Глава V. Прекрасная вдова Гвинес

 

Уже целых восемь дней прошло с тех пор, как Ридинг очутился в Лапорте.

Все случившееся с ним в последнее время не прошло для него даром, и первые дни на ферме он провел в постели.

Молодая вдова почти не отходила от его кровати.

Когда он, наконец, встал, радость ее была неподдельная.

Во время своей болезни Каспар ни о чем не расспрашивал Магги, но ему доставляло невыразимое наслаждение смотреть на нее и слышать ее голос.

С каждым днем он все сильнее и сильнее привязывался к прекрасной фермерше.

Теперь он уже не допускал и мысли о том, чтобы Магги могла быть каким бы то ни было образом причастна к убийству Бренделя. Эта женщина, так самоотверженно спасшая его и ухаживавшая за ним во время его болезни, не могла обагрить свои руки кровью.

Зато теперь ему хотелось узнать, что заставило ее рисковать своей жизнью ради его спасения. Ведь если бы его судьи узнали, кого они приняли за шерифа, ей бы несдобровать.

– Я не знаю, мистрис Гвинес, – сказал Каспар по выздоровлении, – чем я сумею отблагодарить вас за все то, что вы для меня сделали. Вы спасли мне жизнь и во время моей болезни ухаживали за мной, как… как только любящая жена может ухаживать за своим мужем.

– Поверьте, мистер Ридинг, – отвечала вдова, – я сделала это от чистого сердца. Вы уже почти поправились, но вы должны еще пока оставаться у меня, так как только здесь можете быть уверены в своей безопасности.

– Как? Неужели вы думаете, что я могу снова попасть в руки судей Линча? Я ни за что не вернусь в этот проклятый город, где пережил самое страшное в моей жизни.

– Вас разыскивает полиция, так как знает, что вы бежали, а потому я прошу вас оставаться пока у меня.

Каспар горячо поцеловал руку Магги и воскликнул:

– Но что будут говорить о вас, если узнают, что в вашем доме так долго находится мужчина?

– Я не считаюсь с тем, что говорят обо мне другие, – отвечала гордо вдова, – я слишком ненавижу и презираю для этого людей!

– И… ненавидя людей, вы спасли меня?!..

Магги не владела больше собой.

– Я спасла тебя… вас… для себя! Я люблю тебя, Каспар! – воскликнула она, падая в его объятия.

– И я люблю тебя, Магги! С той минуты, как я увидел твою карточку, я тебя безумно полюбил, – говорил Каспар, прижимая ее к своей груди. – Я не расставался с твоим портретом даже в тюрьме. Я чувствовал, что еще встречусь когда‑нибудь с тобой!

– О, Каспар, прошу тебя, не покидай меня больше!

– Я твой навек, – отвечал Каспар.

По просьбе Каспара, Магги еще раз рассказала ему, как она случайно очутилась недалеко от тюрьмы во время суда Линча. Увидев, что толпа повлекла его в лес, она помчалась на своем экипаже туда же.

– Я догадалась, куда злодеи привезут тебя и, опередив их, спряталась в кустах вблизи места казни. Я хорошо знала, чем я рискую, спасая тебя, но… любовь не боится жертв.

– Скажи мне, дорогая, разве ты не любила Бренделя? Ведь ты же собиралась за него замуж.

– Он был хороший человек, – отвечала Магги без тени смущения, – и я не прочь была выйти за него замуж, ведь я молода, – но любви к нему я не питала. И знаешь, когда мы уговорились с ним о дне свадьбы, мне даже стало как будто жаль, что все уже решено. Но Господь решил иначе. Он не хотел, чтобы я стала женой Бренделя. На обратном пути в Индианаполис несчастный был ограблен и убит. Кто мог это сделать?

– О, как меня мучит мысль, – вскричал Ридинг, – что меня могли заподозрить в этом гнусном убийстве! Как я хотел бы доказать свою невиновность!

– Будем надеяться, что полиция скоро разыщет настоящих убийц и раскроет тайну этого мрачного преступления…

Больше они об этом не говорили.

Ридинг остался на ферме, и через восемь дней должна была состояться его свадьба с прекрасной Магги.

В Америке можно венчаться без документов. Нужно только отправиться к мировому судье и там расписаться в книге.

До сих пор вдова была очень сдержанна со своим женихом. Вечером, пожелав ему спокойной ночи, она уходила в свою спальню, порога которой он ни разу не переступил, и там запиралась до утра.

Ночью, с седьмого на восьмой день, разразилась страшная гроза.

Каспар встал с постели и направился на веранду полюбоваться грозой.

Когда он проходил через кабинет вдовы, блеснула молния. При свете ее Каспару бросился в глаза выдвинутый ящик письменного стола, и в нем… Одним прыжком Каспар очутился у стола.

– Что это? Не сошел ли я с ума? не ошибка ли?.. Нет, ошибиться нельзя… другой такой цепи быть не может!!

Дрожа всем телом, Каспар поднес цепь с часами к окну и при вспышке молнии прочел на крышке следующую надпись:

«Люциану Бренделю, великому борцу, на память о знаменитом вечере».

Шатаясь, вернулся Каспар к столу, зажег осторожно свечу и начал рыться в ящике. Из писем и газет, хранившихся в нем, он убедился, что Магги Гвинес, наметив богатого человека., вступала с ним в переписку, приглашала к себе в гости, и… через некоторое время в газетах появлялись умоляющие объявления родных исчезнувшего без вести, в которых они сулили большие деньги тому, кто сообщит им что‑нибудь об их сыне, брате…

– Так вот кто убийца Люциана! Теперь понятно, зачем она требовала от него привезти ей 10 тысяч! – шептал он, чувствуя, что его любовь к Магги превращается в отвращение и ненависть. – Но как Люциан очутился в погребе?.. А, вот как!

Весь хитрый план вдовы стал ему ясен.

Она знала, что Каспару известно, куда отправился Люциан, и, чтобы отвратить от себя подозрения, подбросила труп в погреб.

Каспар погиб бы, как убийца, если бы случайно вдова не увидела его в день суда Линча. Внезапно вспыхнувшая в ней любовь к Каспару заставила ее спасти обреченного ею на смерть.

– Не думай, змея, что ты околдовала меня своей любовью! Я ненавижу тебя теперь и отомщу за смерть друга!

С этими словами Каспар с такой силой задвинул ящик стола, что ваза, стоявшая на столе, с грохотом полетела на пол и разбилась вдребезги.

В то же мгновение дверь из комнаты вдовы отворилась.

На пороге ее показалась Магги Гвинес.