2020-05-25
97
Тогда он был только еще заключен, а сейчас, на Пятидесятницу 30-го года н.э., силою Дара Духа Святого он начинает действовать в людях. То есть уже не в одном Христе, а во всей Его общине – той общине, члены которой, согласно Деян 1:14 и 2:1, уже с Вознесения были все вместе и отчасти составляли какое-то духовное единство, какую-то общность, хотя еще и ожидавшую исполнения обетования о ниспослании им Святого Духа, Утешителя.
Ст. 2. «И вдруг раздался с Неба шум, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились».
«Вдруг» – это значит, что люди, хотя и ждали, хотя, может быть, и готовились, но еще оставались как бы не готовыми к происходящему. Для них действие Божье было выше их подготовки, как оно и бывает всегда выше всех человеческих ожиданий. Для всякого духовного откровения свойственна некая непосредственность восприятия, ведь один Бог знает «времена и сроки» Своих действий и их исполнения.
«Шум» – это всегда образ действия какой-то силы, чего-то такого, что прерывает обычное течение жизни. Все как бы загудело в духовных «жилах» апостолов (как иногда у людей от напряжения гудит, шумит в ушах). Этот шум был первым знамением грозного и сильного «ветра» с Неба, от Престола Всевышнего, которое явилось апостолам. Это явное знамение удивительной силы Духа.
«Ветер». Что это такое? На древнееврейском языке это «ру́ах», как и слово «дух» (т. е. одно и то же слово женского рода). Вспомним и здесь «малую Пятидесятницу», когда Господь дунул и сказал: «Примите Духа Святого».
Шум «наполнил весь дом, где они находились». Это очень интересно: Дух, или Ветер, пришедший с шумом, наполняет дом. Он, безграничный, ограничивается! Ведь кажется, что если Бог вездесущ и по Своему действию безграничен, то когда Он посылает Своего также безграничного Духа, этот Дух должен наполнить не только дом, не только Иерусалим, не только Иудею, не только земной шар, нашу галактику и т. д., а вообще сразу весь мир. Но происходит иное – действие Духа Божьего локализуется. Почему? Потому что хотя Дух Божий и безграничен, но мы-то часто остаемся слишком ограниченными. Дух Божий, в отличие от физического ветра и наших абстрактных представлений о Боге, входит в сердце человеческое, а значит, в сердце, в известную меру уже открытое Богу, уже готовое принять этот Дух. Именно такие люди, уже открытые Богу во Христе и готовые принять Его Дух, были тогда собраны лишь в Сионской горнице, в одном доме, причем они были собраны особым образом, не иначе как все единодушно и все вместе.
Ст. 3. После того как шум Ветра, или Духа, наполнил весь дом, апостолам «явились разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них».
О том, что Бог есть Огонь, способный одних попалить, а других, открытых к Нему и как бы вмещающих Его, согреть и переплавить, высветлить и изнутри преобразить, мы знаем еще из Ветхого завета. Там было сказано: «Бог есть Огонь поядающий». Мы об этом упоминали, когда говорили о заветах, которые заключались в рамках Ветхого Завета. Это откровение о Боге знали все пророки от Моисея до Иоанна Крестителя.
Однако на Пятидесятницу апостолам и их близким открылось нечто большее: от Бога явились не просто некие разделяющиеся огненные языки, но они еще и «почили по одному на каждом». Почему? Потому что это было явлением полноты Духа, а Бог личен, и потому Он посылает Свой Дар Святого Духа каждому лично.
Возрождение духовной личности (которая противоположна индивидуальности), личностность в отношениях людей с Богом – вот особенность новозаветной Пятидесятницы. Ветхий Завет этого не знал. Тогда были пророки, были явления Божьего Духа, были излияния этого Духа, но эти излияния еще не вполне возрождали человека свыше как личность, они только как бы проходили через избранного и верного человека, как через посредника, медиума (мы об этом упоминали, говоря о пророках в теме VI).
Итак, в Новом Завете уже недостаточно общей для всех верующих благодати, мало некоего равного всем приобщения их к Богу Творцу, и даже ко Христу, что уже было дано ранее через Его личное присутствие среди них, а потом и через дуновение перед Вознесением. Теперь Дух Святой сходит в каждое очищенное, освященное проповедью, покаянием, верой и любовью сердце. Здесь перед лицом Божьим предстоят и каждый, и все вместе. Поэтому и сказано, с одной стороны, что все были «собраны единодушно вместе» и «весь дом» исполнился Духом, а с другой – что огненные языки Святого Духа «почили по одному на каждом».
Ст. 4. Далее Дух, почивший лично на каждом, производит Свое особое действие.
Божий Дух никогда не бывает бесплоден, всякое Его откровение приносит некий плод. Дар Духа, явленный Богом на всей первой иерусалимской апостольской общине, тоже принес свой плод. Апостолы, как и все прочие члены этой общины, столь разные как личности, но уже собранные все вместе и единодушные, оказались настолько духовно едины, взаимопроникновенны, взаимопрозрачны, что «исполнились все (одного) Духа Святого и (все вместе, теперь уже в новом качестве – как полные, верные члены только что родившейся новозаветной Церкви) начали говорить иными языками, как Дух давал им вещать».
Вот дар, вот плод, вот знамение, вот чудо – все они обрели Святого Духа в Полноте и духовно возродились! И сразу же стали говорить «иными языками». Их породило действие Духа Святого, и поэтому все стали вещать так, как Дух давал им это делать.
Это явление, называемое глоссолалия, по-видимому, уже наблюдавшееся в древнем Израиле (см. Числ 11:25-29; 1 Цар 10:5-6, 10-13; 19:20-24; 3 Цар 22:10; ср. Иоиль 3:1-5, цит. апостолом Петром – см. Деян 2:17 и далее), потом часто встречалось в жизни первых христиан как один из даров Святого Духа (см. Деян 10:46; 11:15; 19:6; 1 Кор 12-14; ср. Мк 16:17). Но чем же оно было по существу? Об этом говорится в ст. 5-13.
Ст. 5-6. «Жили в Иерусалиме иудеи, благоговейные люди из всякого народа под небом. Когда же прошел об этом слух...» Слух о чем? О том, что происходило в горнице на Сионе, – то «...собралось много людей и пришли в смятение...»
Что тут для нас важно?
Во-первых, то, что духовное, внутреннее действие, как правило, имеет некое внешнее проявление. Когда что-то происходит внутри нас, это обычно дает и внешне видимый плод. В этом мире иначе почти никогда не бывает.
Во-вторых, важно то, что, услышав о происходящем, люди не остаются равнодушными. Потому-то они и собираются, что хотят знать, что же произошло.
И тогда, собравшись, люди «пришли в смятение, потому что каждый из них слышал, как они (апостолы) говорили на его собственном наречии». Каждый слышал вещающих как бы говорящими на его родном языке. Их «иной», но один для всех язык – это знак некоего единодушия, сердечного раскрытия духовного единства, когда полное взаимопонимание образуется между ставшими единодушными людьми.
Итак, в этот момент прекратилось разделение и непонимание людей, грех был преодолен и «отошел от дверей» (ср. Быт 4:7), восстановилось «единство духа в союзе мира» (Еф 4:3), утерянное еще при грехопадении и построении Вавилонской башни (см. Быт 11:1-9) и теперь предвосхищающее вселенскую миссию апостолов, каждый из которых отныне начинал служить теми Даром и дарами Святого Духа, которые он получил (см. 1 Пет 4:10).
Ст. 7-13. «Изумлялись все и дивились, говоря: вот все эти говорящие, разве они не галил е яне? Как же мы их слышим каждый на своем собственном наречии, в котором мы родились: парф я не, и мид я не, и элам и ты, и живущие в Месопот а мии, в Иудее и Каппад о кии, П о нте и Ас и и, Фр и гии и Памф и лии, в Египте и в частях Ливии, примыкающих к Кирин е е, и пришедшие из Рима, как иудеи, так и прозелиты (т. е. обращенные в иудейство из язычников), кр и тяне и арабы – слышим, как они говорят на наших языках о великих делах Божьих? И все изумлялись и недоумевали, говоря друг другу: что бы это могло быть? А иные, издеваясь, говорили: они напились сладкого вина».
Вот и реакция! Вот выявление подлинного духовного состояния народа. Собрались все, видели знамение все, и все люди понимали, что это не просто какой-то психологический аффект. Они ясно понимали, что это явление связано с их духовной жизнью и с Богом. В этом отношении они были более готовы, чем сейчас, например, мы. Мы бы сейчас наверняка в большой части оказались ближе к неверующим, к тем, кто, насмехаясь, говорил: «Они напились сладкого вина», а думал, вероятно, о том, «может ли быть что доброе из Галилеи». То есть мы оказались бы ближе к тем, с кем у апостолов духовное единство не образовалось и встреча и общение не состоялись.
Увы, мы до сих пор, как правило, таковы. Но почему иудеи были тогда более готовыми? Потому что у них существовала традиция, серьезная, глубокая отеческая традиция, преемственно сохранявшаяся через научение вере каждого из них. А в Ветхом завете дар «иных языков» упоминался не однажды, причем именно в связи с пророчеством от Бога, в связи с Духом пророческим. И вот поэтому, кроме насмехающихся скептиков, сразу находятся другие, которые задают друг другу вопрос: «Что бы это могло быть?»
Как же нам толковать явление «иных языков»? Первое, что приходит в голову, что это просто другие человеческие языки. Так часто понимали и понимают это место. Но что тогда значит фраза «они говорили о великих делах Божьих»? Это устойчивая форма и известный образ, означающий свидетельство о «великих делах Божьих» собою, так что глоссолалия апостолов, вероятно, сама воспринималась как «великое дело Божье».
Только велико ли было бы дело Божье, если бы оно свелось просто к какому-то «религиозному трюку»? Сегодня мы знаем, что бывают, хотя и очень редко, такие феноменальные душевные явления, психологические феномены, когда человек вдруг, сам ничего не понимая, начинает какую-то речь на незнакомом ему современном или даже древнем языке. Он как бы выносит из подсознания на свет какие-то глубинные пласты памяти, заложенные туда в закодированном виде им самим или его далекими предками. Ясно, что в Деяниях имелось в виду не это, ибо если человек говорит, чего даже сам никак не разумеет, то ни о каких великих просвещающих и объединяющих делах Божьих он этим не свидетельствует. Кроме того, если кто-то говорит просто на другом языке, пусть и в особом состоянии возбуждения, экстаза, то никто его пьяным не назовет, как это сделали те, кто не имел понятия о том, что перед ними «великое дело Божье». (А пьяными апостолы никак быть не могли, ибо, как потом засвидетельствует апостол Петр, был третий час дня, т. е. по нашему исчислению девятый час утра. В жарких странах в это время никто никогда не пьет, если хочет сохранить здоровье и даже жизнь.)
Итак, что же произошло? Если это был не просто иностранный язык, то что же это было? Что слышал и видел каждый из собравшихся и поверивших? По форме каждый из них слышал какую-то речь, какие-то не очень понятные высказывания, выраженные на каком-то особом, внешне, может быть, несвязном, нелогичном, недискурсивном языке.
Этот язык, вероятно, мог бы быть уподоблен языку детей и младенцев, на котором они могут выразить все для них нужное, еще не зная как следует ни одного конкретного человеческого языка. В принципе младенца может понять любой взрослый человек, хотя сам он этим языком уже почти не владеет. На Пятидесятницу же выявился и у взрослых такой общечеловеческий и метачеловеческий язык, который связан с вдохновением и становится понятным человеку лишь настолько, насколько он сам может воспринять действия Духа Божьего и увидеть «великие дела Божьи». Поэтому уверовавшие иудеи все сразу поняли и сразу все увидели, как бы говоря: «Вот, они (апостолы) говорят о великих делах Божьих, и говорят то, что мы все понимаем» (младенцев также равно, одинаково понимают все любящие их, хотя каждый взрослый говорит уже на своем, знакомом только ему языке).
Заметим еще, что самих апостолов не было столько, сколько в Деяниях перечислено народностей и сколько подразумевается наречий и языков. Трудно предположить, что каждый из них заговорил специально на языке слышавшего его, не повторяя другого говорящего. Нет оснований думать, что было заранее известно и число наречий людей, которые соберутся к Сиону в тот день и час. Поэтому совершенно ясно, что ученики Христовы на Пятидесятницу при Сошествии Святого Духа говорили все одинаково, но все уверовавшие понимали их адекватно, причем понимали также равно и одинаково.
Речь членов первой христианской общины была не рациональной, не дискурсивной, не объективированной и не связанной с субъективным расчленением и разделением реальности. Они говорили на великом языке известного всем нам духа полного единства с Богом и ближними. Это и произвел Дар Святого Духа, Дар Пятидесятницы.
Это и есть дар «иных языков», один из даров Святого Духа. Теперь нам должно быть ясно, что он, как и Дар Самого Святого Духа, бывает возможен только тогда, когда человек преодолевает свое коренное отчуждение от Бога и ближних – этот главный яд Грехопадения – и заключает в своем сердце во Христе и через Христа Новый Завет с Богом. Об этом и говорит нам следующий абзац – ст. 14-21.
Вот начинается проповедь, первая проповедь Нового Завета, первая церковная проповедь, произнесенная от имени всей первохристианской общины самым горячим из учеников – апостолом Петром. Заметим, что эта проповедь произносится в ответ. То есть должен был быть некий хотя бы внутренний вопрос, чтобы стал возможен ответ.
Далее, эта проповедь – не случайная, не просто какая попало, эта проповедь керигматическая. В ней содержится т о сокровенное, тайное, что тем не менее провозглашается «на кровлях», открыто и для всех. Это чистая керигматика (от греческого слова «к и ригма», или «к е ригма» – «возвещение», «провозглашение», буквально – «объявление через глашатая»).
Апостол Петр первый раз кратко возвещает непосвященным спасительную весть. Он ставит своей целью объявление им о воле Божьей и доведение до них истины откровения Божьего о Сыне и Духе. В этом же был и есть смысл всякого пророчества, ибо некая приобщенность к откровенной, Божьей правде и истине, как и ее возвещение, свойственны всякому истинному богодухновенному пророческому служению.
Теперь – немного подробнее о содержании данного абзаца.
Ст. 14-15. «Петр, став с Одиннадцатью, возвысил свой голос и возгласил им: мужи иудейские и все живущие в Иерусалиме! Да будет вам это известно и вслушайтесь в слова мои (вот подлинная сила слова и духа пророческого!). Ибо не пьяны они, как вы предполагаете: ведь только третий час дня».
Аргументация апостола Петра проста и абсолютна. Но никто серьезно и не предполагал, что ученики Христовы напились сладкого вина. Те, кто так о них говорил, лишь насмехались над ними, зная, что эти что-то возбужденно «бормочущие» люди лишь внешне похожи на пьяных.
Далее апостол Петр дает толкование происходящего: у верующих во Христа «от избытка сердца говорят уста», во исполнение обетования о Новом Завете.
Ст. 16-17. «Не пьяны они... Но это то, что сказано через пророка Иоиля: и будет в последние дни, говорит Бог...»
«Последние дни» – это дни эсхатологической эры, это эсхатологическая реальность, мессианское время, эра Нового Завета. «Эсхат о н» – по-гречески «конец», т. е. конечная фаза истории человечества и этого мира. И мы сейчас живем в эсхатологическую эпоху, которая имеет свой смысл только в том, что в перспективе мы ожидаем откровения полноты Царства, полноты Любви, Свободы и Творчества в Царстве Божьем во Христе, т.е. в Его новом Пришествии (специально об эсхатологии мы еще будем говорить в теме XV). Поэтому «последние дни» – это дни всего Нового Завета, 6-го и 7-го заветов вместе (ниже мы увидим, как легко пророк переходит от одного завета к другому).
Пророки Ветхого Завета знали о Новом Завете, предвозвещали его и говорили о нем как о «последних днях», сколько бы они ни продолжались в историческом времени. Именно потому эти «последние дни» и наступали, и продолжались и тысячу, и две тысячи лет назад. Наступают они, продолжаясь, и в наше время.
Итак, «через пророка Иоиля сказано» далее: «Изолью от Духа Моего на всякую плоть».
«Изолью» – здесь есть ощущение некоего преизбытка, полноты всего того, что свойственно Духу Божьему. И сам христианин – это человек, живущий «с избытком», когда его жизнь и его дух плещут через край. «Сосуд, благодати полный и преизливающийся» – так в молитвах мы говорим о наших святых (в данном случае – о преподобном Сергии Радонежском).
А что значит «на всякую плоть»? Это тоже великое откровение. Это не означает на всех подряд, как можно было бы подумать, но на тех, кто открыл свое сердце Богу, кто поверил. Со дня Пятидесятницы при этом имеется в виду уже не только один народ, не только ветхий Израиль, а всякий, кто обратился к Богу, кто уже стал верным учеником Христа Божьего или даже еще только пришел к вере в Него. Поэтому, в отличие от Ветхого Завета, здесь говорится, что «в последние дни» Бог желает прийти ко всякому человеку, пусть он несколько уничижительно, с позиций еще ветхозаветной оторванности от Бога, и называется «плотью».
Когда на «плоть», т.е. на падшее душевно-телесное и духовное единство в человеке, на «плоть» как на человека, оторванного от Бога, изливается Дух Божий, это значит, что человек снова становится как первый Адам, что он возрождается как единое с Богом духовное существо, что у него снова открываются личностные духовные дарования, особенно в области познания Бога и божественного Откровения, гносиса и пророчества. Вот тогда-то «и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши, и юноши ваши будут видеть видения. И старцам вашим будут сниться сны».
Ст. 18. «И на рабов Моих и на рабынь Моих в те дни изолью от Духа Моего, и будут пророчествовать». Потому что Дух Святой, этот личный Дух Божий, как нам уже известно, есть Дух пророчественный.
Ст. 19. «И дам чудеса на небе вверху и знамения на земле внизу, кровь и огонь и клубы дыма».
«На небе» и «на земле». Это значит, что Сошествие Святого Духа имеет вселенский, космический характер: все исполняется Духом, все «небо и земля», которые при этом увидят «чудеса и знамения» Божьи. По апостолу Петру, именно в тот момент и явилось великое знамение – исполнилось древнее пророчество, что могло быть сравнено с чудом небесным, но которое в то же время было знамением земным. Ведь среди этих чудес и знамений и была глоссолалия как форма выхода внутренней энергии человека, который наконец-то вполне раскрылся Богу и ближним.
Итак, апостолы уже не боялись и потому не могли более сидеть взаперти и молчать. Они вышли и после глоссолалии пророчески обратились к «граду и миру» (urbi et orbi).
«Кровь и огонь и клубы дыма» – это специфическая лексика пророков, которая часто имеет оттенок катастрофичности происходящего, чтобы показать, что это есть откровение и действие всесильного Бога Вседержителя, Творца «неба и земли». И такой наш Бог – Творец мира – властен все изменить в этом Своем мире и совершить во благо то, чего никто из людей сделать не может.
Ст. 20. «Солнце превратится в тьму, и луна в кровь, прежде чем придет день Господень великий и блистающий (по другому переводу – славный)».
Нам почти незаметно, как здесь от начала последнего исторического завета, который наступает со дня Сошествия Святого Духа, пророк переходит в конец истории, в ее самые последние дни. Мы сразу попадаем как бы в обстановку Апокалипсиса: солнце и тьма, луна и кровь, перед тем как «придет день Господень великий и блистающий», как наступит Седьмой Завет. Здесь уже проглядываются не просто эсхатологические дни, но последние дни исторического Нового Завета. Здесь уже имеется в виду тот «день Господень», который есть день нового Сошествия, т.е. Нового, «Второго» пришествия Христа в Полноте Своей Силы и царственной Славы.
«Тьма», «кровь» и т. п. – это пророческо-эсхатологическая образность, которую не следует понимать буквально и слишком натуралистически. Это будет неверно по ее смыслу и духу, ибо здесь имеются в виду потрясения космического масштаба и эсхатологического значения.
Сошествие Святого Духа – всегда Богоявление, а всякое Богоявление – потрясение самих основ мира сего.
Ст. 21. «И будет: всякий, кто призовет имя Господне, будет спасен» – так завершаются слова пророка Иоиля.
О всех и «всяком» здесь говорится в том же духе и смысле, что и в начале проповеди, где было сказано «изолью Духа Моего на всякую плоть». Это значит, что спасется всякий, кто обратится к Богу сердцем, ведь иначе ему нельзя будет искренне призвать имя Господа.
«Имя Господне». В Новом завете открывается, что Бог дал Иисусу великое имя – Господь. Значит, здесь подразумевается уже не только имя Бога Отца, но и Сам Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель.
«Будет спасен». Как спасен? Призыванием имени Господа, для чего нужна только вера в Иисуса как Христа и Господа и нужно сердечное приобщение к Нему. Чтобы Бог приблизился к нам, нам самим надо приблизиться к Богу через единство со Христом, и во Христе – с Духом Святым и Божьей Церковью.
Ст. 22. Апостол Петр продолжает проповедь: «Мужи израильские! Выслушайте эти слова...» и дальше говорит об Иисусе, проповедуя Иисуса как Господа и Христа, т. е. именно то, что некогда он уже сказал в присутствии других апостолов, отвечая на прямой вопрос Господа: «За кого почитают Меня люди?» Но здесь Петр исповедует свою веру в Иисуса как Христа особо – под действием Того Духа, Который наполнял теперь сердца всех учеников.
Он говорит далее: «Выслушайте эти слова: Иисуса Назорея, Мужа, Богом отмеченного для вас силами, и чудесами, и знамениями, которые сотворил через Него Бог среди вас, как вы сами знаете...»
Апостол Петр сначала опирается на то, с чем никто спорить не будет. Все знают, что среди них жил Иисус Назорей – Муж, Который был отмечен Богом особой силой, Который явил бесспорные чудеса и знамения от Бога.
Ст. 23. И вот, «Его, по определению (т. е. промыслу, совету) и предведению Божию преданного, вы, пригвоздив рукою беззаконных (т.е. язычников, римлян), убили».
Апостол Петр говорит смело и дерзновенно. Кто-то из слушателей мог бы и сильно обидеться на такую проповедь, когда его прямо обвиняют в убийстве. Это сейчас мы привыкли говорить своим языком что угодно, часто не опасаясь последствий. А тогда за каждым обвинением, за каждым таким словом шли определенные последствия, ведь убийство есть вещь противозаконная, а Израиль жил под Законом. Апостол Петр, тем не менее, говорит прямо и откровенно: «вы убили» этого Мужа Божьего, но «Бог Его воскресил».
Ст. 24. «Бог Его воскресил, разрешив муки смерти, потому что Он не мог быть держим ею».
Вот где начало веры во Христа, Сына Божьего! Если во Христе есть Сила и Слава Божья, а Он, Иисус, и есть Христос, то Христос Божий не мог быть держим путами и муками Смерти – и воскрес.
Ст. 25-28. «Ибо Давид говорит о Нем...» – и дальше, как доказательство истины этой веры, идет большая цитата из псалма (15:8-11).
Апостол Петр совершенно четко осознает, что проповедь без обоснования прежним обетованием не может быть воспринята как истинная, и поэтому он напоминает, что еще пророк и царь Давид «говорит о Нем», о Христе: «Я видел Господа предо мною непрестанно, ибо Он по правую мою сторону (т. е. Он – мой Помощник, моя Сила, моя "Правая Рука"), дабы я не поколебался. Оттого возрадовалось мое сердце и возликовал язык мой, даже и плоть моя пребудет в надежде, ибо Ты не оставишь души моей во аде и не дашь святому Твоему увидеть тление. Ты поведал мне пути жизни, Ты исполнишь меня радостью пред лицом Твоим».
Теперь уже в уста Христа как бы вкладываются слова этой молитвы к Богу: «Вот, Я настолько проникнут Богом, что и плоть Моя спокойна в надежде, что Ты не оставишь души Моей во рву (т. е. во аде преисподнем) и не дашь Святому Твоему (т. е. Тому Самому, Который единый Святой) увидеть тления (т. е. Смерти). Ты поведал Мне пути Жизни, Ты исполнишь Меня радостью пред лицом Твоим».
И далее, в ст. 29-36, апостол Петр начинает толкование этого места Священного писания, коли он привел его в подтверждение духовно известного ему факта (лучше сказать, духовного, экзистенциального акта) Воскресения Христова.
Ст. 29-31. «Мужи братья! Да позволено будет сказать вам с дерзновением...» Вот еще пример пророческой проповеди, проповеди верующего сердца, исполненного Духом, которая всегда дерзновенна. И Петр «с дерзновением» говорит «...о патриархе Давиде, что он скончался и погребен, и гробница его у нас до сего дня. Итак, будучи пророком и зная, что клятвою поклялся ему (Давиду) Бог от плода чресл его посадить на престоле его, – он, провидя, изрек о Воскресении Христа, что и Он не оставлен во аде, и плоть Его не увидела тления».
Давид умер, но его Преемник – Христос – воскрес! Здесь дается не просто толкование Давидова псалма, здесь очевидно четкое воспоминание Петром последнего завета – завета надежды, завета с царем Давидом. Ведь после завета с Моисеем – завета праведных дел – был еще пятый завет (или четвертый в составе Ветхого Завета) – завет надежды, завет упования, завет обетования. Именно он и исполняется здесь, на глазах у всех слушающих. Именно эта надежда, это обетование Божье, данное через Давида и после него подтвержденное через других пророков, исполняется во Христе. Для апостола Петра царь Давид – прообраз Царя Христа. Поэтому именно о Христе, а ни о ком другом, говорит пророк Давид, что «Он не оставлен во аде, и плоть Его не увидела тления».
Ст. 32. «Этого Иисуса воскресил Бог, чему все мы свидетели», – говорит далее апостол.
Вслед за тем как была возвещена воля Божья, открытая прежним пророкам, апостол Петр говорит о том, что знает сам. В связи с этим заметим, в чем была особая сила проповеди апостолов, колоссальная ее сила. Не только в явлении и Даре Духа, «напомнившего им все» (ср. Ин 14:26) и давшего новое Откровение, не только во всем том, что в принципе может явить и каждый из нас. В их проповеди было еще то, чего, к сожалению, у нас уже быть не может и отчего собственно апостольское служение в Церкви остается уникальным, неповторимым и непередаваемым в полноте своей никому. Апостолы были личными свидетелями Воскресения Христа. Они не только слышали и видели Господа, но сами, лично были свидетелями этого духовного факта, точнее, акта. Они сами видели Воскресшего, и не однажды. Отрицать подлинность их свидетельства, лукаво пытаться объяснять это свидетельство через самовнушение или тем, что желаемое будто бы было принято ими за действительное, не удается и никогда никому не удастся. Их свидетельство настолько подлинно, что ни один непредубежденный человек не может пройти мимо него. Именно эта сила апостольского духовного и, можно сказать, действенного свидетельства была положена в основание веры и жизни новозаветной Церкви. Впрочем, и мы, хотя не можем повторить этого свидетельства целиком, но через веру Петру и Священному писанию можем в большой степени приблизиться к нему.
Ст. 33. «Итак, десницей Божией вознесенный (т. е. воздвигнутый, воскрешенный силой Божьей) и приняв от Отца обещанного Духа Святого, Он (т. е. Христос, обещавший Того же Духа апостолам) излил (на них) то, что вы (ныне) и видите, и слышите».
Так ведь и было предсказано Иисусом: «Если пойду, то пошлю Утешителя к вам» (Ин 16:7). Это и совершилось на Пятидесятницу. Господь пошел к Отцу и излил Святого Духа в сердца хотя еще не всех людей (почему – сейчас увидим), но всех Своих учеников
Ст. 34-35. Далее апостол Петр продолжает, приводя еще одно доказательство истинности своих слов из Священного писания: «Ибо Давид не восшел на Небеса (восшел его Господь, воскресший Христос), но он сам говорит: "Сказал Господь (т.е. Бог) Господу моему: сядь по правую сторону Мою, доколе Я не положу врагов Твоих в подножие ног Твоих"».
Хотя кажется, что Давид пишет и в этом псалме только о себе, пусть и в третьем лице, тем не менее он и здесь пророчествует и говорит еще о своем непосредственном потомке, сыне Давидовом и Сыне Божьем, каким, по пророчествам, является и должен был являться Христос. Причем он говорит о Христе именно как о Сыне Божьем и Господе: «сказал Господь Господу моему», т.е. Христу.
И в Евангелии есть соответствующее место о Христе, когда Сам Иисус задает вопрос, чей Христос сын. Ему ответили – Давидов. А Иисус говорит, что не просто Давидов: «Как же Он сын Давидов, если Давид говорит о Нем: "Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня"». То же самое и здесь: сказал Господь Господу царя Давида и нашему: сядь по правую сторону Мою, т. е. одесную Меня, во власти и силе Моей.
В Символе веры мы также говорим о Христе воскресшем и вознесенном, сидящем одесную Отца. Сидеть по правую сторону Царя-Отца – значит быть в полноте общения с Ним и в той же Славе и Силе, что и Он – Бог.
