2020-04-07
227
Вопрос об особенностях применения института недействительности к сделкам, нарушающим антимонопольное законодательство, остается актуальным и вызывает постоянный интерес не только у исследователей, но также и у правоприменителей. В литературе указывается на существенный разброс подходов правоприменительной практики при решении дел, связанных с применением последствий недействительности антиконкурентных сделок <74>. Такое положение дел совершенно не случайно и требует глубокого анализа с целью выявления специфики использования института недействительности сделок в качестве одного из гражданско-правовых способов защиты прав частных лиц, нарушенных в результате совершения антиконкурентных действий.
--------------------------------
<74> См.: Борзило Е.Ю. Антимонопольные риски предпринимательской деятельности: Научно-практическое руководство. М.: Статут, 2014; Научно-практический комментарий к Федеральному закону "О защите конкуренции" (постатейный) / К.Н. Алешин, А.В. Андросенко, И.Ю. Артемьев и др.; Отв. ред. И.Ю. Артемьев. М.: Статут, 2015; Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве: Монография / К.М. Беликова, А.В. Габов, Д.А. Гаврилов и др.; Отв. ред. М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2015; Сборник научно-практических статей II Международной научно-практической конференции "Актуальные проблемы предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом" (22 апреля 2015 года, г. Москва) / Е.А. Абросимова, В.К. Андреев, Л.В. Андреева и др.; Под общ. ред. С.Д. Могилевского, М.А. Егоровой. М.: РАНХиГС при Президенте Российской Федерации. Юридический факультет им. М.М. Сперанского; Юстицинформ, 2015; Рего А., Толстобров С. Проблемы оспаривания сделок, совершенных с нарушением антимонопольного законодательства // Корпоративный юрист. 2010. N 9. С. 49 - 50; Гутерман А.Е. Последствия нарушения правил государственного контроля за экономической концентрацией // Конкурентное право. 2016. N 1. С. 25 - 29; Белов В.А. Гражданско-правовая природа сделок, представляющих собой акты злоупотребления доминирующим положением // Закон. 2015. N 9. С. 98 - 109; Тотьев К.Ю. Сделки, нарушающие антимонопольное законодательство: ничтожность или оспоримость? // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 5. С. 68 - 73; Борзило Е.Ю. Вопросы недействительности сделок, совершенных с нарушением антимонопольного законодательства // Законы России: опыт, анализ, практика. 2014. N 2. С. 38 - 41; Шайхеев Т.И. Коллективная монополистическая деятельность по российскому законодательству и законодательству зарубежных стран // Вестник арбитражной практики. 2014. N 4. С. 13 - 22.
§ 1. Современное состояние правового регулирования
недействительности сделок
Вследствие реформы гражданского законодательства в качестве общего правила в настоящее время установлено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой (п. 1 ст. 168 ГК РФ). Исключения составляют лишь два случая: 1) из закона следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки; 2) сделка посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК РФ).
Другими словами, действующее гражданское законодательство исходит из презумпции оспоримости сделки, нарушающей требования закона или иного правового акта. Действовавшая до реформы гражданского законодательства презумпция ничтожности такой сделки в настоящее время сохранена только в отношении сделок, которые посягают на публичные интересы или охраняемые законом интересы третьих лиц.
Одним из самых распространенных оснований недействительности сделки в антимонопольной практике является злоупотребление правом, которое в сфере конкуренции наиболее часто выражается в злоупотреблении монополистом своим доминирующим положением. Несмотря на выраженный (до диаметральности) разброс в подходах судов различных инстанций, правоприменительная практика высших судов в большей степени последовательно исходит из возможности признания злоупотребления правом в сфере конкуренции в качестве основания для признания сделок ничтожными, а не оспоримыми, исходя из постулата, что "само по себе признание сделки недействительной по мотиву злоупотребления ее сторонами (стороной) правом не противоречит законодательству и соответствует сложившейся правоприменительной практике" <75>, поскольку злоупотребление правом при совершении сделки само по себе является одной из разновидностей нарушения запрета, установленного в ст. 10 ГК РФ, поэтому такая сделка должна быть признана недействительной в соответствии со ст. 10 и 168 ГК РФ как нарушающая требования закона <76>. По смыслу ст. 10 ГК РФ злоупотребление доминирующим положением может выражаться в совершении сделки, которая формально соответствует правовым нормам, но осуществлена с противоправной целью <77>, поскольку наносит явный ущерб либо интересам контрагентов (как, например, при установлении монопольно высокой цены), либо интересам конкурентов (соответственно, при монопольно низкой цене). Такая сделка может быть признана недействительной на основании положений ст. 10 и 168 ГК РФ.
--------------------------------
<75> Определение Верховного Суда РФ от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061 по делу N А46-12910/2013 // СПС "КонсультантПлюс".
<76> Определение Верховного Суда РФ от 29.03.2016 N 5-КГ16-28 // СПС "КонсультантПлюс".
<77> Определение Верховного Суда РФ от 08.12.2015 по делу N 34-КГ15-16 // СПС "КонсультантПлюс".
Ранее правовая позиция Президиума ВАС РФ сводилась к возможности признания недействительной сделки ничтожной на основании положений ст. 10 и 168 ГК РФ даже на основании наличия доказанного факта недобросовестного поведения <78>. Оценка недобросовестных действий в качестве разновидности основания для признания сделки ничтожной являлась обычной практикой в работе ВАС РФ <79>. Но наиболее категоричное положение о ничтожности договора, заключенного на основании недобросовестного поведения одной из его сторон, нашло отражение в одном из постановлений Президиума ВАС РФ, где было прямо указано, что договор, при заключении которого допущено нарушение положений п. 1 ст. 10 ГК РФ, является ничтожным в силу ст. 168 ГК РФ, а не оспоримым <80>. При этом наличие в законодательстве специальных оснований оспаривания сделок с точки зрения Пленума ВАС РФ не препятствует возможности квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную в силу ст. 10 и 168 ГК РФ <81>. Этой же позиции в настоящее время придерживается и Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ <82>.
--------------------------------
<78> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 2009. N 2. Февраль.
<79> См., напр.: Постановление Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 N 1795/11 по делу N А56-6656/2010 // Вестник ВАС РФ. 2011. N 12; Постановление Президиума ВАС РФ от 13.05.2014 N 17089/12 по делу N А24-53/2012 // Вестник ВАС РФ. 2014. N 10; Постановление Президиума ВАС РФ от 18.02.2014 N 15822/13 по делу N А45-18654/2012 // СПС "КонсультантПлюс".
<80> Постановление Президиума ВАС РФ от 12.07.2011 N 18484/10 по делу N А21-12778/2009 // Вестник ВАС РФ. 2011. N 10.
<81> См.: п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // Вестник ВАС РФ. 2011. N 3. Март.
<82> См.: Определение Верховного Суда РФ от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034 по делу N А12-24106/2014 // СПС "КонсультантПлюс"; Определение Верховного Суда РФ от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607 по делу N А63-4164/2014 // СПС "КонсультантПлюс".
В сфере конкуренции оценка недобросовестного поведения в качестве основания применения института недействительности сделок может оказать существенное влияние на формирование способов защиты гражданских прав, нарушенных в результате совершения сделок, имеющих антиконкурентные содержание или последствия. В качестве недобросовестных могут быть расценены различные действия хозяйствующих субъектов, формально соответствующие признакам сделки, как то: 1) запрещенные per se "горизонтальные" (картель) или "вертикальные" соглашения (ст. 11 - 13 Закона о защите конкуренции <83> (далее - ЗоЗК)); 2) проведение торгов, запросов котировок, участие в аукционах и заключение сделок на основании данных действий (ч. 4 ст. 17, ч. 5 ст. 18, ч. 19 ст. 18.1 ЗоЗК) <84>; 3) ряд сделок по экономической концентрации (ч. 2 и 4 ст. 34 ЗоЗК); действия по злоупотреблению доминирующим положением, предусмотренным п. 1, 3, 6, 8 и 9 ч. 1 ст. 10 ЗоЗК, приводящие к неблагоприятным последствиям для состояния конкуренции; 4) некоторые виды односторонних сделок, предусмотренных главой 2.1 ЗоЗК, имеющих антиконкурентный эффект и соответствующих признакам недобросовестной конкуренции, которые в отношении конкурента могут иметь характер не юридических действий, а относительных событий, сохраняя при этом правовую природу автономной сделки (например, ст. 14.1, 14.2, 14.4, 14.6 ЗоЗК).
--------------------------------
<83> Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" // СЗ РФ. 31.07.2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3434.
<84> В отношении нарушения процедуры проведения торгов судебная практика наиболее категорична в пользу признания таких сделок ничтожными, а не оспоримыми (см., напр.: п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.11.2011 N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды" // Вестник ВАС РФ. 2012. N 1. Январь; п. 18 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.11.2011 N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды" // Вестник ВАС РФ. 2012. N 1. Январь; Определение Верховного Суда РФ от 20.11.2014 по делу N 308-ЭС14-1222, А32-12847/2013 // СПС "КонсультантПлюс").
Судебно-арбитражная практика расценивает нарушения антимонопольного законодательства в форме соглашений не в качестве сделок, а в качестве антиконкурентных действий, и указывает на то, что к ним не должны применяться положения ГК РФ о договорах. Президиум ВАС РФ прямо установил на то, что нормы ГК РФ о форме договора не применяются к антиконкурентному соглашению <85>. В обоснование своей позиции суд указал, что п. 18 ст. 4 ЗоЗК признает в качестве соглашения в конкурентном праве факт правонарушения в сфере антимонопольного законодательства, а не двухстороннюю сделку в том понимании, которое в нее вкладывают ст. 154, 160, 432, 434 ГК РФ, которые в данном случае не могут применяться в отношении правонарушения, поскольку антиконкурентное соглашение сделкой не является. Кроме того, подобную же позицию Президиум ВАС РФ занимал и в отношении заключения договоров, подпадающих под признаки антиконкурентных соглашений, указывая, что нормы ГК РФ об основных положениях о заключении договора не применяются к антиконкурентному соглашению, так как при установленном нарушении в виде заключения антиконкурентного соглашения его правовые последствия не ставятся в зависимость ни от фактического выполнения самого соглашения, ни от его заключенности в виде договора по правилам, установленным гражданским законодательством.
--------------------------------
<85> Постановление Президиума ВАС РФ от 21.12.2010 N 9966/10 по делу N А27-12323/2009 // Вестник ВАС РФ. 2011. N 4. Апрель.
В определенной мере указанная позиция Президиума ВАС РФ входит в противоречие с более поздней позицией этой высшей судебной инстанции, согласно которой договоры, заключенные в нарушение императивных запретов законодательства о конкуренции, ничтожны <86>. Несмотря на то что данная правовая позиция суда была актуальна для сделок, совершенных до 01.09.2013, то есть до вступления в силу Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ <87>, она сохраняет свое значение и в настоящее время с тем лишь исключением, что подобные договоры в настоящее время презюмируются оспоримыми, а их ничтожность возникает только в случае фактического ограничения ими конкуренции (п. 2 ст. 168 ГК РФ). Так или иначе необходимо констатировать, что Президиум ВАС РФ признавал договор, обладавший признаками антиконкурентного соглашения, сделкой, если считал, что к нему могут быть применены положения о недействительности сделок.
--------------------------------
<86> Постановление Президиума ВАС РФ от 11.03.2014 N 16034/13 по делу N А53-17625/12 // СПС "КонсультантПлюс".
<87> Федеральный закон от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" // СЗ РФ. 13.05.2013. N 19. Ст. 2327.
§ 2. Содержание понятия "публичный интерес"
В отношении антиконкурентных действий и сделок особую остроту приобретает вопрос о содержании понятия "публичный интерес". Это связано с двумя факторами.
Во-первых, позиция Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ сводится к тому, что "содержание конкретных публичных интересов может быть сформулировано путем перечисления целей законодательного регулирования той или иной сферы общественных отношений" <88>. Поэтому признание сделки, нарушающей требования Закона о защите конкуренции, должно автоматически означать, что такая сделка (или действие) имеет антипубличный характер, так как она противоречит основным целям ЗоЗК, нашедшим отражение в ч. 2 ст. 1, к которым относятся: обеспечение единства экономического пространства, свободного перемещения товаров, свободы экономической деятельности в Российской Федерации, защита конкуренции и создание условий для эффективного функционирования товарных рынков, то есть препятствует реализации конституционных принципов правового регулирования отношений как между конкурирующими хозяйствующими субъектами, так и между ними и структурами государственной и муниципальной власти.
--------------------------------
<88> Определение Верховного Суда РФ от 12.10.2015 N 309-ЭС15-6673 по делу N А60-25477/2013 // СПС "КонсультантПлюс".
Во-вторых, наличие в действиях хозяйствующих субъектов нарушения, посягающего на публичные интересы, в соответствии с п. 2 ст. 168 ГК РФ является основанием для признания данного действия ничтожной сделкой при условии, что такое действие обладает признаками сделки, и если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью этой сделки.
В соответствии с правовой позицией Пленума ВС РФ под публичными интересами следует понимать, в частности, интересы неопределенного круга лиц, направленные на обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды. Сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной как посягающая на публичные интересы. При этом само по себе несоответствие сделки законодательству или нарушение ею прав публично-правового образования не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов <89>.
--------------------------------
<89> См.: п. 75 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. N 8. Август.
В отношении антиконкурентных сделок и действий "явно выраженный запрет, установленный законом", практически имеется в ограниченном числе случаев при установлении запретов per se (таких, например, как запрет картельного соглашения (ч. 1 - 3 ст. 11 ЗоЗК) или запрет соглашений между федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами, Центральным банком Российской Федерации или между ними и хозяйствующими субъектами, если такие соглашения или такое осуществление согласованных действий приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции (ст. 16 ЗоЗК), запрет на недобросовестную конкуренцию путем введения в заблуждение (ст. 14.2 ЗоЗК), путем некорректного сравнения (ст. 14.3 ЗоЗК), связанную с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг (ст. 14.4 ЗоЗК), связанную с использованием результатов интеллектуальной деятельности (ст. 14.5 ЗоЗК), связанную с незаконным получением, использованием, разглашением информации, составляющей коммерческую или иную охраняемую законом тайну (ст. 14.7 ЗоЗК). Такие сделки в соответствии с п. 2 ст. 168 ГК РФ и обозначенной позицией Пленума ВС РФ, безусловно, должны признаваться ничтожными, если только не будет доказано, что совершение данных сделок может быть признано допустимым (например, на основаниях ст. 13 ЗоЗК).
Иные виды запретов в антимонопольном законодательстве имеют условный характер, что связано с необходимостью доказывания наличия антиконкурентного эффекта от осуществления отдельных видов действий. Например, в соответствии с указанной позицией Пленума ВС РФ запрет на злоупотребление хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением, регламентированный ч. 1 ст. 10 ЗоЗК, может приобрести признаки нарушения публичных интересов только в случае, если результатом этого действия являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей. "Вертикальные" соглашения между хозяйствующими субъектами признаются нарушающими публичные интересы, если они приводят или могут привести к установлению цены перепродажи товара (п. 1 ч. 2 ст. 11 ЗоЗК) либо в случае, когда такими соглашениями предусмотрено обязательство покупателя не продавать товар хозяйствующего субъекта, который является конкурентом продавца (п. 2 ч. 2 ст. 11 ЗоЗК). Соглашения хозяйствующих субъектов, являющихся участниками оптового и (или) розничных рынков электрической энергии (мощности), организациями коммерческой инфраструктуры, организациями технологической инфраструктуры, сетевыми организациями, могут быть признаны ничтожными на основании указанной правовой позиции Пленума ВС РФ только в случае, если они приводят к манипулированию ценами на оптовом и (или) розничных рынках электрической энергии (мощности) (ч. 3 ст. 11 ЗоЗК).
Иные виды соглашений между хозяйствующими субъектами также могут расцениваться как нарушающие публичные интересы и, соответственно, признаваться в качестве ничтожных сделок, если установлено, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. Основаниями для признания таких сделок ничтожными могут являться содержащиеся в них условия: 1) о навязывании контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора (необоснованные требования о передаче финансовых средств, иного имущества, в том числе имущественных прав, а также согласие заключить договор при условии внесения в него положений относительно товаров, в которых контрагент не заинтересован, и другие требования); 2) об экономически, технологически и иным образом не обоснованном установлении хозяйствующим субъектом различных цен (тарифов) на один и тот же товар; 3) о создании другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка; 4) об установлении условий членства (участия) в профессиональных и иных объединениях (ч. 4 ст. 11 ЗоЗК).
§ 3. Антимонопольное законодательство как средство правовой
охраны публичных интересов и интересов третьих лиц
Систематическое толкование п. 1 и 2 ст. 168 ГК РФ в отношении сделок, нарушающих антимонопольное законодательство, позволяет выделить три категории оснований недействительности таких сделок:
1) в качестве общего правила презюмируется, что сделка, нарушающая требования ЗоЗК или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки;
2) если в дополнение к первому основанию сделка нарушает публичные интересы, то такая сделка должна признаваться ничтожной, а не оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки;
3) если в дополнение к первому основанию сделка нарушает не публичные интересы, а интересы третьих лиц, то такая сделка должна признаваться ничтожной, а не оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
Как видно из представленных оснований, для признания сделки недействительной достаточно наличия самого факта установления нарушения антимонопольного законодательства. Последствия же применения недействительности могут быть различными в зависимости от того, были или не были нарушены публичные интересы либо интересы третьих лиц. Как верно отмечается в литературе, "практически любое нарушение антимонопольного законодательства будет либо противоречить публичному порядку, либо ущемлять чьи-то права" <90>. Однако при всей кажущейся ясности и простоте данного вывода на практике вопрос о применении института недействительности к антиконкурентным действиям оказывается несколько сложнее, что связано в первую очередь со спецификой содержания нарушений антимонопольного законодательства.
--------------------------------
<90> Борзило Е.Ю. Вопросы недействительности сделок, совершенных с нарушением антимонопольного законодательства // Законы России: опыт, анализ, практика. 2014. N 2.
В отношении запретов per se неопределенность в данном вопросе практически отсутствует. Установление факта нарушения антимонопольного запрета per se является основанием для возможности применения последствий недействительности сделки, при условии что антиконкурентное действие представляет собой именно сделку. Запреты per se устанавливаются законодателем исходя из принципа безусловного негативного воздействия указанных в них действий на состояние конкуренции. Такие действия, соответственно, нарушают публичный интерес и препятствуют реализации целей, на достижение которых направлено антимонопольное законодательство. Таким образом, любая сделка, нарушающая запреты per se, должна презюмироваться ничтожной как нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы (п. 2 ст. 168 ГК РФ).
Условные антимонопольные запреты предполагают, что установление факта антиконкурентного поведения связано с необходимостью возникновения неблагоприятных последствий для состояния конкуренции. В отличие от нарушений запретов per se условно-запрещенные соглашения (и иные сделки) должны презюмироваться действительными до тех пор, пока не будет доказан их негативный эффект воздействия на состояние конкуренции. С момента установления судом или антимонопольным органом факта ограничения или прекращения конкуренции в результате нарушения данных запретов такие сделки могут быть признаны ничтожными как нарушающие требования закона или иного правового акта и при этом посягающие на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (например, при экономически, технологически и иным образом не обоснованном установлении хозяйствующим субъектом различных цен (тарифов) на один и тот же товар; создании одними хозяйствующими субъектами другим препятствий для доступа на товарный рынок или выхода из товарного рынка; установлении условий членства (участия) в профессиональных и иных объединениях - ч. 4 ст. 11 ЗоЗК). Так, в одном из случаев судебной практики, признавая недействительным один из пунктов предписания антимонопольного органа, согласно которому ОАО "Газпром" обязывалось обеспечивать нефтегазотранспортным предприятиям недискриминационный доступ к газотранспортной системе для транспортировки сухого отбензиненного газа потребителям, суды двух инстанций исходили из того, что сделка не могла повлиять на конкуренцию на данном товарном рынке в связи с ее отсутствием как таковой в силу прямого указания Федерального закона "О естественных монополиях", согласно которому 100% рынка по транспортировке газа по магистральным газопроводам занимает ОАО "Газпром", поэтому усилить его доминирующее положение и тем самым ограничить конкуренцию в результате совершаемой сделки не представляется возможным <91>.
--------------------------------
<91> Постановление ФАС Московского округа от 27.11.2006, 30.11.2006 N КА-А40/6469-06 по делу N А40-61528/05-146-593 // СПС "КонсультантПлюс".
В одном из Постановлений Президиум ВАС РФ указал, что наличие в ст. 21 ЗоЗК специальных последствий, предусмотренных в случае нарушения порядка предоставления муниципальной преференции, не исключает возможности признания спорных сделок ничтожными в порядке ст. 168 ГК РФ <92>. Согласно правовой позиции Президиума ВАС РФ, выраженной в другом его решении <93>, достаточным основанием для вывода о нарушении ч. 1 ст. 15 ЗоЗК является само создание условий, возможности для наступления последствий в виде недопущения, ограничения либо устранения конкуренции. В тех случаях, когда требуется проведение конкурса, подразумевающее состязательность хозяйствующих субъектов, за исключением случаев, допускаемых законом, его непроведение не может не влиять на конкуренцию, поскольку лишь при публичном объявлении конкурса в установленном порядке могут быть выявлены потенциальные желающие получить товары, работы, услуги, доступ к соответствующему товарному рынку либо право ведения деятельности на нем. В одном из случаев судебной практики передача администрацией города ООО спорного имущества по договору без проведения торгов и согласия на то антимонопольного органа нарушала положения, установленные ст. 17.1 и 20, а также ч. 3 ст. 19 ЗоЗК. Принимая во внимание, что наделение антимонопольного органа правом выдать предписание о принятии мер по возврату имущества или о принятии мер по прекращению использования преимущества хозяйствующим субъектом, получившим государственную или муниципальную преференцию, было направлено на устранение обстоятельств, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции, суд постановил, что вопрос о действительности сделки, заключенной в нарушение указанных норм, должен исследоваться самостоятельно. Основанием для признания договоров ничтожными может служить наличие в ч. 1 ст. 17.1, ст. 19, 20 ЗоЗК явно выраженного императивного запрета на заключение подобных сделок, адресованного участникам оборота. Этот подход соответствует позиции Пленума ВАС РФ <94>, согласно которому в случаях, предусмотренных законом (например, ч. 1 и 3 ст. 17.1 ЗоЗК), договор аренды в отношении государственного или муниципального имущества может быть заключен только по результатам проведения торгов. В связи с этим договор аренды имущества, заключенный на новый срок без проведения торгов, был признан судом ничтожным на основании п. 2 ст. 168 ГК РФ, равно как и соглашение о продлении такого договора <95>.
--------------------------------
<92> Постановление Президиума ВАС РФ от 11.03.2014 N 16034/13 по делу N А53-17625/12 // СПС "КонсультантПлюс".
<93> Постановление Президиума ВАС РФ от 05.04.2011 N 14686/10 по делу N А13-10558/2008 // Вестник ВАС РФ. 2011. N 7. Июль.
<94> См.: п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.11.2011 N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды" // Вестник ВАС РФ. 2012. N 1. Январь.
<95> Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 05.09.2014 по делу N А53-17628/2012 // СПС "КонсультантПлюс".
Однако основанием для признания сделки недействительной могут служить не только юридические действия. Некоторые виды фактических действий могут косвенно (опосредованно) приводить к возможности признания сделок недействительными. Наиболее ярким примером действий, приводящих к признанию сделок недействительными, могут служить согласованные действия, в отношении которых ст. 11.1 ЗоЗК установлен запрет на их совершение в случаях, если такие действия ограничивают или устраняют конкуренцию на релевантном рынке. Статья 8 ЗоЗК позволяет охарактеризовать согласованные действия как особую систему взаимосвязанного поведения хозяйствующих субъектов, в результате которого возникают негативные последствия для состояния конкуренции.
В целях настоящего исследования существенное значение имеет вопрос о правовой природе согласованных действий. Согласованные действия по своему содержанию представляют собой однотипное поведение хозяйствующих субъектов не в отношении друг к другу, а прежде всего по отношению к своим конкурентам. Другими словами, согласованные действия - это однотипные действия хозяйствующих субъектов по определению условий сделок со своими контрагентами. Опасность согласованных действий заключается в том, что совершение в пределах релевантного рынка на приблизительно равных условиях большого числа однотипных сделок является актом реализации рыночной власти хозяйствующих субъектов - конкурентов, которые автономно друг от друга при отсутствии явного согласования воль проводят единую рыночную политику, соответствующую их общим интересам, приводящую к негативным последствиям для состояния конкуренции, соответствующим последствиям нарушения запретов per se (ч. 1 - 3 ст. 11 ЗоЗК и ч. 1 ст. 11.1 ЗоЗК) либо к ограничению конкуренции в результате возникновения последствий, аналогичных последствиям заключения условно-запрещенных соглашений (ч. 4 ст. 11 ЗоЗК и ч. 3 ст. 11.1 ЗоЗК).
