Из Советской России (1917—1925 гг.) 4 страница

После этого проводились снижения лишь на отдельные товары «в рабочем порядке». На про­тяжении примерно десятилетия розничные цены в государственной торговле держались на стабиль­ном уровне. После неурожая 1963 г. возник дефи­цит продовольственных товаров, и цены на них были существенно повышены. Крупных всеобъ­емлющих снижений розничных цен в СССР после 1953 г. не проводилось.

Еще раз подчеркнем, что основой снижения розничных цен было повышение производитель­ности труда и снижение себестоимости продук­ции. В сталинской экономике в сфере производ­ства действовал противозатратный механизм. Он сложился не сразу. В первую пятилетку (1929­1932 гг.) имело место даже повышение себестои­мости промышленной продукции на 2,3%. В годы второй пятилетки (1933-1937 гг.) произошло сни­жение на 10,3%. В мирные годы третьей пятилет­ки (1938-1940 гг.) она оставалась без изменения. В четвертой пятилетке (1946-1950 гг.) себестоимость промышленной продукции снизилась на 17,0%. А в пятой пятилетке (1951-1955 гг.) было достигну­то рекордное снижение на 23,3%. Пожалуй, здесь лежит корень всех других успехов СССР периода 1950-х гг. В предыдущие пятилетки был создан и заработал на полную мощность противозатратный механизм советской экономики. Такого механизма в мире еще не было. Впрочем, его не стало позднее и в СССР. Есть смысл внимательнее познакомиться с этим механизмом.

И еще о ценах в сталинской экономике. Ста­лин в перспективе планировал после нескольких ежегодных снижений розничных цен некоторые жизненно важные продукты вообще сделать бес­платными. Причем в перспективе не долгосрочной, а среднесрочной. Речь идет в первую очередь о та­ком продукте, как хлеб. В книге «140 бесед с Мо­лотовым» Феликса Чуева приводится такой сюжет: «Перед первой послевоенной сессией Верховного Совета кто-то из маршалов, кажется, Василевский, спросил у него, как он себе представляет комму­низм? “Я считаю, - сказал Сталин, - начальная фаза или первая ступень коммунизма практически начнется тогда, когда мы начнем раздавать насе­лению хлеб задаром”. И вот, по-моему, Воронов спрашивает: “Товарищ Сталин, как же - задаром хлеб, это невозможное дело!” Сталин подвел нас к окошку: “Что там?” - “Река, товарищ Сталин”. - “Вода?” - “Вода”. - “А почему нет очереди за во­дой? Вот видите, вы и не задумывались, что мо­жет быть у нас в государстве такое положение и с хлебом”. Походил, походил и говорит: “Знаете что, если не будет международных осложнений, а я под ними понимаю только войну, я думаю, что это на­ступит в 1960 году”» (запись 02.12.1971).

основные элементы
сталинской экономики

Выше я уже дал самое общее описание ста­линской модели экономики. Постараюсь в лако­ничной форме перечислить наиболее значимые ее элементы.

1. Целью и конечным результатом экономики является максимально полное удовлетворение по­требностей всех членов общества в жизненно не­обходимых товарах и услугах в отличие от капи­талистической экономики, где целью и конечным результатом любой экономической деятельности является денежная прибыль, присваиваемая узкой группой лиц, являющихся владельцами капитала.

2. Единственным источником создаваемого об­щественного продукта (богатства) выступает труд. Следовательно, граждане имеют право на получение только трудовых доходов. Доходы от такого факто­ра производства, как капитал в виде средств про­изводства (прибыль, предпринимательский доход), являются незаконными. Точно так же незаконны до - ходы от владения природными ресурсами (рента) и денежным капиталом (ссудный процент).

3. Соответственно средства производства, при­родные ресурсы, банковское дело находятся в госу­дарственной собственности, частная собственность на указанные факторы производства не допускается. Ни средства производства, ни земля и другие при­родные ресурсы, ни деньги товаром быть не могут.

4. Отсутствие частной собственности на фак­торы производства и ориентации на прибыль как цель экономической деятельности создает условия для искоренения конкуренции между предприятия­ми. Таким образом ликвидируются условия для рас­точительного, непроизводительного использования ресурсов, присущего капиталистической конкурен­ции. Вместо конкуренции поощряется социалисти­ческое соревнование. Материальные стимулы труда дополняются моральными. Большое внимание уде­ляется повышению творческого начала трудовой деятельности (например, создание движения рацио - нализаторов и изобретателей).

5. Интегральный результат функционирова­ния экономики (конечный продукт) оказывается в собственности государства, которое организует его распределение между членами общества по труду и по потребностям. Распределение по труду осуществ­ляется через зарплату и розничную торговлю.

6. Распределение по потребностям несет в себе начала коммунистического распределения и осуществляется через фонды общественного по­требления. Из этих фондов финансируются образо - вание, медицина, жилищное строительство. Любой человек может получить любой вид образования, квартиры выделяются по количеству членов семьи, а не по труду. Медицинское обслуживание бес­платно, любой человек имеет право на самую до­рогостоящую операцию и т. д. По мере успехов со­циалистического строительства усиливается роль распределения по потребностям.

7. С целью получения максимального эффекта от производственной деятельности осуществляется государственное планирование и централизованное управление всеми отраслями экономики. Если при капитализме регулятором пропорций распределе­ния факторов производства (включая труд) и цен на них выступает закон стоимости, то в социали­стической экономике - план.

8. В государственном планировании ключе­выми являются натуральные (физические) показа­тели, стоимостные показатели играют подчинен­ную роль.

9. Сталинская экономика представляет собой полный набор взаимосвязанных отраслей, произ­водящих самый широкий круг товаров и услуг как конечного, так и промежуточного назначения. Речь идет о народнохозяйственном комплексе.

10. Конечная продукция - товары и услуги, предназначенные для личного потребления. Про­межуточная продукция - все то, что необходи­мо для производства конечной продукции: сырье, электроэнергия, первичные энергоносители, ма­шины, оборудование, транспортные средства, ком­плектующие, узлы, полуфабрикаты. Кроме того, в экономике создаются изделия военного назначения (оружие, боеприпасы, военная техника). Производ­ству промежуточной продукции и продукции воен­ного назначения уделяется особое внимание, учи­тывая враждебное капиталистическое окружение и необходимость укрепления экономической и во­енной безопасности страны. С учетом конкретной исторической ситуации действует принцип опере­жающего развития групп отраслей А (производство средств производства, промежуточной продукции, сюда же включается и производство продукции военного назначения) по отношению к группе от­раслей Б (производство предметов потребления).

Впрочем, по мере укрепления позиций СССР в мире должно происходить все большее сближение темпов развития обеих групп экономики.

11. Большая часть экономики функциониру­ет вне рыночных отношений. В СССР нет рынка рабочей силы, нет рынка средств производства. Тем более нет рынка земли и природных ресурсов. Распределение ресурсов для предприятий госу­дарственного сектора экономики осуществляется в централизованном порядке на основе планов, которые, в свою очередь, формируются на основе межотраслевых балансов. Рыночные отношения существуют лишь в той сфере, которая связа­на с реализацией продукции конечного назначе­ния населению.

12. На этапе формирования экономики нового типа помимо государственного сектора экономики существует еще сектор, базирующийся на коопе­ративной форме собственности (колхозы, артели, предприятия потребкооперации). При этом земля и основные средства производства принадлежат го­сударству, а кооперативные хозяйства лишь поль­зуются ими на договорной основе. Этот сектор призван, прежде всего, обеспечивать население про­дуктами потребительского назначения. Он принад­лежит отчасти к товарному хозяйству, отчасти - к нетоварному хозяйству. Отношения кооперативно­го сектора с государством носят преимущественно нетоварный («квазитоварный») характер (закуп­ки зерна и продовольствия по государственным ценам, обеспечение колхозов техникой не напря­мую, а через государственные машинно-трактор­ные станции и др.). В то же время часть продук­ции кооперативного сектора реализуется на рынке непосредственно населению. По мере сближения темпов экономического развития групп А и групп Б и насыщения потребностей общества в продуктах конечного назначения кооперативный сектор эко­номики будет постепенно сворачиваться.

13. Для защиты социалистической экономики от стихии мирового капиталистического рынка, а также целенаправленных попыток Запада осуще­ствить подрыв экономики СССР установлена го­сударственная монополия внешней торговли и го­сударственная валютная монополия. Взят курс на экономическое развитие с опорой на внутренние ресурсы и возможности. При этом курсе внешне­экономическим отношениям отводилась подчинен­ная роль. Впрочем, после того как был дан старт международной экономической интеграции, эконо­мика СССР стала развиваться с учетом разделения труда в мировом социалистическом хозяйстве.

14. В экономике функционирует так называе­мая двухконтурная денежная система, суть кото­рой сводится к тому, что для обслуживания рыноч­ных отношений (реализация продуктов конечного назначения) используется наличный рубль, а для административно-планового распределения про­межуточной продукции используются безналич­ные рубли. Последние не являются полноценными деньгами, а выполняют функции некой учетной единицы, необходимой для контроля и планиро­вания производства и распределения. Свободного перелива денег из одного контура в другой нет.

15. При правильно налаженном планирова­нии и управлении в экономике происходит по­следовательное снижение издержек производства, себестоимости продукции, оптовых и розничных цен. Это является основой непрерывного повы­шения жизненного уровня всех членов общества, укрепления финансовой системы СССР. Это также является залогом победы СССР в экономическом соревновании с Западом, где экономика базируется на рыночной модели.

о конечных результатах
и противозатратном механизме
сталинской экономики

Можно ли говорить о конечном стоимостном результате функционирования сталинской эконо - мики? Или, может быть, учитывая преимуществен­но нетоварный характер этой модели экономики, конечные результаты можно измерять лишь в на­туральных, физических единицах - в штуках, ки­лограммах, пищевых калориях, киловатт-часах, ли­трах, погонных, квадратных и кубических метрах, лошадиных силах и т. п.?

При всей подчиненности стоимостных пока­зателей натуральным показателям в системе ста­линского планирования и управления экономикой не стоит совсем уж сбрасывать со счетов первые из них. Весь результат в итоге должен скапливаться именно в той сфере, где происходит перемещение потребительских товаров и услуг от производите­лей к потребителям. Он должен в конечном счете оседать у людей, которые участвуют в создании всего общественного продукта - у них, и только у них, поскольку в сталинской экономике действует единственный способ получения дохода - по тру­ду. Но в сталинской экономике именно в этой сфере действуют товарно-денежные отношения. Следо­вательно, конечный результат функционирования экономики может быть выражен в суммарном снижении цен. Именно такие снижения проводи­лись в последние годы жизни Сталина. Такой спо­соб получения результата по труду является в выс­шей степени справедливым, поскольку он достается всем членам общества, ибо все приобретают товары потребления в государственных магазинах, коопе­ративных торговых учреждениях и на колхозных рынках. Конечно, это весьма новаторский способ реализации принципа вознаграждения по труду. Но этот принцип в максимальной мере обеспечивает увязку личных и общественных интересов.

Что касается промежуточной продукции, то она товаром не была, а потому и цены иметь не мог­ла. Тем не менее, для ее измерения также приме­нялся стоимостной показатель, который называл­ся себестоимостью. С помощью этого показателя предприятие могло оценивать свою деятельность, прежде всего, определять вектор своего движения, понимать: повышается или понижается эффек­тивность производства. Снижение себестоимости свидетельствовало о повышении эффективности. В сталинской экономике предприятиям определя­лись плановые задания по снижению себестоимо­сти. Заметим, не цифры суммарных снижений за­трат, а по каждому виду продукции, потому что добиваться выполнения планов суммарных сниже­ний предприятия могли бы за счет изменения ас­сортимента продукции, выбирая более выгодные виды продукции и отказываясь от менее выгодных. Четко действовал принцип сочетания стоимостных и натуральных показателей плана. Крен в сторону стоимостных показателей ослаблял бы действие противозатратного механизма.

Предприятие также рассчитывало свой про­межуточный стоимостной интегральный резуль­тат, называемый прибылью или убытками. Этот показатель рассчитывался как разница цен приоб­ретения ресурсов предприятием и ценой промежу­точного продукта, по которой он далее распределя­ется по производственно-технологической цепочке. Но эти прибыли и убытки - чисто условные, учет­ные. Прибыль - не тот прибавочный продукт, ко­торый может быть кем-либо потреблен или как-то иначе использован. А убыток не означает, что пред­приятие стало банкротом.

В беседе Сталина с группой советских эконо­мистов 15 февраля 1952 г. ему был задан вопрос: «Как понимать категорию прибыли в СССР?». Сталин ответил так: «Нам нужна известная при­быль. Без прибыли мы не можем образовывать ре­зервы, накопление, обеспечивать задачи обороны, удовлетворять общественные нужды. Здесь видно, что есть труд для себя и труд для общества. Само слово “прибыль” очень загажено. Хорошо было бы иметь какое-нибудь другое понятие. Но какое? Мо­жет быть - чистый доход. За категорией прибыли у нас скрывается совершенно другое содержание. У нас нет стихийного перелива капиталов, нет за­кона конкуренции. У нас нет капиталистического закона максимальной прибыли, равно как и сред­ней прибыли. Но без прибыли развивать наше хо­зяйство нельзя. Для наших предприятий достаточ­на и минимальная прибыль, а иногда они могут работать без прибыли за счет прибыли других предприятий. Мы сами распределяем наши сред­ства. При капитализме могут существовать только прибыльные предприятия. У нас очень рентабель­ные, и малорентабельные, и вовсе нерентабельные предприятия. В первые годы наша тяжелая про­мышленность не давала прибыли, а потом начала давать. В первые годы ее предприятия сами нуж­даются в средствах».

Итак, прибыли и убытки большинства госу­дарственных предприятий - некие ориентировки, которые позволяют понять, как функционирует данное предприятие, и оценить, каким может быть реальный конечный интегральный результат (КИР). Этот результат еще можно назвать приба­вочным продуктом, реализуемым в сфере товар­ного обращения и потребляемого гражданами как участниками общественного производства. Кста­ти, основная часть бюджета формировалась за счет налога с оборота в сфере торговли потребитель­скими товарами и услугами. Так, в 1952 г. 69% бюд­жетных доходов приходилась на налог с оборота. Вторым по значению, но намного более скромным источником пополнения бюджета были отчисле­ния от прибыли предприятий. Прибыль большин­ства предприятий представляла собой условные стоимостные величины, и налоги, перечислявшие­ся отдельными предприятиями, могли сильно ко­лебаться по годам (строго говоря, это были даже не налоги, а перечисления большей части прибы­ли за вычетом некоего остатка, предназначенного для финансирования нужд предприятия). В 1955 г. в СССР вышла книга А. В. Бачурина «Прибыль и налог с оборота в СССР». В ней автор убедитель­но показал, что налог с оборота и не был в бук­вальном смысле налогом. Скорее это был консо­лидированный в ценах на общественно-конечную продукцию чистый доход общества. А. В. Бачурин предлагал называть его общегосударственным до­ходом. Этот общегосударственный доход реализо­вывался в двух основных формах:

а) перечисления в бюджет под видом налога с оборота;

б) снижения розничных цен.

Во втором случае ожидавшиеся снижения бюд­жетных доходов могли частично компенсироваться возросшими оборотами торговли (в т. ч. благода­ря повышениям денежных доходов трудящихся), а также повышениями других налогов и отчислений прибыли предприятий. Впрочем, чрезмерное на­ращивание отчислений от прибылей предприятий было небезопасно, т. к. это были в основном услов­ные прибыли. Этим источником пополнения бюд­жета старались не злоупотреблять.

Что касается снижения розничных цен, то в те годы, когда оно проводилось на регулярной осно­ве (1947-1953 гг.), некоторые советские экономисты совершенно справедливо утверждали, что сум­марные годовые экономии от снижения цен могли вполне быть наиболее агрегированными и точны­ми показателями эффективности социалистиче­ской экономики.

Надо сказать, что государство проводило поли­тику периодического снижения не только розничных, но и оптовых цен, что стимулировало предприятия снижать издержки производства и себестоимость продукции. Предприятиям также определяли пла­новые показатели снижения себестоимости. Таков был в первом приближении противозатратный ме­ханизм. Безусловно, предприятия могли искать пути снижения себестоимости не путем повышения про­изводительности труда, повышения фондоотдачи и снижения материалоемкости продукции, а иными путями, которые не увеличивали КИР экономики, например, меняя ассортимент выпускаемой продук­ции в пользу таких видов продукции, которые по­зволяли без особых трудов снизить издержки про­изводства. Поэтому плановый показатель снижения себестоимости срабатывал лишь в комбинации с на­бором показателей, определявших конкретные фи­зические объемы выпуска конкретных изделий.

Трудно представить, чтобы шесть сталинских снижений розничных цен (1947-1953 гг.) могли про - водиться без снижения себестоимости продукции и оптовых цен. А они в этот период действительно снижались. Так, себестоимость продукции снизи­лась по сравнению с предыдущим годом: в 1948 г. - на 8,6%, в 1949 г. - на 7, в 1950 г. - более чем на 5, в 1951 г.- также более чем на 5%. В 1952 г. снижение себестоимости с учетом снижения цен на сырье, материалы, топливо и тарифов на электрическую и тепловую энергию и грузовые перевозки составило более 8% и в 1953 г. - более 5%^[11].

Продукцию предприятия любого звена произ­водственно-технологической цепочки нельзя было вывести из этой цепочки в какое-то рыночное про­странство, чтобы там получить эту самую прибыль в денежной форме. Прибыль накапливалась по всей цепочке, перемещаясь к ее конечному звену, и реализовывалась лишь на рынке конечных по­требительских продуктов или на мировом рынке. Не происходило накручивания прибыли и цены на каждом следующем звене цепочки. Поэтому опто­вые цены на разные виды промежуточной и конеч­ной продукции были ошеломляюще низкими.

Приведу некоторые данные и цифры из инте­ресной статьи Т. Хабаровой «Социалистическая экономика как система (Сталинская модель)». Для начала дам цитату из этой статьи: «Даже после всех хрущевско-косыгинских выкрутас, после того как снижение себестоимости одно время вообще изъяли из числа ведущих планово-оценочных по­казателей, все же себестоимость промышленной и сельскохозяйственной продукции в СССР в массе своей была в 5-10 раз ниже, чем в странах Запада»^[12]. Далее автор раскрывает это общее положение на примере многих продуктов промежуточного и ко­нечного назначения. Речь идет о СССР накануне горбачевской перестройки. Тогда курс рубля был 1 долл. = 90 коп., что примерно соответствовало паритету покупательной способности двух валют (сегодня это признают даже ярые критики совет­ской экономики). Привожу сравнительные данные о себестоимости отдельных товаров:

себестоимость тонны угля в СССР составля­ла 6-10 руб. при мировой цене 30-40 долл.;

себестоимость тонны нефти - 15-20 руб. при мировой цене 120 долл.;

себестоимость метра проходки нефтяной сква­жины - 500 руб., в США - 1000 долл.;

себестоимость 1 квтч электроэнергии - 1 коп., в США потребительская цена электроэнергии - 9 цен­тов, но она дотационная;

себестоимость тонны зерна в колхозах с 1985 по 1989 г. в среднем - 95 руб., в фермерских хозяйствах Финляндии - 482 долл.;

цена поездки в метро - 5 коп. при себестоимо­сти 5,1 коп., в США в оба конца - 2 долл. 30 центов;

цена билета в кино - не свыше 70 коп., в США - 7 долл.;

утюг у нас стоил 5 руб., на Западе - 30 долл.;

наши холодильники ценой в 300- 320 руб. в Аф­рике продавались по 2-2,5 тыс. долл.

Государство блокировало процесс накручива­ния прибыли через установление на промежуточ­ную продукцию оптовых цен на основе издержек производства (к ним могла плюсоваться небольшая надбавка в виде «плановой прибыли»). Оптовые цены могли снижаться, быть стабильными на про­тяжении многих лет. Если они увеличивались, то приросты могли составлять 10-30% в расчете на десятилетие. Кроме того, государственные пред­приятия, занимавшиеся добычей природных ре­сурсов, были при этом и собственниками природ­ных ресурсов, поэтому в себестоимость продукции им не надо было включать рентные отчисления. А гражданам СССР как совладельцам природных ре­сурсов не надо было платить за многие товары по­вышенную цену, учитывающую природную ренту. Поэтому, например, плата за электроэнергию и теп­ло для граждан СССР была копеечной.

Для «рыночной» экономики это действитель­но фантастика. Самое удивительное, что снижение оптовых цен в СССР происходило даже в годы Ве­ликой Отечественной войны. Т. Хабарова пишет: «Себестоимость всех видов боевой техники за годы войны снизилась в целом в 2-3 раза, а сумма опто­вых цен на нее - на 40 млрд. руб. Снижение опто­вых цен на оружие в воюющей стране - это вообще небывалая в истории вещь»^[13].

о формах собственности
и векторе развития
сталинской экономики

Несмотря на доминирующие позиции государ­ства в экономике, сталинская модель была много­укладным хозяйством. Кроме государственных предприятий были еще колхозы, организации по­требительской кооперации и даже мелкотоварное производство. Страна не могла обходиться без этих дополняющих государственную экономику секто­ров хозяйства, особенно без колхозов. По данным Наркомата земледелия СССР, на 1935 г. более 80% продовольствия населения городов покупало на колхозных рынках. К 1950 г. этот показатель со­ставлял 65%. Так, мясо, молочные продукты, ово­щи, яйца, ягоды, мед, грибы, речную рыбу горожане покупали в СССР на рынках, а не в государствен­ной торговле.

Следует отметить, что на колхозных рынках в городах СССР реализацией продукции занима­лись не только колхозы, но и колхозники. Они про­давали в городах продукты, произведенные в сво­ем хозяйстве. Таким образом, колхозники в части собственного хозяйства на потребительском рынке представляли частный сектор.

Даже в городах не было абсолютного доми­нирования государственного сектора. Вот данные за 1952 г. Частный (мелкотоварный) сектор состав­лял, по разным оценкам, от 6 до 8% производства товаров народного потребления и бытовых услуг. Этот сектор был представлен всевозможными ку­старными мастерскими (пошивочными, слесарно­ремонтными, ювелирными, часовыми). В нем также были такие виды деятельности, как заготовка утиль­сырья, бытовые строительные и ремонтные работы, преподавание и репетиторство, кустарные произ­водства и пр. Такие промыслы осуществлялись при наличии патентов и ограничивались законодательно только численностью наемных работников.

Был при Сталине и такой сектор экономики, о котором в учебниках по социалистической эконо­мике иногда вообще не упоминалось. Речь идет о теневом капитале. Он формировался в результате спекуляций, в т. ч. товарами государственной тор­говли. Имели место хищения денежных средств, сырья и другого имущества на государственных предприятиях, фальшивомонетничество, операции с валютой, контрабанда товаров и т. п. С подполь­ной капиталистической деятельностью государ­ство вело активную борьбу еще на этапе НЭПа. По оценкам зарубежных исследователей, в 1928 г. на нелегальный капитал приходилось лишь 5% обще­го оборота частного капитала в СССР. В 1930-е гг. велась активная борьба по искоренению остатков нелегального капитала. Накануне войны его в Со­ветском Союзе практически не осталось, случалась лишь бытовая спекуляция^[14].

Сталин зорко следил, чтобы не возникало ника­ких товарно-денежных «дырок» в государственном секторе нашей экономики, особенно в группе отрас­лей А. Он понимал, что через такие «дырки» может вырваться «джин» капитализма, которого загнать назад будет архисложно. Привожу один интерес­ный пример из публикации А. Белицкого: «И уже в 1949 г., будучи председателем Госплана, Вознесен­ский решил свое теоретическое открытие воплотить на практике и включил в государственный план право руководителям предприятий, производящих средства производства, продавать на рынке 3-5% от стоимости произведенной ими продукции. На та­кую же долю уменьшался для них и государствен­ный план. Но Сталин, будучи Председателем Сове­та Министров СССР, быстро раскусил эту уловку и отменил распоряжение, отстранив Вознесенского от должности. Трудно сейчас сказать, что это было - то ли теоретическая ошибка, то ли преднамеренная акция определенных сил»^[15].

Если с подпольными миллионерами и злостны­ми нарушителями в сфере хозяйственных отноше­ний удалось разобраться буквально за два-три года, то вопрос о будущем колхозной формы собствен­ности был намного сложнее. Сталин полагал, что в перспективе колхозный сектор экономики должен слиться с государственным, вся экономика на 100% будет представлять собой большое государствен­ное предприятие. В «Экономических проблемах социализма в СССР» (1952 г.), рассматривая вопрос о перспективах колхозного (кооперативного) секто­ра экономики, Сталин писал: «Конечно, когда вме­сто двух основных производственных секторов, государственного и колхозного, появится один все­объемлющий производственный сектор с правом распоряжаться всей потребительской продукцией страны, товарное обращение с его “денежным хо­зяйством” исчезнет как ненужный элемент народ­ного хозяйства.

...Было бы непростительной слепотой не ви­деть, что эти явления (колхозный сектор и товар­ное обращение. - В. К.) вместе с тем уже теперь начинают тормозить мощное развитие наших производительных сил, поскольку они создают препятствия для полного охвата всего народного хозяйства, особенно сельского хозяйства, государ­ственным планированием. Не может быть сомне­ния, что чем дальше, тем больше будут тормозить эти явления дальнейший рост производительных сил нашей страны. Следовательно, задача состо­ит в том, чтобы ликвидировать эти противоре­чия путем постепенного превращения колхозной собственности в общенародную собственность и введения продуктообмена - тоже в порядке посте­пенности - вместо товарного обращения».

Сталин, конечно, не мог раскрыть деталей меха­низма продуктообмена (в той работе он подчеркнул, что в этом направлении надо еще крепко думать), но указал общий вектор дальнейшего социалисти­ческого строительства. Заявление Сталина, с одной стороны, было в русле марксизма (тезис об отмира­нии товарно-денежных отношений); с другой сторо - ны, оно было очень смелым, поскольку сворачивание товарно-денежных отношений Сталин предлагал не в туманном коммунистическом будущем, а ставил его как ближайшую практическую задачу экономи­ческого строительства СССР.

Глава 3
демонтаж сталИнской
ЭкономИкИ

основные этапы демонтажа

Со второй половины 1950-х гг. и вплоть до конца 1991 г. происходил непрерывный процесс демонтажа сталинской экономики. Она стала утрачивать мно - гие признаки, которые мы перечислили во введе­нии, - плановый характер, высокую централизацию управления, превалирование физических показате­лей плана над стоимостными показателями, огра­ниченный характер товарно-денежных отношений, доминирующие позиции государственной собствен­ности, общенародный характер государственной собственности и т. д. Взять, например, последний из названных признаков. В течение трех десятиле­тий сталинской экономики в СССР осуществлялся целенаправленный процесс превращения частной и групповой собственности в собственность обще­народную. В постсталинский период происходил обратный, не афишируемый процесс превращения общественной собственности в групповую соб­ственность. Приведу вывод из статьи Н. О. Архан­гельской, посвященной изучению изменений про - изводственных отношений в СССР: «Если в период 1930-1950-х гг. экономика страны представляла со­бой единый комплекс, работавший на общий ре­зультат, то в 1960-1980 гг. этот комплекс перестал существовать, уступив место массе обособленных предприятий и их коллективов»^[16]. Автор ограничила свой анализ 1980 г. Но в последующее десятилетие процесс обособления предприятий, усиления груп­повых интересов ускорился.

Рассмотрим основные этапы демонтажа сталин­ской экономики:

- период экспериментов Н. Хрущева;

- реформа Косыгина-Либермана и застой эпо­хи Л. Брежнева;

- перестройка М. Горбачева.

Причины заката «экономического чуда».
Эпоха н. хрущева

Итак, процесс демонтажа социалистических про­изводственных отношений начался при Н. С. Хру­щеве. Каковы причины этого процесса? В первую очередь, это причины политического характера. Не удалось создать политической системы народовла­стия. Сталин пытался создавать такую систему еще до войны. Контуры этой системы просматриваются в Конституции СССР 1936 года. В ней, как известно, основная роль в управлении страной отводилась Со - ветам народных депутатов. Правительство должно было стать исполнительной, т. е. подчиненной по отношению к Советам ветвью власти. А партия во - обще должна была отказаться от непосредственного участия в управлении государством, в т. ч. экономи­кой. Народовластие должно было стать гарантией использования государственной собственности на средства производства в интересах всего народа, ра­боты на укрепление всей страны.