Русская монументально-декоративная скульптура (В.И.Демут-Малиновский и С.С.Пименов)

История русского иск-ва: Василий Иванович Демут-Малиновский (1779-1846) и Степан Степанович Пименов (1784-1833) посвятили почти все свое творчество монументально-декоративной скульптуре. Им принадлежит основное убранство арки Главного штаба, фасадов Александрийского театра, Михайловского дворца и других зданий Петербурга времени зрелого классицизма. Эмоциональность Пименова и сила его творческого воображения органично сочетались с мужественным и суровым искусством Демут-Малиновского.

Первыми работами Росси, в которых приняли участие Пименов и Демут-Малиновский, были павильоны Аничковой усадьбы, здания на Елагином острове и Михайловский дворец (ныне здание Государственного Русского музея). Уже здесь широкое применение получили барельефы, в которых использованы предметы вооружения - каски, мечи, щиты с эмблемами, знамена, а также изображения крылатых грифонов, и в ряде случаев - отдельные фигуры или античные сюжетные композиции. Вся эта скульптура носит в основном декоративный характер. Одна из самых значительных совместных работ Росси с Пименовым и Демутом-Малиновским, где скульптура не только украшает здание, но и способствует раскрытию основной его идеи, - здание Главного штаба на Дворцовой площади. Величественное сооружение полукругом охватывает площадь. На фасаде, длина которого около 600 метров, скульптуры нет. Она сосредоточена на арке в центре здания. Скульптура подчеркивает парадный, триумфальный характер арки Главного штаба - замечательного памятника победы России в войне 1812 года. Внизу по сторонам арки помещены воинские доспехи- щиты и копья. Во втором этаже, между колоннами - фигуры воинов. Спокойно стоит молодой воин с копьем и щитом в руках. Старый воин в панцире и шлеме в правой руке держит венок из лавра - достойную награду победителям. На плоскости стены, над проездной частью арки - летящие фигуры гениев Славы с пальмовыми ветвями и лавровыми венками. Завершает здание крылатая фигура Победы. Стоя на колеснице, она уверенно и величаво управляет шестеркой торжественно выступающих коней. Два воина с копьями в руках ведут под уздцы крайних коней. Скульптурная группа органически слилась с архитектурой арки. Строительство Главного штаба продолжалось с 1819 по 1829 год. Контракт со скульпторами Пименовым и Демутом-Малиновским был заключен только в 1827 году, однако в том же году часть скульптуры уже установили на здании. Она была выполнена в очень короткий срок на Александровском чугунолитейном заводе в Петербурге. Модель фигуры Победы была исполнена Пименовым; им же выполнена фигура воина, удерживающего коня правой рукой, летящие Славы и военные трофеи на арке, статуя старого воина и один из коней, впряженных в колесницу. Остальная скульптура была создана Демутом-Малиновским. Арка Главного штаба - блестящий пример синтеза скульптуры и архитектуры. Росси вместе с Пименовым и Демутом-Малиновским создал композицию, в которой звучание темы героики и победы усилено средствами скульптуры: то, о чем в силу своей специфики - отсутствию изобразительных возможностей - умалчивает архитектура, дополняет скульптура.К числу замечательных ансамблей, созданных гением Росси, относится площадь Островского. И здесь немаловажная роль принадлежит скульптуре. Центральное сооружение ансамбля - б. Александрийский театр (ныне Академический театр драмы им. А. С. Пушкина) - украшают работы Пименова и Демута-Малиновского. Пафос победы, пронизывающий скульптуру Главного штаба, здесь сменился воспеванием торжества искусства. Содержание скульптуры теснейшим образом связано с характером этого храма Мельпомены. На аттике здания помещен барельеф - летящие фигуры Слав с венками и лавровыми ветвями в руках, обращенными к лире, которая обрамлена дубовыми листьями. По фасаду театра на уровне капителей колонн проходит рельеф из гирлянд и масок. Завершает здание колесница, управляемая покровителем искусств Аполлоном с лирой и венком в руках. Величественной поступи коней, впряженных в колесницу Победы на арке Главного штаба, противопоставлены легкость и динамика в изображении четверки коней, влекущих колесницу Аполлона. Квадрига Аполлона - значительное творение скульптора Пименова. Часть статуй, созданных для театра Пименовым и Демутом-Малиновским, оказалась из непрочного материала и после 1840 года была снята; некоторые же вообще не были установлены. Ныне оформляющие фасады статуи муз театрального искусства - Мельпомены, Талии, Клио, - стоящие в нишах, исполнили советские мастера. Эта скульптура установлена на здании в 1932 году к столетию со дня открытия театра.Одновременно с постройкой театра возводилось и здание Публичной библиотеки. По замыслу Росси главный фасад библиотеки обращен к площади перед театром. Колоннада, вытянувшаяся почти на всю длину фасада, украшена статуями ученых мужей древности, установленными между колоннами. Всего их десять: здесь Геродот и Эвклид, Цицерон и Тацит, Платон и Гомер, Виргилий и Еврипид, Демосфен и Гиппократ. Барельефы, помещенные между капителями колонн, чередуются с полуциркульными окнами. На центральной части аттика - две летящие фигуры Слав с венками в руках. Они обращены в сторону раскрытой книги, обрамленной дубовыми и лавровыми ветвями. Венчает здание статуя Минервы, богини мудрости, в шлеме и с копьем в руках. Все содержание скульптуры полностью соответствует назначению здания, которое она украшает. В работе над ней приняли участие скульпторы Пименов, Гальберг, Токарев, Крылов, выполнившие фигуры ученых и философов; статую Минервы и барельефы исполнил Демут-Малиновский, а фигуры гениев - Леппе. В нишах фасадов Сената и Синода - 16 статуй аллегорического содержания, прославляющих светскую и церковную власть: Вера, Истина, Мудрость, Законоведение, Твердость, Правосудие и другие. Выполнены они скульпторами Пименовым, Леппе, Свинцовым, Токаревым. Некоторые из них, не законченные С. Пименовым, были завершены его сыном Н. Пименовым. Все скульптурное оформление Нарвских триумфальных ворот звучит в едином ансамбле как гимн, прославляющий русское оружие. Колесница, запряженная шестеркой коней, стремительно мчится вперед. Богиня Славы, стоя в колеснице, словно приветствует возвращающихся воинов; венок в ее руке - заслуженная награда победителям. Она была выполнена скульпторами Демутом-Малиновским и Пименовым, кони, впряженные в колесницу, созданы Клодтом. Фигуры воинов, стоящие между колоннами, были созданы тоже Пименовым и Демутом-Малиновским, Можно предполагать, что фигуру старого воина исполнил Пименов, так как подобная фигура установлена и на арке Главного штаба, где его авторство подтверждается документами. В этих проникновенных образах русских витязей скульпторы запечатлели мужество и уверенность героев прошлого, венчающих славой своих потомков. Дерзновению подобно (Коненков С.Т. - Слово к молодым): На памятнике Михаилу Козловскому, выполненному его учениками - скульптором Василием Демут-Малиновским и Николаем Пименовым, - изображен на одной стороне портрет Козловского, на другой - Гений смерти. В 1836 году на выставке Академии художеств были выставлены на соискание высшей академической премии работы молодых скульпторов Николая Пименова и Александра Логановского. В отличие от многих академических фигур эти произведения не были связаны с мифологией. Они рассказывали о том, как молодые парни играют в русские народные игры. Когда Пушкин увидел группу Пименова "Парень, играющий в бабки", поэт воскликнул: "Слава богу, наконец и скульптура в России явилась народная!" Пушкин пожал руку молодого скульптора, назвал его собратом. Листок с этими стихами Пушкин вручил скульптору, снова пожал ему руку и пригласил к себе. Об этой встрече с великим поэтом Николай Пименов всегда рассказывал как о самом выдающемся событии своей жизни. Он вспоминал о том, как у Пушкина, когда он пожимал обеими руками его руку, на глазах от волнения выступили слезы. Рус. худ. надгробие вт пол 18 - первой четверти 19 в (Ермонская, Нетунахина, Попова): Василий Иванович Демут-Малиновский (1779-1846) и Степан Степанович Пименов (1784-1833), выдающиеся мастера-монументалисты, начали свою самостоятельную творческую деятельность на рубеже двух столетий. Несмотря на разницу темпераментов, они более тридцати лет проработали вместе, с успехом решая сложные творческие задачи по монументально-декоративному убранству многих петербургских зданий и архитектурных комплексов в содружестве с мастерами старшего поколения и крупными архитекторами своего времени (Демут-Малиновский и Пименов вместе с другими петербургскими мастерами старшего поколения участвовали в скульптурном оформлении Казанского собора, затем Адмиралтейства; им принадлежит исполнение каменных скульптур на парадном лестничном марше Горного института. Большая доля их творческого труда вложена в декорацию Нарвских Триумфальных ворот, они же создали величественную скульптурную группу "Победа" над аркой Главного штаба). Оба скульптора одновременно начали работать и в мемориальном жанре. На этом поприще они выступили в 1802 г., то есть в самом начале творческого пути (Пименов еще был воспитанником Академии художеств, а Демут-Малиновский только что закончил ее). Начало самостоятельной работы совпало со смертью их учителя М. И. Козловского и объявленным по этому случаю конкурсом на проект надгробия, в котором они оба приняли участие. Кроме скульптурного и архитектурного классов в творческом соревновании принял участие и живописный. Первая золотая медаль была присуждена Демут-Малиновскому, три вторые - Пименову, архитектору Александру Протопопову и живописцу Оресту Кипренскому. Демут-Малиновский представил на конкурсе следующее решение: в традиционном для XVIII в. символическом барельефе, занимающем лицевую грань высокого квадратного в плане памятника, он изобразил фигуру крылатого Гения. Посланец смерти скорбно склонялся к незаконченному скульптурному произведению, держа над ним венок, другой рукой опуская гаснущий факел жизни. К подножию брошен, как уже не нужный, молоток ваятеля, урна под покрывалом венчает все надгробие. Рельеф мастерски скомпонован, красив по силуэту и вписан в прямоугольную, слегка суженную кверху раму (местами слегка выступая за пределы скульптурного поля). На обратной стороне надгробия помещен овальный медальон с профильным портретом М. И. Козловского. В нем много выразительной индивидуальности, хотя он является образцом классического портретного рельефа. Памятник был выполнен в 1803 г. По поводу возникновения его замысла в литературе существуют два мнения: первое утверждает, что в основу надгробия положен рисунок самого Козловского; второе опровергает эту точку зрения, считая, что рисунок исполнен самим Демут-Малиновским. Думается, что диспут этот может быть разрешен не в обращении к спорному рисунку, а при взгляде на надгробие, созданное самим Козловским перед смертью, - знаменитый мемориальный рельеф Мелиссино. При сравнении с ним символического барельефа Демут-Малиновского сходство образной и композиционной трактовки Гения смерти несомненно: положение фигуры, ее ног и руки аналогичны. Изменено лишь направление руки с факелом (на памятнике Козловскому она отведена в сторону), и, естественно, по-разному, сообразно теме, трактована голова Гения: в рельефе генерала Мелиссино она увенчана шлемом, в надгробии скульптора мы видим голову Аполлона. Таким образом, совершенно очевидно, что идея основного пластического мотива более позднего надгробия принадлежит Козловскому. Положив ее в основу памятника своему учителю, молодой скульптор нашел соответствующее смысловое дополнение, использовав один из образцов античной пластики - Бельведерский торс как символ высокого искусства Козловского. В дальнейшем Демут-Малиновский не раз повторит эту фигуру Гения. Превосходный проект представил на конкурс и С. С. Пименов, создав совсем иной мемориальный образ в круглой скульптуре, предельно лаконично и вместе с тем с огромным эмоциональным накалом. Проникновенный поэтический образ скорби решен в облике юной Музы ваяния, тоскующей над могилой художника: она сидит, низко склонившись к коленям, с молотком скульптора в безвольно опущенной руке. В певуче-скорбном силуэте фигуры, в печально поникших плечах, в ритме складок покрывала раскрыта такая глубина неподдельного человеческого чувства, какой достигал только Мартос в пору расцвета его творчества. Начинающий скульптор, как истинный последователь своего великого учителя, показал безукоризненное владение пластическим объемом и дар глубокого постижения образной сущности художественного произведения. Алленов:Те же самые свойства ампирной архитектуры, которыми она выделяет­ся в самостоятельный этап развития классицизма, предопределили и сти­мулировали расцвет скульптуры. Упрощение собственно архитектурной разделки и повышение роли пространственных пауз предрасполагали к за­полнению их скульптурой. Обнаженные глади стен, создавая выгодный фон для пластических композиций, вместе с тем предоставляли максимум свободы для пространственной компоновки объемов. Свойственное ампи­ру, особенно в ранней стадии, демонстративное (правда, чисто изобрази­тельное) подчеркивание тектонической работы ордерной конструкции сообщало скульптурным композициям то же ощущение полновесности

объемов и «заряжало» энергией преодоления сил тяготения. Этот, каза­лось бы чисто формальный, принцип раскрывал свои содержательные аспекты, получая тематическое и сюжетное оформление в таких высоких образцах монументальной ампирной скульптуры, как группы кариатиды арки Адмиралтейства (Феодосии Щедрин) или скульптурные группы перед портиком Горного института - Геракл и Антей (1809-1811, Степан Пименов) и Похищение Прозерпины Плутоном (1809-1811, Василий Демут-Малиновский).Классические мифопоэтические аллегории получали

символическую многосмысленность, являясь одновременно и прославле­нием сил, даруемых человеку землей, и метафорическим изображением многотрудной и победоносной борьбы за овладение этими силами. Имен­но такова, например, символика Горного института, вовлекающая в круг представлений, связанных с отношением человека к земным недрам, и красноречиво выраженная в названных скульптурных группах. Еще одно свойство архитектуры раннего ампира, которое обусловли­вает существенные особенности скульптурной пластики, ее особый интонационный строй, - это пространственный размах и активный диалог с окружающей городской средой, осуществляемый в том числе и средст­вами скульптуры. Ярчайшим примером этому может служить скульптур­ный ансамбль захаровского Адмиралтейства, полностью сохранившийся лишь в убранстве центральной башни. Внизу по бокам арки - группы кариатид, несущих земную сферу. Это - зримое олицетворение того мускульного напряжения и разумного распределения усилий в овладении и управлении инертной массой материи, которые заключает в себе архи­тектурный образ здания. Еще не успев закончить работы, предназначенные для Казанского собора, Демут-Малиновский и Пименов приступают к выполнению новых ответственных заказов — монументальных скульптурных групп и барельефов для перестраиваемого Воронихиным здания Горного института. Особенно велика здесь была роль Демут-Малиновского, которому поручалось исполнение обоих барельефных фризов и группы «Похищение Прозерпины Плутоном» (Пименов исполнил группу «Геркулес и Антей»), Демут-Малиновский и Пименов приняли также участие в работах для Адмиралтейства, исполнив три колоссальные фигуры, олицетворяющие страны света, установленные на высоких гранитных постаментах со стороны набережной Невы (четвертая фигура, «Африка», была исполнена А. Анисимовым), фигуры лежащих «рек», шесть статуй на центральной башне Адмиралтейства у шпиля. Теме народного героизма, самоотверженной борьбы с наполеоновскими полчищами посвящена статуя Демут-Малиновского «Русский Сцевола», изображающая крестьянина, который, будучи схвачен неприятелем и заклеймен (на запястье левой руки виден след от клейма с латинской буквой N), из презрения к врагу отсекает клейменую руку. Безыменного русского героя художник сравнил с легендарным римлянином Муцием Сцеволой, пожертвовавшим рукой, чтобы доказать решимость и мужество защитников Рима. Пименов и Демут-Малиновский активно сотрудничали с К. И. Росси, приняв участие в скульптурном оформлении Елагинского и Михайловского дворцов, ансамбля Александрийского театра и других сооружений. Вершиной творчества Этих мастеров-монументалистов явилась созданная ими скульптура упоминавшейся выше арки Главного штаба.

Демут-Малиновскому суждено было намного пережить своего товарища. Он умер в 1846 г. в звании ректора Академии по скульптуре. Наибольшей известностью из поздних произведений Демут-Малиновского пользовался памятник Ивану Сусанину в Костроме, открытый уже после смерти скульптора, в 1851 г.