double arrow

Строительство Петербурга

Неслыханная до тех пор мобилизация сил привела к успеху; была создана мощная регулярная армия - и главная рациональная задача петровских реформ была решена. Казалось бы, можно сни­зить налоги и дать облегчение народу, - но царь рассуждал иначе. Началось время иррациональных решений. Петр счел, что, хотя война еще не закончилась, пришла пора заняться строительством Петербурга.

С экономической точки зрения это строительство было нелепо­стью: в руках царя уже находились Рига, Ревель, Нарва, так что у России вполне достаточно портов с готовой инфраструктурой. «Еще не имея ни Риги, ни Ревеля, он мог заложить на берегах Невы купеческий город для ввоза и вывоза товаров, - писал Н. М. Карам­зин, - но мысль утвердить там пребывание государей была, есть и будет вредною. Сколько людей погибло, сколько миллионов и тру­дов употреблено для приведения в действо сего намерения? Можно сказать, что Петербург основан на слезах и трупах».

О полной, «зазеркальной» нелепости происходившего говорит уже то, что поначалу Петр намеревался построить новую столицу не в устье Невы, а на острове Котлин. Был составлен проект строи­тельства «Нового Амстердама» - каменного города, расчерченного сеткой каналов; люди должны были передвигаться по этому городу не в каретах, а в гондолах, как в Амстердаме. …

Таким образом, царь намеревался уехать из нелюбимой им «Московии», создать на островке в море «Новую Голландию» и переселить туда русскую знать (уже переодетую им в голландскую одежду). Лишь появление у острова шведского флота удержало царя от реализации этого замысла: опасность того, что вся русская аристократия будет в один момент пленена шведами, была слиш­ком очевидна. Тогда царь решил построить «Новый Амстердам» на Васильевском острове в устье Невы. …

Сам по себе проект был не лишен изящества, но он осуществ­лялся во время войны, которая отнимала у народа все силы и сред­ства. В 1710-1717 годах на строительство Петербурга ежегодно требовали по одному работнику с 10-15 дворов, в среднем по 35 тысяч человек в год. Подневольные рабочие шли в Петербург из всех областей - даже из Сибири, тратя на дорогу по несколько ме­сяцев… Фельдмаршал Миних писал, что в Северную войну «от неприятеля столько людей не по­бито... сколько погибло при строении Петербургской крепости и Ладожского канала».

Ненависть к Петру чувствовалась не только в народной среде, она проявлялась и в других сословиях. Дело царевича Алексея по­казало, что к недовольным примыкали широкие круги старомосков­ского боярства, включавшие и часть генералитета: князья Долгору­кие, Нарышкины, Апраксины, Голицыны. Следствие не подтвердило наличие заговора, но раскрыло картину широкой оппозиции. Гол­ландский и австрийский послы сообщали, что сторонники Алексея ставят перед собой четыре основные задачи: мир со Швецией, уход из Петербурга, отказ от регулярной армии европейского образца в пользу дворянской конницы и снижение налогов. …Конфликт с собственным сыном показал всю глубину изоляции Петра, и царь, по-видимому, понял это. После смерти Алексея он остановил расследование, и подавляющее большинство замешан­ных в деле лиц избежали наказания.

…Кому нужно «окно в Европу»?

В целом Петр достиг своей цели, он создал могущественную империю, обладающую самой сильной армией в Европе. Что дало это народу, кроме налоговых тягот? Петр объяснял Северную вой­ну желанием открыть торговлю с дальними странами, «дабы народ через то облегчение иметь мог». Мысль о развитии морской торговли была также заимствована из Европы, и она занимала свое место в ряду мероприятий по перениманию европейских форм промышленности и торговли. Одним из основных элементов новой торговой политики был так называемый «каспийский транзит», об­новленная Н. Витсеном старая идея о торговом транзите из Персии через Россию на Балтику. … По сообщению датского резидента Г. Грунда, Петр полагал, что овла­дение персидской шелковой торговлей позволит окупить все из­держки шведской войны. В 1723 году Петр действительно направил войска в Персию и захватил «шелковую провинцию» Гилян. Хотя, казалось бы, все было рассчитано точно, оккупация Гиляна не дала ожидаемых выгод. Военные власти ока­зались неспособны организовать эффективное управление, доходы от шелковой торговли расхищались, войска потеряли боеспособ­ность из-за косившей солдат малярии. …. Попытка направить восточ­ную торговлю через Россию закончилась ничем.

Несмотря на эту неудачу, внешнеторговый оборот в 1725­1751 годах увеличился в два раза. Но что дала стране эта торговля? В Россию ввозились в основном предметы роскоши: тонкие вина, галантерея, шелковые ткани, сахар и прочее - народ не пользовался этими товарами, но был вынужден оплачивать их своим трудом. В обмен на никчемную роскошь Россия поставляла на Запад реаль­ные ценности: пеньку, лен, парусину, железо. Торговля такого рода была очень выгодна друзьям Петра, голландским и английским купцам, но не России.

В общем контексте мировой истории следует вспомнить, что XVIII век был временем, когда монополизировавшие торговлю морские державы пытались открыть для своих купцов новые стра­ны и новые рынки, в особенности на Востоке. И в ответ на эту экспансию многие страны Востока закрывали свои порты, потому что не желали обменивать свои товары на предметы роскоши или на опиум. Они не прорубали «окно в Европу», а, наоборот, заколачи­вали его.

Таким образом, возможен другой подход к проблеме, на фоне которого действия Петра представляются не столь уж логичными. Надежда получить выгоды от участия в мировой торговле оказа­лась призрачной, а в реальности Петр лишь открыл для западных купцов новые возможности в эксплуатации российских природных богатств. «Русские купцы сами мало вывозили за границу, - писал В. О. Ключевский, - и вывозная торговля оставалась в руках иноземцев, которые... по выражению одного иноземца же, точно комары, сосали кровь из русского народа и потом улетали в чужие края».

Война со Швецией была результатом легкомысленных увлече­ний петровской молодости, плодом обманчивых надежд. Однако это была еще не самая большая ошибка Петра Великого. Самой большой ошибкой было строительство Петербурга. Именно это строительство, проводившееся в разгар тяжелой войны и дорого­стоящих реформ, привело к перенапряжению сил народа, и за пе­ренапряжением в конце концов последовала катастрофа.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: