Экзистенциалы философствующего странника

Философ Ландшафта – это охотник. Он пользуется охотничьей парадигмой мышления, которую вывел историк К. Гинзбург. Современный французский литературовед А. Компаньон так интерпретирует специфику этой парадигмы: «Процедуры охотника и гадателя – иные, чем у логика и математика, и их практическое понимание вещей сближается с греческим metis, воплощенном в Улиссе, то есть индукцией на основе незначительных деталей, подмеченных на периферии восприятия: искусство детектива, художественного знатока (занимающегося атрибуцией художественных произведений – все это относится к охотничьей парадигме» (Компаньон А. Демон теории. Литература и здравый смысл. М. 2001. С.155).

 Субъект-перипатетик путешествует в сетке экзистенциальных координат: это вертикальные координаты восхождения – «дантовы» координаты; это горизонтальные координаты реальной жизни – «бальзаковы» координаты; это, как синтез – извилистые многомерные координаты философских «одиссей» - путешествий по многообразиям мира и культуры.

ДАНТОВЫ КООРДИНАТЫ ЭКЗИСТЕНЦИАЛА ВОСХОЖДЕНИЯ

Путешествия сознания по дантовым координатам имеют свою логику, оно «блуждает» в ином пространстве. Блуждания Фауста по «дантовым» координатам мира – вот путь философа в мире культуры. Это его дорога. Эрнст Блох сравнивал «феноменологию духа» Гегеля с блужданиями Фауста.

БАЛЬЗАКОВЫ КООРДИНАТЫ ЭКЗИСТЕНЦИАЛА МИРА

Человеческая культура, как верно подметил один из первых европейских «геологов» культурного Ландшафта – О. Бальзак, представляет из себя «Человеческую Комедию». Комедию «взлетов» и «падений» «Мысли», «подъемов» и «опусканий» тектонических плит «Обществ», «прорывов» и «изгибов» золотых рек «Капиталов- Товаров», «болот», «трущоб» и «гнилых местечек» «Жизненного мира» Повседневно­сти – т.е. «Комедию» всего культурного Ландшафта, в котором «Личности» выступают ничтож­ными угловатыми камешками, нещадно перемалываемыми в «муку» жерновами Исто­рии.

Вот как красочно описывает выдающий французский историк и философ И. Тэн ми­ро­воззрение О.Бальзака: «Слог Бальзака поражает вас своим величием, своим богатством и своей оригинальностью. Это гигантский хаос; здесь вы находите все: ис­кусство, науки, ремесла, ис­торию, философские и религиозные системы; нет * предмета, о кото­ром он бы не говорил. В десяти строках у него укладываются мысли, пришедшие со всех концов света.

Тут вы встретите идею Сведенборга, рядом с ней метафору мясника или химика, через две строчки вам попадается кусочек философской тирады, затем шуточка, намек на волнение, греза художника, музыкальная фраза!

Мимо вас в своеобразной процессии проходят педанты, метафизики, сладострастные силены, бледные ученые, неунывающие артисты, рабочие в блузах; тут вы увидите кос­тюмы всех веков, наряды серьезные и шутовские, блеск роскоши и отрепья нищеты: здесь мелькает рубище, тут возле него вы замечаете платье, шитое золотом, там лохмотья, украшенные пурпуром и алма­зами; пропитанная пылью атмосфера оглашается криками толпы, и газ обливает её своим рез­ким, но обольстительным све­том» (Тэн И. Бальзак. Спб.,1894. С.52-53).

Прекрасно понял основной «нерв» творчества гения Бальзака в такой же степени гени­альный мыслитель И. Тэн. Вот что он пишет: «..преследуемый и наученный, он понял, что деньги – могуществен­нейшая пружина современной жизни. Он рассчитывал со­стояние своих действующих лиц, объяснял их происхождение, увеличивание и употребление; уравновешивал из­держки и доходы и в роман внес привычки бюджета. Он излагал спекуляции, экономию, покупки, продажи, контракты, коммерческие при­ключения, промышленные открытия, комбинации и ажиотаж. Он изображал адвокатов, сыщиков, банкиров; он всюду ввел гражданский кодекс и векселя. Коммерческие дела он сделал поэтическими. Он описывал турниры в роде турниров античных героев, но на этот раз около наследства или приданного, среди законников вместо солдат» (Тэн И. Критические опыты. Спб., 1869)

2. Структура «человеческой комедии» истории.

Деньги – Желания. Мир Парижа – как мир театра и гонки вверх – как исходной ментальности буржуазного общества.