Переход от частного к общему как умозаключение

Выведение из частного общего или переход к нему есть своеобразная индукция, так как это переход к противоречащему (так же как и при рассмотренной выше дедукции). Переход от частного к общему, или наобо­рот, как переход к противоречащему, осуществляется посредством отрицания. «Среднее» перехода к противоречащему есть отрицание.

В переходе от частного к общему выявляется необходимость общего для частного, на что опирается обыкновенная — формально-логическая — индукция и должна, но не в силах, ее осуществить; умозаключения обыкновенной индукции имеют вероятностный характер. Но если взять пере­ход от частного к общему в сфере категорий, т.е. как переход категории частного к категории общего, то он (переход) будет иметь характер необходимости; этим будет решена до сих пор нерешенная в формальной логике проблема индукции и будет создана теория новой индукции, которая будет уже не теорией индукции, а теорией диалектики.

Переход частного к общему (если они берутся как категории) есть своеобразное индуктивное умозаключение, точнее, диалектическое умозаключение, поскольку, как было сказано, здесь имеется логический переход к противоположному или к противоречащему.

Рассматриваемый нами переход от частного к общему, как умозаключение, есть переход от содержательного частного к содержательному общему. Содержательное частное есть односторонность, а содержательное общее — единство. В переходе от частного к общему осуществляется снятие-сохранение односторонности, превращение ее в момент общего. Например, для Гегеля начальное бытие есть частное — односторонность; таково и небытие. Бытие и небытие переходят в становление (переходом друг в друга создают становление), односторонности которого они и представляют собой. Бытие и небытие, как частные, односторонности, дают становление с необходимостью. Становление с необходимостью вытекает из этих понятий. Становление есть содержательное общее, а бытие и небытие — являются частными — односторонностями. Частное с необходимостью переходит в общее.

Второй пример возьмем из «Капитала» К. Маркса. Капитал есть содержательное общее. Он есть круговращение денег и поэтому возникает из обращения, но он возникает не из обращения, а из производства. Капитал возникает и не возникает из обращения, так же он возникает и не возникает из производства. Эти две — противоположные друг другу — стороны являются своеобразными частными, откуда получается их единство — капитал, как общность. Капитал есть обращение денег Д-Т-Д’. (Д+ΔД), где товар представляет рабочую силу в производстве, поэтому капитал возникает на основании определенного единства обращения и производства, как единства — общности вышеназванных односторонностей (противоположных, противоречащих друг другу). В понятии капитала объединяется смысл суждений, высказывающих эти противоречащие односторонности.

Из этих двух примеров ясно видно, что переходы от абстрактного общего к конкретному и от содержательного частного к содержательному общему совпадают друг с другом. Это означает, как выяснится ниже, что дедукция и индукция в определенном аспекте совпадают друг с другом, точнее, индуктивный переход есть своеобразный дедуктивный и наобо­рот.

Переход от частного к общему представляется более полно тогда, когда осуществляется переход от частного, как от категории, к общему, как к категории. Само частное переходит в свое противоположное — в общее. Частное переходит в общее, поскольку общее необходимо для частного. Частное вне общего есть: 1) частное, взятое в абсолютном смысле, т.е. общее, 2) частное, взятое в значении общего. Для частного необходимо общее, поскольку частное есть частное именно общего, поэтому частное определяется общим; частное имеет смысл благодаря общему, в противном случае оно не будет частным. Общее есть то, что высказывается о многих частных, но, с определенной стороны, оно есть общее именно вследствие многого, многое придает смысл общности; поэтому и частное определяет общность (так же, как и наоборот, многие являются моментами общего).

Движение есть общее, «есть» и «не есть» являются его частными (содержательно частными); прерывность и непрерывность, как односторонности, частные, с необходимостью дают движение, как их единство-общность. Это единство-общность имеет смысл именно движением. Его моменты имеют смысл также именно движением. «Движение есть единство непрерывности (времени и пространства) и прерывности (времени и пространства)». Движение есть противоречие, есть единство противоречий[136]. Эти противоречащие стороны с необходимостью дают их единство. Это по существу то же самое, что и получение категории «становления» из категорий «бытия» и «небытия».

Каждое единство противоречия есть содержательная общность, односторонностями — содержательными частными — которой являются стороны противоречия. Мы ниже специально рассмотрим, в какой логической форме существует единство противоречий и в каком умозаключении осуществляется переход от противоречащих частных к их общему. Здесь мы ограничимся только указанием, того, что в сфере категорий частное с необходимостью переходит в общее.

Если для обыкновенной — формально-логической — индукции трудность создавалась необходимостью «прохождения» бесконечного числа частных, что неосуществимо, то при переходе от противоречия к его единству такой трудности нет, так как противоречие имеет только две частные стороны. — «Прохождение» двух частных не создает указанной трудности. Две стороны противоречия являются двумя полными частными, которые исчерпывают частное, сферу конечного, его природу, поэтому переход от частного к общему осуществляется с необходимостью. Здесь не бесконечные «все», а только две. Поэтому получение их единства, возможно и оно осуществляется с необходимостью. Более того: в сфере категорий имеются не два частных, а только одно; частное, как категория, только одна, поэтому общее является его предикатом. Частное с необходимостью переходит в общее (это обстоятельство будет более подробно рассмотрено ниже, при рассмотрении бесконечного умозаключения и теории доказательства. Здесь идет речь только об определенном переходе).