Мастер вывесок

Прошла неделя с тех пор, как весь город был поднят словно по тревоге: на Главной площади стро­ился Дворец Счастья, в котором должна была жить Птица Счастья.

А в мастерской Рэнка появился Тофер – молодой художник с рыжей бородой. Несмотря на жаркие дни, он постоянно носил модный пиджак и галстук-бабоч­ку, был тщательно причёсан, начищен и надушен.

Он раскрасил самую большую курицу, доставлен­ную тайно самим Филимоном, и теперь она, с синими крыльями и приклеенным хохолком, сидела в золотой клетке при табличке

«AVIS BEATITUDO»,

вертела хвостом во все стороны и глупо таращилась. Она была очень горда собой. Ей поручили роль Птицы Счастья, шутка ли!

Она жалела лишь об одном: что никто изродного курятника не видит её в этом царском одеянии. Осо­бенно один петух, в которого она была влюблена, а он не замечал этого. Дурак! Если бы он взглянул на её перья, раскрашенные лучшим городским художником – понял бы, кого проворонил, кукушкин сын! Вот вам куриные мысли.

Она была сыта – эта курица, ставшая Птицей Счастья, начала толстеть и, кажется, даже расти.

– Здорово подросла! – сказал как-то Тофер Рэнку.

– Не то слово! – скривился Рэнк. – Придётся заказать новую клетку.

– Тоже из золота? – поинтересовался Тофер.

– Ну, не из серебра же! – обиделся Рэнк. Он вытащил из корзины несколько крашеных яиц. – Талант! Чисто сработано! Только не очень старайся, не на выставку! Завитушку синюю, завиток золотой, туда-сюда – и на рынок! – учил он Тофера.

– Не торопи! – отвечал тот. – Я против халтурной работы. Никогда бы не подумал, что куриные яйца будут расхватываться на вес золота!

– Все хотят счастья, парень!.. – философствовал Рэнк. – Если бы ты видел, что творилось сегодня!.. Очередь занимали с ночи! Даже из соседних городов понаехали! Пришлось продавать по справедливости: по одному яйцу и по одному перу в одни руки! Так что без работы не останешься!

– Мне бы ещё просторную мастерскую – там бы я развернулся!.. – помечтал Тофер.

– Будет тебе мастерская! – великодушно заверил его Рэнк. – Филимон обещал! Мне – новый дом у Дворца – как Главному Хранителю Птицы, тебе – ателье!.. Он – человек слова! Сказал: будет Дворец – чирик! – и уже третий этаж возводят!.. – Рэнк приню­хался: – Как бы не лопнули… – и бросился на кухню снимать с огня очередную партию яиц, варившихся вкрутую.

А Тофер стал отбирать гусиные перья, поцелей, да подлинней, и откладывать их в корзину.

Звякнул дверной колокольчик.

Тофер свесился с перил. На пороге мастерской стояла Нелли.

– Тебе чего? – спросил Тофер у Нелли.

…Когда бабушка Божена узнала про то, что Рэнк снова продаёт счастливые перья, она сказала Нелли:

– Кажется, твой отец вновь поймал Птицу Сча­стья. Сегодня на рынке к нему было не подступиться.

– Не может быть! – воскликнула Нелли. – Утром она опять прилетала на нашу крышу! Я ей сказала: не волнуйся, меня здесь не обижают!

– Странно… – промолвила в раздумье зеленщица. – Какие же перья он тогда продаёт?..

– Я разузнаю, – пообещала Нелли.

– Разузнай обязательно, – попросила бабушка Божена. – Тут что-то не так…

И Нелли заспешила в город.

На хуторе она загорела, набралась сил, её волосы стали пахнуть травами и костром, она сменила панси­онную форму на цветастый сарафан, босоножки и соломенную шляпу.

В таком наряде и явилась.

…– Тебе чего? – спросил Тофер у Нелли.

– А тебе чего? – поинтересовалась она в свою очередь.

– То есть?.. – не понял он.

– Я, например, тут живу, – пояснила Нелли, по привычке усевшись прямо на прилавок. – А ты?

– Ах, вот оно что! – дошло, наконец, до Тофера. – Так ты и есть дочь Рэнка?

– Она самая!

Тофер поклонился:

– Тофер!.. – и стал важно спускаться с лестницы: – Художник по рекламе!

– Неужели тот самый?! «Талантливый и знамени­тый»! – воскликнула она с восторгом, полным иронии. – Видела я твои бакалейные шедевры.

– И как?..

– Очень аппетитно!..

– Это реклама, детка, – снисходительно улыбнулся Тофер. – Зеркало товара! И тоже, представь себе, – творчество! Кому-то ведь нужно заниматься и этим.

Нелли слушала его и улыбалась… Из боковой двери появился Рэнк с кастрюлей сваренных яиц.

– Жаль, два лопнуло! Пожалел соль, глупец! – Он повернулся к Тоферу и сразу увидел Нелли: – Нелька!.. Дочка! Я знал, что ты вернёшься! И правильно сделала! – Рэнк поставил кастрюлю на прилавок и обнял дочь. – Всё забыл, всё простил! Эх, и заживём мы теперь на славу! – И поинтересовался у Тофера: – Познакомились?..

– Вполне, – коротко ответил тот. – Так я пошёл! Не буду мешать семейной встрече.

Он накрыл корзину плащом и собрался, было, уйти.

– Погоди! – остановил его Рэнк. – Пропустим-ка по стаканчику за мою дочь!

– За дочь можно, – согласился Тофер.

– Влюбился! – вдруг ткнул в него пальцем Рэнк и захохотал: – Перо мне в бок, если не влюбился!

– Кто?!.. Я?!.. – покраснел Тофер.

– А то кто же! – не унимался Рэнк. – В Нельку, не сойти мне с этого места!

– Отец! – вмешалась Нелли. – Ты чего? Уже с утра?

– Молчи, дочка, молчи! Я ведь его насквозь вижу!..

– Да будет вам! – начал уже возмущаться Тофер.

– И на здоровье! – не дал ему договорить Рэнк. Он взял ворох раскрашенных перьев и подбросил их над головой Нелли. – Нравится?..

– Что это? – не поняла она.

– Твоё счастье, дурочка!

– Постой, отец, – прервала его Нелли. – Выходит, всё это – правда?!..

– А ты еще сомневалась?! – захохотал он. – Всё для тебя, дочь!

– Я не об этом. Мне ничего не нужно, ты знаешь, – продолжала она. – Значит, Птица опять у тебя? И ты снова ощипываешь её, как дохлую гусыню?

– Какая птица?.. – недоумённо спросил Рэнк и вдруг стал хохотать на весь дом. Он кашлял,топал ногами, икал и хрюкал. – Ой, не могу!.. Слышишь, Тофи?.. Раз денежки появились – видать, снова птичка попалась?!.. Ты что же, дурёха, так и поду­мала?!..

Он вытер слёзы смеха и достал непочатую бутылку из буфета:

– Очень нам она нужна теперь! Пусть другие дожидаются своего единственного счастливого пёрыш­ка! Правда, Тофи?!.. А у нас работа поважней! Мы люди с размахом! Да, Тофи?..

До Нелли вдруг ясно дошёл смысл всего проис­ходящего – и зачем понадобилась целая корзина яиц, и для чего эта куча крашеных гусиных перьев, и почему здесь этот бородатый самоуверенный мастер вывесок.

– Ведь главное – что?.. – хвастливо объяснял отец. – Дать людям надежду, а с ней каждому и помереть не страшно! И жить веселей!

Нелли молча пошла к выходу.

– Ты это куда?.. – с тревогой спросил её Рэнк.

Она не ответила, лишь у входной двери пнула ногой корзину. Раздался треск яичной скорлупы.

– Чокнутая! – подскочил к ней Тофер и заслонил собой выход. – Для тебя же стараемся! Не пущу! Рэнк, она разнесёт по городу тайнуфирмы!

– Пусти! – резко сказала Нелли. – Я тебязнать не желаю!

Выход был перекрыт, и тогда она бросилась по лестнице на мансарду, распахнула окно и влезла на подоконник. Снизу загромыхали башмаки мужчин.

Небо потемнело, поднялся ветер, собирался дождь.

– Разобьешься, дура!!! – было последнее, что услышала она от отца.

На мансарде наступила зловещая тишина. Рэнк с раскрытыми от ужаса глазами неподвижно стоял, уставившись на проём окна, в котором только что была девушка.

– Нелька!.. Неличка-а-а!!!.. – прохрипел Рэнк и бросился к окну.

Тофер тоже подскочил и глянул вниз:

– Где она?!..

Мостовая была пуста.

Он в удивлении посмотрел на Рэнка. Тот по­трясённо указывал пальцем вверх.

– Там… – бормотал он. – Она… там!..

– Что?! – не понял Тофер и запрокинул голову.

Над городом летела Нелли, словно ангел.

– Не может быть!.. – ошеломлённо произнесТофер. Его всего внезапно затрясло. – Неужели?!.. Взгляни, Рэнк, она бежит по небу! Над Сосновым Лесом! Над рекой!.. Совсем, как тогда!.. Слышишь, Рэнк! Совсем, как тогда!!! Ангел в сандалиях!..

Но Рэнк, казалось, ничего не слышал. Он не отрываясь, смотрел в небо, ничего не понимая, в небо, которое сразу стало ему ближе, наверно, оттого, что там летела его собственная дочь…