Агностицизм, или феноменализм

Существует и еще один ответ на основной вопрос философии. Суть его заключается в том, что на этот вопрос невозможно дать никакого ответа: он принципиально неразрешим, и заниматься этим делом совершенно ни к чему. Мы знаем мир таким, каким он нам является в сознании. Мы не знаем и не можем знать, существует ли что-либо вне нашего сознания. Мы не можем ни опровергнуть, ни доказать существование ни объективного мира, ни бога. Сторонников такого подхода к решению основного вопроса философии называют агностиками (от греч. «а» - не, «гносис» - знание, «агностос» - непознаваемый), или феноменалистами. (от греч. «файноменон, феномею» - явление). Основоположником этого направления был крупнейший британский философ, шотландец Давид Юм (правильнее - Дэвид Хьюм) (1711-1776).

Хотя агностицизм - дитя Нового времени, у него в прошлом были предтечи. Первый и самый известный из них - один из «старших софистом Горгий (ок. 480-435 до н. э.).

В работе «О том, чего нет, или О природе)) он обосновывает три тезиса: 1) ничего нет; 2) даже если что-то и существует, то оно непознаваемо; 3) даже если что-то и познаваемо, то невыразимо. Спустя почти век Пирраном из Элиды (ок. 365-275 до н. э.) было положено начало философскому направлению, которое получило название скептицизма (от греч. «скепсис» - рассмотрение, сомнение). Из двух приведенных выше значений греческого слова «скепсис» в русском языке присутствует только одно - второе.

Но не всякий, кто не только и не просто сомневается, но даже возводит сомнение в один из важнейших принципов познания, является представителем философского скептицизма. Суть последнего - сомнение в возможности познания мира вообще. Но можно, не сомневаясь в возможности познания мира, сомневаться в верности тех или иных конкретных положений. Принципу «Во всем сомневайся» («de omnibus duЬito») следовал Р. Декарт. К. Маркс в своей «Исповеди» на вопрос: «Ваш любимый девиз?» - ответил: «De omnibus duЬitandum»

(«Подвергай все сомнению»)[173]. И тот, и другой считали, что ничего нельзя принимать на веру, все нужно проверять. Но если в результате проверки выясняется, что то или иное положение верно, нужно его принимать и из него исходить в дальнейшем исследовании. Такого принципа должен придерживаться любой исследователь, будь то физик или философ. Здесь нет ничего из философского скептицизма. Как когда-то сказал великий французский физиолог и медик Клод Бернар (1813-1878): «Следует сомневаться, но не следует быть скептиком»[174].

Со скептицизмом как философским течением мы сталкиваемся тогда, когда подвергается сомнению возможность познать истину. Существуют разные степени, а тем самым и формы скептицизма. Когда философ переходит от сомнения в достоверности знания к полному отрицанию возможности познать что либо, то он уже не скептик, а агностик. Агностицизм можно рассматривать и как течение, отличное от скептицизма, и как крайнюю степень последнего. Во всяком случае, ясно, что в истории философской мысли были скептики, которых ни в коем случае нельзя назвать агностиками. Таков, в частности, выдающийся французский мыслитель Мишель Эйкем де Монтень (1533-1592).

В философской литературе агностицизм довольно часто характеризовался как один из вариантов скептицизма, а иногда между этими понятиями даже ставился знак равенства.

Так, например, И. Г. Фихте, четко выделявший два основных направления в философии - идеализм и догматизм (материализм), говорил о существовании также еще и скептицизма.

И в качестве главного представителя скептицизма, или критического скептицизма, он называл Д. Юма[175]. Так считали и некоторые другие исследователи[176]. Во всяком случае, не подлежит сомнению, что скептицизм был одним из идейных источников юмовского агностицизма.

Идеи Д. Юма, возникшие в ту эпоху истории западной философии, которую принято обозначать как классическую (она завершилась возникновением учений Г. Гегеля и Л. Фейербаха), получили свое развитие в последующую эпоху - неклассическую, или постклассическую. Они легли в основу течения в философии, которое получило название позитивизма (от лат. positivus - положительный). Такое название оно получило потому, что его основоположники заявляли, что они хотят освободить философию от метафизики, от всевозможных непроверяемых спекуляций, типа рассуждений о том, существует или не существует объективный мир, и базировать ее исключительно на позитивном, проверяемом на опыте знании. Первыми позитивистами были француз Исидор Огюст Мари Франсуа Ксавье Конт (1 798-1857) и англичане Джон Стюарт Милль (1806-1873) и Герберт Спенсер (1820-1903). Их взгляды в последующее время, когда появились иные формы позитивизма, получили название первого позитивизма.

За ним последовал второй позитивизм, представленный уже известным нам Рихардом Авенариусом (1843-1896) и австрийским физиком Эрнстом Махом (1838-1916). Его именуют также эмпириокритицизмом (от греч. «эмпеириа» - опыт и «критика» - искусство разбирать, судить) и махизмом.

В начальные годы ХХ в. в довольно аморфном виде зарождается новое, в целом феноменологическое течение, которое значительно позднее получает название аналитической философии, хотя точнее всего его можно охарактеризовать как аналитический, или лингвистический, феноменализм. У его истоков - Джордж Эдвард Мур (1873-1958), Бертран Рассел (1872-1970) и Людвиг Витгенштейн (1884-1950). В 1920-е гг. внутри аналитической философии выкристаллизовывается направление, которое получило название третьего позитивизма, неопозитивизма, логического позитивизма, логического эмпиризма и т. п. Однако далеко не все исследователи включают неопозитивизм в рамки аналитической философии. Некоторые рассматривают его как особое течение, отличное от аналитической философии.

Крупнейшие представители логического позитивизма - Мориц Шлик (1882-1936), Филипп Франк (1884-1966), Рудольф Карпап (1891-1970), Курт Гёдель (1906-1978). В неопозитивизме в наиболее отчетливой форме проявились все те особенности, которые дали основания называть феноменалистическую философию ХХ в. аналитической.

Неопозитивизм всегда претендовал на то, что он является учением о научном знании, философией науки. Как и их предшественники, неопозитивисты исходили из того, что мы можем знать лишь содержание нашего чувственного познания. Но эти чувственные данные всегда у человека облечены в форму высказываний, в языковую форму. Эти высказывания чувственны в не меньшей степени, чем обычные явления, и поэтому вполне доступны познанию. Совокупностью высказываний является и научное знание. Поэтому философия, чтобы нарисовать картину научного познания, должна заниматься анализом языка науки. Другие представители аналитической философии ставили своей задачей анализ обыденного языка.

Это течение стало называться философией лингвистического анализа, философией анализа обычного языка, или, короче, лингвистической философией.

В 1960-х гг. довольно четко обнаруживается несостоятельность неопозитивизма. В результате возникает постпозитивизм, представленный прежде всего трудами Карла Раймунда Поппера (1902-1994), Томаса Сэмюэла Куна (1922-1995), Имре Лакатоса (Лакатоша) (1922-1974) и Пола (Пауля) Карла Фейерабенда (1924-1994), а также несколько других течений, придерживающихся, в сущности, той же самой феноменалистической (агностической) ориентации. Именно тогда в качестве общего обозначения если не всех, то по крайней мере значительной части феноменалистических учений ХХ в. и возник термин «аналитическая философия».

Уже представители первого позитивизма выступали с заявлениями о создании ими абсолютно новой, ранее никогда не существовавшей линии в философии, поднявшейся выше совершенно устаревших к тому времени систем и идеализма, и материализма, третьей - ни материалистической, ни идеалистической, совершенно нейтральной линии в философии. Претендуя на преодоление односторонности и материализма и идеализма, они практически очень часто противоречиво сочетали в своих трудах положения, позаимствованные как из одного, так и из другого основных течений философии. Как уже указывалось, подобного рода сочетание во взглядах одного и того же человека взаимоисключающих положений именуется эклектикой (эклектицизмом). Среди позитивистов всегда существовал большой разнобой мнений.

Нередко случалось, что за позитивизм, агностицизм выдавалось воззрение, по существу, материалистическое. Особенно частым это было в Великобритании, в которой в XIX в. быть материалистом и атеистом считалось совершенно неприличным.

В результате ученый, не приемлющий идею бога, вынужден был объявлять себя агностиком. Так, в частности, поступил английский естествоиспытатель, страстный пропагандист дарвинизма Томас Генри Гекели (Хаксли) (1825-1895), который в 1869 г. впервые ввел термин «агностицизм». Агностиком называл себя и сам Чарлз Роберт Дарвин (1809-1882), хотя, как это стало известно из его автобиографических заметок, впервые полностью опубликованных лишь в 1957 г. в СССР, он ни в малейшей степени не сомневался в существовании и познаваемости объективной реальности и был убежденным противником любой религии, включая христианскую[177].

Но если на одном полюсе позитивизма были, выражаясь словами Ф. Энгельса, «стыдливые» материалисты[178], то на другом, используя на этот раз эпитет Г. В. Плеханова, - «трусливые» субъективные идеалисты, которые всеми способами пытались откреститься от обвинений в солипсизме[179]. В числе этих приемов и ссылки на невозможность знать о существовании или несуществовании чего бы то ни было вне сознания, и утверждения, что в основе мира лежит не материя и не дух, а нечто третье, и дополнение субъективного идеализма положениями, заимствованными у материализма, или, наконец, все перечисленное, вместе взятое. А между этими двумя полюсами простиралась целая гамма воззрений, в которых в разных пропорциях эклектически сочетались положения идеализма и материализма, причем, как правило, с явным преобладанием первого.

Для основоположников второго позитивизма, которые первоначально находились на позициях откровенного субъективного идеализма и лишь затем стали сдвигаться в сторону агностицизма, характерными были попытки найти что-то третье, отличное как от духа (психического, идеального, ощущений и т. п.), так и от материи (физического, предметов, вещей и т. п.), и вывести из этого третьего как психическое, так и физическое. Р. Авенариус, а вслед.за ним Э. Мах объявили об открытии ими «элементов мира». В действительности, как это прекрасно показал В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм», все их открытие свелось к тому, что они переименовали в элементы мира не что иное, как известные всем философам ощущения. В результате выдвинутое Дж. Беркли положение о том, что любая вещь есть совокупность ощущений, превратилось в тезис, что каждый предмет представляет собой комплекс элементов мира[180].

В целом эмпириокритицизм (махизм) представляет собой, по сути, обыкновенный субъективный идеализм, нагота которого прикрыта вновь изобретенной терминологией («элементы мира>>, «принципиальная координация между центральным членом и противочленом» и т. п.), позволяющей при необходимости эклектически вводить отдельные положения материализма. Нелепо прозвучало бы утверждение, что ощущения существуют не только как моменты сознания, но и вне и независимо от него. Но если сказать то же самое об «элементах мира», то абсурдность этого высказывания сразу в глаза не бросается.

И основоположники эмпириокритицизма, и их последователи довольно часто в качестве чего-то третьего, нейтрального, проявлением которого являются и психическое, и физическое, называли опыт. Они старались по возможности никак не определять, что же именно они понимают под опытом. Но как только они начинали оперировать этим понятием, то становилось ясным, что под опытом они понимают совокупность ощущений и восприятий.

Новое, что внес по сравнению с первым и вторым позитивизмом неопозитивизм, заключалось в том, что основной вопрос философии был объявлен не проблемой, а псевдопроблемой, заниматься которой не имеет абсолютно никакого смысла.

«Также должно быть ясно, - писал английский неопозитивист Альфред Джулис Айер (1910-1989), - что не существует философская проблема относительно отношения сознания и материи, отличающаяся от лингвистических проблем определения некоторых символов, обозначающих логические конструкции в терминах символов, обозначающих чувственное содержание.

Все проблемы, которые мучили философов в прошлом и которые касаются возможности наведения мостов над " пропастью" между сознанием и материей в познании или в действии, надуманы и возникают в бессмысленной метафизической концепции сознания и материи, или сознания и материальных вещей как "субстанций"»[181].

Выше были приведены примеры мыслителей, которые достаточно четко осознавали существование основного вопроса философии и давали на него совершенно однозначный ответ (Платон, Дж. Беркли, И. Г. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. Гегель, К. Маркс, Ф. Энгельс и др.). Но была масса философов, которые всячески увёртывались от ответа на него. И их ряды не исчерпываются одними лишь агностиками. От этого вопроса уходили почти все иррационалисты. Некоторые из них, как и «вторые» позитивисты, пытались найти нечто третье и тем самым объявить свою философию особой линией, превзошедшей и материализм, и идеализм. У части иррационалистов в качестве исходной категории выступало понятие жизни как некой интуитивно познаваемой целостной реальности, не тождественной ни духу, ни материи. Предтечей этой «философии жизни» считается Фридрих Ницше (1844-1900), крупнейшими представителями - Вильгельм Дильтей (1833-191 1), Георг Зиммель (1858-1918), Анри Бергсон (1859-1941), Освальд Шпенглер (1880-1936).

У В. Дильтея мы встречаем положения, мало отличающиеся от агностических. «Скептицизм, - писал он, - преследующий, словно тень, метафизику, привел доказательства тому, что мы как бы заперты в границах собственных впечатлений, а поэтому не можем познать их причину и высказать что-либо определенное о реальных свойствах внешнего мира. Все чувственные ощущения относительны и не позволяют заключить, что их порождает. Даже понятие причины есть отношение, привносимое нами в мир вещей, и у нас нет законных оснований применять это отношение к внешнему миру. История метафизики к тому же показала, что о взаимосвязях между мышлением и объектами не может быть составлено никакого ясного представления, все равно, обозначим ли мы его как тождество или параллелизм, соответствие или совпадение»[182].

А. Бергсон прямо объявлял материализм и идеализм «одинаково крайними избыточными положениями»[183].

Сторонники другого направления иррационализма - экзистенциализма клали в основу своей философии понятие существования (экзистенции), тоже не тождественное ни духу, ни материи.

Выделение четырех ответов на основной вопрос философии и тем самым четырех направлений в философии - материализма, идеализма, дуализма и агностицизма (феноменализма) - с чисто формальной точки зрения является совершенно обоснованным. Но если же подходить к этому делу по существу, то четыре рассмотренных выше ответа на основной вопрос философии и четыре направления в ней должны быть сведены к двум основным ответам и двум основным течениям. Первый главный ответ на основной вопрос философии: признание мира за первичное, сознание - за вторичное. Это - материализм. Другой ответ: отказ признать мир первичным, а сознание вторичным. Это - антиматериализм, представленный откровенным идеализмом, дуализмом и агностицизмом. По своей сути дуализм И феноменализм представляют собой тот же самый идеализм, но только не открытый, а скрытый, «стыдливый» идеализм. Таким образом, все антиматериалистические течения в философии являются идеализмом в самом широком смысле этого слова.

Рассмотренные выше направления в философии: два главных (материализм и идеализма) и два дополнительных (дуализм и феноменализм) отличаются друг от друга различными решениями основного вопроса философии. Поэтому их можно объединить под названием основных направлений. Но кроме основного вопроса в философии существуют и другие проблемы, которые мoryr решаться и решаются различными философами по-разному. Поэтому философские системы мoryr различаться и различаются и по признакам иным, чем решение основного вопроса. В зависимости от решения проблемы источника знания и познания философы подразделяются на сторонников сенсуализма и рационализма (подробно о этом: 11. 1; 15).

Выше уже упоминались два направления в решения проблемы общего и отдельного: реализм и номинализм. К ним нужно добавить еще одно объектализм (подробно об этом: 11.10 -14).