Естественноправовые концепции

Я^Ч "Р Я0 Qft

* Amos Sh! A systematic View of the Science of Jurisprudence. L., 1872.

³ Шергиеневич Г.Ф. Общая теория права. Вып. 1. М, 1910. С. 281.

⁴ Там же. С. 314.

36

₄ ...»-^н^ик^^1Оа

Как приказ власти-и принудительный порядок трактуют право и неопозитивисты, несмотря на их декларации об "очи­щении" юриспруденции от прежних этатистских представлений о праве как продукте государства и их попытки формально­логическим образом обосновать, будто отстаиваемое ими при­нудительно-приказное право получает свою действительность не от государства, а от гипотетической основной нормы (Г.» Кельзен) или от некоего фактического "последнего прави­ла" — "высшего правила признания" (Г. Харт)¹.

В силу такой позитивистско-прагматической ориентирован­ности легистская юриспруденция занята уяснением и рассмот­рением двух основных эмпирических фактов: 1) выявлением, классификацией и систематизацией самих видов (форм) этих приказаний (принудительно-обязательных установлений) офи­циальной власти, т.е. так называемых формальных источников действующего права (позитивного права, закона), и 2) выяс­нением мнения (позиции) законодателя, т.е. нормативно-регу­лятивного содержания соответствующих приказаний государ­ственной власти как источников (форм) действующего права. Легизм (во всех его вариантах — от старого легизма и этатистского толкования права до современных аналитических и нормативистских концепций юридического позитивизма), отождествляя право и закон (позитивное право), отрывает закон как правовое явление от его правовой сущности, отри­цает объективные правовые свойства, качества, характерис­тики закона, трактует его как продукт воли (и произвола) за-коноустанавливающей власти. Поэтому специфика права, под которым позитивисты имеют в виду закон (позитивное право), неизбежно сводится при таком правопонимании к принудитель­ному характеру права. Причем эта принудительность права трактуется не как следствие каких-либо объективных свойств и требований права, а как исходный правообразующий и пра-воопределяющий фактор, как силовой (и насильственный) первоисточник права. Сила государственной власти здесь рож­дает насильственное, приказное право.

Истина о праве, согласно легизму, дана в законе, выра­жающем волю, позицию, мнение законодателя (суверена, го­сударства). Поэтому искомое истинное знание о праве носит здесь характер мнения, хотя и официально-властного мнения. По логике такого правопонимания и понимания государ­ства как принудительной публичной власти одна только госу-

¹ См.: Чистое учение о праве Г. Кельзена. Вып. 1. М.: ИНИОН АН СССР, 1987. С. 11; Hart H. The Concept of Law. Oxford, 1961. P. 201.

if. Глава 1. Основные концепции правопонимания и понимания государства 37

^дарственная власть, не будучи сама правовой, создает право, | действительно знает, что такое право и чем оно отличается? от неправа. Наука же в лучшем случае может адекватно по-;, стигнуть и вьфазить это воплощенное в законе (действующем г праве) властно-приказное мнение.

Теоретико-познавательный интерес легизма полностью со­средоточен на действующем (позитивном) праве как продукте государства. Все, что выходит за рамки эмпирически данного позитивного права, все рассуждения о сущности права, идее права, ценности права и т.д. позитивисты отвергают как нечто метафизическое; схоластическое и иллюзорное, не имеющее правового смысла и значения.

Особо остро позитивисты критикуют естественноправовые учения. Причем к естественноправовым они относят все концеп­ции различения права и закона, все теоретические рассужде­ния о праве, расходящиеся с положениями закона. Позитиви­стская гносеология тем самым по существу отвергает теорию права и признает лишь учение о законе, законоведение, пред­метом которого является позитивное право, а целью и ориен-⁴ тиром — догма права, т.е. совокупность непреложных основных положений (устоявшихся авторитетных мнений, позиций, под­ходов) о действующем (позитивном) праве, о способах, прави­лах и приемах его изучения, толкования, классификации, систематизации, комментирования и т.д..

Конечно, изучение, комментирование, классификация и иерархизация источников позитивного права, выявление их нормативного содержания, систематизация этих норм, разра­ботка вопросов юридической техники, приемов и методов юри­дического анализа и т.д., т.е. все то, что традиционно имену­ется юридической догматикой (догмой права) и относится к особой сфере профессиональной компетентности, мастерства и "ремесла" юриста, представляют собой важную составную часть познания права'и знания о действующем праве. Но по­зитивистское ограничение теории права разработкой догмы права по существу Означает подмену собственно научного ис­следования права его формально-техническим описательством, сведение правоведения к законоведению.

Позитивистская гносеология закона (действующего права) при этом ориентирована не на познание сущности закона, не на получение какого-то нового (отсутствующего в самом фак­тически данном законе) знания о действующем праве, а на адекватное (в юридико-догматическом смысле) описание его как собственно уже познанного и знаемого объекта. Все зна­ние о праве, согласно такому правопониманию, уже офици-

38 Раздел II. Сущность, понятие и ценность права и государства

ально дано в самом позитивном праве, в его тексте, и основ­ная проблема позитивистского учения о праве состоит' в пра­вильном толковании текста закона и надлежащем изложении имеющегося в этом тексте официально-правового знания, мне­ния и позиции законодателя.

С этим связан и повышенный интерес позитивистов (осо­бенно представителей аналитической юриспруденции) к линг­вистическим и текстологическим трактовкам закона при явном игнорировании его правового смысла и содержания. При таком подходе юридическая гносеология подменяется легистской лингвистикой, согласно которой разного рода н^позитивистс-кие понятия, идеи и концепции (типа сущности права, идеи права, естественного права, неотчуждаемых прав человека и т.д.) — это лишь ложные слова, языковые иллюзии и софиз­мы, результат неверного словоупотребления.

Подобные взгляды развивал уже ярый позитивист И. Бен-там, оказавший заметное влияние на становление аналитичес­кой юриспруденции (Д. Остин и др.). Естественное право — это, согласно его оценке, словесная фикция, метафора, а неотчуж­даемые права человека — химера воображения.

Начатое Бентамом "очищение" языка юриспруденции от подобных "обманных" слов было продолжено последующими позитивистами, особенно последовательно — в кельзеновском "чистом" учении о праве.

Дальше всех в этом направлении пошел русский дорево­люционный юрист ВД. Катков. Пытаясь реформировать юрис­пруденцию с помощью "общего языковедения", он даже пред­лагал вовсе отказаться от слова "право" и пользоваться вмес­то него словом "закон", поскольку, как утверждал он, в реаль­ности "нет особого явления "право"¹.

Юридическое правопонимание признает теоретико-позна­
вательное и практическое значение лингвистического, тексто­
логического (герменевтического), структуралистического, ло­
гико-аналитического, юридикр-догматического направлений,
приемов и средств исследований проблем права и закона. Но в
рамках юридического подхода к праву речь идет не о сведе­
нии права к закону и теории права к учению о законе и дог­
ме позитивного права, а об использовании всей совокупности
гносеологических приемов, средств и возможностей в процес­
се всестороннего познания права для получения достоверного
и истинного знания о праве и законе.,

¹ Катков В.Д. Реформированная общим языковедением логика и юриспру­денция. Одесса, 1913. С. 391, 407.

Глава 1. Основные концепции правопонимания и понимания государства 39

В аксиологическом плане легизм — в силу отождествле­
ния права и закона (позитивного права) и отрицания объектив­
ных, независимых от законодателя и закона, свойств и харак­
теристик права — отвергает, по существу, собственно право­
вые ценности и признает лишь ценность закона (позитивного
права). Причем признаваемая позитивистами "ценность" зако­
на (позитивного права) на самом деле лишена собственно пра­
вового ценностного смысла. Позитивистская "ценность" зако­
на (позитивного права) — это его официальная общеобяза­
тельность, властная императивность, а не его общезначимость
по какому-либо объективному (не властно-приказному) право­
вому основанию..

Характерен в этом отношении радикально-позитивистский подход Кельзена, согласно которому право ценно только как приказание, как норма. В таком смысле (как приказ, как нор­ма) право характеризуется им как форма долженствования. "Нельзя сказать, как это часто делается, -^ утверждает Кель-зен, — что право не только представляет собой норму (или приказание), но что оно также составляет или выражает не­кую ценность (подобное утверждение имеет смысл только при допущении абсолютной божественной ценности). Ведь право составляет ценность как раз потому, что оно есть норма..."¹.

Но эта "норма" у Кельзена — чистое долженствование-приказание, но не норма равенства, не норма свободы, не норма справедливости. Она ничего из формально-правовых ха­рактеристик права в себе не содержит. Кельзеновская норма (и вместе с тем форма права) — это "чистая" и пустая форма долженствования, пригодная для придания императивно-при­казного статуса и характера любому произвольному позитив­но-правовому содержанию.

Согласно естественноправовому подходу (юснатурализму), право по своей природе, смыслу, сущности и понятию — это естественное право. Но на вопрос о том, что такое само есте­ственное право, различные естественноправовые концепции дают разные ответы.

Как традиционное, так и "возрожденное" естественное право лишено надлежащей содержательной и понятийной оп-

¹ Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Вып. 1. С. 93.

..„ v-jiHnuc-ib, понятий и ценность права и государства

ределенности и общезначимости. Ведь никогда не было, нет и в принципе не может быть какого-то одного-единственного естественного права, а было и есть множество различных (от­дельных, особенных) естественных прав, точнее говоря — их концепций и версий. Так что под общим наименованием и еди­ным термином "естественное право" подразумеваются различ-^л ные (по своему содержанию, сущности и понятию) варианты естественного права, различные смыслы, вкладываемые его прошлыми и современными сторонниками и противниками в это устоявшееся и широко используемое собирательное поня­тие.

Плюрализм естественноправовых учений отражает, сле­довательно, плюрализм (особенных) естественных прав и их понятий, причем каждое из этих конкурирующих между собой учений претендует на истинность именно своей версии особен­ного естественного права, своего понимания (и понятия) Toro_t что есть естественное право.

Но поскольку разные естественноправовые учения (и ле­жащие в их основе разные понятия естественного права) на­ряду с различиями имеют и нечто существенно общее, что,. собственно говоря, и позволяет отличать "естественное право" в целом (и естественноправовые концепции) от "Позитивного права" (и позитивистских концепций), встает вопрос об универ­сальном определении естественного права, т.е. об определении общего понятия естественного права (в логико-теоретическом, а не в собирательно-техническом значении). А для этого преж­де всего необходимо сформулировать (т.е. реконструировать теоретическую абстракцию естественного права, его основной идеи и принципа — из материала отдельных учений об особен­ных вариантах естественного права) универсальный принцип естественного права, который в концентрированной форме выражает его специфику и суть (а вместе с тем и общее по­нятие).

С точки зрения либертарно-юридической общей теории правопонимания различение естественного права и позитив­ного права (а такое различение — один из существенных мо­ментов искомого общего понятия естественного права) — это частный случай, вариант (хронологически первый, фактичес­ки наиболее распространенный, но в силу своего древнего происхождения архаичный, теоретически недостаточно разви­тый, "нечистый") общей теории различения права и закона. Согласно естеетвенноправовому различению права и закона, право (и присущие или приписываемые ему свойства) объек­тивно в особом смысле — в смысле его естественности, прин-

1. ОенОйные концепции правопонимания и понимания государства 41