Окно к первоисточнику

И, собственно говоря, икона, как деятельность человека в этом мире, но в особом таком ракурсе, сакральном, как сакральное искусство… Вообще разделение мира на сакральное и профанное – это особая религиозная позиция – дает возможность сейчас отделить то, что не отражает Бога, и творить то, что отражает Бога. И икона как то, что направлено, действительно, на отражение вот этого первоначального замысла Бога о мире и о человеке. Она не показывает человека как такового, в его теперешнем виде. Она показывает человека так, как человек был задуман и как он, скажем, осуществился в том или ином конкретном святом. Или как он был явлен во Христе, или как он был явлен в Богородице, или как мир, который весь пронизан божественными светом, энергиями и т.д. Т.е. икона – это, как в древности говорили, окно в невидимый мир. Она дает нам возможность вернуться к первоисточнику, подняться по этим ступеням к первоисточнику, к тому, кто не имеет образа, но дает всему вот этот истинный образ.

Т.е. икону нельзя рассматривать просто как произведение человеческого искусства. Хотя, конечно, она искусство. Но, как говорил Павел Флоренский, она иногда больше искусство, иногда меньше искусство. Какая-нибудь деревенская икона, которая не представляет собой никакой эстетической и исторической особенной ценности, может возвести нас на эти высоты. Или, наоборот, очень искусно написанный образ будет, как говорил замечательный духовный писатель Сергей Иосифович Фудель, ложным окном, т.е. тем окном, которое не пропускает этот божественный свет.

Когда-то, конечно, вся деятельность человека, согласно Библии, была иконичной, т.е. вся деятельность человека должна была проявлять божественную славу творения, которое прекрасно, оно должно было поддерживаться человеком, вот образ рая – это все мы знаем по Священному Писанию. Но после грехопадения, действительно, понадобилось отдельно выделать так называемую сакральную тему, сакральные пространства, locus sacra, храмы строить – отдельные помещения, где бог пребывает. И возникает сакральное искусство как то, через что мы смотрим на Бога и через что мы постигаем его замысел.

Это все может современному человеку показаться немножко сложным, потому что ну как сегодня человек воспринимает икону? Скорее как да, сакральное, конечно, сакральный предмет, некий объект для молитвы и т.д. Но если мы не понимаем всего того, что стоит за иконой, мы не поймем, для чего икона существует и сколько в ней заложено замыслов, смыслов и т.д. Икона, как говорил Иоанн Дамаскин, есть видимый образ невидимого, данный нам ради слабости понимания нашего.

Канон как язык иконы

Т.е. то, что мы физическими глазами не можем увидеть, являет нам икона. Для этого церковь формировала особый язык – язык иконы, который мы сегодня называем каноном. Слово «канон» греческого происхождения, оно значит некое правило. Изначально это была мера длины, т.е. мера, которой отмеряется какое-то пространство. И действительно, существуют каноны иконы. Они нигде не прописаны, но в практике иконописцев они передаются от учителя к ученику и являются таким действительно мерилом, неким стержнем. Это не рамки, которые сдерживают иконописца.

Иногда современные художники воспринимают каноны, как некие жесткие рамки, за которые невозможно выходить. Это неправильно. Канон – это некий стержень, который позволяет с изменением понятия о красоте, а оно меняется в течение веков, свидетельствовать об истине. Потому что икона, как я уже сказала, это не произведение отдельного человека, хотя он ее воплощает как художник. Но, как говорит VII Вселенский собор, творцы иконы – это святые отца, а художнику надлежит исполнение. Это не значит, что он такой безгласный исполнитель, но он выражает общую точку зрения, общее мировоззренческое содержание он должен вложить и упаковать в эстетические формы.