Тема X. Приложение. Основная часть и специфические элементы Литургии оглашаемых

Особый смысл Литургии оглашаемых – в ее проповедническо-научительном характере. Она преимущественно, по сравнению с остальными службами, допускает присутствие как нехристиан, так и христиан из неполных членов Церкви – оглашаемых, просвещаемых, кающихся, неправославных, другими словами, всех тех, кто, уже будучи христианами, по разным причинам не могут еще участвовать в Литургии верных, причащаясь со всей собранной в данном месте церковью. Поэтому главным здесь должно быть свидетельство православной веры и жизни через чтение Священного писания и соответствующую проповедь.

I. ВСТУПЛЕНИЕ

(Предварительное приветственное каждение всего церковного собрания совершается раньше, на Третьем-Шестом часе, во время которого в алтаре обычно совершается проскомидия, т. е. «принесение», или приготовление к Литургии верных хлеба и вина с воспоминанием соответствующих мессианских пророчеств Ветхого завета и поминовениями о здравии и за упокой верных по запискам.)

Дьякон: Благослови, владыко! (это традиционное византийское обращение к предстоящему на богослужении епископу данной церкви).

Предстоятель: Благословенно Царство...

Лаики: Аминь!

Д: Великая ектенья: Миром Господу помолимся!.. (как всегда в начале службы).

П (обычно в то же время и тайно): Молитва перед пением первого антифона с заключительным возгласом: Яко подобает Тебе всякая слава...

Л: Первый антифон (песнопение, которое попеременно поется то правым, то левым хором), т. е. 102-й псалом: Благослови, душе моя, Господа!..

Д: Малая ектенья: Паки и паки...

П (в то же время и тайно): Молитва перед пением второго антифона с возгласом: Яко Твоя держава...

Л: Второй антифон, т. е. 145-й псалом: Хвали, душе моя, Господа...; Слава, и ныне; Единородный Сыне... (тропарь Господу Иисусу Христу, написанный для константинопольского храма св. Софии императором Юстинианом в середине VI в.).

Д: Малая ектенья: Паки и паки...

П (в то же время и тайно): Молитва перед пением третьго антифона с возгласом: Яко благ и человеколюбец Бог...

Л: Третий антифон (Мф 5:3-12; обращение к собирающимся вокруг Христа ученикам. Это евангельские «блаженства», или «блаженны», которые по большим праздникам иногда поются с особыми стихами после каждой заповеди): Во Царствии Твоем помяни нас, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем. Блаженны нищие духом...

(Вместо этих трех антифонов, которые называются изобразительными, иногда в будни или большие праздники поются иные, специальные антифоны, которые тогда и называются вседневными или праздничными.)

II. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

(Во время пения третьего антифона начинается «Малый вход» с Евангелием, с которого когда-то, как и со «входов» на Вечерне и Литургии верных, начиналась данная служба, тогда как все совершаемое ныне во вступлении могло предварять ее в притворе храма, где народ ожидал начала собрания.)

Д (тихо, в алтаре): Господу помолимся!

П (так же): Молитва перед входом.

Д (тихо, перед «царскими вратами». Когда-то, века до XII, так назывались входные двери в храм, а не в алтарь): Благослови, владыко, святый вход! (Когда-то это был именно вход народа во главе со своим предстоятелем из притвора в храм, а не выход из алтаря в алтарь, как теперь. И Евангелие с другими необходимыми книгами Священного писания переносилось не с престола на тот же престол, а из особого хранилища на амвон посреди храма для чтения.)

П (благословляя, тихо): Благословен вход святых Твоих... (т. е. двери во святая святых, в храм, во святилище Божье).

Д: Премудрость! (относится к возвышаемому перед глазами всех Евангелию). Пр о сти! (т.е. встаньте благоговейно, а кто сидел – просто, прямо)

Л (входное): Приидите, поклонимся и припадем ко Христу!...

(при епископском служении дальше идет предваряющее это древнее начало богослужения каждение всех; затем поются отмечающие этот день праздничные и храмовые тропари и кондаки, в наше время – очень часто со вставкой «на Славу» кондака «Со святыми упокой» и заупокойных поминовений по запискам, которые могут читаться равно как священнослужителями, так и мирянами).

П (в то же время, тихо): Молитва перед пением Трисвятого.

Д (тихо): Благослови, владыко, время (пения) Трисвятого!

П(благословляя дьякона начинать собрание с пения Трисвятого, возглашает окончание Молитвы Трисвятого): Яко свят еси, Боже наш...

Д (задает тон народу для пения): и во веки веков!

Л: Аминь! Трисвятое (относимое ко всем трем лицам Святой Троицы): Святый Боже... (в нарочитые дни крещений заменяется на входной стих новокрещеных: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся! Аллилуйя!).

Д: Вонмем! (т. е. будем внимательны, что относится к предстоящему преподанию мира, с которого в еще большей «синагогальной» и раннехристианской древности только начинались подобные богослужебные собрания).

П: Мир всем!

Чтец: И духови твоему!

Д: Премудрость! (относится к предстоящему чтению)

Ч: Прокимен, глас... (праздника или дня; в это время дьякон начинает совершать каждение, которое должно относиться не к Апостолу, как сейчас, а к Евангелию, олицетворяющему собой Христа как Слово Божье).

Д: Премудрость! (относится к предстоящему чтению из Священного писания. Сейчас оно состоит из чтения (или чтений) из Апостола, но когда-то начинали с Пророков или других частей Ветхого завета и только потом читали отрывки из Апостола и Евангелия. После каждого чтения проповедовали).

Ч: (название читаемой книги)... чтение!

Д: Вонмем! (относится к предстоящему чтению).

Ч: (читает положенный текст из Апостола *, один или несколько).

П: Мир ти!

Ч: И духови твоему!

П (может быть и Д): проповедь (на тему Писания или дня; сейчас почти никогда не бывает).

Д: Премудрость! (относится к предстоящему пению «аллилуйя», восхваляющему приближающегося к нам Бога во Христе через Его слово, т. е. Евангелие).

Ч: Аллилуйя (трижды), глас... со стихами («аллилуарием»), также относящимися к возгласу «аллилуйя».

Л: Аллилуйя (трижды)!

П (в то же время и тайно): Молитва перед чтением Евангелия.

Д: (берет благословение на чтение).

П (или Д): Премудрость! Пр о сти! Услышим святаго Евангелия!

П: Мир всем!

Л: И духови твоему!

Д: От (имя евангелиста) святаго Евангелия чтение!

Л: Слава Тебе, Господи, слава Тебе!

П (или Д): Вонмем!

Д: (читает текст из Евангелия, один или несколько. Когда-то, как и Апостол, а также ектеньи, читалось лицом к народу).

Л: Слава Тебе, Господи, слава Тебе!

П (может быть и Д): проповедь (теперь в этом месте бывает очень редко, хотя здесь могло бы быть и несколько проповедей; когда-то этим и заканчивалась основная часть Литургии оглашаемых).

Д: Сугубая ектенья: Рцем вси... (как всегда, после чтения Священного писания; на этой ектенье очень часто вставляются поименные заздравные поминовения по запискам и даже особые прошения; эти записки, как и далее заупокойные, на Литургии оглашаемых могут читать и клирики, и миряне).

П (в то же время и тайно): Молитва перед прилежным (усиленным, сугубым) молением с возгласом: Яко милостив и человеколюбец Бог...

Л: Аминь!

(Очень часто далее вставляется Заупокойная ектенья и молитва с поименным заупокойным поминовением по запискам.)

Д: Заупокойная сугубая ектенья: Помилуй нас, Боже... (здесь также обычно читаются соответствующие записки). Господу помолимся!

Л: Господи, помилуй!

П (в то же время и тайно): Заупокойная молитва с возгласом: Яко Тыеси воскресение и живот (жизнь)...

Л: Аминь!

III. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Д: Помолитесь, оглашеннии, Господеви! (обращение к тем, кто не относится к чину верных и поэтому не будет далее участвовать в Литургии верных).

Л (а должны бы только оглашаемые): Господи, помилуй!

Д: Ектения об оглашенных (точнее, оглашаемых первого этапа оглашения; Великим постом в будни, по средам и пятницам, произносится также Ектенья о просвещаемых, т. е. об оглашаемых второго этапа оглашения): Вернии! О оглашенных помолимся... (и в конце ее): Оглашеннии! Главы ваша Господеви приклоните!

Л (а должны бы только оглашаемые): Тебе, Господи! (после чего оглашаемым надо и физически наклонить головы).

П (в то же время и тайно): Молитва об оглашенных с возгласом: Да и тии с нами славят...

Л: Аминь

Д: Елицы ( т. е. те, кто,или которые) оглашеннии, изыдите!.. (после чего им действительно надо уйти из храма, хотя бы в притвор).

* Курсивом выделены специфические элементы службы.

Тема XI. Третий, искупительно-спаси­тельный этап жизни Иисуса — Сына Человеческого и Сына Божьего: от Входа в Иерусалим до Вознесения. Христос — Но­вая Пасха. Заключение Хри­стом — Новым Адамом — Ново­го Завета с Богом

Господи, Боже наш, Ты Своим Крестом и Воскресением открыл нам путь, Сам будучи Путем, Ты явил нам торжество жизни, Сам будучи Жизнью, Ты дал нам откровение истины, Сам будучи Истиной. Помоги нам, Господи, не отвергнуться этого Пути, этой Жизни и этой Истины. Дай нам, Господи, во всем служить Тебе и быть в единстве с Тобою, друг с другом и со всею Церковью, существующей во всех концах земли. Господи, дай нам жить во Свете Твоем, не забывая о тех Страданиях, которые привели нас к Жизни вечной. Господи, дай нам всегда любить и ближних, даже тех, с которыми мы идем разными путями. Научи нас понимать их и восполнять их веру и жизнь, в надежде, что и сами получим такое восполнение от Тебя и наших ближних. Дай нам, Господи, дерзновенное пребывание в Тебе, в Твоем Сыне и в Твоем Духе, чтобы в нас и через нас прославлялось Твое святое имя во веки веков! Аминь.

 

МЫ УЖЕ говорили о первом и втором этапах жизни нашего Господа: во-первых, о Богоявлении, т. е. о явлении Его миру и народу: миру – в Рождестве, народу – в Крещении; во-вторых, о Его проповеди приблизившегося в Нем и с Ним Царства Божьего и покаяния, о Его чудесах, исцелениях и о Его учении, вплоть до времени Его Входа в Иерусалим.

Теперь перейдем к последнему, третьему этапу земной жизни Христа. Он является важнейшим, хотя многие этого часто не понимают. Некоторые же, напротив, как бы разрывают жизнь Господа на части и просто недооценивают этот ее этап по сравнению с другими. Но Господь от са́мого Своего Рождества жил, а позже и учил так, что было ясно – одним учением и одними зна́мениями Царства Его служение ограничиться не может. С самого начала Он шел ко Кресту, а значит, как мы скоро это увидим и поймем, и к Воскресению. Это был Его прямой путь, непосредственно связанный с основным Его служением – служением как Спасителя и Искупителя, Нового Адама, заключающего с Богом Новый Завет. В Евангелии от Иоанна есть об этом такие слова: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то принесет много плода» (12:24). Все мы любим Господа более всего за Его Крест – за Его невинную жизнь и смерть, ставшую залогом Его и нашей Победы над Смертью!

 

В жизни Господа весьма скоро наступил такой момент, когда время зна́мений прошло и Сыну Человеческому до́лжно было прославиться. Вспомним, что Божья Слава, Божий Свет – это знак Его Святости и Чистоты, т. е. отделенности от мира сего. Мы уже отмечали, говоря об искушениях Господа в пустыне, что слава человеческая и Слава Божья – не одно и то же. Более того, они часто бывают противоположны. Слава Божья, Сила Божья совершается и в немощи, она всегда предполагает самоумаление и жертвенность. Слава Божья, Сила Божья и Власть есть Власть Любви, и Сила Любви, и Слава Любви, в отличие от того, что обычно представляют себе люди. И вот, апофеозом жизни Господа и знаком такой трагической, но и радостотворной Любви – Его Любви! – становится Голгофа и страшный голгофский крест.

О кресте нам говорят все канонические евангелия, в отличие, например, от столь древних апокрифов, как Евангелие от Фомы, где есть «логии», т. е. «слова» Учителя, но нет места Страданиям Христа и Его Воскресению. В канонических евангелиях повествования об этом есть. Причем среди них в несколько более позднем и особом по духу и стилю христианско-гностическом Евангелии от Иоанна это повествование занимает не менее половины всего текста, с 12-й по 21-ю главу, а по значению оно является в нем основным. В синоптических же евангелиях новозаветного канона это повествование содержится в последних трех главах каждого из них.

Начинается оно несколько раньше – с рассказа о Входе Господа в Иерусалим (у Матфея – это начало 21-й главы, у Марка – начало 11-й главы, у Луки – конец 19-й главы). С краткими экзегетическими комментариями прочтем это повествование. Если мы пользовались преимущественно Евангелием от Марка, говоря о первом этапе жизни Господа, Евангелием от Матфея – о втором, то теперь, говоря о третьем этапе, возьмем за основу Евангелие от Луки – от 19:28 и до конца главы, до 48-го стиха. Предпочтем при этом замечательный перевод акад. С.С. Аверинцева.

 

Итак, Господь «пошел дальше, поднимаясь к Иерусалиму» (ст. 28). Само это «восхождение в Иерусалим», как известно, началось еще с Преображения Господня, с явления небесной Славы «на горе Фаворской» при свидетельстве Моисея и Илии – двух величайших ветхозаветных пророков, явленных трем лучшим ученикам при преобразившемся их Господе и Учителе. Тогда, как сказано, уже шла горняя беседа о предстоящем пути Господнем, о Его предстоящих страданиях и смерти.

Ст. 29-48. «И вот, когда приблизился Он (Господь) к Вифагии и Вифании, у склона той горы, что зовется Масличной, послал Он двоих из числа учеников и сказал им:

"Ступайте в селение напротив, и у входа вы найдете осленка на привязи, на которого еще никто из людей не садился; отвяжите его и приведите сюда. И если кто спросит вас: «Почему вы его отвязываете?» – отвечайте так: «Потому что он нужен Господу!»"

Те, кто были посланы, пошли и нашли все, как Он сказал им. А когда они отвязывали осленка, его хозяева сказали:

"Что это вы отвязываете осленка?"

Но они сказали:

"Он нужен Господу!"

И привели они его к Иисусу; и накинув на осленка свои одежды, усадили Иисуса. И когда ехал Он, люди устилали дорогу своими одеждами. И когда Он уже приближался к тому месту, где спуск от Масличной горы, вся толпа учеников в радости начала громогласно славословить Бога за все чудные дела, которые было им дано увидеть, восклицая:

"Благословен Грядущий во имя Господне, Царь!

Мир на небе и слава в вышних!"

И какие-то фарисеи сказали Ему из толпы:

"Учитель, уйми Твоих учеников!"

Но Он ответил:

"Я говорю вам: если замолчат они, камни будут вопиять".

И когда Он настолько приблизился, что видно стало город, Он пролил о нем слезы и сказал:

"О, если бы в этот день и ты уразумел, что ведет к миру! Но это сокрыто ныне от глаз твоих. И вот постигнут тебя такие дни, когда твои враги возведут против тебя осадные башни, и возьмут тебя в кольцо, и отовсюду будут тебя теснить, и повергнут во прах тебя и обитающих в тебе, и не оставят у тебя камня на камне, – за то, что не узнал времени, когда спасение было тебе предложено".

И войдя в Храм, начал Он изгонять торгующих, говоря им:

"Сказано в Писании: «И будет дом Мой домом молитвы»; а вы сделали из него притон разбойничий!"

И учил Он в Храме каждый день. А первосвященники и законоучители, как и предводители народа, хотели устроить расправу над Ним, но не знали, как это сделать, потому что весь народ слушал Его неотступно».

Вот повествование Лк о торжественном, мессианском Входе Господа во святой град Иерусалим. Господу воздаются царские почести. Все, кажется, радуется, даже камни града. Господь восходит в Иерусалим в полном единстве с народом, которому Он служил. С Ним входят и ученики, причем, как сказано, «все множество учеников», т. е. не просто Двенадцать, а все те, кто прислушивался к проповеди Иисуса. Они «в радости громким голосом» восхваляли Бога за те чудеса, которые видели. Но говорили при этом о Грядущем (все знали, что Грядущий – это одно из имен Мессии): «Благословен Грядущий во имя Господне, Царь! Мир на небе, и слава в вышних», т.е. Спасение, спасительный Свет от Бога с Небес (только в Евангелии от Луки говорится «слава в вышних», в остальных евангелиях сказано «осанна», что здесь можно перевести просто как «спасение»).

Вход Господень сразу вызывает реакцию народа. Некоторые из фарисеев хотят остановить это движение, запретить ученикам так восхвалять Иисуса. Но Иисус, зная, что слава, которая Ему воздается, – истинная, говорит: «Если замолчат они, камни будут вопиять», другими словами, говорит, что в этом есть воля Божья. А поэтому никто и ничто, не впадая в богоборчество, не может помешать исполнению этой воли.

Но не только со стороны фарисеев мы чувствуем наступающую опасность и даже надвигающуюся трагедию. Сам Господь говорит, что время, «когда спасение было тебе предложено» Иерусалим уже не узнал. Едва увидев город, Иисус «пролил о нем слёзы и сказал: "О, если бы в этот день и ты уразумел, что́ ведет к миру!"» Под этим «миром» подразумевается не только внешний, но и внутренний, мессианский Мир, тот Мир, который и должен был принести с Собою Божий Помазанник-Христос.

Итак, Господа встречали торжественно, как мессианского Царя. Но все это делали так или иначе действительные или потенциальные Его ученики, те, кто уже склонялся к вере в Господа. Весь же город и народ оставался к ней почти равнодушным. Более того, Мессия (как Царь, как Грядущий) был сокрыт от глаз Иерусалима, и за это Иерусалиму суждено было уже не жить. «И вот постигнут тебя такие дни, – говорит Господь, – когда твои враги возведут против тебя осадные башни, и возьмут тебя в кольцо, и отовсюду будут тебя теснить, и повергнут во прах тебя и обитающих в тебе, и не оставят у тебя камня на камне, – за то, что не узнал времени, когда спасение было тебе предложено.» Из истории мы знаем, что через сорок лет эти слова сбылись, и сбылись со страшной точностью. Множество людей были распяты за вратами города римлянами, взявшими и уничтожившими в 70-71 гг. город и храм.

Но Господь не только с ужасом видит город и его судьбу. Он сразу входит в Иерусалимский храм и начинает дерзновенную акцию, которую Он когда-то, в начале Своего служения, видимо, уже совершал (или пытался, или хотел совершить). Он начинает изгонять всех продающих, напоминая им о том, что дом Божий есть дом молитвы, а не вертеп разбойников, т. е. это не дом купли-продажи, всегда связанный с человеческими страстями и человеческими грехами.

Господь, изгоняя продающих со двора храма, снова и снова пытается возбудить в людях веру и верность по отношению к Богу. Но этого не происходит. Народ привык к определенным формам, определенному ритуалу, определенному «порядку», и ничего менять не только не хочет, но уже как бы и не может (ибо таковой, увы, стала его вера).

И вот, после такого Входа, и радостного, и трагического, и царского, и похожего на ведение на казнь, Господь, оставаясь в городе, тем не менее продолжает ежедневно учить в храме, в то время как первосвященники, книжники, первые люди народа ищут, как бы им Его погубить. Ищут и, конечно, пусть не сразу, но находят.

 

Пропустив теперь то, о чем Господь говорил после Своего Входа в Иерусалим (а в основном это были трагические слова, связанные с эсхатологической реальностью, с концом света, с тем, что ожидает как верных, так и неверных и о чем мы еще будем говорить в XV теме), обратимся, наконец, к трем последним главам Евангелия от Луки, начиная с так называемых «крестных», т. е. с 22-й и 23-й, глав.

Лк 22:1-2. «Между тем приближался праздник Опресноков, называемый Пасха; и первосвященники с книжниками искали возможности, как бы убить Его, потому что они боялись народа».

Это явное продолжение того, чем кончилась 19-я глава, почти повторение последней фразы 19-й главы о нависшей над Иисусом смертельной опасности (см. 19:47-48).

Но что такое праздник Опресноков? Законом требовалось, чтобы еврейская Пасха была воспоминанием Исхода, совершенного Моисеем, когда в течение сорока лет он вел свой народ через пустыню из Египта в «землю обетованную». Быстро уходя, евреи не успевали испечь на дорогу хлеб на дрожжах, с закваской. Поэтому и в праздник нельзя было иметь в доме никакого квасного (на дрожжах) хлеба, а только опресноки, «хлебы бедствия» (см. Втор 16:1-6), то, что теперь у иудеев называется мацой.

С приближением этого важнейшего праздника года усилился страх первосвященников и книжников перед наплывом народа, усилились и поиски ими Иисуса, чтобы успеть убить Его до начала праздника, продолжавшегося семь дней при большом стечении народа в городе (это было связано с определенными ритуалами и строгими правилами, предписанными в праздник Пасхи).

Ст. 3-6. «И вошел сатана в Иуду, по прозванию Искариот, одного из числа Двенадцати; и он пошел и сговаривался с первосвященниками и начальниками храмовой стражи, как он Его им предаст. А они были рады и обещали дать ему денег. И он согласился и стал искать случая, чтобы предать Его им не при народе».

Как видно, и раньше, и сейчас власть имущие, духовные и светские власти, боясь народа, далеко против него идти не могут. Но, к сожалению, народ, та или иная его часть и отдельные его представители часто сами подают повод и создают обстоятельства, чтобы исполнились злые замыслы начальников народа, чтобы им можно было совершить задуманное «не при народе». Вот и в Иуду, сказано, вошел сатана. Что это значит? То, что его сердце окаменело под действием Духа Зла. Оно перестало быть верующим, надеющимся и любящим. В его сердце вошел холод Зла. Ведь Сатана, Дьявол, и есть интегральное мировое Зло. Вот это Зло, овладев сердцем Иуды, и отделило его от общины истинных учеников Христовых и сделало способным к предательству.

Ст. 7. «И настал день Опресноков, когда надлежало закалывать пасхального агнца».

В этот день, а точнее, в эту ночь в каждой иудейской семье при определенных ритуалах совершался пасхальный ужин, или ве́черя, при активном участии «старшего» (председательствующего) и «младшего» (по возрасту или положению). Младший вопрошал старшего о том, что произошло при Исходе из Египта, а старший ему отвечал. Например, младший вопрошал: «Почему на столе горькие травы?» – и старший отвечал: «Потому что отцы наши были в пустыне, проводили горькие дни...» В центре трапезы был «пасхальный агнец», т.е. ягненок (или собственно «пасха»), которого надо было съесть, не сокрушая его костей, и обязательно до конца, не дожидаясь утра. Всё на этой трапезе должно было напоминать и символически изображать ту обстановку и жизнь, которая была в пустыне при Исходе израильского народа из египетского рабства под предводительством пророка Моисея.

Ст. 8-13. И вот, «когда надлежало закалывать пасхального агнца», Иисус «послал Петра и Иоанна, сказав:

"Ступайте, приготовьте для нас пасхальную трапезу!"

А они спросили Его:

"Где же Ты нам велишь ее приготовить?"

И Он сказал им:

"Вот, когда будете вы входить в город, встретится вам человек с кувшином воды. Идите за ним следом к тому дому, в который он войдет, и хозяину дома скажете: «Учитель спрашивает: "Где покой, в котором Я мог бы вкушать пасхальную трапезу с учениками Моими?"» И он покажет вам верхний покой, просторный и прибранный; там и приготовьте". Они пошли и нашли, как Он сказал им, и приготовили пасхальную трапезу».

Здесь все напоминает нам о том, как готовился Господь еще ко Входу в Иерусалим. Он так же предварительно посылал учеников и так же им пророчествовал. Те в свою очередь тоже все исполнили, и затем уже совершилось то, что должно было произойти. Таким образом, везде в евангелии подчеркивается мысль, что все идет по-написанному: исполняются Пророки, исполняется Писание, исполняется воля Божья о единственном пребывающем в Полноте Божества Сыне, о трагической судьбе божественной Любви в этом мире.

Ст. 14. «И когда настал час, возлег Он за столом, и апостолы с Ним».

Заметим, что в древности пасхальный ужин совершался стоя, но уже ко времени Господа иудеи переняли эллинистическую традицию возлежать за трапезой на низких ложах.

Ст. 15-16. «И сказал Он им (т.е. апостолам): "Всем сердцем желал Я вкушать эту трапезу вместе с вами прежде, чем принять Мне страдание! Ибо, говорю вам, больше не вкушать Мне ее, пока не свершится она в Царстве Божием"».

Здесь каждое слово – и исполнение пророчества, и новое пророчество. Господь пророчествует, возвещая ученикам Свои страдания, и в то же время говорит об «исполнении» Пасхи, той Пасхи, которую они будут сейчас совершать и вкушать, – в Царстве Божьем. Она должна «исполниться», т. е. совершиться в полноте, в явлении самого новозаветного Царства Божьего, ибо Господь, проповедуя это Царство, ныне Сам должен стать Агнцем Божьим, Новой Пасхой, которая, исполняясь, исполнит и все в Божьем мире.

Ст. 17-18. «И взяв в руки чашу и произнеся над нею благодарение, Он сказал:

"Возьмите ее и разделите между собою; ибо говорю вам, что уже не пить Мне от плода виноградной лозы, пока не придет Царство Божие"».

Вот Господь начинает тр а пезу. Эта трапеза ритуально была очень разработана, ее чинопоследование знал каждый иудей. Любой мужчина в иудейском обществе того времени мог совершить такую трапезу, если оказывался на день Пасхи в положении старшего в семье или в собрании. И вот, Господь, как Глава собравшейся семьи-общины, как Старший в ней, поднимает первую чашу и разделяет ее между всеми, снова говоря о том, что Он уже не будет пить ее до тех пор, пока не придет Царство Божье. Царство же Божье придет очень скоро – с Его Смертью и Воскресением, при Сошествии Святого Духа. Тогда откроется для учеников Господних возможность общения с Ним в этом Царстве, в котором они и будут вместе пить эту чашу, Господню чашу, чашу духовную. Но, оставаясь еще и в мире сем, они при этом будут пить и великую чашу страданий.

Ст. 19-23. «И взяв в руки хлеб и произнеся над ним благодарение, Он разломил его и раздал им, говоря:

"Это есть Тело Мое, за вас предаваемое; делайте так в воспоминание обо Мне".

И так же сделал с чашей после трапезы, говоря:

"Эта чаша есть Новый Завет в Крови Моей, за вас изливаемой. Между тем, смотрите, рука того, кто предает Меня, на одном столе с Моей; да, Сын Человеческий идет, как предназначено Ему, но горе тому человеку, через которого предательство совершается!"

И они начали задавать друг другу вопрос: кто же из них на такое способен?»

Это описание той самой «Тайной вечери», которую Церковь на протяжении всей истории своего существования стремится актуализировать в своем таинстве евхаристии, таинстве благодарения. Именно здесь говорится о том, что Господь, делая все, как было заведено, взял в середине трапезы хлеб, затем возблагодарил, преломил его и раздал, но при этом сказал слова, которые уже не были предусмотрены законным ритуалом: «Это есть Тело Мое, за вас предаваемое».

Образ глубокого человеческого общения, которым всегда был хлеб, стал еще знаком страдания за ближних. Преломление хлеба становилось преломлением Тела Христова. Это предзнаменование и образ убийства, но убийства не простого, не такого, которое не однажды происходит на земле каждый день, а может быть, и час. «Это есть Тело Мое, – говорит Господь, – за вас предаваемое». Господь добровольно отдает Себя в руки врагов! Тем самым Он «до конца» являет в Себе и через Себя ту Любовь, которая была основой всей Его жизни, всей Его проповеди, всего Его служения.

«За вас предаваемое». За кого это «за вас»? С одной стороны, за всех и за вся, за каждого, за мир. С другой же стороны, именно за этих учеников, как и за всех тех, кто будет готов поверить в ту Любовь, откровением и явлением которой станет святой Христов Крест.

«Делайте так в воспоминание обо Мне», или по-церковнославянски, «сие творите в Мое воспоминание». Так говорит Иисус, и эти слова повторяются и исполняются за евхаристией. Ради такого «воспоминания» и происходит это великое таинство, и в нем и через него – приобщение (по-церковнославянски – причащение) ко Господу, к Его Страданиям и Его конечной Победе. Здесь происходит и приобщение друг ко другу, в том же «воспоминании» о Христе, положившем «душу (жизнь) Свою за друзей Своих». Это «воспоминание» – не простое, но какое – об этом мы поговорим во время таинствоводства. Тогда мы лучше познаем, что это особое воспоминание есть приобщение к живой и вечной памяти Божьей...

«И так же сделал с чашей после трапезы» Господь, дав Своим ученикам и сказав: «Эта чаша есть Новый Завет в Крови Моей, за вас изливаемой». Так чаша виноградного вина становится «подобной», т.е. истинным образом («вместообразной», «антитипической»), той Крови, которую Господь изливает за всех «за вас», тем самым заключая ею Новый Завет с Богом.

Ранее мы уже говорили о Ветхом Завете, который прошел четыре стадии, четыре этапа, четыре завета. И вот, Господь наш Иисус Христос идет на заключение Нового Завета с Богом, что требует скрепления и этого Завета, этого Союза жертвенной кровью, как было в древности, например, при Моисее, при заключении завета, когда всех надо было окропить кровью жертвенного агнца, прежде чем этот завет вступит в силу. Так происходит и здесь – только теперь жертвенным агнцем становится Сам безгрешный Сын Человеческий и Сын Божий. Об этом и говорит далее Господь, напоминая, что предатель близко, что он здесь, за одним столом с Ним. Впрочем, евангелие тут же напоминает нам о том, что Сын Человеческий идет по пути, Ему предназначенному... «Но горе человеку тому, через которого предательство совершается!»

Ст. 24. «И еще вышел у них (учеников) спор, кто из них вправе почитаться более великим».

Почему возникает такой спор? Потому что ученики, еще не понимая многого из того, что Господь им предлагал, поняли только то, что теперь наконец наступает поворотный момент в их жизни, что Христос, как Царь войдя в Иерусалим, ныне должен открыть Божье Царство. А откровение Божьего Царства связывалось в их сознании, еще в значительной степени ветхозаветном, с чаемым господством Мессии над всей землей. Значит, теперь они будут близки к Царю, всемирному Владыке. Но их много, их двенадцать, так кто же из них будет больше, т. е. ближе к Нему?

Ст. 25-30а. «Но Он сказал им: "Цари ведут себя среди народов как господа, и те, у кого власть, именуются благодетелями (по-гречески «еверге́тами» – это был один из почетных титулов эллинистических царей). А вы – не так: но кто из вас более велик, будь как меньший, и кто между вами главный, будь как слуга. Ибо кто важнее: тот, кто возлежит, или тот, кто прислуживает? Разве не тот, кто возлежит? Но Я между вами, как тот, кто служит. А вы остались со Мною в испытаниях Моих; и Я дарую вам Царство, как даровал Мне Отец, чтобы вы ели и пили за трапезою Моею в Царстве Моем"».

Господь снова и снова повторяет, что Царство, которое Он завещает, которое Он приносит, которое приходит вместе с Ним и остается после Него по завещанию ученикам, верующим в Него, есть Царство близкого, непосредственного их общения с Богом и ближними, Царство полного Единства во всем. Оно есть Царство, которое выражается образом «тра́пезы Господней». Это Царство уже приходит, но больший в нем тот, кто служит, кто отдает себя до конца, а не тот, кто требует чего-либо только для себя.

Ст. 30б-32. «Чтобы вы... воссели на престолах, и судили двенадцать колен Израилевых. (Что может быть больше этого?) И сказал Господь: "Симон, Симон! Вот, сатана получил дозволение испытать вас, как просеиваемую пшеницу (т. е. испытать вас, какого вы, так сказать, калибра, какой вы духовной силы; именно сатана добился этого, ибо все преследования – крест, страдания и смерть – дело мирового Зла); но Я молился о тебе, чтобы вера твоя не иссякла. А после, когда ты снова обратишься, укрепи твоих братьев"».

Так скоро и произойдет. Петр-Симон, один из ближайших к Господу Его последователей, скоро пошатнется. Но Господь упросил Отца, чтобы не оскудела вера его, чтобы он, обратившись, мог утвердить и других, чтобы он, как и Сам Христос, будучи искушен, мог и искушаемым помочь.

Ст. 33-38. «А Петр сказал Ему:

"Господи, с Тобой я готов идти и в тюрьму, и на смерть!"

Но Он сказал:

"Петр, Я говорю тебе: петух не успеет пропеть в эту ночь, как ты троекратно отречешься, будто не знаешь Меня". (Вот, каждое самонадеянное слово оказывается недостоверным, пустым, о чем Господь тут же и прорекает ученику.) И сказал Он им:

"Когда Я послал вас без мешка, без сумы и без обуви, терпели ли вы в чем-нибудь недостаток?"

Они сказали:

"Ни в чем!"

И Он сказал им:

"Но теперь (т. е. когда отнимается у них Жених) пусть тот, у кого есть мешок, возьмет его и суму, а у кого нет, пусть продаст свою одежду и купит меч (меч, конечно, духовный, «который есть Слово Божие» – Еф 6:17). Говорю вам: должно исполниться на Мне слово Писания – «И к преступникам причтен». Ибо все, предреченное обо Мне, подходит к своему исполнению".

А они сказали:

"Господи, вот два меча!"

И Он сказал им:

"Довольно"».

Господь удерживает учеников, снова и снова не понимающих Его слов. А они воспринимают все буквально, натурально, физически, они не останавливаются и перед тем, чтобы даже во имя Божьего Царства орудовать мечами. Тогда Господь и говорит им: довольно же вам, этого не нужно!

Ст. 39-44. «И выйдя из дому, Он пошел, по Своему обыкновению, на Масличную гору; и ученики следовали за Ним. Придя на место, Он сказал им: "Молитесь, чтобы не впасть вам в искушение!". (Господь предвидел, насколько реальность будет далека от того, что ожидали ученики, и насколько она будет искусительна для тех, кто ожидал лишь внешнего господства и земного откровения Царства Божьего.) А сам отошел от них на расстояние брошенного камня, стал на колени и молился, говоря:

"Отче, если Ты хочешь, пронеси эту чашу мимо Меня! Но не Моя, а Твоя воля да исполнится".

И ангел с неба явился Ему, чтобы подкреплять Его. И Он, впадая в томление, молился все усерднее; и сделался пот Его, как тяжкие капли крови, падающие на землю».

Это и есть знаменитое Гефсиманское моление, когда Господь на Масличной горе молится о Своей судьбе, о Своей «чаше спасения». Это есть то самое моление, когда Самому Господу потребовалось укрепление в болезни и немощи Его плоти. Ранее Он молился за учеников, чтобы те не впали в искушение, но теперь и Ему требуется укрепление, хотя бы от ангела.

Чаша Господня есть та чаша, которую Он Сам уже предрек и образ которой предложил Своим ученикам на Тайной вечере. Эта чаша – «Новый Завет в Его Крови». Господь на миг как бы восстает против нее по немощи плоти, но тотчас, зная Свое предназначение и служение, Свою духовную силу и Свой Путь, говорит Отцу: «Но не Моя, а Твоя воля да исполнится».

Ст. 45-53. «Поднявшись после молитвы и подойдя к ученикам, Он застал их спящими от уныния. И сказал Он им:

"Что вы спите? Вставайте и молитесь, чтобы не впасть вам в искушение".

Он еще говорил, как показалась толпа, и впереди шел тот, кого звали Иуда, один из Двенадцати; и он подошел к Иисусу, чтобы поцеловать Его. (Целование было знаком приветствия, общения, доверия.) А Иисус сказал ему:

"Иуда, так ты поцелуем предаешь Сына Человеческого?"

Те, кто стояли вокруг Него, увидев, что будет, сказали:

"Господи, не пустить ли в ход меч?"

И один из них ударил слугу первосвященника и отсек ему правое ухо. Но Иисус сказал на это:

"Оставьте, довольно!"

И Он исцелил слугу, дотронувшись до его уха.

И сказал Иисус тем, кто вышел против Него, первосвященникам, начальникам храмовой стражи и старейшинам:

"Словно на разбойника, вышли вы с мечами и дрекольем! Каждый день бывал Я с вами в Храме, и вы не подняли на Меня рук; но теперь – ваше время, и власть тьмы"».

Здесь снова перед нами появляется образ того, кто держит власть в этом мире. Вспомним искушение Господа в пустыне, когда Сатана сказал, что власть над всеми царствами принадлежит ему, и кому он хочет, дает ее. Но эта власть – всюду и всегда «власть тьмы», и потому этот час – «ваше время», врагов Иисуса!

Ст. 54-62. «Схватив Иисуса, они повели Его и привели в дом первосвященника; Петр же следовал поодаль. А когда посреди двора разожгли костер и сели вокруг, и Петр сидел с ними. И одна служанка увидела его, как он сидит у огня, и, присмотревшись к нему, сказала:

"И этот тоже был с Ним!"

Но он отрекся и сказал:

"Женщина, я не знаю Его!"

Немного позже другой, увидев Петра, сказал:

"Ты тоже из них!"

Но Петр сказал:

"Да нет, любезный".

Около часа спустя еще один начал говорить с настойчивостью:

"Точно, и этот был с Ним; он же галилеянин!"

Но Петр сказал:

"Я не знаю, любезный, что ты такое говоришь".

И тотчас, когда он еще не кончил говорить, пропел петух. И Господь, обернувшись, взглянул на Петра. И вспомнил Петр слово Господне, как Он сказал ему: "Этою же ночью, прежде чем пропоет петух, ты троекратно отречешься от Меня". И выйдя со двора, он горько заплакал».

Вот естественное развитие того искушения, о котором Господь просил Своих учеников молиться, чтобы в него не впасть. Петр пошатнулся. Трижды он отрекается от Учителя, попав, по рассуждению человеческому, в безвыходную ситуацию: и то зло, и то недобро. Если бы он признался, его бы тут же арестовали, тут же взяли, ведь он находился в самом логове врагов. И он испугался.

Так зачем же он туда пошел? С одной стороны, его вела искренняя и благодатная любовь к Господу, но с другой – он не рассчитал своих человеческих духовных сил и тем самым поставил себя в ситуацию неискренности и безблагодатности. Он не выдерживает искушения и испытания. Петр понял, что́ произошло, только тогда, когда Господь оглянулся и встретился с ним взглядом.

Ст. 63-65. «А те, кто были приставлены стеречь Иисуса, глумились над Ним и били Его, и, завесив Ему лицо, спрашивали:

"Скажи пророчество, кто Тебя ударил?"

И много других кощунств говорили они против Него».

Для многих иудеев Путь Христов был путем соблазнов. Поэтому им был непонятен и неприятен такой Мессия, им был непонятен и неприятен такой Божий Сын и Пророк. Для них Он был лжемессия, для них Он был не Божий Сын и не пророк. Вот они и говорили: «Скажи пророчество, кто Тебя ударил?», издеваясь над Ним как над лжепророком.

Ст. 66-68. «И когда наступил день, собрался совет народных старейшин, и первосвященники, и книжники (ведь прежние издевательства и суд над Иисусом были незаконными, потому что происходили ночью; закон все регламентировал и этого не одобрял, поэтому требовалось повторение того же еще и днем); и поставили Его (Иисуса) перед своим синедрионом (т. е. это верховный суд и иудейское правительство того времени, то высшее правительство, которое только и могло принимать важнейшие решения, даже о смертной казни, правда, исполнить такой приговор можно было лишь после его утверждения римской властью), и сказали:

"Если Ты – Мессия, скажи нам!"

Но Он сказал им:

"Если Я вам скажу, вы не поверите, а если задам вопрос, не ответите"».

Мы в IX теме уже говорили, что Господь никогда никому прямо не говорил: «Я – Христос. Идите за Мной. Верьте в Меня». Как проповедовал Господь о Себе? Он приводил слова пророков. «Сами смотрите, – говорил Он, – слепые прозревают, хромые ходят, все люди получают освобождение и прозрение». И поэтому, когда в синедрионе Ему говорят: «Если Ты – Мессия, скажи нам!», Он, зная заранее, что сердце этих людей закрыто, прямо не отвечает на вопрос, а говорит слова, которые лишь еще более разжигают в них ненависть к Нему и отчуждение.

Он говорит: «"Но отныне Сын Человеческий будет восседать по правую руку Силы Божией".

Тут все сказали:

"Так Ты – Сын Божий?"

А Он сказал им:

"Как вы говорите – Я есмь"» (ст. 69-70).

То есть Господь соглашается, но при этом ссылается на самих свидетельствующих: ведь Он никогда не называл Себя Сыном Божьим, Он называл Себя Сыном Человеческим. И когда члены синедриона пытаются раскрыть Его тайну, говоря всуе, что этот Сын Человеческий и есть Сын Божий, то Он, не отрекаясь, соглашается, но соглашается как бы по необходимости.

Результат не замедлил заявить о себе. «Тут они сказали: "Какое еще нужно свидетельство? Ведь мы сами все слышали из Его же уст!"» (ст. 71).

Для них слышанное есть богохульство, которое достойно смерти, ибо оно по закону всегда каралось смертью.

Гл. 23, ст. 1-9. «И все их собрание поднялось с мест, и повели Его к Пилату, и начали обвинять Его, говоря:

"Мы дознались, что Он подстрекает наш народ к мятежу, не велит платить налоги цезарю и утверждает, будто Он – Царь Мессия".

А Пилат задал Ему вопрос:

"Ты ли – Царь Иудейский?"

Иисус же молвил ему в ответ:

"Это ты говоришь!"

И сказал Пилат первосвященникам и народу:

"Не нахожу я в этом Человеке никакой вины".

Но они настаивали на своем, говоря, что Он-де мутит народ, проповедуя по всей Иудее: начал в Галилее и дошел до этих мест. А когда Пилат услышал это, он спросил, точно ли этот Человек – галилеянин. И узнав, что Он из тех мест, на которые распространяются полномочия Ирода, отослал Его к Ироду, который как раз был в эти дни (Пасхи) в Иерусалиме. А Ирод, увидев Иисуса, весьма обрадовался, потому что уже довольно давно хотел поглядеть на Него, будучи о Нем наслышан, и надеялся, что Он совершит какое-нибудь знамение. И задавал он Ему множество вопросов; но Иисус ничего ему не ответил».

Это очень достоверное описание. Царь Ирод Антипа, который считался в народе лицом значительным и представлял уже не римскую, а местную власть, – этот Ирод (не тот, при котором родился Христос, а его сын, «четвертовластник» (тетрарх) Галилеи из династии Иродов) ничем не интересуется, кроме зна́мений от чудотворца. Духовная жизнь по-настоящему интересует его только в плане фокусов да чудес.

Ст. 10-19. «А первосвященники и книжники, стоявшие рядом, яростно Его обвиняли. Тут Ирод, вместе со своими воинами учинив над Ним поругание и глумление и нарядив в роскошную одежду, отослал Его обратно к Пилату (здесь блестящая одежда, естественно, пародирует царскую). И с этого самого дня Ирод и Пилат стали друзьями; а прежде они были друг с другом во вражде.

А Пилат, созвав первосвященников, старейшин и народ, сказал им:

"Вы привели ко мне этого Человека, как народного возмутителя; и вот я, при вас произведя дознание, не нашел, чтобы Он был виновен в каком-либо из преступлений, в которых вы Его обвиняете. Ирод тоже ничего не нашел, раз отослал Его к нам. Итак, ничего заслуживающего смертной казни за Ним нет. Поэтому я после наказания отпущу Его".

А ему нужно было отпустить им кого-нибудь по случаю Праздника. Но они всей толпой закричали:

"Ему – смерть, а отпусти нам Варавву!"

Это был некто, за учиненный в городе мятеж и смертоубийство брошенный в тюрьму».

Этот Варавва в глазах первосвященников, начальников и народа был чуть ли не национальным героем. Правда, он произвел возмущение и убийство, но вероятнее всего – против римской колониальной власти, против врагов народа, и поэтому, конечно же, его-то и хотели поддержать начальники народа любой ценой. Так свои народно-националистические чаяния и деяния они, как позже и сам народ, поставили выше Бога и Его Мессии-Христа. (Как часто до сих пор среди евреев этот выбор – самый трудный и важный в жизни!)

Ст. 20-22. «И снова Пилат обратился к ним, высказывая желание отпустить Иисуса. Но они кричали:

"Распни, распни Его!"

А он в третий раз сказал им:

"Что же Он сделал худого? Никакого преступления, заслуживающего смерти, я в Нем не нашел. Поэтому после наказания я Его отпущу"».

Пилат здесь еще и специально тянет время, ибо он, как известно, был в очень острых отношениях с синедрионом. Руководители синедриона просят о чем-то одном, а он хочет сделать наоборот. Вот если бы они попросили отпустить Иисуса, то он, может быть, потребовал бы как раз Его смерти.

Ст. 23-32. «Но они с громкими воплями требовали, чтобы Он был распят, и вопли их делались все неистовее. И Пилат решил сделать по их желанию: он отпустил брошенного в тюрьму за мятеж и убийство, за которого они просили, а Иисуса предал воле их.

И когда повели Его на казнь, задержали некоего Симона из Кирены, как раз шедшего с поля, и принудили его нести крест за Иисусом. И следовало за Ним великое множество народа, также и женщины, которые били себя в грудь и оплакивали Его. А Иисус, обернувшись к ним, сказал:

"Дочери Иерусалима, не плачьте обо Мне! Плачьте лучше о себе и о детях ваших, потому что настают дни, когда скажут: «Блаженны бесплодные: утробы, никогда не рожавшие, и сосцы, никого не вскормившие!» Тогда станут говорить горам: «Упадите на нас!» – и холмам: «Скройте нас!» Ибо если с деревом зеленым так поступают, что же будет с сухим?"

Вместе с Ним вели на казнь и двух преступников».

Здесь Господь явно продолжает Свой плач над Иерусалимом и над народом Божьим. Он совсем не думает о Себе, потому что уже предчувствует и видит приближающуюся страшную судьбу большей части Своего народа.

Ст. 33. «И когда пришли на место, называемое Череп, там распяли Иисуса и этих преступников – одного по правую руку от Него, другого по левую».

Распятие – казнь страшная. Казнь, равной которой нет на свете, видимо, до сих пор. Даже печально знаменитые китайские пытки не идут в сравнение с этой казнью. Кстати, в XX веке была возможность в этом удостовериться, ибо нацисты распинали некоторых людей, проводя «медицинские» эксперименты. Поэтому сейчас довольно хорошо описаны физиологические и прочие процессы, при этом происходящие. Мучение и боль, которые испытывает распятый человек, не сравнимы ни с чем. Эта казнь была очень длительной, она могла продолжаться несколько дней, к тому же обычно – под палящим солнцем и с расклевывавшими тело жертвы птицами.

На кресте, распятый, «Иисус говорил: "Отче, прости им, ибо они не ведают, что творят!"» (ст. 34а), или по-славянски: «не ведят, что́ творят».

Эти слова вошли в поговорку, но, к сожалению, их часто отрывают от начала фразы, забывая главное: «Отче, прости им!» Это очень глубокие слова, великие слова. С креста молиться о прощении врагов в то время мог лишь Тот, Кто Сам был Любовью и Кто искренне проповедовал любовь к врагам.

Ст. 34б-43. «И они делили между собой Его одежды, бросая жребий. А народ стоял и глядел; также и старейшины говорили в насмешку над Ним:

"Других спасал, теперь пусть спасет Себя Самого, если Он Помазанник Божий, Избранник!"

Глумились над Ним и воины, предлагая Ему уксус и говоря:

"Если Ты – Царь Иудейский, спаси-ка Себя Самого!"

Была над Его головой и надпись по-гречески, по-латыни и по-еврейски:

"Это Царь Иудейский".

И один из преступников, висевших на крестах, кощунствовал против Него:

"Разве Ты не Мессия? Так спаси Себя и нас!"

А другой с укором молвил ему в ответ:

"Бога ты не боишься! Ведь сам ты в той же муке. Но мы осуждены по заслугам и получили по делам нашим. А Он ничего худого не сделал".

И говорил он:

"Иисус, вспомни обо мне, когда Ты придешь царствовать!"

И сказал ему Иисус:

"Истинно говорю тебе: сегодня же ты будешь со Мною в раю"» (т. е. ныне же Бог тебя простит и примет в Свой мир).

Унижения и издевательства над Иисусом сыплются со всех сторон. Начальники продолжают хулить Его как лжехриста, римляне продолжают хулить Его как лжецаря и лжеспасителя. Его хулит даже один из разбойников, который тоже думает, что Иисус – лжехристос и, значит, ниже и хуже его самого. Лишь второй просит Иисуса: «Иисус, вспомни обо мне, когда Ты придешь царствовать», т.е. когда Ты придешь принять Царство, когда придешь в силе и полноте Своего Царства и царствования.

Что-то единственно нужное и важное произошло в сердце этого разбойника, и он покаялся на кресте, он обратился и поверил не только в добро Иисуса, но и в Его Любовь, а значит, и в то, что Иисус воистину от Бога, Божий Христос, Избранник. Поэтому он и просит Его вспомнить о нем, т. е. принять его под Свое покровительство в Своем Божьем Царстве. Господь отвечает на это утвердительно.

Ст. 44-49. «И было уже около шестого часа (т. е. по-нашему около полудня), и сделалась тьма по всей земле до часа девятого (т. е. до третьего часа дня), потому что солнце затмилось. И завеса в Храме разодралась посредине. И сказал Иисус, громко воскликнув:

"Отче, в руки Твои предаю дух Мой!"

И с этими словами испустил Он последний вздох. А центурион, увидев это, славил Бога, говоря:

"Воистину Человек этот был праведен!"

И весь народ, собравшийся поглядеть, увидев происшедшее, пошел по домам, колотя себя в грудь. А все знавшие Его стояли поодаль, также и женщины, пришедшие с Ним из Галилеи, и видели это».

Здесь описывается знамение при кресте Христовом, в часы Его страданий и смерти. Сказано, что «солнца затмилось, и разодралась завеса» в храме после того, как Господь пр и смерти произнес слова молитвы из Псалтири: «Отче, в руки Твои предаю дух Мой» (Пс 30:6).

Конечно, эти знамения не надо стремиться воспринимать слишком буквально. Речь идет в первую очередь не о физических, а о духовных знамениях. Скорее всего – не о материальной завесе (хотя какой-то реальный исторический факт, по Талмуду, действительно соответствовал этому образу и преданию), а о том, что прекращается сам ветхозаветный культ и с ним вся эпоха Ветхого Завета. Также, если сказано, что «солнце затмилось», т.е. что солнце скрылось, то это в большей степени относится к Самому Иисусу, чем к нашему физическому светилу (хотя и здесь вероятны какие-то малознакомые нам «явления природы»).

Ст. 50-56а. «И вот некто по имени Иосиф, родом из иудейского города Аримафеи, член совета и муж добрый и праведный, который не был согласен с тем, что задумали и сделали его сотоварищи, и принадлежал к ожидавшим Царства Божия; он пришел к Пилату и просил тело Иисуса. Сняв тело, он обернул его в саван и положил в гробнице, высеченной в скале, где еще никто никогда не был погребен. А день тот был пятница, и наступало время субботнее. И женщины, вместе с Иисусом пришедшие из Галилеи, ходили следом и видели ту гробницу и как было в ней положено Его тело; и вернувшись домой, они приготовили благовония и масла» (т. е. всё необходимое для погребения).

Этот Иосиф Аримафейский был членом совета, т. е. он сам принадлежал к членам синедриона. Будучи тайным учеником Христа, он не мог ранее открыть своей веры, не мог явно сказать о ней. Он открыл ее тогда, когда пришло время ее исповедать, т. е. по-русски – признать. Так бывает и сейчас. Иногда люди действительно, по тем или иным обстоятельствам, а не по одной лишь своей мнительности, не могут держать себя открыто перед глазами тех, с кем они работают или живут. Но если они истинно верующие, они, несмотря на опасность, исповедуют свою веру всегда, когда приходит для этого час.

 

Теперь перейдем к евангельскому рассказу о Воскресении Христовом, согласно последней главе Лк.

Гл. 23, ст. 56б – гл. 24, ст. 12. «Затем в субботу они (галилейские женщины) соблюдали покой согласно заповеди; а в первый же день после субботы на рассвете пришли к гробнице, неся приготовленные благовония (т. е. ароматные вещества). И обнаружили они, что камень от входа в гробницу отвален; а войдя внутрь, не нашли тела Господа Иисуса. (Здесь резко меняется тон повествования. Вдруг что-то происходит сверх разумения видящих.) И вот, когда пребывали они в недоумении, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих, как молния. Когда же они, устрашившись, склонили лица к земле, те сказали им:

"Что вы ищете Живого среди мертвых? Его нет здесь, Он восстал (по-славянски «воскрес»). Вспомните, как Он сказал вам, еще когда был в Галилее, про Сына Человеческого, что до́лжно Ему быть преданным в руки людей грешных, и претерпеть распятие, и на третий день воскреснуть".

И припомнили они слова Его; и возвратившись от гробницы, поведали обо всем этом Одиннадцати и всем прочим. А были это Мария Магдалина, и Иоанна, и Мария, мать Иакова, и другие женщины были с ними; и все они говорили апостолам то же. Но тем слова эти показались бредом, и они женщинам не верили. Петр, однако, поднялся и побежал к гробнице, заглянул в нее и видит только саван; и пошел он к себе, изумляясь случившемуся».

Что при этом увидел Петр, сказать трудно. Здесь сказано, что он увидел только одни пелены, и из контекста ясно, что затем он сразу поверил. Для женщин есть еще какая-то промежуточная, посредствующая фигура ангела или двух ангелов в «одеждах блистающих», которые возвестили им о воскресении, т.е. восстании, Иисуса и об исполнении предреченного Им. Но для Петра ничего этого уже не существует, вернее, оно для него несущественно: он сам видит – и верит сам!

Ст. 13-16. «И в тот же самый день двое из учеников шли в селение, имя которому Эмма у с, в шестидесяти двух стадиях (т. е. в трех часах ходьбы) от Иерусалима; и они вели между собой беседу обо всем, что произошло. И вот, когда они беседовали и рассуждали, Сам Иисус, подойдя, пошел вместе с ними; но у очей их отнята была сила узнать Его».

Здесь стоит обращать внимание на все детали. Ученики не узнали Иисуса, ведь Христос воскрес в Своем, но уже ином, духовном Теле. Он был Тот же, и уже не совсем Тот же.

Ст. 17-32. «А Он сказал им:

"О чем это вы толкуете между собой в пути?"

И они остановились в печали; а один из них, по имени Клеопа, сказал Ему в ответ:

"Или Ты один в Иерусалиме не знаешь, что случилось здесь в эти дни?"

И спросил Он их:

"О чем вы?"

Они отвечали Ему:

"О Иисусе Назарянине, Который был пророк, сильный в деле и в слове перед Богом и всем народом, – а первосвященники и начальники наши предали Его для осуждения на смерть, и Он был распят! А мы уж надеялись, что Он и есть Тот, Кто принесет Израилю избавление. При всем том, вот уже третий день, как это случилось. А некоторые женщины из наших нас удивили: придя рано поутру к гробнице и не найдя тела Его, они вернулись, говоря, будто им было видение ангелов, сказавших, что Он жив. И некоторые из наших ходили к гробнице и нашли все так, как говорили женщины; но Его не видели".

И Он сказал им:

"О, неразумные, как медлят ваши сердца поверить всему, что возвещали пророки! Не должно ли было, чтобы Христос претерпел страдания, а после вошел в славу Свою?"

И начав от Моисея и коснувшись всех пророков, Он толковал им во всех Писаниях то, что было сказано про Него. И стали они подходить к селению, к которому направлялись; и Он словно бы намеревался идти дальше. Но они уговаривали Его:

"Останься с нами, ведь уже вечереет, и день на исходе!"

И Он вошел в дом, чтобы остаться с ними. И вот, когда возлег Он с ними для трапезы, Он взял хлеб, благословил, затем преломил и раздал им. Тогда у них открылись глаза, и они узнали Его; но Он стал для них невидим. И говорили они друг другу:

"Разве не горели в нас сердца наши, когда Он вещал к нам на пути, изъясняя нам Писания?"»

Заметим, когда «открылись глаза» учеников. Тогда, когда повторилось то, что было на Тайной вечере, где Иисус взял хлеб, благословил и, преломив, давал его им. По дороге в Эммаус произошло нечто подобное, и они уже не могли не узнать Того, Кто дает им такой хлеб.

Ст. 33-35. «Они тут же встали и возвратились в Иерусалим, и нашли Одиннадцать вместе с другими учениками, а те говорили, что Господь вправду воскрес и явился Симону; они же рассказывали, что случилось с ними на пути и как они узнали Его в преломлении хлеба».

Впрочем, не забудем, что не только «в преломлении хлеба», но предварительно и в толковании, точнее, откровении Писания, когда в учениках уже стало «гореть сердце». Это, может быть, не менее важно, ведь уже тогда предваряющая благодать коснулась их сердец, и они снова стали живыми, горящими, устремленными к Спасителю и спасению (к «открытию глаз»).

Ст. 36. «И когда они вели такие речи, Он Сам стал посреди них и говорит им: "Мир вам!"».

Это приветствие традиционно для тех мест и тех времен, но в устах Иисуса оно звучит особенно, ибо мир, который Он с Собою несет, есть мир особый – Мир Божий.

Ст. 37-49. «А они, страшась и ужасаясь, подумали, что видят призрак. И сказал Он им:

"Зачем вы смущены и отчего сомнения поднимаются в сердцах ваших? Посмотрите на Мои руки и на Мои ноги; это Я Сам. Дотроньтесь до Меня и уразумейте, что у призрака нет плоти и костей, какие видите у Меня!"

И с этими словами Он показал им руки и ноги. Когда же они от избытка радости не могли поверить и дивились, Он сказал им:

"Есть ли у вас здесь что съестное?"

И они подали Ему кусок печеной рыбы; и Он, взяв ее, съел на глазах у них.

И сказал Он им:

"Вот о чем были мои слова, которые Я говорил вам, пока еще был с вами, – что д о лжно исполниться всему, написанному обо Мне в Законе Моисея, в книгах Пророков и в Псалмах".

Тогда Он сделал ум их способным к уразумению Писаний и сказал им:

"Так написано было, что Христос примет страдания и на третий день восстанет из мертвых, и во имя Его покаяние ради отпущения грехов будет возвещено по всем народам, начиная от Иерусалима; вы – всему этому свидетели. И вот, Я ниспосылаю на вас обетованное Отцом Моим. А вы оставайтесь в этом городе, пока не будете облечены вышнею силою"».

Итак, Господь сделал ученикам «ум их способным к уразумению Писаний» и сразу дает им возможность особого общения с Собою, но требует от них оставаться в Иерусалиме. Зачем? Чтобы облечься «вышнею силою», и значит, чтобы то, что раньше они были способны лишь принимать от Учителя, теперь сами могли раздавать, т.е. чтобы эта «сила свыше» уже была внутри них и чтобы они могли жить ею и служить ею и ей.

Ст. 50-53. «И вывел Он их за город, до самой Вифании, и благословил их, воздевая руки. И вот, когда Он их благословлял, отделился Он от них и стал возноситься на небо. И они, поклонившись перед Ним до земли, в великой радости возвратились в Иерусалим, и постоянно пребывали в Храме, славословя Бога».

Так завершаются «сорок дней» (см. Деян 1:3) общения Господа с учениками после Его Воскресения. Теперь Господь отходит к Отцу, возвращаясь в небесную Славу. Это и называется Его Вознесением. В других местах Нового завета говорится о том, что Господь был взят на небо точно так же, как когда-то, в самом начале Библии, говорилось о Енохе, который «ходил пред Богом» и «был взят» Им.

Автор Деяний, тот же апостол и евангелист Лука, повествуя о Вознесении Господа, добавляет слова ангелов: «Этот Иисус, вознесенный от вас на Небо, придет таким же образом, как вы видели Его отходящим на Небо» (1:11б). Так снова дается обещание, что Господь вернется на землю.

Еще нам важно отметить, чт о говорится о том, как апостолы проводили время до принятия «силы свыше». Они не просто ходили в Иерусалимский храм, но, как сказано в Деян 1:14, «все они были единодушны в постоянной молитве с женщинами и с Мариам, Матерью Иисуса, и с братьями Его». Вот это их единодушие, это ожидание, это единство общины учеников Господа «в постоянной молитве» и подготовит их к тому, что произойдет в день Пятидесятницы, о чем мы будем говорить в XIII теме.

 

Крест и Воскресение Господни – это победа Бога силой Его любви над демоническими силами Смерти и, значит, Греха и Зла, демоническими силами разрушения и хаоса, ибо и зло, и смерть суть апофеоз вырвавшихся наружу темных сил.

Христовы Крест и Воскресение – это великая Тайна Духа Божьего. Это великое, даже до сего дня величайшее Богоявление, открывающее и показывающее божественную Любовь в Полноте ее жертвенности – на Кресте, ее жизненности – в Воскресении, ее вечности – в Вознесении.

Как Сын Человеческий Иисус сошел после Своей Смерти «во ад», но как Сын Божий Он разорвал цепи ада и через Свое Воскресение и Вознесение восшел «туда, где Бог», на «третье» Небо, к Отцу. Как часто читается в церкви, «в гробнице – телом и в аду – душой как Бог, в раю – с разбойником и на престоле – со Отцом и Духом Он пребывал, все наполняя, необъятный».

 

Жертвенную Победу Христа в Его Воскресении мы называем Новой Пасхой, Пасхой Христовой, ибо Сам Христос – новая Жертва, новый Агнец Божий, Пасха «живожертвенная». Когда «Пасха наша, Христос, был заклан», как говорит апостол Павел (1 Кор 5:7), тогда на смену Ветхого Завета и приходит Завет Новый!

Итак, на Кресте и в Воскресении Господь наш Иисус Христос заклю