I. Население и хозяйство

Часть VII

Рост населения и способ производства

Для определения характера связи, существующей между "Насе­лением и хозяйством, следует прежде всего выяснить, что яв­ляется главной силой «...в системе условий материальной жизни общества, которая определяет физиономию общества, характер общественного строя, развитие общества от одного строя к дру­гому?

Такой силой исторический материализм считает способ до­бывания средств к жизни, необходимых для существо­вания людей, способ производства материальных благ —• пищи, одежды, обуви, жилища, топлива, орудий произ­водства и т. л., необходимых для того, чтобы общество могло жить и развиваться»¹.

Процесс хозяйственной деятельности людей заключается в пе­реработке природных материальных благ. Характер и способ пе­реработки этих благ непрерывно эволюционируют. Первобытный человек добывал себе пищу, орудуя камнем, прикрепленным! к деревянной палке. В более позднюю эпоху техника производ­ства стала совсем иной. Человек уже научился гончарному ре­меслу, научился делать изделия из железа, бронзы и т. д. По­степенно, о ростом технических знаний и навыков, увеличива­лась вооружг Юность труда человека средствами производства, происхо/у/ло накопление производственного опыта и трудовых навыков. Человечество, в процессе производственной деятельности, непрерывно, так сказать, повы­шает свою квалификацию.

В первобытном обществе изготовление даже самых примитив­ных орудий труда непрерывно совершенствовалось; пусть эти изменения выражались в ничтожно мелких приращениях произ­водительности, но даже эти малые величины, помноженные на бесконечно большое число повторений операций, давали в ре­зультате заметный эффект, некоторый технический сдвиг. Если, далее, учесть преемственность вновь созданных производствен­ных навыков из поколения в поколение, то станет ясным, что

¹ Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 550. 364

достигнутый уровень техники является сгустком всего преды­дущего производственного опыта. С ростом) массы этого опыта растет и техника.

«Одна из особенностей производства,—пишет товарищ Сталин,— состоит в том, что оно никогда не застревает на дол­гий период на одной точке и находится всегда ib состоянии изме­нения и развития...» ^х В этом постоянном изменении и развитии производства и надо искать источники поступательного движе­ния в истории хозяйства и культуры.

Материальное производство совершается непрерывно, без него не может существовать хозяйственная деятельность людей. На­копление оныга и техническое совершенствование происходят так же непрерывно, как и само материальное производство. В способе производства материальных благ и следует искать тот «вечный двигатель», который приводит в движение весь слож­ный механизм эволюции человеческого общества.

Большинство буржуазных экономистов совсем иначе представ­ляет себе связь между населением) и хозяйством). Их точка зре­ния сводится к следующему. Люди рождаются и умирают, но число родившихся больше числа умерших; вследствие этого ■происходит автоматический рост числа населения. Рост количе­ства едоков требует увеличения количества пищи. Чтобы полу­чить это дополнительное количество пищи, человек переходит к более продуктивному использованию земли. Отсюда, по их мнению, технический прогресс, сдвиги в уровне производитель­ности труда, позволяющие добиться большего количества про­дуктов. Таким образом», согласно этой концепции, именно рост населения является основной пружиной, главным рычагом) вся­кого поступательного движения, всякого перехода к более вы­соким формам хозяйственной деятельности. Если бы население не увеличивалось в своем числе, а оставалось неизменным, то никакой цивилизации не было бы и человечество не вышло бы из состояния дикости.

Этой точки зрения придерживается подавляющее большинство буржуазных экономистов и демографов. Так, например, Максим Ковалевский в своем труде об экономическом! развитии Европы утверждает следующее:

«Продолжительные изыскания привели меня к тому заключе­нию, что главным фактором всех изменений экономического строя является не что иное, как рост населения». И далее: «...для меня главным двигателем экономической эволюции является рост населения». Несколькими строками далее Ковалевский показы­вает это на примере примитивных общественных формаций: «Воз­растание народонаселения является, следовательно, могучим раз­рушительным фактором для тех примитивных обществ, которые не знают других средств существования, кроме охоты на лес­ного зверя и улова рыбы». С приростом населения,— говорит

¹ Т ам же, стр. 551.

далее Ковалевский, «совершается переход к новому способу производства,—ж разведению домашнего скота».

Но рост населения продолжается. И Ковалевский описывает? дальнейшую экономическую эволюцию племен:

«Численный рост семей вынуждает пастушеские племена пе­рейти к преимущественному занятию земледелием и к новому образу жизни, делающему передвижения менее частыми, застав­ляющему номада уступить место домоседу. Впрочем и здесь не наблюдается резкого, непосредственного перехода. Земледелие само сохраняет некоторое время бродячий характер в том смыс­ле, что поля обрабатываются лишь в течение одного или не­скольких лет, после чего их покидают для девственных про­странств, обещающих более обильную жатву... Но достаточно, чтобы племя возросло в численности, при невозможности выйти из своих границ, как происходят важные изменения и в способе обработки полей и в других условиях существования» '.

Таким образом, по Ковалевскому, рост населения является тем первичным фактором, который приводит в движение весь слож­ный механизм эволюции хозяйственных форм. Наличие требую­щих пищи людей является, по Ковалевскому, тем бродильным ферментом, который приводит в движение эволюцию хозяй­ственных форм общества.

Аналогичной позиции придерживаются и многие другие авторы. Например, немецкий ученый В. Шмидт (W. Schmidt) говорит о чрез­вычайной важности влияния роста населения на рост культуры и прогресса. «Все обстоятельства,— говорит он,— которые препят­ствуют увеличению массы населения, являются также препят­ствиями более высокому культурному развитию»². Другой не­мецкий ученый, Шурц (Schurtz), по этому вопросу пишет сле­дующее:

«С растущим числом людей изменяется также общественная структура народа, орды и клады уступают место государству... И если большое число людей является необходимой основой культуры, то одновременно с этим постоянное увеличение насе­ления явл? |тся стимулом) к дальнейшему прогрессу» ³.

Фальбер jPontus Е. Fahlbeck) утверждает, что «Рост населе­ния, хотя 'И сильно замедленный в прежние времена вследствие болезней и войн, является сильнейшим рычагом в истории чело­вечества» '.

Профессор экономической истории в Миннезотоком универси­тете Грае (N. S. В. Gras)⁵ указывает, что даже самый переход к земледелию явился результатом.роста.населения и длитель­ного мира.

¹М. М. Ковалевский, Развитие народного хозяйства в Западной Европе, Спб. 1899, стр. 2, 4, 5, 6, 9.

² Schmidt und К о р р е г s, Der Mensch aler Zeiten, В. 3, Т. I, S. 163.

³ Schurtz, Urgeschichte der Kultur, 1900, S. 41.

* Fahlbeck, Die Klassen und die Cesellschaft. Eine geschichtlich-so-ziologische Studie, 1922, S. 115.

"Gras, An introduction to economic history, 1922, p. 68.

Мы не 'будем больше утомлять читателя набором цитат. Отме­тим еще только, что этой концепции придерживались Богданов и Степанов. В своем курсе «Политическая экономия» они пишут так: рост населения... требует «перехода к более интенсивным формам культуры» \ В другом месте они пишут: «Таким-то обра­зом абсолютное перенаселение с сопровождающими его обостре­нием межгрупповой борьбы и переселениями в более умеренный пояс приводило к медленному, едва заметному, но постоянному развитию техники, к увеличению расстояния между человеком и его зоологическими предками» ².

Подобное понимание взаимоотношений.роста населения и роста техники, действительно, очень «доходчиво» и обладает кажу­щейся убедительностью. Население растет, увеличивается спрос на продукты, и техника дает на этот спрос соответствующий ответ. Все просто и ясно. Однако историческая действитель­ность идет иным путем.

В самом деле, из чего исходят сторонники разобранной точки зрения?

Основной их позицией является автоматический рост населе­ния, толкающий людей на технические усовершенствования. Вот, например, как излагает этот вопрос П. Н. Милюков, посвятив­ший первые страницы своих «Очерков по истории русской куль­туры» вопросам населения:

«Население каждой страны имеет склонность увеличиваться само собой, стихийно, автоматически (разрядка наша. — Б. У.)... такое автоматическое возрастание населения является главным толчком, заставляющим людей увеличивать количество труда, необходимого для поддержания жизни, и изменять его форму» \

Утверждение об автоматичности роста населения является крае­угольным камнем этой концепции; в этом ее суть, без него она немыслима. Население якобы растет неудержимо, как лавина, как снежный ком. И этот стихийный рост населения будто бы толкает людей на поиски новых хозяйственных форм, стимули­рует их к повышению производительности труда.

Но справедливо ли утверждение о существовании автоматич­ности в возрастании населения? Действительно ли это является законом ^размножения людей? Мы полагаем, что на это следует ответить отрицательно. Никакого закона, обеспечивающего сти­хийное, автоматическое самовозрастание населения, не сущест­вует.

Ссылаясь на автоматический >рост населения, сторонники этих теорий находились^Апод впечатлением демографических явлений XIX в. В этом веке почти во всех странах имел место значитель-

¹ Богданов и Степанов, Курс политической экономии, 4 изд., т. I, стр. 255.

"Там же, стр. 39.

³ Милюков, Очерки по истории русской культуры, ч. 1, Спб. 1904, стр. 21.

ный рост населения в результате перевеса числа родившихся над числом умерших. К такому перевесу настолько привыкли, что стали считать подобное явление характерным для всех времен и всех народов.

Между тем корошо известно, что в различные эпохи в отдель­ных странах имела место убыль населения как результат перевеса числа смертей над числом рождений. Известны также случаи длительной стабилизации численности населения. Более того, история человечества знает немало примеров, когда целые на­роды вымирали.и совершенно сходили с исторической сцены.

Наличие этих фактов свидетельствует о том, что нельзя гово­рить о каком-либо автоматическом росте населения. Действитель­но, почему рождаемость должна быть обязательно выше смертно­сти, из чего это вытекает? Вряд ли сторонники этой теории смо­гут нам это объяснить. В самом деле, допустим, уровень рождае­мости равен 40 на 1 тыс.; если в то же время средняя продолжи­тельность жизни равняется 25 годам, то и смертность будет рав­няться примерно 40 на 1 тыс. (т. е. ежегодно будет умирать 7₂₅ населения) и никакого роста не будет \ Рост начнется только в том случае, когда средняя продолжительность жизни увели­чится до 26 лет. Но ведь нет оснований утверждать, что сред­няя продолжительность жизни автоматически возрастет с 25 до 26 лет и более, а если так, то откуда возьмется автоматический рост населения. Стихийный рост населения на самом деле вовсе не обязателен. Может случиться — либо уровень рождаемости упадет до уровня смертности, либо, наоборот, уровень смертно­сти поднимется до уровня рождаемости. В обоих случаях есте­ственный прирост населения аннулируется. Это не раз имело место у многих культурных наций. В частности, например, можно считать достоверным факт стабилизации населения в Дании на протяжении столетий, убыль населения в Испании, в Византий­ской империи «в других странах. Но и без этих примеров совер­шенно ясно, что могут быть длительные периоды в жизни наро­дов, когда уровень смертности примерно равен уровню рождае­мости вслед (твие низкой продолжительности жизни.

Легко се J представить также, что стабилизация численности населения происходит на противоположном базисе. В этом* слу­чае рождаемость падает до уровня смертности. Это происходит тогда, когда рождаемость искусственно ограничивается.

Подобное искусственное ограничение рождаемости широко применяется в наши дни в виде распространения абортов и кон­трацепции. В результате подобной практики население некоторых стран и районов уже перестало возрастать в своей численности или приближается к этому.

¹ Мы здесь для упрощения оперируем соотношением:
коэфициент смертности =------------------------- • • i ооо,

^ ^г средняя про *олжи

тельноегь жизни

хотя это соотношение справедливо только для стациояаргаагв населения, 368

Искусственное ограничение рождаемости «мело место и у пер­вобытных народов. Хорошо известно, что ограничение рождаемо­сти имело место у варваров, заселявших Европу, и у дикарей. Оно сводилось к различным мерам. Среди них — запрещение женщинам рожать до 30-летнего возраста, вытравливание плода, детоубийство, имевшее весьма широкое распространение. Всеми этими мерами племена добивались стабилизации своей численно­сти. Следовательно, и в отношении первобытных народов нет оснований говорить о том, что в ту эпоху неизбежно имел место автоматический рост населения.

Если же отбросить предпосылку автоматического роста насе­ления, то рассматриваемая концепция лишится своего фунда­мента. Правда, нам могут возразить, что если автоматический рост населения не всегда имеет место, то в таком случае и уро­вень техники также не увеличивается. Периоды застоя в числен­ности населения, если придерживаться этой теории, должны быть одновременно периодами застоя техники и культуры. Каж­дый вытравленный плод, каждое убийство новорожденного озна­чает в то же время отказ от борьбы за повышение производи­тельности труда,— так рассуждают сторонники этой теории. Как только начнется рост населения, так сразу начнется рост тех­ники, рост культуры.

Но при этом возникает вопрос: почему, собственно, население должно расти, какие причины ведут к этому? Вот здесь и обна­руживается слабое место этой теории. Пока речь шла об «авто­матическом росте населения», не было надобности отыскивать какие-либо специальные причины. Но так как этого автомати­ческого роста вовсе не существует, то, следовательно, нужно найти объяснение факту роста населения.

Это объяснение надо искать, как мы уже указывали, в произ­водственной деятельности людей.

Однако мы не хотим сказать, что рост населения не играет никакой роли в развитии техники. Рост населения различными путями может влиять и влияет на рост техники. Во-первых, уве­личение числа работников означает в то же время увеличение общей суммы производственного опыта, а это последнее увели­чивает возможности каких-либо технических усовершенствова­ний. Во-вторых, рост населения означает увеличение плотности населения, а рост плотности населения приводит к росту обще­ния людей друг с другом. Рост общения приводит к усилению взаимной передачи производственного опыта. Из этого видно, что рост населения может влиять на развитие техники, ускорять ее поступательное движение, но первоначальным источником этого движения он ни в коем случае не является.

Товарищ Сталин по этому вопросу указывает, что «...рост на­родонаселения имеет влияние на развитие общества, облегчает или замедляет развитие общества, но он не может быть главной силой развития общества, и его (влияние на развитие общества не может быть определяющим влиянием, так как сам по

24 Б. Ц. Урланис

себе рост народонаселения не дает ключа для объяснения того, почему данный общественный строй сменяется именно таким-то новым строем, а не каким-нибудь другим, почему первобытно­общинный строй сменяется именно рабовладельческим строем, рабовладельческий строй — феодальным, феодальный — буржуаз­ным, а не каким-либо другим строем» \ Таким образом, влияние роста населения не может быть определяющим, а такого рода влияние, такая роль, роль первичного фактора, первого звена в цепи принадлежит только способу материального производства.

Отметим*, между прочим, что некоторые буржуазные демогра­фы склонны рассматривать рост населения как результат влия­ния общественных факторов. Например, известный английский» демограф А. М. Карр-Саундерс, касаясь роста населения в Анг­лии в эпоху промышленной революции, говорит, что рост насе­ления явился ответом на рост профессионального опыта (skill) ³. Итальянский политический деятель Франческо Нитти в своей книге «Народонаселение и общественный строй» также пишет, что «рождаемость определяется экономическим строем».

Сходной позиции придерживаются и некоторые немецкие уче­ные. Так, например, Макс Вебер (Weber) пишет: «Огромный рост населения есть ответ на постоянную экспансию пищевой площа­ди» ³. Л. Поле (Pohle) высказывается в следующих выражениях: «Именно потому, что оказалось возможным прокормить возрос­шее население,.именно поэтому мог иметь место сильный прирост населения» ⁴. Наконец, особенно четко говорит Дитцель (Dietzel): «Быстрый прирост производительности был причиной быстрого.роста населения в ряде стран» ⁵.

Из этого мы видим, что среди буржуазных ученых по этому вопросу нет единства взглядов. По мнению Ковалевского, Милю­кова и других, рост населения — причина роста техники; по мне­нию Дитцеля, Вебера и других рост населения является след­ствием роста техники. Но точка зрения этих последних односто-роння, так как не учитывает обратного влияния увеличивающе­гося населения на темп роста техники, на степень интенсивности технического развития.

Существенно отметить, что интенсивность этого 'взаимодей­ствия далеко i ч всегда была одинаковой. Можно предположить, что в началь¹ ,рл этапе истории человеческой культуры влияние роста населек./я на рост техники было не так уже значительно. Это влияние с течением.времени усиливалось и в более близкую нам эпоху приобрело >нем!аловажное значение. Таким образом, связь развития техники с увеличением населения принимала, раз­личные формы в зависимости от конкретного разнообразия усло­вий, сложившихся в той или иной исторической обстановке.

¹ Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 549.

^sCarr-Saunders, World population, p. 256.

" Weber, Agrargeschichte, «Handworterbuch d. Staatswissenschaften», 3 Aufi., S. 159.

* Pohle, Deutschland am Scheidewege, 1902, S. 85.

⁵ Dietzel, Weltwirtschaft und Voikswirtschaft, 1900, S. 118. 370