Общество потребления

Отчуждение труда, а вследствие, и мира от человека порождает далеко идущие последствия. Как не вспомнить Маркса - вот, что пишет немецкий философ, касаясь проблемы отчуждения: “Чем ничтожнее твоё бытые, чем меньше ты проявляешь свою жизнь, тем больше твоё имущество, тем больше твоя отчуждённая жизнь, тем больше ты накапливаешь своей отчуждённой сущности. Всю ту долю жизни и человечности, которую отнимает у тебя политико-эконом, он возмещает тебе в виде денег и богатства, и всё то, чего не можешь ты, могут твои деньги: они могут есть, пить, ходить на балы, в театр, могут путешествовать, умеют приобрести себе искусство, учёность, исторические редкости, политическую власть”[36].

Человек из состояния непосредственной сопричастности к жизни в ходе индустриализации все больше отрывается от нее, переходя в состояния опосредованного бытия.  Мертвый кусок железа, являющий эталонным метром, заменил естественную меру локтя или горсти; мерное движение стрелки хронометра - живое биение пульса.

Ускорение товарного и информационного обмена и развитие науки порождает так называемый принцип ампутации. Он заключается в том, что мы выносим себя за пределы тела в ответ на психологическое или физиологическое раздражение, оказываемое на нас извне. Изобретение колеса как тривиальный пример, приведенный социологом М.Маклюэном в его работе ”Понимание медиа”, хорошо иллюстрирует этот принцип: “…колесо - продолжение ноги, то здесь непосредственным поводом для вынесения этой функции вовне, или «отделения» ее от наших тел, стало давление новых грузов”[37]. То же относится к изобретению микроскопа, как сказал Парацельс: “Глаз видит благодаря человеку, а не человек благодаря глазу”[38]. Но, очевидно, скажем, в ситуации с микроскопом: в процессе исследование микромира видит именно человек, но не благодаря глазу, а благодаря опосредующему звену – микроскопу. В результате отчужденным оказываются не только внешний, но и внутренний мир человека, ведь человек получает информацию о мире, формирующую его восприятие действительности, не с помощью глаза, а при помощи вспомогательного инструментария. Сам человек становится чужим самому себе: “В наши дни мы сталкиваемся с человеком, который действует и чувствует, как автомат, он никогда не испытывает переживаний, которые действительно были бы его собственными; он ощущает себя точно таким, каким, по его мнению, его считают другие; его искусственная улыбка пришла на смену искреннему смеху, а ничего не значащая болтовня заняла место словесного общения; он испытывает унылое чувство безнадежности вместо действительной боли”[39]. Если перефразировать данную мысль, можно сказать словами М.Хайдеггера: “Каждый оказывается другой и никто не он сам”[40].

Принимая во внимание вышесказанное, мы можем обозреть ситуацию общества на стадии позднего капитализма, в котором “быть”, что соответствует непосредственному отношению к бытию, неумолимо и тотально трансформируется в “иметь”, что соответствует опосредованному отношению. Как отмечает Ги Дебор, используя метафору спектакля для описания роли человека в развитом буржуазном обществе: “Общество, основанное на современной промышленности, является зрелищным вовсе не случайно и не поверхностно. Оно фундаментально подчинено спектаклю, является зрелищным в самой своей основе. В спектакле, который является образом господствующей экономики, цель - ничто, развитие – всё” и далее следует неутешительный вывод: “Спектакль - это техническая реализация изгнания человеческих сил в преисподнюю; это окончательное разделение внутри самого человека”[41].

В данной главе мы хотим проследить и по возможности понять сущность, а главное последствия становления (занимающего умы многих социологов, психологов, политологов и философов начала и середины 21 века) общества потребления, возникновение которого с определенной долей уверенности можно отнести ко времени позднего индустриализма.

Разговор об обществе потребления нам хочется начать со следующей достаточно обширной цитаты: “ За последние 100 лет (c 1855-1955, курсив – Р.С.) мы - обитатели западного мира — создали больше материальных благ, чем любое другое общество в истории человечества,… тем не менее мы умудрились уничтожить миллионы людей в войнах.… Более 90% населения у нас грамотны. Радио, телевидение, кино и ежедневные газеты доступны всем. Однако вместо того чтобы знакомить нас с лучшими литературными и музыкальными произведениями прошлого и настоящего, средства массовой информации, дополнение к рекламе, забивают людям головы самым низкопробным вздором, далеким от реальности и изобилующим садистскими фантазиями…. мы сократили количество рабочих часов почти вдвое по сравнению с временами столетней давности… Мы не знаем, как использовать это недавно приобретенное свободное время: мы стараемся убить его и радуемся, когда заканчивается очередной день”[42].

Можно сделать предварительные выводы: общество потребления - это общество, безусловно, изобилующее материальными благами, что стало возможно благодаря научно-техническому прогрессу и стремительному развитию машинного производства, это общество высокой личной культуры индивида, общество потребительской свободы. Но в то же время из выше приведенной цитаты следует, что это общество имеющее ряд недостатков.

Общество потребления можно сравнить со спелым яблоком под алой, привлекательной кожурой которого скрываются черные дыры червоточин. Исходя из термина “общество потребления”, давайте подробнее поговорим о самом потреблении, взяв исключительно антропоморфный разрез этой проблемы. Итак, потребление – это использование продукта с целью удовлетворение тех или иных потребностей. Достаточно малоинформативное определение. Возможно, это связано с суггестивной загадочностью слова потребности, что мы знаем о них? В первую очередь на ум приходит знаменита пирамида А.Маслоу, по теории которого потребности делятся на:

1. Физиологические потребности.

2. Потребности в безопасности: комфорт, постоянство условий жизни.

3. Социальные потребности.   

4. Престижные: уважение, самоуважение.

5. Духовные.

.

Стоит отметить, что градация происходит снизу вверх, от низших потребностей к высшим. И по мере удовлетворения потребностей нижнего уровня, все более актуальными становятся вышележащие[43]. Но это нам мало о чем говорит в контексте рассматриваемой нами проблемы общества потребления. Действительно, проблема удовлетворения этих потребностей была актуальна как для обществ более ранних формаций, так и индустриального периода. Расширим информационное поле и с этой целью обратимся к работам немецкого психолога и философа Э.Фромма.

Э. Фромм отмечает, что человек, как представитель животного мира, безусловно, в первую очередь, вынужден удовлетворять свои физиологические потребности, будь то жажда, голод или сексуальное влечение. То есть те нужды, которые, по мнению Э.Фромма[44], носят императивный, первостепенный характер. Но в тоже время, человек, являющийся венцом творения, имеет присущие только ему исключительные родовые потребности, которые во многом зависят от условий проживания. Ведь зачастую полное удовлетворение инстинктивных потребностей или же невозможно в силу ряда причин, например, моральных или эстетических норм, принятых в том или ином обществе, или же не приносит ожидаемого результата, то есть не делает человека счастливей, а значит, физиологические потребности носят хоть и необходимый, но недостаточный характер. В чем же состоит родовая человеческая нужда? Об этом мы и поговорим далее.