Основные способы структурирования времени

Э. Берн (1992) выделял шесть основных способов про­водить свое время:

• избегание;

• ритуалы;

• «времяпровождение»;

• деятельность;

• игры;

• близость (интимность).

По его мнению, все эти способы способствуют удовле­творению структурного голода человека.

Когда люди оказываются в ситуации, в которых им не навязывается какой-то определенный план, у них возника­ет вопрос: «А чем мы будем заниматься?» В конце концов, человек решает для себя этот вопрос и ведет себя в соответ­ствии с одним из шести видов структурирования времени. При этом интенсивность «поглаживаний» возрастает по мере движения от избегания к близости. Также возрастает степень психологического риска, которая касается непредсказуемости «поглаживания». Наиболее подробно Э. Берн рассматривал такой вид структурирования времени, как игра (Берн, 1992; Берн, 1994).

«ИГРЫ, В КОТОРЫЕ ИГРАЮТ ЛЮДИ»

Игрой Э. Берн называл серию следующих друг за другом скрытых дополнительных ТА с четко определенным и пред­сказуемым исходом. Игра представляет собой повторяющиеся, порой однообразные ТА, которые внешне выглядят вполне правдоподобно, но обладают подоплекой. Это серия ходов, содержащих ловушку, какой-то подвох. «Я»-состояние Взрос­лого не сознает всю последовательность транзакций. Во время скрытой ТА участник"чаще всего притворяется, так как создает видимость, что делает что-то одно, а в действительности делает совсем другое.

Игра не обязательно предполагает удовольствие или веселье. Выигрышем может быть очередной выговор от руководителя, грандиозный семейный скандал и даже самоубийство. Э. Берн рассматривал, прежде всего, бессознательные игры, в которые люди играют, не отдавая себе в этом отчета. Выигрыши могут быть как этапами, так и финалами игр. Игры, затянувшиеся на много лет, превращаются в судьбу. В своей книге «Игры, в которые играют люди» Берн описал более ста игр.

Типичный пример игры — «Если бы не ты». Миссис У. жаловалась на то, что ее муж всегда очень строго ограничивал ее светскую жизнь, поэтому она так и не научилась танцевать. После прохождения терапии муж стал ей больше разрешать.

Миссис У. могла теперь расширить поле своей деятельности и записалась на уроки танцев. И вдруг она обнаружила к своему ужасу, что смертельно боится танцевать на глазах у людей, и ей пришлось отказаться от этой затеи. Такое открытие частично обнаружило структуру ее брака. Выбрав в мужья тирана, миссис У. избавила себя от страхов, но при этом она всегда могла ему сказать: «Без тебя я могла бы...»

Э. Берн определил формулу игры так: приманка плюс уловка приводит к ответу, переключению, удивлению и рас­плате. Более подробно это выглядит следующим образом. Предполагаемая во всех играх «приманка» срабатывает лишь тогда, когда есть слабость, на которую она рассчитана. Кроме этого, должен быть какой-то «крючок», ухватившись за кото­рый, можно вызвать отклик у другого игрока. Это могут быть зависть, жадность, сентиментальность, вспыльчивость и т. п. Уловка — это психологическая трещинка в человеке, который позволяет себя «зацепить».

Как только приманка схвачена, игрок начинает тянуть за крючок, чтобы получить свой выигрыш. Партнер смущен или недоумевает, пытаясь осознать, что же такое с ним произошло. Когда игра заканчивается, каждый получает свой выигрыш (расплату), который обычно бывает взаимным. Часто эти рас-' платы влекут за собой отрицательные чувства или напряжения типа гнева или депрессии. Накапливание чувств напряжения Берн сравнивает с коллекционированием торговых чеков, которые можно однажды обратить в наличность посредством развода или попытки самоубийства. Выигрыш необходим человеку для поддержания психического или соматического равновесия, для снятия напряжения, ухода от психологически трудных ситуаций, сохранения привычного статуса, получения ожидаемых поощрений. Он заключается в возбуждаемых игрой, как в активном игроке, так и в его партнере чувствах, пережи­ваниях, связанных с подтверждением жизненной позиции.

Неприятные чувства, испытываемые людьми во время игры, называются шантажом (Стьюарт, Джойнс, 1997). Это хронические, стереотипные реакции человека. Шантажу учат родители, когда говорят ребенку: «Ты меня злишь, когда хлопаешь дверью», «Ты нервируешь меня своим свистом», «Я очень беспокоюсь, когда тебя так поздно нет дома». Таким образом ребенку сообщают, что он несет ответственность за родительские чувства. Он вырастает с искренней верой в то, что он заставляет людей чувствовать. А спрашивал ли он себя, о чем беспокоились, из-за чего нервничали и злились родители до его появления на свет?

Более подробно схему игры можно рассмотреть на следую­щем примере (Стьюарт, Джойнс, 1997). К социальному работни­ку (СР) приходит клиент (К), который выглядит подавленно.

К.: Случилось нечто ужасное — мой хозяин выгнал меня из квартиры. Мне некуда идти, и я не знаю что делать.

СР.: Да, плохие новости. Чем я могу вам помочь?

К.: Я не знаю.

СР.: Почему бы вам не просмотреть вечернюю газету и не поискать другую квартиру?

К.: В этом-то все и дело. У меня нет денег, чтобы платить за комнату.

СР.: Думаю, что я смогу помочь вам в этом вопросе.

К.: Спасибо, но я ни от кого не хочу получать подачки.

СР/. А как насчет того, что бы организовать место в об­щежитии?

К.: Благодарю вас, но я не думаю, что смогу ужиться с другими людьми, когда я в таком состоянии.

Наступает пауза, социальному работнику больше ничего не приходит на ум. В этот момент клиент издает глубокий вздох и встает, собираясь уйти.

К.: Спасибо, по крайней мере, за то, что вы пытались мне помочь.

В результате социальный работник остался с чувством подавленности оттого, что он не смог помочь клиенту, а кли­ент испытал возмущение и гнев оттого, что ему не помогли. В данном случае социальный работник и клиент проигрывали две игры, которые часто протекают одновременно: «Почему бы тебе не...?» и «Да, но...».

Как было сказано выше, необходимые атрибуты игры как скрытой ТА — это приманка, крючок, недоумение, выигрыш.

Анализ описанных игр может проходить в соответствии с этими элементами. Клиент начинает игру с сообщения о том, что его выгнали из квартиры. Под этим посланием как приманкой лежит крючок, который гласит следующее: «Но если ты по­пытаешься мне помочь, то из этого ничего не выйдет, ха-ха!» Родительское послание, гласящее: «Ты всегда должен помогать людям, находящимся в бедственном положении» — это слабое место социального работника. Слыша внутри себя это пос­лание, он как бы отвечает клиенту: «Хорошо, я помогу тебе. Однако мы оба знаем, что, в конце концов, ты сам.не дашь себе помочь». Это выражается фразой «Чем я могу помочь?». Работник начинает давать советы, которые внешне кажутся обменом информацией, так как на скрытом уровне идет пов­торяющийся обмен «крючок — клев», который и послужил началом игры. Когда советы иссякают, наступает переклю­чение, и работник неожиданно начинает испытывать смуще­ние, так же как и его клиент. Обе стороны незамедлительно получают свой выигрыш: социальный работник — депрессию, клиент — праведное возмущение.

К характерным особенностям игр можно отнести следу­ющие:

• игры постоянно повторяются;

• игры проигрываются вне осознания взрослого;

• игры всегда включают в себя момент удивления или сму­щения;

• игры включают в себя обмен скрытыми ТА между игро­ками;

• в играх всегда имеются ловушки.

Игры, в которые играют люди, имеют широчайший диапазон. Он простирается от невинных ежедневных споров между супругами до длительных и трагических войн между государствами. Множество игр деструктивны, они несут в себе распад и уничтожение. По степени их интенсивности Э. Берн выделяет жесткие и мягкие игры. Это можно описать на при­мере сексуальной игры «Динамо» (Берн, 1992; Берн, 1994).

Игра «Динамо» первой степени или «Катись отсюда» попу­лярна на вечеринках и состоит, в основном, из легкого флирта.

Женщина демонстрирует свою доступность, затем с удоволь­ствием принимает ухаживания мужчины. Как только он показал свое небезразличное отношение к ней, можно считать, что игра закончена. Если женщина вежлива, она, вполне возможно, ска­жет ему: «Мне очень приятны ваши комплименты. Большое спа­сибо» и отправится на поиски следующей жертвы. Если она не столь благородна, то может просто бросить его и исчезнуть.

Вторая степень «Динамо» называется «Благородный гнев». Здесь женщина заставляет мужчину скомпрометировать себя гораздо более явно, чем при легком флирте. Заинтригованный ее поведением мужчина, пренебрегая голосом своего Взросло­го, может настаивать: «Вы пойдете ко мне сегодня вечером?» На это женщина может резко ответить: «Что позволяет вам принимать меня за девицу такого рода?» После чего мужчина вправе чувствовать себя неловко, а женщина вправе испытывать негодование. Мужчина не знает, что, когда ей было шесть лет, ее отец ушел из семьи, и из-за этого она решила, что все мужчины ничего не стоят. В этот вечер она доказала себе это еще раз, как она это делала много раз в прошлом и будет делать много раз в будущем, если только не придет однажды в кабинет психолога, жалуясь, что у нее не складываются отношения с мужчинами.

«Динамо» третьей степени — «Насилуют!» — это уже жестокая игра, которая может иметь тяжелые последствия, вплоть до суда, убийства или самоубийства. Женщина склоняет мужчину к компрометирующему интимному контакту, а затем заявляет, что он изнасиловал ее или причинил ей какой-то невосполнимый ущерб.