И свет во тьме светится, и тма его не объят» (Ин. 1, 5)

 Этим кратким положением святой Иоанн очерчивает состояние человечества до явления Господа Спасителя в мире. Произошла тьма с падением, но не подавила света: он во тьме светил и светит. Оставался еще естественный свет, но уже не в той светлости, какую имел прежде, и характера не мог уже держать того же, какой был у него в первоначальном устро­ении. Сознание и совесть внушали, что преж­ний образ духовных отношений человека не мог иметь теперь места; требовались новые порядки и учреждения. Что именно нужно было, не придумал бы человек. Сам Бог явился и устроил все. Внешний чин жизни изменен, в соответствие внутреннему настроению, в худ­ший и стал как бы епитимиею кающемуся. Для упорядочения духовного расстройства и разогнания внутреннего омрачения дано сознанию и совести обетование спасения в семени жены, с соответствующими учреждениями. С словом обетования сего засветился свет во тьме паде­ния, который не погасал уже, но все разливал­ся шире и шире и становился светлее и светлее, чрез непрерывные притоки новых лучей От­кровения Божия.

 Сначала все человечество одинаково причастно было сему свету. До рассеяния людей по лицу земли, Божий откровения и руководительные правила сообщались всем нераздельно. С рассеянием их, прекратилась всеобщность откровений. Но рассеявшиеся роды взяли с собою все, открытое Богом дотоле, и жили при свете того до явления Господа, а многие и доселе живут. Свет этот не сохранился у них в полноте и чистоте; но затмился облаками, из­мышленных потом самыми народами, суевер­ных дополнений к первоначальному Открове­нию. Впрочем, и затмившись, не совсем, одна­ко ж, погас. Мерцания его видны в основных верованиях, общих всем народам.

 Чтобы совсем не погас на земле свет, возжженный обетованием спасения, Господь бла­говолил избрать особый народ, в котором и продолжал хранить это обетование в силе и умножать свет его обстоятельными откровени­ями о всем, касающемся исполнения его. Ука­заниями такими полны пророческие писания, которые святой Петр верно наименовал свети­лом, сияющим в темном месте. «Имамы», гово­рит он, «известнейшее пророческое слово, емуже внимающе, яко светилу, сияющу в темнем месте, добре творите, дондеже день озарит и денница возсияет в сердцах ваших» (ср.: 2 Пет. 1, 19). Эти слова дают лучшее истолкование того, что значит у свято­го Иоанна свет, во тьме светившийся, и как он светил. Светился свет во тьме падения, и све­тило сияло в темном месте изгнания падших, в народе израильском чрез пророческое слово, а у прочих народов посредством естественного света и тех откровений, какие взяли они с собою при рассеянии по земле — и какие, под конец, стали переходить к ним от Израиля. Свет этот сосредоточивался в лице Спасителя и от Него исходил, все просвещая. Он и всегда есть свет для впадших во тьму духовную и держимых ею.

 Что свет светился во тьме, это дело Божие. В чем же дело людей? В том, чтоб принять свет и пользоваться светением его. Так ли было? «Омраченные смыслы» не поняли его; темные стремления противодействовали ему; темные противились силы ему и всячески поку­шались погасить его. Но это не доброе отно­шение потемненных к свету не отнимало силы светения у света и возможность просвещения им тех, которые искали света и готовы были принять его и пользоваться им спасительно. Тьма не объяла света... И у Израиля, и у дру­гих народов были жаждавшие света и чаявшие его свыше. Они тотчас открылись, как только обозначились значения времени пришествия Господня, и особенно когда Предтеча возвес­тил, что вскоре явится и само солнце прав­ды — Христос Господь. Потом, проповедь святых Апостолов собрала их всех, рассеянных по лицу земли, и образовала из них Церковь святых, которая, в свою очередь, стала свети­лом, сияющим в темном месте мира сего, не сама о себе, но силою Господа, возглавивше­го все.