2020-05-25
86
- Не понимаю, почему нет, - сказал Брайан, чье широкое веселое лицо было покрыто, по всей видимости, вечным слоем грязи. - Я не понимаю, отчего бы ведьмам не иметь собственной газеты. С рассказами о новейших заклинаниях и все такое. Мой папа, например, выписывает «Вестник Рыболова», а я просто уверен, что ведьм намного больше, чем рыболовов.
- Она называется «Новости Парапсихологии», - подсказала Пеппер.
- Это не ведьминская - заметил Уэнслидейл. - У моей тети такая есть. Там пишут про то, как гнуть ложки силой мысли, про гадания и про людей, которые полагают, что в прошлой жизни они были королевой Елизаветой Первой. На самом деле ведьм больше нет. Люди изобрели лекарства и сказали ведьмам, что они теперь не нужны, а потом начали их сжигать.
- Там могут быть всякие изображения лягушек или еще чего, - сказал Брайан, которому вовсе не хотелось, чтобы хорошая идея пропала даром. - Испытания метел. И колонка о кошках.
- По-любому, твоя тетя может быть ведьмой, - сказала Пеппер. - Тайной. Целый день она твоя тетя, а ночью - ведьма.
|
|
|
- Только не моя тетя, - мрачно заметил Уэнслидейл.
- Аишо рецепты, - сказал Брайан. - Как использовать останки жабы.
- Ох, заткнись, - сказала Пеппер.
Брайан фыркнул. Если бы это сказал Уэнсли, то между ними произошла бы вялая потасовка, как это водится между друзьями. Но Эти давно поняли, что Пеппер не считает себя связанной неформальными обязательствами братской возни. Она могла двинуть и укусить с физиологической точностью, удивительной для девочки одиннадцати лет. Кроме того Эти были в том возрасте, когда уже начинаешь смутно подозревать, что распускать руки со старой доброй Пеп означает перевести общение в ту будоражащую кровь категорию, в которой они еще не чувствовали себя вполне уверенно, а удары, способные свалить с ног даже Малыша-Каратиста[87], никуда при этом не денутся.
Но все же хорошо, что она была в их банде. Они с гордостью вспоминали время, когда Жирняга Джонсон и его банда дразнили их за то, что они водятся с девчонкой. Это вызвало такой взрыв ярости у Пеппер, что матушка Жирняги заявилась в тот же вечер, чтобы выразить свое недовольство[88].
Пеппер воспринимала его - этого здоровенного представителя мужского племени - как своего естественного врага.
У Пеппер были короткие рыжие волосы и лицо не то чтобы все в веснушках, а скорее как бы одна большая веснушка с редкими пятнышками белой кожи.
При рождении Пеппер получила имя Пиппин Галадриэль Луночадо. Так ее нарекли во время церемонии, проходившей на лоне природы посреди грязного поля, где паслись три больные овцы и стояло несколько полиэтиленовых типи. Ее мать выбрала долину Пэнт-и-Гирдл[89] в качестве идеального места для Возвращения к Природе. (Шесть месяцев спустя, устав от дождей, комаров, мужчин и сметающих на своем пути все тенты овец, которые сначала сожрали урожай общинной марихуаны, а затем и древний минибас, мать Пеппер начала догадываться отчего на протяжении всей истории человечество стремилось уйти от Природы настолько далеко, насколько это возможно и вернулась к донельзя удивленным бабушке и дедушке Пеппер в Тадфилд, купила себе лифчик и с глубоким вздохом облегчения записалась на курсы социологии).
|
|
|
У ребенка, которого зовут Пиппин Галадриэль Луночадо, есть только два способа выжить, и Пеппер выбрала второй: трое из Этих мужеского пола узнали об этом в возрасте четырех лет, в свой самый первый школьный день прямо на детской площадке. Они спросили Пеппер как ее зовут, она невинно ответила им. После этого потребовалось целое ведро воды, чтобы разлучить зубы Пиппин Галадриэль Луночадо и ботинок Адама. У Уэнсли была сломана первая пара очков, а свитеру Брайана наложили пять швов.
С тех пор они были вместе, а Пеппер для всех и навсегда стала просто Пеппер, за исключением ее матери и (но только в тех случаях, когда они чувствовали себя особенно смелыми, а Эти находились вне зоны слышимости) Жирняги Джонсона и его Джонсонитов - второй банды в городке.
Адам постукивал каблуками по ящику из-под молока, превращенному в офисное кресло, и слушал их спор с тем расслабленным спокойствием, с которым король слушает болтовню своих придворных. Он лениво жевал соломинку. Было утро четверга. Тянулись каникулы, бесконечные и ничем не запятнанные. Следовало их заполнить.
Он пропускал треп мимо ушей, словно стрекот кузнечиков или, точнее говоря, он был подобен старателю, просеивающему пустую породу, в поисках золота.
- В нашей воскресной газете писали, что в стране есть тысячи ведьм, - сказал Брайан. - Там было что-то о Поклонении Природе и о здоровом питании, всякое такое. Ну и я не понимаю почему бы одной из этих ведьм не поселиться тут. Еще там было написано, что они наполнили страну Волной Бессмысленного Зла.
- Поклоняясь Природе и поедая здоровую пищу, что ли? - сказал Уэнслидейл.
- Ну, так было написано.
Эти тщательно обдумали услышанное. Однажды, по наущению Адама, они уже пробовали питаться здоровой пищей весь день после полудня. Их вердикт гласил: на здоровой пище вполне можно прожить, если заранее съесть плотный обед. Брайан с видом заговорщика наклонился вперед.
- А еще там писали, что они пляшут голышом, - добавил он. - Поднимаются на холмы, в Стоунхендж и все такое, а потом пляшут там голышом.
На этот раз на обдумывание ушло больше времени. Эти уже достигли того возраста, когда американские горки Жизни почти завершили свой долгий подъем к первому пику пубертата, так что они теперь могли лишь смотреть вниз, на крутой путь, что ждал их впереди, полный тайн, ужаса и захватывающих поворотов.
- Хе, - сказала Пеппер.
- Только не моя тетя, - отозвался Уэнслидейл, разом разрушив чары. - Это определенно не про мою тетю. Она всего лишь пытается поговорить с моим дядей.
- Твой дядя умер.
- Тетя говорит, что он еще может двигать рюмку, - начал защищаться Уэнслидейл. - А папа сказал, что он все жизнь двигал рюмки, пока не умер. Не понимаю я зачем она хочет поговорить с ним, - добавил он. - Они не так уж много разговаривали, когда он был жив.
- Это все некромантия, вот что это такое, - сказал Брайан. - Такое было в Библии. Ей надо прекратить это дело. Бог смерть-как возражает против некромантии. И ведьм. За это и в Ад можно попасть.
На троне из молочных ящиков произошло ленивое движение. Адам собирался произнести речь.
Эти замолчали. Адама всегда стоило послушать. В глубине души Эти знали, что они не были бандой четырех. Они были бандой трех, бандой Адама. Но жажда интересной и волнительной, наполненной событиями жизни делала скромное положение в банде Адама для каждого из Этих привлекательнее позиции лидера любой другой банды.
|
|
|
- Не понимаю, почему все так плохо относятся к ведьмам, - сказал Адам.
Эти обменялись взглядами. Начало было многообещающим.
- Ну, они уничтожают посевы, - сказала Пеппер. - Топят корабли. А еще они могут тебе сказать, что ты станешь королем и все такое прочее. И варят всякую всячину из трав.
- Моя мама тоже использует травы, - сказал Адам. - И твоя.
- Не, это нормально, - сказал Брайан, решивший не упускать возможности побыть экспертом по оккультным делам. - Полагаю, Бог сказал, что мяту и шалфей можно использовать. Разумеется, нет ничего плохого ни в мяте, ни шалфее.
- А еще они могу посмотреть на тебя, и ты заболеешь. Это называется Дурной Глаз. Вот так посмотрят и все - ты заболел, и никто не знает почему, - сказала Пеппер. - Ну или сделают твою куклу и будут втыкать в нее иголки, а у тебя будет болеть там, где иголка воткнется, - добавила она беспечно.
-Не, такого больше не бывает, - повторил Уэнслидейл, человек рационального типа мышления. - Пушта мы изобрели Науку, а викарии сожгли всех ведьм для их же пользы. Это называлось Испанская Инквизиция.
- Тогда нам надо разведать правда ли, что эта из Жасминового Коттеджа ведьма и сказать мистеру Пикерсгиллу, - сказал Брайан. Мистер Пикерсгилл был местным викарием и в настоящее время у него были определенные разногласия с Этими по ряду вопросов, начиная с того, допустимо ли лазать по тисовому дереву, растущему на церковном дворике, и заканчивая тем, что трезвонить в колокол и убегать нельзя.
- Я не думаю, что ходить по округе и жечь людей разрешено, - сказал Адам. - А то бы народ только этим и занимался.
- Если ты религиозный, то тебе можно, - успокоил его Брайан. - Это же спасает ведьм от Ада, и лично я считаю, что они бы еще и спасибо за это сказали, если б понимали все так как надо.
- Не представляю, как бы Пики мог кого-то поджечь, - сказала Пеппер.
|
|
|
- Ох, не знаю, - многозначительно заметил Брайан.
- Не станет же он взаправду сжигать их на настоящем костре, - Пеппер фыркнула. - Он скорее расскажет все их родителям, а те уж сами решат кого жечь, а кого нет.
Эти недовольно покачали головами, сокрушаясь столь низкому уровню социальной ответственности в нынешней церкви. После этого все трое выжидательно уставились на Адама.
Они всегда смотрели на него выжидательно. Именно от него исходили новые идеи.
- П'хоже нам самим надо заняться всем этим, - сказал он. - Кто-то же должен что-то делать, раз вокруг столько ведьм. Это... это будет как «Соседское ведомство»[90].
- Соседское ведьминство, - сказала Пеппер.
- Нет, - холодно отозвался Адам.
- Но мы не можем быть испанцами, - сказал Уэнслидейл. - Мы же не испанцы.
- Готов поспорить, что для Испанской Инквизиции не обязательно быть испанцем. Это как яйца по-шотландски[91] или американский гамбургер. Достаточно того, чтобы с виду все было испанским. Нам просто надо сделать так, чтобы все выглядело по-испански. И тогда всем сразу будет понятно, что это именно Испанская Инквизиция.
Наступила тишина.
Она была прервана внезапным треском пустого пакетика из-под чипсов, скопившихся там, где сидел Брайан. Все посмотрели на него.
- У меня есть афиша корриды с моим именем, - медленно произнес Брайан.
***
Подошло время ланча и миновало. Новая Испанская Инквизиция открыла заседание.
Великий Инквизитор осмотрел всех критически.
- А это что такое? - требовательно спросил он.
- Этим прищелкивают, когда танцуют, - начал Уэнслидейл оправдательную речь. Моя тетя привезла их из Испании много лет назад. По-моему, они называются маракасы. Вот, гляньте, тут испанская танцовщица нарисована.
- А почему она танцует с быком? - сказал Адам.
- Чтобы показать, что они испанские, - сказал Уэнслидейл.
Адам великодушно их одобрил.
Брайан притащил обещанную афишу корриды.
У Пеппер было нечто, напоминающее соусник, сделанный из рафии.
- Эт для вина, - сказала она вызывающе. - Мама привезла из Испании.
- На нем нет быка, - строго заметил Адам.
- А он не обязан там быть, - возразила Пеппер, едва заметно принимая боевую стойку.
Адам секунду поколебался. Его сестра Сара и ее парень тоже были в Испании. Сара вернулась с большим игрушечным ослом фиолетового цвета, и хотя он определенно был испанским, тем не менее Адам нутром чуял, его несоответствие духу Испанской Инквизиции. Парень Сары, со своей стороны, привез богато украшенный меч, который, несмотря на свою способность гнуться, как только его вздымали вверх и мгновенно тупиться, когда им пытались разрезать бумагу, был заявлен как меч из толедской стали. Адам провел весьма поучительные полчаса, изучая энциклопедию и пришел к выводу, что это то что нужно Инквизиции. Однако его тонкие намеки не сработали.
В конце концов Адам взял с кухни связку луковиц. Они вполне могли быть испанскими. Но даже Адаму пришлось признать, что для декора залы заседаний Инквизиции им определенно чего-то не доставало. Поэтому у него не хватило духу излишне возражать против рафии.
- Очень хорошо, - сказал он.
- А ты уверен, что это именно испанский лук? - расслабившись спросила Пеппер.
- Естественно, - сказал Адам. - Лук испанский. Это всем известно.
- Он может быть французским, - упрямо сказала Пеппер. - Франция славится своим луком.
- Это неважно, - ответил Адам, которому обсуждение лука уже надоело. - Франция - это почти Испания и я не думаю, что ведьмы вообще замечают разницу, потому что они летают по ночам. Для них это все выглядит, как сплошной Ла Континент. В любом случае, если тебя что-то не устраивает, иди и заведи себе собственную инквизицию.
На этот раз Пеппер не стала атаковать. Ей был обещан пост Главного Палача. В том, кто займет пост Великого Инквизитора, ни у кого сомнений не возникало. Роль Инквизиторской Гвардии, отведенная Уэнслидейлу и Брайану, не вызывала у них особого энтузиазма.
- Что ж, испанского вы не знаете, - проговорил Адам, который целых десять минут во время ланча изучал разговорник, купленный Сарой в Аликанте в порыве романтического увлечения.
- А это неважно, потому что на самом деле надо говорить на латыни, - сказал Уэнслидейл, который свое послеобеденное время посвятил более тщательному чтению источников.
- А также на испанском, - твердо сказал Адам. - Поэтому она и зовется Испанская Инквизиция.
- Не пойму я, почему бы ей не стать Британской Инквизицией, - сказал Брайан. - Просто не понимаю, зачем надо было сражаться с Армадой и все такое, чтобы в итоге получить их вонючую Инквизицию.
Патриотические чувства Адама это обстоятельство тоже немного волновало.
- Я считаю, что начинать мы можем, как Испанская Инквизиция, а когда освоимся, то станем Британской. А теперь, - добавил он. - Гвардейцы Инквизиции, пойдите и приведите первую ведьму, пор фавор.
Новая обитательница Жасминового Коттеджа может и подождать, решили они. Начинать нужно с малого и двигаться вперед.
***
- Ты еси ведьма, о ла? - спросил Великий Инквизитор.
- Да, - сказала младшая сестра Пеппер, которой было шесть лет и похожа она была на маленький, златовласый футбольный мяч.
- Тебе не надо говорить «да», ты должна сказать «нет», - прошипела Главный Палач, пихнув подозреваемую.
- И что тогда? - потребовала ответа подозреваемая.
- И тогда мы начнем тебя пытать, чтобы ты сказала «да», - сказала Главный Палач. - Я же тебе говорила. Это весело, когда пытают. И не больно. Хаста ла виза, - добавила она быстро.
Подозреваемая окинула убранство штаб-квартиры Инквизиции уничижительным взглядом.
Определенно, здесь пахло луком.
- Хы, - сказала она. - Я хочу быть ведьмой, шоб нос с болодафкой и кожа зеленая и кота хочу, я б звала его Блэки, аишо много зелий, - Главный Палач покосилась на Великого Инквизитора.
- Послушай, - отчаянно проговорила Пеппер. - Никто же не говорит, что ты не можешь быть ведьмой, тебе просто надо сказать, что ты не ведьма. Какой нам смысл всем этим заниматься, – сурово добавила она, – если ты собираешься сказать «да», как только мы тебя спросим?
Подозреваемая обдумала услышанное.
- Но я хочу быть ведьмой, - завопила она. Представители мужской части Этих переглянулись с видом мучеников.
Это была не их весовая категория.
- Если ты просто скажешь «нет», - проговорила Пеппер. - то получишь мой набор Синди с конюшней. Я с ним даже никогда не играла, - она окинула Этих вызывающим взглядом, предостерегая от дальнейших комментариев.
- Играла, - отрезала ее сестренка. - Я сама видела, и там все уже старое и кусок штуковины, куда ты сено кладешь, отломан и...
Адам повелительно кашлянул.
- Ты еси ведьма, вива эспана?- повторил он.
Сестренка взглянула на лицо Пеппер и решила не рисковать.
- Нет, - сказала она.
***
С тем, что это была очень хорошая пытка, любой бы согласился. Проблема заключалась лишь в том, как теперь избавиться от мнимой ведьмы.
День стоял жаркий, и Гвардейцы Инквизиции начали подозревать, что их просто используют.
- Не понимаю почему всю работу делаю я и Брат Брайан, - сказал Брат Уэнслидейл, утирая пот со люба. - По-моему, ее время истекло и настало наше. Бенедиктине ине декантер.
- Почему мы остановились? - требовательно спросила подозреваемая. Из ее сандалий ручьем лилась вода.
В процессе своих изысканий Великий Инквизитор рассудил, что, возможно, Британская Инквизиция еще не вполне готова к внедрению таких орудий, как «Железная Дева» или «Груша Страданий».
Но иллюстрация, изображающая средневековый позорный стул[92] наводила на мысль, что он буквально создан для их целей. Все что вам нужно - это пруд, несколько досок и веревка. Подобное сочетание весьма привлекало Этих, так как они не испытывали недостатка ни одного из трех заявленных компонентов.
Подозреваемая уже позеленела до пояса.
- Как на качелях, - сказала она. - Уиииии!
- Я домой пойду, если меня не пустят, - пробормотал Брайан. - Не понимаю почему все веселье достается злым ведьмам.
- Инквизиторам нельзя пытаться, - Великий Инквизитор сказал это строго, но без особого чувства. Было жарко, инквизиторские робы, сделанное из старых мешков, царапались и пахли ячменем, а пруд выглядел так привлекательно.
- Ну, ладно, ладно, - сказал он и повернулся к подозреваемой. - Так и есть: ты - ведьма, а теперь ступай и не делай этого больше, и уступи очередь другим, о ла! - добавил он.
- А что теперь? - спросила Пеппер.
Адам колебался. Наверное, если ее сжечь, то это не положит конец неприятностям. Тем более, что теперь она была слишком сырая, чтобы сгореть.
К тому же у него было смутное подозрение, что в будущем их ждут вопросы относительно грязной обуви и измазанного ряской розового платья. Но это будущее лежало где-то на другом конце жаркого дня, наполненного досками, веревками и прудами.
Будущее может и подождать.
***
Будущее наступило и ушло тем несколько обескураживающим образом, который свойственен любому будущему. Впрочем, у мистера Янга нашлись другие заботы, кроме перепачканных платьев, и он просто запретил Адаму смотреть телевизор, а это означало, что ему придется смотреть старый черно-белый в спальне.
- Я не понимаю, почему запрещено использовать шланги для полива[93], - донеслись до Адама слова мистера Янга, обращенные к миссис Янг. - Я плачу свою долю так же, как и все остальные. Сад выглядит как пустыня Сахара. И я удивлен, что хоть какая-то вода осталась в пруду. Это все из-за ядерных испытаний, я просто уверен. Вот в моем детстве лето было правильным. Все время шел дождь.
Адам, ссутулившись, плелся по пыльному переулку. Сутулился он мастерски. Он овладел тем способом сутулиться, который уязвлял всех благонамеренных обывателей. Адам не просто горбился. Его плечи сутулились с выражением, демонстрируя всю боль и недоумение тех, кто был так несправедливо отвергнут в стремлении помочь своим собратьям.
Пыль тяжело оседала на кустах.
- Я умываю руки, пусть ведьмы захватят всю страну и заставят всех есть здоровую пищу, не ходить в церковь и плясать голышом, - произнес Адам, пнув камень. Но он не мог не признать, что, за исключением разве что здоровой пищи, перспектива была не слишком-то пугающей.
- Спорим, если бы они нам только позволили сделать все как надо, мы бы тут же обнаружили сотни ведьм, - сказал он сам себе, продолжая пинать камень. - Спорим, старик Тортуремада[94] не стал бы бросать фсе на полпути тока потому, что какой-то глупой ведьме перепачкали платье.
Пес послушно плелся за своим Хозяином. Все было совсем не так, как представлял адский пес, воображая себе дни накануне Армагеддона, однако эта жизнь уже начала ему нравится.
До него доносились слова его Хозяина:
- Спорим, даже викторианцы не заставляли людей смотреть черно-белый телевизор.
Форма определяет содержание. Существуют определенные типы поведения, свойственные маленьким неряшливым песикам, которые просто-таки вмонтированы в геном. Невозможно принять форму маленькой собаки и надеяться, что ты останешься таким же, как и был раньше - внутренняя мелкособачность неизбежно начнет овладевать всем твоим Существом.
Он уже пробовал гоняться за крысой. И это был самый приятный опыт в его жизни.
- Пусть Землю поглотят Силы Зла, я умываю руки, - ворчал его Хозяин.
И потом, есть еще кошки, - думал Пес. Он как-то видел огромного рыжего кота, живущего по-соседству, и попытался обратить его в лужицу желе при помощи горящего взгляда и утробного рыка, что в прошлом безотказно действовало на проклятые души. Но на этот раз ему так прилетело по носу, что слезы брызнули из глаз. Кошки, решил Пес, куда опаснее пропащих душ. Он с нетерпением ждал повторения кошачьего эксперимента, в который, в качестве основной стратегии, входили наскоки и оживленное обтявкивание объекта. План, конечно, смелый, но он мог и сработать.
- И пусть не приходят, когда старик Пикки превратится в лягушку, вот так, - пробормотал Адам.
Именно в этот момент его осенило осознание двух фактов. Во-первых, печальное шествие привело его к Жасминовому Коттеджу. Во-вторых, там кто-то плакал.
Слезам Адам обычно сочувствовал. Он немного помедлил, а потом осторожно взглянул через изгородь.
Анафеме, сидевшей в шезлонге с полупустой пачкой носовых платочков Kleenex в руках, показалось, будто взошло маленькое растрепанное солнце.
Адам засомневался в том, что она ведьма. У него было очень четкое представление о том, как ведьма должна выглядеть.
Янги ограничились единственным разумным выбором среди воскресных газет категории «качественная пресса», поэтому целое столетие просвещенного оккультизма прошло мимо Адама.
У Анафемы не было крючковатого носа и бородавок, и она была молодая... ну, почти молодая. Этого для Адама было достаточно.
- Привет, - сказал он, рассутуливаясь.
Она высморкалась и уставилась на него.
Здесь следует остановиться и описать, что именно виднелось сквозь изгородь. Анафема увидела, как она позже об этом рассказывала, нечто напоминающее юного древнегреческого бога. Или же иллюстрацию из Библии, одну из тех, где мускулистые ангелы вершат свою праведную кару. Это было лицо, не принадлежащее веку двадцатому. Его окружало сияние золотых кудрей. Микеланджело следовало высечь его из мрамора. Хотя, вероятнее всего, он не стал бы включать потрепанные кроссовки, потертые джинсы и грязную футболку в композицию.
- Кто ты? - сказала она.
- Я - Адам Янг, - отозвался Адам. - Я живу тут ниже по переулку.
- А. Да. Я о тебе слышала, - сказала Анафема, промокнув глаза. Адам приосанился. - Миссис Хендерсон сказала, что с тобой надо держать ухо востро, - продолжила она.
- Меня здесь все хорошо знают, - сказал Адам.
- Она сказала, что по тебе виселица плачет, - сказала Анафема.
Адам усмехнулся. Дурная слава может быть не столь хороша, как добрая, но куда лучше полной безвестности.
- Она сказала, ты - худший из Этих, - добавила Анафема веселее. Адам кивнул.
- Сказала, будьте с ними начеку, мисс, это просто шайка сорвиголов. А этот молодой Адам просто-таки собрал все грехи Адама Старого[95], - закончила Анафема.
- Почему ты плакала?- прямо спросил Адам.
- А? Я просто кое-что потеряла, - сказала Анафема. - Книгу.
- Если хочешь, я могу помочь тебе ее найти, - отозвался Адам. - На самом деле, я много о книгах знаю. Как-то раз я даже написал книгу. Мировая книга. Почти восемь страниц. Там говорилось об одном пирате, который был известным детективом. А еще я нарисовал картинки, - и он быстро добавил. - Если хочешь, я дам тебе ее почитать. Спорим, она интереснее той, что ты потеряла. Особенно та честь, где динозавр на космическом корабле сражается с ковбоями в открытом космосе. Спорим, моя книга тебя приободрит. Брайана вот приободрила. Он сказал, что никогда так не бодрился.
- Спасибо тебе, я уверена, что твоя книга - очень хорошая книга, - сказала Анафема, навеки завоевав любовь Адама. - Но ты мне не сможешь помочь отыскать книгу, боюсь, что уже слишком поздно.
Она задумчиво посмотрела на Адама.
- Полагаю, ты хорошо знаешь округу? - спросила она.
- На мили вокруг, - отозвался Адам.
- Ты не видел двух мужчин в большой черной машине? - сказала Анафема.
- Они ее украли? - с энтузиазмом спросил Адам. Расстроить коварные планы международной банды похитителей книг было бы удачным завершением дня.
- Не совсем. Но вроде того. В смысле, они не специально. Им нужен был Тадфилд-мэнор, но я сегодня наведалась туда и никто про них ничего не знает. Ночью там произошла какая-то авария или что-то вроде этого, я полагаю.
Анафема пристально посмотрела на Адама. Было в нем что-то странное, но она не могла понять что именно. У нее возникло ощущение, что он отчего-то очень важен и что нельзя просто так позволить ему уйти. Было в нем что-то...
- А как книга называлась? - спросил Адам.
- Добрые и Точные Пророчества Агнес Наттер, Ведьмы, - сказала Анафема.
- Ведь мы что?[96]
- Нет. Ведьмы. Как в Макбете, - ответила Анафема.
- А-а, я смотрел, - сказал Адам. - Интересно было, особенно как эти короли бесились. Ух! А чего в них доброго?
- Добрые в том смысле, что... ну, правильные. Или верные.
Совершенно определенно, в нем было что-то странное. Какая-то равнодушная сила. Когда Адам находился рядом, возникало ощущение, что все остальное, даже пейзаж вокруг, становятся просто фоном.
Анафема жила здесь уже месяц. Если не считать миссис Хендерсон, которая теоретически приглядывала за коттеджем, а практически приглядела бы и вещи Анафемы, будь у нее хотя бы пол-шанса на успех, она не перекинулась ни с кем и дюжиной слов. Анафема позволила всем считать ее художницей. Подобная сельская местность обычно нравится художникам.
Здесь на самом деле было чертовски красиво. Окрестности городка были великолепны. Если бы Тёрнер и Ландсир повстречали в пабе Палмера и вместе поработали над пейзажем, а затем позвали бы Стаббса, чтобы тот добавил лошадей, у них бы все равно не получилось лучше, чем есть[97].
И это удручало. Потому что именно здесь все и должно было случиться. Во всяком случае, если судить по словам Агнес. Тем самым, что были написаны в книге, которую она - Анафема - удосужилась потерять. Разумеется, у нее была картотека, но это совсем не то же самое.
Если бы в этот момент Анафема смогла полностью овладеть своим разумом - а никто в присутствии Адама не мог владеть своим разумом в достаточной степени - она бы заметила, что всякий раз, когда она пыталась подумать о нем чуть более серьезно, все ее мысли тотчас разлетались в разные стороны, словно утки из пруда.
- Клево! - сказал Адам, который уже прокручивал в голове возможности, которые открывала книга добрых и точных пророчеств. - Из нее можно узнать, кто выиграет скачки Grand National?
- Нет, - сказала Анафема.
- А про космические корабли там есть?
- Не очень много, - сказала Анафема.
- Про роботов? - с надеждой спросил Адам.
- Извини.
- Тогда неинтересно, - сказал Адам. - Не понимаю, зачем узнавать, что там нас ждет в будущем, если в нем нет ни роботов, ни космических кораблей.
Примерно три дня, - мрачно подумала Анафема. - Вот и все что нас ждет.
- Хочешь лимонада? - сказала она.
Адам колебался. А потом решил взять быка за рога.
- Слушь, звини, шо спрашиваю, ничего личного, но ты - ведьма? - сказал он.
Анафема прищурилась. Что же, миссис Хендерсон определенно здесь порылась.
- Некоторые люди так это называют, - сказала она. - На самом деле я оккультист.
- А. Ну. Тогда все в порядке, - бодро сказал Адам.
Она оглядела его с головы до ног.
- Ты знаешь, что такое «оккультист»? - спросила она.
- О, да, - уверенно сказал Адам.
- Ну что же, раз тебя это успокоило, - сказала Анафема. - Заходи. Я тоже, пожалуй, выпью. Только… Адам Янг.
- Да?
- Ты ведь подумал: «С моими глазами все в порядке, их не надо осматривать», точно?
- Кто? Я? - виновато отозвался Адам.
***
С Псом возникла проблема. Он не собирался заходить в коттедж. Припав к земле у порога дома, он зарычал.
- Ну давай, глупый ты пес, - сказал Адам. - Это все лишь старый-добрый Жасминовый Коттедж, - он смущенно посмотрел на Анафему. - Обычно он сразу же делает все, что я ему скажу.
- Можешь оставить его в саду, - сказала Анафема.
- Нет, - ответил Адам. - Он должен меня слушаться. Я читал об этом. Дрессировка очень важна. Там было написано, что любую собаку необходимо дрессировать. Отец разрешил его оставить только если он будет как следует выдрессирован. Итак, Пес. Вперед.
Пес заскулил и посмотрел на него с мольбой. Его коротенький хвостик стукнул по полу два или три раза.
Голос Его Хозяина.
С огромным трудом, словно преодолевая сопротивление ветра он прополз через порог.
- Ну, вот, - гордо сказал Адам. - Хороший мальчик.
И еще одна частица Ада отгорела...
Анафема закрыла дверь.
С тех самых пор, когда несколько веков назад первый житель въехал в Жасминовый Коттедж, над дверью расположилась подкова. Тогда в округе бушевала Черная Смерть, и первый житель решил, что стоит попытаться защитить себя любым способом.
