В советской детской литературе

Вопрос о морализаторстве

Ветер перемен

С недавних пор российские издатели стали обращать внимание на малоизвестных авторов, создающих интересные, глубокие, но пока "нераскрученные" детские книги. Молодость авторов обеспечивает современной детской литературе пародийность, дерзость, стилистическую свободу (включая право на обилие "варваризмов", в основном базирующихся в английском языке, которому "поколение П" отдаёт предпочтение), а также не опосредованную никем близость к читателю. Последнее связано не только с возрастом новых детских писателей, но и со свободным владением ими современными коммуникативными навыками. У многих авторов есть свои веб-сайты, они переписываются с поклонниками по электронной почте или общаются с ними в чатах.

Корифеи детской литературы тоже стремятся освоить новое информационное пространство, заговорить с читателем на его языке. Современный издательский процесс и снятие идеологических барьеров привели к тому, что в настоящее время детские писатели расширяют рамки традиции, открывая новые жанры и следуя неклассическим образцам.

Обобщая сказанное, можно сказать, что советская литература имела патриотическую направленность, содержала в себе много морали и нравоучений. Учила любить труд, быть благородными. А современная литература отличается от советской, прежде всего, свободой выбора темы. Писать можно о чём угодно. Государство не имеет отношения к этой литературе, то есть в ней не содержится пропаганда труда, патриотизма.

В советские годы была довольно жесткая цензура, в том числе и на детскую литературу. Цензура исключала не только христианский смысл отдельных произведений (с точки зрения цензора, конечно), тексты, вредные с точки зрения морали и нравственности, но и смягчала, например, сцены гибели персонажей. У современных читателей больше возможности купить произведения с полным оргинальным текстом без какой-либо цензуры. Советская детская литература делала упор на "воспитание гуманизма", соответствующее духу той эпохи. Однако лишь немногие писатели, мастерски владеющие своим искусством, были способны завуалировать "послание к человеку", избежать морализирующего тона. В частности, это удавалось Ю. Олеше, М. Зощенко, В. Каверину, Б. Житкову, Л. Кассилю, А. Гайдару. Они не просто отказывались от нравоучений, но и протестовали, когда кто-то стремился поучать читателей за них.

Показателен пример с А. Гайдаром. В1926 г., после того, как Госиздат опубликовал рассказ "Р. В. С." с сильной редакторской правкой, он написал в газету "Правда" протестующее письмо. В нем, в частности, говорилось: "Эту книгу теперь я своей назвать не могу и не хочу. Она "дополнена" чьими-то отсебятинами, вставленными нравоучениями, и теперь в ней больше всего той самой "сопливой сусальности", полное отсутствие которой так восхваляли при приеме госиздатовские рецензенты. Слащавость, подделывание под пионера и фальшь проглядывают на каждой ее странице. "Обработанная" таким образом книга насмешка над детской литературой и издевательство над автором".

Позднее, в 30-е и 40-е гг. XX в., и Гайдару, увы, пришлось уступить "рецензентам" и другим цензорам. Таковы концовка рассказа "Чук и Гек", сентенции, произносимые героями повести "Тимур и его команда". При переиздании в 1940 г. "Голубой чашки" цензура полностью убрала из текста фразы, выражающие авторское презрение к антисемитизму, заменив их слабыми антибуржуазными выпадами. Искусство было вынуждено подчиняться идеологическим требованиям, в литературе для детей преобладали четкое разграничение добра и зла, нравоучительность, неверие в способность юного читателя самостоятельно сделать выводы из прочитанного.

Яркий пример - произведения Н. Носова. Повесть "Витя Малеев" школе и дома", за которую Носову в 1951 г. присудили Сталинскую премию третьей степени, изобилует нравоучениями. Они вложены в уста ученика четвертого класса, тренирующего свою волю и занимающегося самовоспитанием. Вот, к примеру, "мораль", завершающая главу, в которой рассказывается, как Витя с товарищем пытался дрессировать собаку: "Домой в тот день я вернулся поздно и увидел, что нарушил весь свой режим. Я решил, что летом, когда начнутся каникулы, тоже заведу себе собаку и займусь дрессировкой, а сейчас, пока идут занятия, этого делать не стоит, так как дрессировка отнимает очень много времени. Я только начал учиться по арифметике как следует и вдруг опять стану получать двойки. В первую очередь нужно самому учиться, а потом уже можно учить собак". К счастью, по воле автора Витя постоянно сбивается с пути истинного, попадает в истории, путает добро со злом и тем привязывает к себе читателей.