иногда новый воево­да и сам извещал приказ о приеме города с описью, что им принято.

Воевода, отправляясь на воеводство, получал из приказа подробный наказ, в котором прописывались воеводские обя­занности — общие и особенные, соответствующие местным условиям той области, куда отправлялся воевода. Особенные воеводские обязанности были чрезвычайно разнообразны. Об­щие же обязанности для всех воевод, насколько можно судить по наказам, были следующие:

— суд и управа над всеми жителями города и уезда, кроме тех, которые имели особые жалованные грамоты, освобождав­шие их от наместничьего суда. Суду наместников подлежали сперва как гражданские, так и уголовные дела; но когда были учреждены губные старосты, то уголовные дела перешли к ним; впрочем, в тех городах, где губных старост не было, эти дела по-прежнему принадлежали суду наместников и воевод. В XVII в. и гражданские дела не все подлежали суду воевод: во­еводы больших городов, при которых были дьяки, могли су­дить долговые дела ценой от 100 до 10 тыс. руб., однако же в больших исках от 1 тыс. до 10 тыс. руб. они никого не могли об­винить без царского указа; в средних и малых городах, куда от­правлялись воеводы одни или с подьячими, они могли су­дить дела только до 20 руб., а более ценные тяжбы должны были отсылаться в Москву;

— дела полицейские, а именно: надзор за казенными постройками и вообще за городскими строениями, за порядком в этом деле; прокладка новых дорог и уничтожение прежних, а также надзор за их исправным содержанием, чтобы в надлежащих местах были мосты, перевозы; надзор за ямской гоньбою; принятие мер против морового поветрия, т. е. устройство застав, оцепление зараженных мест и т. п.; охрана городов от пожаров; высший надзор за порядком и тишиной, чтобы не было бою, грабежа, корчмы, распутства, непозволенной игры и проч., чтобы не укрывались беглые. Воеводы обязаны были наблюдать за правильным заселением земель вверенной области, чтобы крестьяне не оставляли необработанными земли и не переходили с одной земли на другую в неурочные сроки; с прикреплением крестьян к земле, воеводы выводили беглых крестьян на их старые места. В областях новозаселенных, особенно в Сибири и украинских городах, наместники и воеводы должны были ежегодно присылать в Москву ведомости, сколько распахано земли, сколько засеяно хлеба и сколько снято. В ведении воеводы было попечение о торговле: он обязан был смотреть, чтобы торговля производилась в узаконенных местах и в узаконенное время, чтобы не было контрабанды и чтобы меры и весы были исправны;

— обязанности финансовые: надзор за сбором податей и по­шлин и за отправлением повинностей, надзор за таможенным и кабацким управлением. Всем этим непосредственно заведова­ли общины через своих выборных людей — старост и целоваль­ников. Воевода был только главным высшим охранителем ка­зенного интереса, он помогал выборным начальникам, а так­же наблюдал, чтобы выборные начальники не делали ущерба казне. Главное дело воеводы состояло в управлении казенными оброчными статьями и промыслами, куда общинные выбор­ные начальники не вмешивались;

— в ведении воеводы состояли все служилые люди, живу­щие в городе и уезде; он вел им подробные списки: сколько за кем имения, сколько кто получает жалованья и как кто исправ­но является на службу; он делал служилым людям смотры и отправлял их на службу по первому требованию из Разряда; на его главной ответственности были все городские укрепле­ния, крепостные пушки и разные военные и съестные казен­ные запасы, которые он принимал и сдавал по описи. А в по­граничных городах на воеводе лежали защита границ и отраже­ние неприятельских набегов, высылка разъездных станиц и сторожей в степи, исправность засек и.засечных крепостей.

Наместник или воевода имел приказную или съезжую избу, в которой производились все дела по управлению областью; здесь хранились все государевы грамоты, приходные и расход­ные книги и росписи разных податей и сборов. В приказной избе воевода принимал челобитные и производил суд; здесь же хранилась собираемая с области государева казна.

Приказная изба, смотря по значительности города, а также и по большей или меньшей власти воеводы, разделялась на столы, которые состояли в ведении подьячих. Кроме подьячих в приказной избе были приставы или неделыцики, рассыль-щики и сторожа, которые приводили в исполнение приказа­ния воеводы. В приказной избе хранилась Государева печать (в особом ящике за печатью воеводы). Государева печать была только в значительных городах, в городах низших степеней во­еводы все бумаги печатали своей печатью.

Дьяки — товарищи наместников или воевод — были не во всех городах, а только в главных. Основная их обязанность состо­яла в надзоре за сбором податей и пошлин и исправным ведени­ем приходных и расходных книг, а также в составлении ежегодных отчетов, посылаемых в Разряд или приказ; вообще дьяк заве­довал всей письменной частью по управлению и ему были под­чинены все подьячие, служившие в одном с ним городе.

Обязанности дьяка не ограничивались одним надзором за письмоводством. Он имел право делать и отдельные распоряже­ния по некоторым частям управления, независимо от намест­ника или воеводы. Например, он был главным начальником по сбору казенных податей. Дьяки имели большое влияние на об­ластное управление и к ним стекалось огромное число дел, по­этому срок их службы был гораздо продолжительнее службы наместников и воевод, так что дьяк в одном и том же городе служил несколько воеводских и наместничьих сроков. Дьяки большей частью посылались в города из того приказа,, в веде­нии которого состояли эти города. Например, в сибирские го­рода дьяками посылались служащие из Сибирского приказа, в украинские города — из Разрядного приказа и т. д. Стало быть, дьяки лучше знали потребности городов, в которых они слу-жили, чем наместники. Дьяк был товарищем наместника, и его имя во всех официальных грамотах писалось рядом с именем наместника. В тех городах, где дьяков не полагалось, их обязан­ности исполняли подьячие.

Кроме дьяков при наместниках или воеводах были: тиуны, доводчики и праветчики. Это были' чиновники, имевшие толь­ко исполнительные функции.

Тиуны были собственно судебные чиновники при намест­никах или воеводах. Должность тиуна при наместнике состояла в первоначальном производстве судебных дел; тиун первый де­лал разбор челобитных, допрашивал тяжущихся и их свидете­лей, отбирал крепостные акты и другие бумаги, представляе­мые тяжущимся в подтверждение своих прав на иск, записы­вал показания тяжущихся и их свидетелей в судный список и туда же вносил копии представляемых крепостей и других гра­мот, и список этот за своей печатью представлял наместнику и дьяку, если он был при наместнике, а также приводил к нему и самих тяжущихся.

Тиуны жили или в городах при наместниках для разбора го­родских дел, или же рассылались по станам и волостям для разбора дел уездных.

Наместник не мог сменить тиуна до истечения годичного срока. Это было установлено для того, чтобы жители не обязывались в течение одного года давать по нескольку раз кормы тиуну.

Доводчики распределялись наместнмком по волостям и ста­нам уезда, и наместники или воеводы до истечения годичного срока не могли сменять их. Доводчик обязывался по судным вызовам представлять в суд тяжущихся или брать с них поруки о явке в суд. На нем лежала обязанность брать подсудимых под арест. Он производил следствие в тех случаях, если где подни­мут мертвого; ему же представляли воров и разбойников для препровождения их в суд. Он надзирал за тем, чтобы жители в его стане или волости не корчемствовали, не играли в азарт­ные игры, не держали у себя беглых и неведомых людей, не давали пристанища разбойникам и татям и не держали раз­вратных женщин.

Праветчиками назывались состоявшие при наместниках или воеводах полицейские служители для сбора недоимок, для взыскания штрафов по судебным приговорам и вообще по всем делам, по которым производились денежные взыски. При взысканиях праветчики брали виновных на поруки, а тех, кто не мог представить ни денег, ни поручителей, держали под арестом и каждодневно приводили к судейскому дому для пра­вежа посредством битья палками по пяткам и икрам. По тогдашним законам правеж продолжался не больше месяца, пос­ле чего для уплаты по взысканию продавалось имение винов­ного.

Кроме наместников или воевод в областях управляли и дру­гие чиновники, присылаемые государев: волостели, т. е. на­чальники волостей, становщики — начальники станов, сло-бодчики — начальники слобод — и поселыцики — начальники сел, принадлежавших государю, или так называемых подклет-ных или дворцовых сел. Они чинили суд и управу в своих ве­домствах, но, как и наместники, не иначе как в присутствии выборных сотских, старост и целовальников. Они надзирали за сбором податей, и имели те же права и обязанности в своих ведомствах, которые принадлежали наместнику в целом уезде (за исключением управления служилыми людьми и суда по уголовным делам), и так же, как и наместники, пользовались определенными кормами.

По замене наместников воеводами волостели, становщики и слободчики были заменены приказчиками. Впрочем, разница между ними и приказчиками была только та, что волостели получали кормы, а приказчики — жалованье; размер власти тех и других был одинаков.

По мере надобности в города присылались и другие чинов­ники: осадные головы — коменданты пограничных крепостей; засечные головы — смотревшие за укреплением границ, т. е. ус­тройством засек, сторожевых будок и т. п.; стрелецкие, каза­чьи, пушкарские, объезжие[110], житничьи, ямские и острожные головы — начальники внутренних крепостей.

По общему.порядку, существовавшему на Руси,, рядом с го­сударевыми служилыми людьми во всех обществах, как город­ских, так и сельских, были еще чиновники, выборные от зем­щины. В параллель каждому из государевых людей был выбор­ный от земщины и ни один из чиновников государя не мог ничего сделать по службе без участия выборного от земщины. В параллель наместнику или воеводе общество выбирало так называемого городового приказчика. Как наместник имел при­казную избу, или съезжую, так и городовой приказчик имел свою земскую избу, где он производил вместе с сотскими, де­сятниками, старостами и целовальниками все дела по управле­нию городом. Должность городового приказчика была установ­лена для предупреждения своевольства и притеснений от наме­стников или воевод и их чиновников. Городовые приказчики выбирались от общества всех жителей данной области, от слу­жилых людей, от купцов и крестьян и были защитниками на­рода и охранителями его прав. Никого не могли взять под стра­жу или заковать в цепи ни до суда, ни после суда, не уведомив городового приказчика и его товарищей; в противном случае они освобождали взятого из-под стражи и взыскивали на наме­стничьих людей бесчестье, смотря по званию обиженного. Го­родовые приказчики смотрели:

— чтобы воеводские люди не притесняли жителей при на­рядах к городовым и другим казенным работам;

— чтобы торговля производилась на указанных местах, что­бы никто в ущерб городской торговле не заводил торгов по се­лам и деревням без государевой жалованной грамоты;

— чтобы в сборе податей и отправлении повинностей соблю­дался порядок, согласный с общинной раскладкой, и чтобы никто не был обижен в раскладке или сборе, а поэтому им было предоставлено решение всех споров в земских и податных делах;

— к ним городские старосты, сотские и десятские должны были представлять всех пришлых и подозрительных людей, ко­торые окажутся в той или другой городской общине;

— наконец, они наблюдали за целостностью общественных имуществ и защищали их от наместников или воевод и их людей.

Когда и кем учреждена должность городовых приказчиков — неизвестно; первое известие о них относится к 1521 г. Городо­вые приказчики встречаются не во всех городах. Вероятно, они назначались только на время, по особенным нуждам, напри­мер, по жалобе жителей на наместника и т. п. В городах погра­ничных, в которых население было преимущественно военное, городовых приказчиков не было вовсе.

От земщины избирались и старосты. Их было несколько раз­рядов. К первому принадлежал земский староста. Он избирался в тех городах, которые не имели городовых приказчиков, и имел то же значение, какое они; все земские городские дела он производил в своей земской избе.

В городах избирались: старосты торговые, старосты таможен­ные (в больших городах этими старостами были не выборные из местных жителей, а присылаемые из Москвы, преимуществен­но из класса гостей), кабацкие старосты, которые наблюдали за продажей вина, если общество торговало им само, а не отдавало его на откуп, и старосты при суде, которые заседали на намест­ничьем суде. В волостях избиралисьдворские и сотские старосты.

В некоторых городах существовали еще губные старосты — выборные судьи по уголовным делам. Обыкновенно они выби­рались от всего уезда из дворян первой статьи. Должность губ­ных старост была учреждена Иваном IV около 1556 г. В этом уч­реждении Иван Грозный только возобновил старый порядок. По Русской Правде ведение уголовных дел было отчасти пре­доставлено самим обществам, которые или выдавали уголовного преступника наместнику, или же платили за него виру. Впоследствии уголовные дела смешались с гражданскими и пе­решли к наместнику. При Иване III Васильевиче и Василии III Ивановиче не встречается известий о губных старостах. Стало быть, в это время в некоторых местах были уголовные судьи, отдельные от гражданских.

В помощники к губным старостам выбирались: целовальни­ки, земские дьяки, сотские, пятидесятские и десятские — по­лицейские чиновники, выборные от общества; они были при старостах всех разрядов, как в городах, так и в уездах. Они осу­ществляли прямой непосредственный надзор за своими общи­нами, вели книги жителей своих общин, наблюдали, чтобы среди них не было лихих людей — татей и разбойников, делали своими общественными окладными людьми раскладки и разме­ты для платежа податей и отправления повинностей, защищали интересы своих общин, участвовали в суде, и без их ведома нельзя было ни взять под арест, ни наказать члена общины.

§ 10. Развитие права

10.1. Судебник 1497 г.

Судебник Ивана III имеет иной харак­тер, чем все предшествующие памятники. С него начался но­вый период в истории законодательства. Главная его задача со­стояла в том, чтобы сообщить всем судам определенную и од­нообразную форму и централизовать их. В нем хотя и стояло на первом месте разделение суда на разные виды, как это было и в прежних законодательных памятниках, но эти разновидности тяготели к одному главному суду; они составляли высшие и низшие инстанции одного и того же суда.

По Судебнику суд для всех жителей Московского государ­ства был равен и одинаков; по нему все были в ведении одного суда: бояре, купцы, крестьяне, служилые и неслужилые люди, и никому не было привилегии в суде. Главная задача Судебника состоит в устройстве суда и сообщении ему большего однооб­разия согласно с основными началами централизации. Юриди­ческих верований и воззрений русского народа Судебник не менял, оставляя их такими, какими они были в Русской Прав­де и других законах прежнего времени, важных новых положе­ний Судебник в себе не содержал, поэтому одновременно с ним во многих местностях России имела силу Русская Правда и разные уставные грамоты. Судебник 1497 г. кодифицировал нормы обычного права, уставные грамоты, княжеские указы и т. п., собрал их воедино. Он содержал некоторые новые узако­нения, служившие дополнением и дальнейшим развитием прежних правовых начал. По содержанию Судебник 1497 г. можно -разделить на две половины: в первой говорилось о порядке суда, а во второй содержались различные узаконения, которых или вовсе нет в Русской Правде, или которые подверглись здесь значительным изменениям.

Первая половина Судебника 1497 г. подразделяется на пять отделов.

В первом отделе говорилось о судоустройстве и судопроиз­водстве. Судебник 1497 г. делил суд на следующие виды: суд ве­ликого князя, суд боярский, наместничий или волостельский суд и святительский суд. Из этих судов только святительский суд был отдельным, независимым судом, которому было под­чинено все духовенство и все лица церковного ведомства; про­чие же три вида суть не что иное, как инстанции одного и того же суда. Из них низшей ступенью был наместнический суд, средней — боярский, а высшей — великокняжеский; а посему главное различие этих судов заключается не в роде дел, подлежавших им, а в составе суда и в размере судных пошлин.

Наместничий или волостельский суд состоял из наместника в городах или волостеля в уездах, как представительственной власти на суде, и дворского или старосты и лучших людей, как представителей общества. По Судебнику ни наместник, ни во­лостель без дворского, старосты и лучших людей не могли су­дить. К составу наместничьего суда принадлежал и тиун, кото­рый занимался письмоводством.

Боярский суд состоял из боярина или околоточного и дья­ка; представители от земщины здесь были те же, какие и на наместничьем суде, потому что суд боярский был только выс­шей инстанцией наместничьего суда.

Суд великого князя включал самого великого князя, или его сына, или боярина, которого назначал великий князь, дьяка и подьячего, а при выдаче правых грамот и других — пе­чатника.

Судебные пошлины делились на три разряда: пошлины от иска; пошлины от судебного поединка; пошлины от правых грамот, от холопьих правых грамот и отпускных.

1. По гражданским делам боярину полагалось по 2 алтына с рубля, а дьяку по 8 денег «с виноватого» без различия — будет ли это истец или ответчик.

2. Пошлины от судебного поединка различались в зависимо­сти от условий поединка: а) ежели тяжущиеся помирятся, не выходя на поле, то пошлины прежние, т. е. боярину 2 алтына, а дьяку 8 денег; б) ежели они помирятся, выйдя на поле, то в таком случае к прежним пошлинам прибавляются еще полевые пошлины, а именно: окольничему, который должен присут­ствовать при поединке, с рубля четверть, или 60 денег, дьяку 4 алтына с деньгой и неделыцику четверть или 50 денег с рубля и сверх того вязчего 2 алтына; в) а ежели тяжущиеся, выйдя на поле, вступят в бой, то в иск по заемному делу или по драке боярину с дьяком взять от суда на побежденном прежние по­шлины (т. е. боярину 2 алтына, а дьяку 8 денег с рубля), а соб­ственно полевых денег окольничему взять полтину с рубля, дьяку 50 денег и неделыцику полтину, а вязчего 4 алтына; а ежели иск был в разбое, душегубстве, поджоге или татьбе, то на побежденном добавлялось: окольничему полтина с рубля да доспех, т. е. оружие побежденного, а недельщику и дьяку пре­жние пошлины; равным образом и боярину с дьяком за произ­водство дела пошлины прежние.

3. Пошлины от грамот были следующие: а) от правой грамо­ты: боярину от печати по 9 денег с рубля, дьяку от подписи 1 алтын, подьячему от письма 3 деньги с рубля; б) от докладно­го списка: боярину за печать с рубля по алтыну, дьяку за под­пись по 4 деньги с рубля, подьячему за письмо по 2 деньги с рубля; в) от холопьей правой грамоты и отпускной: боярину от печати 9 денег с головы, дьяку за подпись алтын, подьячему за письмо 3 деньги.

По Судебнику 1497 г. грамоты, выдаваемые судом, были следующие:

правая грамота — копия с окончательного решения суда, по которому одна сторона признавалась оправданной, а другая. виноватой. Правая грамота состояла из трех частей, из которых в первой части прописывался весь ход судебного дела и все су­дебные доказательства, представленные в суде: грамоты, акты, показания свидетелей и проч.; во второй заключался приговор; в третьей — исполнение судебного решения. В исках о владении она выдавалась как документ на право владения и в случае вторичных споров представлялась на суд как доказательство. К правой грамоте прикладывалась печать великого князя, боя­рина или наместника, смотря по тому, чьим судом решалось дело; она подписывалась дьяком, бывшим на суде, а писалась подьячим. В правой грамоте прописывались также имена судей от правительства и от общества, участвовавших в суде;

докладные списки — записи, в которых фиксировались ход судебного дела и судебный приговор; по форме были одинако­вы с правыми грамотами, только в них не прописывалось ис­полнение судебного решения. Они выдавались для приведения решения суда в исполнение. К докладному списку прикладыва­лась печать судьи, решавшего дело, и сверх того он утверждал­ся подписью дьяка;

судные списки — записки тиунов, представляемые судьям, по которым они и решали дело. Судный список обыкновенно прописывался в начале докладных списков и правых грамот;

холопьи правые грамоты и отпускные — выдавались холо­пам, которые по суду признавались свободными. Грамоты ут­верждались печатью судьи и подписью дьяка, и вообще они имели одинаковую форму с другими правыми грамотами, только выдавать их могли те из наместников, которые имели право боярского суда, или те бояре в Москве, которые заведо­вали холопьим судом. Отпускные по Судебнику признавались действительными только в том случае, если были написаны рукой господина, отпускавшего холопа;

бессудные грамоты — правые грамоты, выданные только одной стороне в случае неявки в суд другой стороны. Неявив­шийся автоматически признавался виноватым, и на него выда­валась бессудная грамота — решение, вынесенное без суда. Гра­моты эти выдавались дьяками без доклада судье, таким обра­зом, дьяк, посмотрев срочные грамоты, представленные явившейся стороной, и прождав другую сторону семь дней после срока, на восьмой день выдавал бессудную грамоту за своей подписью и за печатью судьи;

срочные грамоты — судебные бумаги, которые выдавались тяжущимся для явки в назначенный срок на суд. Они делились на два вида: на срочные простые и срочные отписные. Просты­ми срочными назывались те, в которых назначался первый срок для явки в суд, а отписными — те, в которых по просьбе тяжущихся им назначалась отсрочка для явки в суд. Те и другие срочные грамоты выдавались дьяком за его подписью и со взя­тием определенной пошлины;

приставные — грамоты, которые выдавались судом недель-щикам или приставам для вызова в суд тяжущихся. Приставная подписывалась дьяком и выдавалась иногда одна по несколь­ким делам, если вызываемые жили в одном городе.

Судебник определял порядок вызова в суд и судебные сроки. Для вызова на великокняжеский или боярский суд посыла­лись неделыцики, а на наместничий суд — доводчики или приставы.

По Судебнику вызов в суд производился следующим поряд­ком:

во-первых, истец подавал в, суд челобитную, в которой прописывал, чего стоит его иск, и просил выдать приставную память для вызова в суд ответчика. Такая челобитная принима­лась дьяком, который вместе с неделыдиком рассматривал, стоит ли иск тех издержек, которые потребуются для вызова в суд ответчика. Если оказывалось, что предъявленный иск стоит издержек по вызову, то дьяк подписывал приставную грамоту, за что и получал определенную пошлину — и отдавал ее не-делыдику; а если иск оказывался не стоящим издержек, то приставная грамота не выдавалась и суд не принимал этот иск;