Рис. 3.1. Эволюция мировых экономико-социальных учений

Теоретические разработки находили своих адептов среди политиков и в ряде случаев с той или иной успешностью применялись на практике. Все издержки «шоковой терапии» по рецепту «чикагской школы» в полной мере испытала на себе и постсоветская Россия, а влияние монетаристов в российской экономической среде существенно и в настоящее время. До сих пор нет четко выстроенной картины эволюции общественно-политического строя в нашей стране на протяжении постсоветского периода, есть лишь некоторые предположительные теории, взгляды, гипотезы.

В то же время, как не раз это доказывала практика, оптимальное решение лежит не в крайних точках разногласий, а в объединении теоретических моделей ученых, взаимообогащении разновекторного подхода. Член-корреспондент РАН Д.Е. Сорокин призывает: «Прекратить демонизировать роль государства в экономике, прекратить пугать самих себя госкапитализмом и понять, что без мощного госучастия, без того, чтобы государство взяло на себя роль драйвера инвестиционного процесса, о светлом будущем придется лишь мечтать. Замедление экономического развития России связано с тем, что падает объем инвестиций, следом падает объем производства и т.д. … рыночные методы и государственные методы регулирования не противостоят, а дополняют друг друга»[3].

Экономика современной России сегодня сталкивается с проблемой взаимного наложения нескольких предыдущих технологических укладов и переходом к шестому технологическому укладу.

Процессы развития в экономике носят противоречивый характер, который проявляется в сочетании черт устойчивости и изменчивости. Социально-экономическим системам, как и системам вообще, присущи свойства инерционности, рефлексивности, эмерджентности.

Учитывая свойство инерционности, следует отметить, что социально-экономическая система в своем развитии не обязательно будет строго следовать уже наметившейся тенденции. Различные факторы будут в той или иной мере воздействовать на систему, приводя к отклонениям от трендов, и даже приводить к их смене. Однако, влияние отдельных факторов, в частности внедрение инноваций, на микро-уровне зачастую оказывается доминирующим. В свою очередь на макро-уровне системные показатели гораздо устойчивее, поскольку на их значения оказывает воздействие уже гораздо большее число факторов. Изменение действия ряда из них, в том числе и с разнонаправленными векторами, приводит к меньшей потере инерционности, чем на микроуровне.

Таким сложным системам, как национальная экономика свойственно устойчивое инерционное следование в русле сложившихся трендов, поэтому нельзя ждать сиюминутного эффекта даже от самых выверенных и удачных действий руководства страны. Необходимо оценить сроки, когда воздействие на систему принесет свои плоды.

Таким образом, необходимо учитывать инерционность при формировании государственной экономической политики. Успешность ее реализации зависит от степени адекватности оценки фактора инерционности, учета масштабов воздействия инерционности в мероприятиях экономической политики, субъективной и объективной возможностей преодоления или сохранения инерционных характеристик.

По мнению Дж. Сороса, экономике присущ феномен рефлексивности – процесс, при котором цены формируются в основном представлениями участников биржи о будущей тенденции к их росту или падению: «проявление рефлексивности не ограничивается только финансовыми рынками; она существует в любом историческом процессе. И именно рефлексивность делает любой процесс подлинно историческим»[4]. Домохозяйства, фирмы и государство, будучи субъектами и объектами экономической системы, выстраивают собственную модель ее перспективного развития, тем самым вольно или невольно создавая будущее. Совпадающие прогнозы способны запустить механизм самореализации, отчасти переводящий ожидания в реальность.