Л. Леви-Брюлъ о менталъности первобытного и современного человека

 

Концепцию Л. Леви-Брюля называют гипо­тезой о качественных различиях между первобытным и современ­ным мышлением.

Термин «ментальность» использован нами не потому, что в наши дни он стал столь модным как во всех науках о человеке, так и в обыденной жизни.

Он в большей степени анализировал не мышление, т.е. про­цесс познавательной деятельности, а именно ментальность, по­нимаемую современными исследователями как совокупность эмо­ционально окрашенных социальных представлений.

 

А Леви-Брюль на основе огромного эмпирического материала — отчетов этнологов, записей путешественников, миссионеров и т.п. — стремился выявить раз­личия между чисто познавательными индивидуальными представ­лениями и коллективными представлениями (коллективные представления передаются из поколения в поколение и «навязывают себя личности, т.е. становятся для нее продуктом не рассуждения, а веры) «примитивных наро­дов».

 

Первая особенность коллективных представлений - эмоциональную интенсивность: «первобытный человек в данный момент не только имеет образ объекта и считает его реальным, но и надеется на что-нибудь или боится чего-нибудь».

Второй —   нечувствительность к логиче­ским противоречиям, тогда как научное мышление их избега­ет. Для пер­вобытных людей сон столь же реален, как и то, что они видят наяву. Они не различают предметы и их изображения; человека и его имя, представляя имена как нечто конкретное, реальное и часто священное; человека и его тень, рассматривая посягатель­ство на тень как посягательство на него самого; человека и его группу, отождествляя их.

 

Третья особенность коллективных представлений — непрони­цаемость для объективного опыта. Опыт не в состоянии ни разуверить первобытных людей в их представлениях, ни научить чему-нибудь: неудача магического обряда не может обескуражить тех, кто в него верит; всегда найдется объяснение тому, почему не помогли фетиши, якобы делающие людей неуязвимыми.

 

Перечисленные особенности можно понимать как негативные, как отсутствие у «дикарей» логического мышления. Но Леви-Брюль интерпретирует их с позиций культурного релятивизма и вводит новое понятие — пралогическое мышление (или прало- гическая ментальность). Его он не считает алогичным или ан­тилогичным и не рассматривает как стадию, предшествующую появлению логического мышления.

 

Следует уточнить, что пралогичными Леви-Брюль считает только коллективные представления, которые, по его мнению, не являются мыслью в собственном смысле слова. Французский исследователь особо подчеркивает, что в практической жизни, когда «примитив» мыслит и действует независимо от коллек­тивных представлений, он вполне логичен: «Если его захватит врасплох дождь, то он станет искать убежища. Если он встретит дикого зверя, то постарается убежать от него и т. д. и т. п.».

 

Коллективные представления имеют собственные законы, наиболее общим из которых является закон сопричастности¹. формулируя этот закон, Леви-Брюль еще раз подчеркивает эмо­циональную насыщенность коллективных представлений, зара­жающих эмоциями каждого отдельного индивида, в душе кото­рого «перемешиваются страх, надежда, религиозный ужас, пла­менное желание и острая потребность слиться воедино с "общим началом"»

 

К. Леви-Строс об универсальности структуры мышления

Универсальной человеческой потребностью Леви-Строс счита­ет «жажду объективного познания».

Он стремится опровергнуть как идеи Леви-Брюля об отсутствии познавательного интереса у первобытных народов, так и мнение многих этнологов о харак­терном для них проявлении интереса лишь к тому, что полезно для практического употребления.

 

У примитивных народов имеются поражающие богатством и точностью зоологические и ботанические познания.

У тех же пи­натубо насчитывается более 600 наименований растений, боль­шинство из которых не представляет для них никакого эконо­мического интереса.

И все эти термины определенным образом систематизированы. Поэтому кроме единой функции любого мышления («аппетит к познанию ради удовольствия познавать») Леви-Строс выделяет еще одно общее свойство — требование по­рядка. Он утверждает, что примитивное мышление и в этом не отличается от современного, так как познавательная работа че­ловеческого мышления заключается в упорядочивании, класси­фикации. Например:

«Индейцы навахо делят живых существ на две категории, исходя из того, наделены ли они речью. К существам, не обладающим речью, относят как животных, так и растения. Животные подразделяются на три группы: «бегающие», «летающие» и «ползающие». Каждая из этих групп, в свою очередь, делится на две: «путешественников по земле» и «путешественников по воде» — и, во-вторых, на «дневных» и «ночных» путешественников».

 

Функция мышления на любых этапах истории человечества состоит в категоризации мира с помощью бинарных оппозиций.