2020-10-10
131
Лаура Лузовская в субботу утром на четвёртое майя проснулась вся разбитая, уставшая и сушняком, который был результатом вчерашнего праздника, на котором отмечали успешное окончания этой недели, которая принесла высокий прибыль за последние две кварталы и увеличила прибыль на семнадцать процентов, позволив им найти ещё пару крупных клиентов, что означало много работы и много денег.
Она с трудом открыла глаза, яркий солнечный бил в глаза из приоткрытых жалюзи в большом окне спальней комнаты второго этажа. Лаура чувствовала недомогания, но больше всего её бесил тот факт, что её тело обмякло и она превратились в ходячий скелет. Урча себе под нос, она встала и первым делом взялась за телефон.
На часах была пятнадцать минут одиннадцатого. Слава богу, что сегодня был выходной день, потому что с такой трещащей башкой она вряд ли смогла чего-нибудь выудить из затуманенных алкоголям мозгах. Лаура положила телефон обратно на прикроватную тумбочку и, сделав над собой усилия, встала. Она была совершенно голой и солнечный свет бросал солнечные зайчики на её круглые ягодицы и круглые ягодицы с выпирающими сосками.
|
|
|
Она подошла к окну и выглянула наружу. Она жила в Подмосковье, городе под названием Химки, отдалённой части от центра, где большим высокоэтажным зданием превосходствовали высокие деревьями, а ночным клубам уступали красивые прудя, где купались утки. Вчера ночью, после корпоративного праздника, она позвала к себе в дом одну замужнюю пару, которая руководили общим туристическим бизнесом.
После трёх бокалов дорого шампанского и сытного ужина, она и не заметила, как женщина стала снимать у неё одежду, а муж снял с себя штаны и начал мастурбировать, зачарованными глазами наблюдая за двумя женщина. Лаура была возбуждена и никогда не пробовала такой вид секса и сказать по правде ей было неловко заниматься этим с мужчиной, за процессом которой пристально следить жена. Но та в свою очередь не осталась в стороне и присоединились. Они вместе пошли в спальную комнату и до четырёх часа занимались сексом.
Лаура была удивлена скромностью этих двух особь, когда спустилась на в гостиницу, накинув на себя прозрачный халат, и увидела, что дом просто сияет чистотой, пара убрала за собой и даже почистила посуда, с которой они ужинали, приготовленный муженьком олений стейк, который стоил двухмесячных зарплат Лауры. Она в каком-то смысле даже испытала досаду и грусть, они, трахнув её, ушли не попрощавшись.
Лаура ещё немного постояла посреди гостиница, повела пальцам рук в свои пышные, кудрявые волосы, который падали на спину и сняла с себя халат и бросила его на пол.
|
|
|
Голая она пошла ванную комнату и примерно полчаса снимала душ и примерно столько же время сушила волосы. Почистила зубы электронной чистки и воспользовалась зубной нитью. В шесть часов вечера сегодня у неё была встреча выставке художественной живописи с братом и его девушкой, которую он хотел познакомить с сестрой. Лаура испытывала радость за брата, потому что для его творческой натуры, занимающий живописи, нужна была муза, которая не дала бы угаснуть его природному таланту. Она пошла в спальную комнату и выбрала из одежды белые трусы, синие джинсы и белую футболку с надписью «Спартак[33]», её любимой футбольной команды. Он взяла постельное белье и застелила кровать чистым покрывалом, а грязный отнесла ванную комнату и бросила в стиральную машинку. Она приготовила себе смузи[34] из арахиса, карамели и черника, добавила имбирного сока и смешала всё это в миксере.
Она положила коктейль в морозильник. Затем достала из большого, забитый продуктами, холодильника овощи и принялась готовить себя салат на обед. Лаура, как правило поддерживалась правильного питания до окончания недели. Она была в меру терпеливой и могла сказать себе нет и следовать своему расписанию. Но один день недели, давала себе воли и наслаждалась чипсами, пиццей с жирной колбасой и запивала всё это охлаждённой пивой. Закончив с салатом, она положила его на стол и накрыла пакетом, чтобы он не закупорился и накрылся влагой.
Лаура достала из морозильника охлаждённый смузи, засунула туда трубочку и начала пить. Она взяла телефон, уселась за кухонный стол и первым делом проверила сообщения от клиентов. В основном эти были мелкие детали, которых нужно было делать, рассылки, которые нужно было подготовить и десятки поздравительные письма, которых нужно было написать отдельным, VIP-клиентам. Она решила не задавать задания для своей группы и решила, что будет лучше если они отдохнуть и немного отвлекутся от работы. В понедельник у них будут много дел, для которых нужна будет избирательность и креативность.
Лаура допила коктейль, взбодрилась и почувствовала, как головная боль стихла. Она подошла к кофеварке и принялась готовить себя кофе. После кофе, она намеревалась немного позагорать на солнце у бассейна на заднем дворе.
Зазвенел звонок у ворот двери. Лаура вошла на телефоне в программу видеонаблюдения, который был установлен у стен дома. У неё тут же испортилось настроение, когда она увидела, что за воротами стоит второй соучредитель рекламной компании, которая Лаура работала финансовым директорам и управляющей отделом кадров, Антон Солнцев, высокий, тощий, беспринципный проходимец, который являлся вице-президентом рекламной компании и боссом Лауры.
Лаура положила телефон и открыла ворота. Она вышла на лужайку. У Антона была короткая стрижка, что делало наивным и глупым, но это было, конечно, стереотипом. Лаура не раз оказывалась втянута её эксперименты, которых он проверял своих подчинённых на выносливость характера. Это у него была своего рода хобби, и Лаура не сомневалась в том, что он являлся конченным садистом. На нём был безукоризненный серый смокинг и чёрная рубашка, а на лице играла наглая ухмылка.
- Чего тебя надо? – спросила Лаура, как только он оказался у её лужайки. Она всегда относилась к нему холодно и дерзко, но в пределах профессиональности и никогда не переходила на личности. Со дня их знакомства, он не переставал за ней ухлёстывать и всячески поддакивать ей, но Лаура была тверда, как сталь и его чары никак не действовали на неё. Вот и сейчас, она не подала в виду, что ей до беспамятства понравилась эти красный букет роз, которых он держал в руке. Она прекрасно понимала, что с таким типом, как Солнцев, нужно обращаться так, потому что в противном случае роли будут разительно другими.
|
|
|
Антон Солнцев улыбнулся ей и снял очки.
- А по утрам ты всегда такая злая?
- Я всегда злая, когда портят мне покой, - сказала Лаура, обернулась и пошла в дом. У порога она взяла цветы у Антона и поблагодарила его. – Почему ты не позвонил или не написал?
Антон уселся на диван напротив кофейного столика и положил у ног кожаный портфель.
- А ты бы, конечно, ответила?
Лаура улыбнулась и поставила цветы в кувшин, наполнив её водой, и выключила кофеварку.
- Кофе?
Антон затянулся на диване и зевнул.
- Если с сигаретой, конечно, - ответил он.
Лаура достала чашки.
- Тогда нам нужно выйти на террасу. – Она налила кофе в чашки и добавила себе сахар, Антон пил без сахара и со сливками. – Не хочу, чтобы дом завонял едким сигаретным дымом. – Молоко сойдёт? – спросила она.
Антон кивнул.
- Да, пожалуйста. – Он внимательно наблюдал за женщиной. – Как прошёл корпоративный праздник?
- Ты был там, - сказала Лаура, поставила чашки в поднос и отнесла их на террасу.
Антон пошёл за ней на террасу вместе с портфелем и уселся за стол и положил портфель рядом свободным стулом.
- Слухи быстро расходятся, - сказал он и сделал глоток кофе. Он достал сигареты с ментолом и дал закурить Лауре. – Эта пара известна своими свингерскими[35] похождениями. Но ты, конечно, была просто любезна?
Лаура кивнула поверх чашки кофе.
- Конечно, ещё я люблю стейки из оленьего мяса.
Антон поставил чашку на стол.
- Не понял.
Лаура махнула рукой.
- Забудь, - бросила она ему. – Ты пришёл поговорить о моей сексуальной жизни? Если это всё, то у меня много дел.
Антон помотал головой.
- Вы женщины придумываете себе небылицы и охотно верите всякую дичь, потому что это утешает ваше эго, а потом, когда узнаете, что ваши иллюзии не более, чем иллюзии, начинаете хныкать, плакать и проклинать все на свете, - он глубоко затянулся и потушил сигарету. – Мне не интересует твоя сексуальная жизнь, Лаура, - сказал он.
Лаура тоже потушила сигарету.
- Прекрасно, спасибо и на этом.
|
|
|
- Я пришёл сюда по-другому вопросу?
- Вас слушают, - произнесла Лаура.
Антон достал из портфеля папку и положил на стол перед Лаурой.
- Расклад такой, - начал он. – У нас две или максимум три недели, чтобы закончить правительственной важности проект по созданию систематизированных видов лекарств, которые уже прошли клинические исследования и зарекомендовали себя в широких кругах научных сообществ.
Лаура вытаращила на него глаза.
- Ты, наверное, с ума сошёл, если думаешь, что я отменю план на целый квартал из-за какого-то проекта.
Антон кивнул.
- Я думал, что ты так и скажешь.
Он достал из портфеля бумагу и протянул его Лауре.
- Это указ шефа, - добавил он. – Высший, сука, приоритет! - он надел солнцезащитные очки.
Лаура не верила своим глазам. Это был подписанный самым президентов компании юридической силы документ, который брал на себя ответственность в плане продвижения проекта медицинского назначения, с учётом всех рисков, предоставления всех полномочий и ресурсов рекламной компании, которая позволит охватит широкий рыночный медицинский охват за сжатые сроки.
Лаура попросила сигарету и глубоко затянулась. Такой шанс выпадает раз в жизни, и она не собиралась отказывать от него. Такие крупные проекты за семь лет работы рекламным агентством ей ни разу не попадались, но она знал от реальных историй и по историям очевидцев, что финансовые директоры в таких крупных проектах отваливают себя несколько десятков миллионов, как правило, долларов. Осталось лишь правильно разыграть свои карты и тогда успех был неизбежен.
- Сколько инвестировано? – спросила она, губы у неё слегка дрожали от возбуждения.
Антон сам закурил и допил кофе.
- Семьдесят пять миллионов долларов по существующей на сегодня курсу, - проговорил он, делая отдельное ударения на словах «долларов» и «курсу».
- Кто стоит за всем этим?
Антон помотал головой и поглубже опустился на кресле.
- Понятие не имею, - сказал он. – Но за него взялись серьёзные люди. Меня разбудили сегодня в шесть часов утра, и шеф устроил конференцию исключительно с главами. Он был необычайно возбуждён и пил много воды прямо из воды, что мне кое-чём говорить.
- Что тебя говорить, что человек пьёт слишком много воды? – не поняла Лаура.
Антон выпрямился на кресле.
- Знаешь ли, Лаура, когда работаешь с человеком десять лет, то начинаешь замечать детали, которые провоцируется из-за тех или иных обстоятельствах. Он пил слишком много воды, потому что на него надавали люди сверху, у которых есть власть и которые знают, как им воспользоваться.
Лаура кивнула. За семь лет работы она тоже заметила в Солнцеве, что тот после того, как устраивает встречу с новой знакомой из «Тиндера[36]» вечерком после работы, он начинал подпевать своё время хитовые песни группы «ДДТ[37]».
- Значит, наше рекламное агенство не прошёл никакого тендера?[38]
Антон помотал головой.
- Наше агенство зарекомендовал им наш шеф и поручил ввести мне дело.
- Кто они?
Антон пожал плечами.
- Понятие не имею.
Лаура потушила сигарету.
- Ты хочешь сказать, что не знаешь имя клиента?
Он кивнул.
- Да, Лаура, именно это я и говорю.
Лаура подумала.
- Сколько будет охват?
Антон задумался.
- По моим оценкам ни меньше двести процентов?
- Ты учёл все риски?
Антон кивнул на папку.
- Всё там, - сказал он. – Этим делом нужно заняться с понедельника. Созови всех своих ребят, мы проведём брифинг с другим агентствами, чтобы мы работали сообща.
- Они захотят знать, кто является клиентом.
- Твои подчинённые?
Лаура кивнула.
- Мало чего они хотят, - фыркнул Антон. – Состав премии в размере двести тысяч рублей отдельно от их ежемесячного дохода.
- Двести пятьдесят тысяч, - сказала Лаура.
Антон удивительно смотрел ей в глаза.
- Строишь из себя мать Терезу, а? Да они у тебя рук будут есть, когда преподнесёшь им эту возможность.
- Ты согласишься над двести пятьдесят или можешь подыскать себя другое агентство.
Антон недоверчиво смотрел на неё.
- Ты играешь с огнём, - предупредил он.
Лаура покачала головой.
- Ты лишь посылаешь искры, которые при сопутствующих тебя обстоятельствах могут раздуться до огромного пожара. А обстоятельства сейчас ни в твою пользу, ты уже сделал свой выбор. – Антон не мог возразить на это. – Раньше нужно было думать.
Антон кивнул и снял очки.
- Да, ты права, Лаура, - признал он. – Но я согласился на это, лишь потому, что ты раньше была ко мне лояльна. Я хочу, чтобы и впредь так это и оставалось.
- Ничего не изменилось, - успокоила его Лауры. – Просто выполняй свою работу честно, как и я. Эти люди надеяться на мне и поддерживают, а не устраивают, как тебя саботажи.
- Это было несколько раз.
- Всё равно, - воскликнула Лаура. – Этого ни произошло, если бы ты не обращался с ними, как скотами. Обиженные и оскорблённые становится падки на подлость, подставу и предательство, потому что считают, что причиняемый ими тебя ущерб в любой форме является местью, которое говорит им, что они не пустое место.
Антон не отвечал. Лаура молчала.
- Ладно, - махнул рукой Антон, - проехали.
Лаура кивнула.
- Кто-нибудь будет участвовать в проекте?
- Рамиль Асарт, - ответил Антон. – Иранский учёный, финансовый директор иранского научному центра, за плечами которого большая научная работа и кое-какие инновационные достижения.
Лаура задумалась.
- Знакомое имя, - сказала она.
Антон кивнул и закурил сигарету.
- Он тот, который инвестировал два миллиарда долларов в РАН два года назад. Ты, должно быть, помнишь, что из-за этого у нас продажи услуг выросли на тридцать три процентов?
Лаура кивнула.
- Да, я помню его, - сказала она. – Он здесь, в Москве?
Антон кивнул и выпустил струю дыма.
- Да, прилетел вчера утром на частном самолёте.
- Он будет руководит проектом?
Антон отрицательно помотал головой.
- Нет, он будет инструктором и заниматься технической части. У него две образовании и одна из них по технической части.
- Гений?
Антон потушил сигарету.
- Ещё какой.
- Что ещё?
- Ты будешь главной и рассматривать его предложении, - сказал Антон и закрыл портфель и застегнул замок. – Будете вместе обсуждать детали и продадите этот проект за две недели. Работать придётся много и это будет не просто.
Лаура задала вопрос, который не давал ей покоя:
- Что из этого получает шеф? Он просто согласовал вместе с руководителями этот проект и дал добро на использования ресурсов компании за семьдесят пять миллионов долларов?
Антон кивнул:
- Да, но это ни всё. – Он поддался вперёд. – Ему заплатили, чтобы всё прошло без газетного шума. Клиентам не нужно внимания, и они выбрали нас исключительно в том, что мы работаем по принципу – тиши воды, нижи травы.
Антон встал.
- С каких этих пор?
Антон надел солнцезащитные очки.
- С этих самих пор, - улыбнулся он ей.
Лаура встала.
- Можно спросить?
Антон удивлённо кивнул.
- Почему ты для этого дела выбрал меня?
Он развёл руками.
- Разве не понятно?
Лаура ждала.
- Потому что ты идеальная для своей работы и справишься с этим делом лучше, как никто другой. – Он помолчал и задумался. – Ещё я доверяю тебя и считаю ответственной.
- Это всё? – Лауре улыбнулась ему.
Антон помотал головой.
- Ещё ты хорошо ладишься с мужчинами и умеешь ввести с ними дела лучше даже бизнесменов, которых я знаю. – На секунду он помолчал. – Справишься с этим делом и будешь богатой на несколько десятки миллионов долларов.
Они вместе пошли во двор.
- Речь ведь шла только о двухстах процентов от общей инвестированного бюджета?
Антон остановился у парадного входа.
- Когда речь идёт о таких переменных, невозможно знать всё на вперёд, - заметил он. – Для некоторых вещей просто нужно своё время.
Лаура задумалась. С финансовыми всегда была, как в жизни – никогда не знаешь наверняка, что под картой, пока не перевернёшь её.
* * *
В следственном изоляторе в здании Московского управления Федеральной службы в воздухе витало облако напряжения, который каждый служащий чувствовал на своей шкуре, благодаря действием лейтенанта Виктора Годова, которые нарушали все писанные и не писанные, мыслимые и не мыслимые правила в отношения задержанного уголовника, где ему не разрешилась нанять себя адвоката или защитить своего врага, если он не являлся общественным лицом или человек со связами, как это были принято говорить в России.
В следственный изолятор для допроса по уголовному расследованию вот уже третий раз вызвали Глеба Сулкова, который подозревался в организации похищений Татьяны Любаровы. Личность удалось выяснить благодаря логическим предположением Виктора Годова, который отдал приказ проверить работников библиотеки здания «Республика», за которой следили две сообщника Глеба Сулкова.
За две недели не было никаких известий о похищения, которые подпадали бы под описания следствия. Виктор лично проверил всех сотрудников МБ, и кое-что интересное попалось ему в глаза. Татьяна Любарова в этот день, которая была наводка у ФСБ о похищении, ушла и главный редактор «Республики» Ангелина Ивановна говорила, что на следующей день прислала лично ей сообщения, что она уехала загород навестить больную мать и попросила, чтобы её не ждали несколько недель.
Всё это выглядело странно, и Виктор лично решил разобраться в этом деле и пошёл домой, где жила Татьяна. Соседи сообщили, что она в этот вечер наводки не приходила домой. Виктор в тайне получил опись имущества её квартиры и вместе со своим подчинённым, молодым агентом айтишником по имени Артур, проверил квартиру женщины. Никаких признаков похода за город он не обнаружил. Утренняя почта была не распакована, вещи были уложены по своим полкам и никаких записок не было.
Из этого Виктор сделал предположения, что Татьяна Любарова была именно той женщине, которую собирались похитить и похитили. Руководство не принимало никаких его доводов без прямых доказательств на похищения женщины. От Глеба Сулкова так никто и не смог добиться, кроме того начальство сделали ему замечание, что он превысил свои полномочии по отношении гражданскому лицу и они чудом уделялись, что потерпевший не стал подавать на них суд. Виктор ухмыльнулся при этих словах, но виду не подал. Суд не помог бы Сулкова, он лишний раз впустую потерял бы денег и времени.
Но Виктор продолжал упорно следовать своему внутреннему чутью. Он наедине допросил этих двух сообщников Сулкова и показал обеим фотографию Татьяны и обе потвердели, что за ним им и велено было следить. Виктору предстояла договориться с прокурором, чтобы тот отмазал сообщников Сулкова, чтобы они настучали на своего босса. От прокурора он ничего не мог добиться, но получил доказательства из восстановленной сим-карты брошенного телефона в кофе звонки, которые были адресованы этим двум сообщникам. Виктор третий раз за прошедшие три недели вызвал на допрос Глеба Сулкова и на этот раз тот пришёл вместе со своим адвокатом.
- Вы подтверждаете, что дали следить этим двум типам за Татьяной Любаровой, - Виктор положил на стол перед Сулковым фотографию Татьяны.
Молодой адвокат-новичок застегнул пуговицу на своём пиджаке.
- Мой клиент отрицает все ваши обвинения, - отчеканил адвокат.
Виктор вздохнул. Глеб стоял опустившим головой и хмурым лицом.
- Пусть ваш клиент сам отвечает, - попросил Виктор. – Если мы вызовем его на суд, ему придётся говорит.
Адвокат помотал головой.
- Мы оба с вами знаем, что никакого суда не будет. – Он сдул невидимую пылинку с рукавов пиджака. – Мы только зря теряем время и официально никакого расследование о похищении некой гражданочке Любарове нет. Знаете, что я думаю, лейтенант?
Лейтенант ФСБ Годов улыбнулся.
- Умираю, как хочется узнать, - съязвил Виктор.
- Я думаю, что вы набиваете себе, ценю занимаясь эти несущественными делами. Я думаю, что никто из подчинённых вас не уважает, потому что ни считает, что вы способны довести крупные дела до конца. Я думаю, что все над вами насмехаются и начальство разрешает вам тратит время достойных сотрудников и сливать в унитаз федеральные ресурсы, потому что так им проще обуздать ваши идиотские порывы поймать всех преступников. Я думаю, что вы глубоко несчастны и что такая работа с вашими мозгами...
- Достаточно!
Адвоката большего всего удивило не резкий удар о стол кулаком, а то, что это сделал именно Глеб Сулков, его клиент. Он удивлённо вытаращил на него глаза. Тот смотрел на лейтенанта Годова, который сидел с непроницаемым лицом.
- Я могу сам отвечать на ваши вопросы, - сказал он. – Я отрицаю все ваши обвинении.
Виктор кивнул.
- Мы это учтём, Сулков. – Он взял фотографию Татьяны и достал из папки распечатки звонков с телефона Сулкова. – Что вы на это скажете?
Адвокат взял три распечатки, быстро проверил и положил на стол.
- Это ни о чём ни говорить, - быстро заговорил он.
Глеб нервно пошевелился.
- Ничего не могу на это сказать, - ответил Сулков. – Впервые вижу эти звонки и номера.
- Вы уверены?
Глеб посмотрел в глаза лейтенанта.
- Уверен, - твёрдо сказал он. – Такие вещи не удивительно, они происходит сплошь и рядом. Думаете, это что-то вам даст.
Адвокат кашлянул, как бы давая знать о своём присутствии.
- Мой клиент прав, - подал он голоса. – Суд не учтёт это доказательства, моё невиновного клиента хотят привлечь к ответственности и использует для это всякие способы.
Виктор перевёл взгляд на адвоката.
- Вашего клиента опознали две судимых типа, которые выполняли от него задания.
- И вы, конечно, утверждаете, что произошло обвинения?
Виктор ударил по стулу.
- В этом его, чёрт подери, и обвиняют, - процедил Виктор. Адвокат, увидев освирепевшие глаза лейтенанта, на секунду опустил глаза, но тут же поднял их.
- Если это так, - спокойно продолжил адвокат, - то похитил вашу жертву? Эти два типа были задержаны, мой клиент был задержан, нарушив все его права, данный ему Конституций и волю народу. Кто организовали похищения? Кого вы подозреваете?
Виктор опустил глаза.
- Мы подозреваем Сулкова, потому что он был инициатором этого похищения, - сказал он
- Тогда какие ваши доказательства, лейтенант?
Виктор вынужден был признать, что мелкий адвокатишка был прав. У него не было доказательства по отношению к этим двум типам и этого Сулкова. Единственная его надежда был на телефон, с которого этот бывший продажный коп связывался с похитителем.
Адвокат встал.
- Если это всё, мы пойдём.
Сулков тоже встал.
Виктор схватил его за плечи.
- Я найду против тебя доказательства, можешь в этом не сомневаться, - предупредил он и опустил руку.
- Вы гоняетесь за собственным хвостом, - сказал ему Сулков и вышел с адвокатом из следственного изолятора.
Виктор гневно смотрел им вслед.
* * *
Когда они вышли на улицу Глеб Сулков всё ещё чувствовал на себя взгляд этого лейтенанта. Он понятие не имел, как он смог разузнать личность похищенной жертвы, но факт оставался фактом – он находился под подозрения в федеральном преступлении, а Глеб по опыту знал, что это ни шутки.
Когда сегодня утром его вызвали на допрос, он сильно нервничал и сказал своей жене, что ему нужно встретиться со старым приятелем. Жена, конечно не поверила ему и попросила принести хлеба. У подъезда квартирного дома, где он жил, ему встретил этот молодой адвокат, который не назвался фальшивым именем.
Глеб Сулков был уверен, что этого человека прислали «Братский круг», потому что знал, что за домашним телефоном установлена прослушка. Он усадил его в машину, и они вместе поехали в здании ФСБ, где его должны были допросить. Адвокат сказал Сулкову, чтобы он молчал и не отвечал на вопросы, которые могут быть ловушкой. Лучше будет, если он вообще ни будет отвечать на вопросы, а будет отрицать все обвинении, иначе ему и семье не поздоровиться предупредил адвокат.
Адвокат предложил Глебу сигарету и дал ему закурить.
- Когда мы сядем в машину, будете молчать, как рыбка, - адвокат закурил.
Глеб нервно затянулся.
- Думаете, что могли подложить прослушку?
Адвокат посмотрел на Глеба, как на слабоумного.
- Вы работали в полицию и ни меньше знаете, как это делается.
Глеб опустил голову.
- И перестаньте нервничать, иначе привлечёте себе лишнее внимания, - буркнул адвокат. – По дороге к машине он сунул ему в конверт с деньгами. – Расслабьтесь немного и не привлекайте к себе внимание.
Глеб кивнул и положил толстую пачку денег внутренний карман куртки.
- Они будут следить за мной, - сказал он и схватят при удобном случае.
Адвокат заулыбался.
- Нет никакого расследование, - сказал он. – Всё это ни более чем импровизация. У этого лейтенанта на вас ничего нет и начальство считает его любителям и серьёзно не относится к нему. Идиоты именно те, кто хотят что-то сделать, изменить. А изменить ничего нельзя, только этим же самим себе повредишь.
Адвокат снял сигнализацию с машины.
- Мне кажется он серьёзно настроен, - предложил Глеб.
Адвокат пожал плечами.
- У него ничего нет, но они будут следить за тобой. – Он задумался. – У него достаточно связей, чтобы, официально не поставив начальство в известность, поставить за тобой круглосуточную слежку. Твоё дело не рыпаться и не привлекать к себя внимание, - предупредил он. – Это также касается твоих финансов, они будут следить за твоей жизни с подзорной трубой.
Глеб кивнул.
- Я знаю. – Он задумался. – Отвезёте мне домой? – спросил он.
Адвокат посмотрел на него странным взглядом.
- Я тебе не таксист, - буркнул он. – Садись! – рявкнул он. – Высажу тебя на первой же стоянке.
Адвокат сел за руль и захлопнул за собой дверь.
Глеб тихо поблагодарил его и сел в машину.
* * *
Виктор Годов потерял настроения, наконец-то осознав, что оказался в тупике в этом деле, в котором не было ни начало ни конца, по крайне мере он ни видел их, а также его руки были связаны и начальство не давало федеральных ресурсов для дел, основанных на доводах или интуитивных догадках. Ему нужны были серьёзные доказательства, которые помогли бы использовать федеральные ресурсы для поиска этой женщины, он был уверен, что находится на правильном пути, но следовало связать ещё некоторые концы с концами, чтобы выстроить цепочку расследования в единое русло.
Он вошёл лифт и отправился на третий этаж в криминологический и технический отдел, чтобы проверить Глеба Сулкова. Из-за технических неполадок системы, частичных сбоев и плюс в придачу мелкие дела, которых гоняли его и Артура туда-сюда процесс восстановление платы так затянулся. Ещё была проблема с персональной точки, которая заключалась в том, что они с Артуром занимались этим делом неофициально и поэтому не могли, как следует взяться за него, не вызывая дальнейших затруднений. Первый раз ему сделали замечание, второй его скорее всего отстранять и отослать куда-то в Санкт-Петербург или Волгоград, чтобы заниматься бумажной работой.
Артур, как всегда сидел за своим рабочим столом и корпел над какими-то устройствами. Когда он заметил Виктора, он отбросил все дела и подошёл к нему.
- Как прошёл допрос Сулкова? – сразу же спросил Артур.
Виктор прислонился к стене и уткнулся лбом к стене.
- Ничего не вышло, - сказал он. – Пока у нас нет никаких доказательств, у нас не получится связаться с ним.
Артур кивнул.
- У нас на него ничего нет.
Виктор выпрямился.
- Что насчёт телефона?
- Я работаю над ним, но ни здесь?
- А где? – удивлённо спросил Виктор.
Артур подмигнул ему.
- Дома, - коротко ответил он. – Не нужно привлекать к себе лишнее внимание, а здесь столько интересных лиц и никому нельзя доверять.
Виктор одобрил это решение.
- Много ещё придётся ждать?
Артур задумался.
- Ещё где-то восемнадцать часов, что составить дня два.
- Восемнадцать часов протянуться два дня? – недоумевал Виктор.
- Дело в том, что программа на которой проходит очистка данных без стирания файлов, работает на большие агрегаты обрабатывающих устройств и использует много энергии из переменного тока, - объяснял Арту. – Если не соблюдать режим балансировки, то высока вероятность сгорание платы, а тогда потеря данных нам не избежать.
Виктор кивнул.
- О’кей, - вздохнул он. - Понятно.
- Дело в том, что телефон сильно пострадал из-за контакта сахаром и в обычных условиях его невозможно очистить. – Артур подумал. – Вы думаете, что он связывался с похитителем через свой телефон.
Виктор кивнул.
- В этом нет сомнений, - решительно заявил он. – Он связывался с этими двумя никчёмными типами через автомат, а с похитителем через телефон. – Он посмотрел на часы, было время обеда. – По крайне мере, если на этом телефоне не было ничего важного, зачем ему нужно было его уничтожить?
Артур согласно кивнул.
- Да, ты прав.
Виктор положил руку на плечо напарника.
- Слушай, действуй осторожно и следи за своими действиями, - предупредил он Артура.
Артур коротко кивнул.
- Слушаюсь, лейтенант.
Артур пошёл в кафе на углу здании ФСБ, а Виктор не был голоден и решил пойти в тир, чтобы немного пострелять. Он успел сделать три выстрела, как у него за спиной замаячила длинная тень подполковника Леонида Сарайкова.
- Вы меткий стрелок, лейтенант Годов, - признал он, увидев пронзительных три точных выстрела в голову мишени.
Лейтенант Годов снял звукаподавляющие наушники и пожал руку подполковнику.
- Давно вас здесь не было видно, - сказал он и протянул наушники подполковнику.
- Я предпочитаю стрелять на даче и делаю это раз в неделю, что не растерять навык
Сарайков взял наушники, но надевать их не стал.
- Я искал вас, лейтенант, - сказал он. – Нам надо поговорить, - сухо проговорил подполковник.
Виктор кивнул, поняв, о ч ём будет разговор.
- Вы об аресте бывшего полицейского Сулкова?
- Я твоём пристрастие об этом якобы похищение некой Татьяне Любарове, - сказал Сарайков. – Кому это придёт в голову похищать библиотекаршу?
Виктор пожал плечами.
- Понятие не имею. Но её похитили, - стоял он на своём.
- На каком основание вы это полагаете?
- Он исчезла в тот день, когда должно было произойти похищения.
- Кто дал вам наводку?
- Аноним, - коротко ответил Сарайков.
Подполковник Сарайков побарабанил пальцами по краю наушники.
- Вы попробовали найти этот анонима?
- Да, но не получилось, - сказал Виктор. – Звонили с автоматами и звонок продолжался двадцать семь секунд.
Наступило молчание.
- Вы получили опись имущества?
- Простите? - тупо спросил Виктор.
Глаза подполковника сохраняла спокойствие.
- Это было две недели назад, - сказал он.
Виктор кивнул.
- Да, я помню такого.
- С кем вы были?
Виктор задумался.
- Честно говоря, не помню.
- Честно говоря, лейтенант, вы врёте мне, - спокойно сообщил он. – Вы получили опись имущества проверку какого-то склада, который и в помине не существует. И мне кажется, действовали вместе с напарником Артуром Сахаровым, я прав? Проверяли квартиру Любаровы?
Виктор сохранял спокойствие и даже не моргнул, что дало понять подполковнику Сарайкову, что тот его не боится, но он знал, что он уважает его за его заслуги и ему этого было достаточно.
- Да, - подтвердил Виктор, выдержав взгляда подполковника. – Вы правы, подполковник.
Сарайков кивнул.
- И что это вам дало?
- Это дало нам понять, что её похитили.
- А может она просто исчезла? Женщины склонны бездумным поступкам, ведь они руководствуется порывом эмоций, а здравому голосу.
Виктор коротко помотал головой.
- Её вещи были на месте, мы опросили соседей, из которых были её близкие подруги, - говорил Годов. – Она пропала, никто не знаете, где она и что с ней. Мы пробовали позвонить её матери, но это ничего не дало. Никто не отвечает на звонки.
Подполковник кивнул.
- Ясно, - сказал он. – Впредь расследований не возобновлять, - отдал он приказ. – Что у вас на этого продажного полицейского?
Виктор зарядил пистолет Макарова новым магазином, поставил на предохранитель и положил в кобуру.
- Ничего конкретного, - сказал он. – Показания двух его типов, которые занимаются мелкими делами. Это ничего ни даёт.
- И это всё?
Виктор посмотрел полковнику в глаза.
- Почему это вас так интересует, подполковник Сарайков?
Сарайков поднял шею вверх.
- Это касается государственной тайны, - коротко ответил он.
Виктор не поверил ему.
- Государственной тайной?
Подполковник кивнул.
- Что у вас по делу этого чёртового похищения? – повторил он свой вопрос.
Виктор опустил голову.
- Телефон Сулкова, - вынужден был ответить Годов. – Я считаю, что с него он связывался с похитителем. Он попытался его уничтожить, но мы работаем с ним и очень скоро узнаем с кем он связывался.
- Как скоро?
- В понедельник или вторник, максимум в среду.
Подполковник кивнул.
- Хорошо, - сказал он. – Будете действовать по моему указанию.
Виктор задумался.
- Это всё, что я могу знать?
Подполковник задумчиво смотрел на него и помотал головой.
- Нет, ни всё, - ответил он. – Скоро нам предстоит участвовать в совершенно секретно совещания, где будет полковник.
Подполковник достал пистолет и снял предохранитель.
- Если тебя тошнить в узких помещениях, лучше ни ешь. – Он надел наушники. – Совещания начинается сегодня в два часа.
Он поразил несколько целей.
Виктор закрыл пальцами уши. Он был немного взволнован, ему никогда не приходилась участвовать в совершенно секретных совещаниях, где обсуждались вопросы национальной и государственной безопасности страны.
* * *
Совещания, которое проходило на пятом этаже здании Федеральной службы безопасности, был специально обустроен и каждый раз перед началом опытные технические специалисты, проверяли его на наличия жучков, скрытых камер или записывающихся устройств. В помещении был стол, рассчитанный ровно на двенадцать человек, окно, которое выходило на заднюю часть здании и большая интерактивная доска, на котором можно было провести стрим или рисовать на ней меркой графиков, подсоединённый компьютером, на котором был доступ в Всемирную паутину.
Виктор Годов чувствовал озадаченность предстоящего совещания, а подполковник Леонид Сарайков был нервным и озабоченным с последние событиями, которые подвергли в сомнении всю его тридцатилетнюю давнюю служба в органах госбезопасности. Он постоянно находился в глубоких в раздумьях, которые не давали ему покой и забрали за собой сон. За последние десять лет он начал чувствовал утомлённость работы из-за плохо сна.
Это не могло не быть незаметным среди его рабочего окружения, семьи и близких друзей, с которыми он проводил несколько вечеров в неделю. Он отвечал, что утомлён работой или просто устал, или ему не даёт покой одна проблема по работе и так далее. В любом случае, он скором времени решил заняться этой насущной проблемой, которая не давала ему покоя и съедала его совесть, а для сейчас ему нужно было сосредоточить на предстоящем совещании.
После того, как специалисты закончили проверять помещение на наличия прослушивающих устройств, подполковник Сарайков дал указание, чтобы принесли кофе, стаканы и бутылки с водой. Всё должно было быть на высшем разряде, ошибок быть не может и нужно проявить крайнюю заурядность, чтобы участники совещаний были довольны и знали, что их уважают, потому что без уважения на так важном государственном невозможно было работать.
На совещание должны были присутствовать полковник ФСБ Владимир Алексеевич Зверев, министр внутренних дел Пётр Васильевич Парушев, заместитель палат Госдумы Инна Георгиевна Кольская, а также каждый секретарь ранее озвученных участников. Каждый понимал наличия важности предстоявшего обсуждения, тем ни менее каждый подписал договор о неразглашения государственных тайн, за нарушения которое его ждало пожизненнее заключение, как изменщика и предателя страны.
Виктор и Сарайков вошли. В помещение присутствовали главы и их секретари, которые состояли из молодых ассистентов, бегавшие с файлами по офису и разносящие кофе. Подполковник Сарайков представил лейтенанта присутствующим, все пожали плечами и поздоровались. Каждый расположился за столом. За первым рядом напротив интерактивной доски оставили место полковнику.
* * *
Когда вошёл полковник Зверев все, разумеется, все встали. Виктор чувствовал, как при появлении полковника воздух в помещение стал густым, а атмосфера общего настроя опустилась ниже нуля и на каждом лице присутствующих наблюдалась напряжение, скованность и пристрастие проявить себя, блеснуть в глазах полковника, показать харизму и интеллект, который, как Виктор знал, уважал и ценил полковник Зверев.
Полковник Зверев был в чёрном смокинге, белой рубашке и галстуке, а не своей форме с погонами за всевозможные заслуги перед российским народом и его государства. Это удивило присутствующих, но виду никто не подал. Зверев был ростом под ста девяносто сантиметров, мощным телосложением (который был залогом правильного питание, отсутствия плохих привычек и ежедневным занятием спортом, который ему удавалось сохранять при его жёстком графике), выступающими скулами, ровной челюстью, глубоко повисшими светло-серыми глазами, которые придавали ему вид хищника – жестокого и беспощадного, кем он и являлся по отношению к дисциплине, слову закону и справедливости, которая распространялась практически на всё. Он безусловно являлся признаком авторитарности и в нём была атмосфера лидера, которая действовали для каждого человека, как указатель, что нужно делать, чтобы избежать того или иного, и что делать, чтобы получить то, чего хочешь
Полковник Зверев поздоровался со всеми и пожал руки всем, даже молодым ассистентам, которые стали робкими и неуклюжими при появлении полковника и заметно для всех нервничали, и пережевали за своё поведения. Полковник особенное внимание обратил на лейтенанта Годова. Он тщательным образом наблюдал за всеми подчинёнными и в частности офицерами ФСБ, которые находились на горячих точках, делали успехи даже в малозначительных расследованиях, уделял особое внимание к тем, кто проявлял креативность и храбрость в деле.
Под все эти характеристики подпадал лейтенант Годов, который успел за девять лет службы в органах госбезопасности проявить героизм на спецзаданиях, креативность в расследованиях храбрость в отношении своих размышлений, которые могли и иногда высмеивали его, как сотрудника спецслужбы и вообще, как человека. Но со временем к нему начали относится с уважением и некоторые даже с пониманием, за многочисленные раскрытые дела и принятых решений, которые спасли жизни людей и смогли с успехом завершить задания.
За четыре года работы в отделе расследований похищений и вымогательств с целью выкупа или откупа преступникам, или преступников, подполковник Сарайков недолюбливал и считал фанатичным Годова, но он проявлял к нему интерес и считал, что со временем Виктор сможет добиться успеха. К нему попадали смельчаки, которые сразу после академии без должного опыта или знаний, хотели пойти в пасть тигры, чтобы проявить себя и такого же мнения он придерживался в отношении Виктора, но в первый раз за тридцатилетнюю службу госбезопасности вынужден был себе признать, чтобы был не прав. Виктор оказался из тех его сотрудников, которых он ценит и уважает, а именно всегда думают своей головой, придерживаются плана и слушаются старшего по званию, даже если их внутреннее голос или чутье говорит им, что все ни правы, а он прав. Лейтенант Годов попал к нему в команду и с первой встречи, где они утром проводили летучку, начал высказывать свои идеи и отвергать некоторые догадки или выводы о расследуемых делах полковника Сарайкова, которые он считал то недоведённые до конца, то взяты из потолка, то им не хватает фактов и так далее и тому подобное.
Спустя годы полковник Сарайков вынужден был себя признать, что ошибался насчёт тогда офицера младшего чина Годова, который после успешного завершения одного задания с захватами заложников с штурмом обезвредил всех бандитов, спас заложников и даже закрыл плечом одного из агентов штурмовика, из-за чего был ранен в плечо, но продолжал выполнять задания, пока все заложники не оказались на свободе, а на преступников не было надето наручников.
Через две с половины недели Виктор Годов очнулся, полковник Зверев сам лично пожелал надет на него звезду за заслугу перед российским народом и повысить его до лейтенанта отдела по борьбе с организованной преступностью, включающий похищения, вымогательства, шантаж и прочей, как это любил называть сам подполковник Сарайков, нечестью, которую нужно искоренят. Полковник хорошо относился к лейтенанту Годову и считал его умным и достойным агент федеральной безопасности, и самое главное он доверял ему и, следовательно, вся руководства ФСБ тоже доверяла ему и относилась с уважением.
- Очень рад, что вы вступили в нашу скромную команду обителей зла, - сказал полковник Зверев, своим глубоким и звучным голосом, в которой было одно время и тепло и холод, который сопровождал за собой несомнительную авторитетность.
Виктор, как все присутствующие, включая подполковника Сарайкова, скромно улыбнутся сатирическому выражению полковника.
- Всегда рад помочь, Владимир Алексеевич, - сержантским голосом отозвался лейтенант.
Полковник беззубо улыбнулся и похлопал лейтенанта по плечу.
Наступила молчание. Полковник Зверев кивнул рукой всем присесть и вместе с ними уселся за кожаное кресло, который несомненно представлял собой знак уважения остальным, как бы говоря им, что несмотря на его высшее звания и должностное положение, он не позволяет себе пренебрежительно относится к сотрудникам, а считает их такими же людьми, как и он сам. Такие мелочи, думала лейтенант Годов, несомненно замечаются, потому что почти все знают фразу, что дьявол кроется в деталях. И в отношении, где присутствовали строгая иерархия, эта фраза была истинной, как никогда.
Когда все уселись, кроме подполковника Сарайкова, наступило молчание. Министр внутренних дел Пётр Васильевич Парушев тихо проговаривал со своим ассистентом, а Инна Георгиевна Кольская проверяла какие-то документы, а Виктор Годов уставился в стол и размышлял, что будет происходит дальше, ему было дико интересно, что будет на этом совещание и какие секреты скрывало начальство. Но как бы то там не было, на этом совещание все откроют свои карты, заглянуть каждый тёмный переулок и достать оттуда архивы засекреченных документов.
Подполковник Сарайков закончил настраивать на ноутбуке файлы и соединять устройство с Интерактивной доской, для отображения на ней на экране слайдов и файлов с ноутбука. В основном эти были данные с технической стороны операции, которые включали в себя готовые схемы стратегических планов зданий, которые могут проводит возможные рейды, картинки с числами для наиболее наглядного примера.
- Итак, - начал подполковник Сарайков, - я начну с короткой водной частью для нашей новой гостьи, - он улыбнулся Инне Георгиевне, которой находился в хороших отношениях и у которых были общие друзья, и лейтенанта Годова, который впоследствии будет лично курировать это дело. – В начале марта этого года к нам в страну из иностранной делегации по внешней политической связи прибыл человек, который по наводке Интерпола был связан с так называемой преступной организацией, которые спецслужбы Соединённых штатов прозвали «Братский круг», ориентированно работавших в пределах Российской Федерации. Другими словами, Федеральное бюро расследования и спецслужбы Америки уверены, что их главное звено трафика всех незаконных деятельных общественных организаций происходит на пределах России и его субъектов. Они уверены в том, что само правительство и его руководящий состав, в том числе и мы, - заметил подполковник Сарайков, - замешаны в отводах крупных сумм денег, источник которых не благо устойчиво для проведения расследований, чтобы выяснить прочность и легальность дохода. По этой причине, Интерпол связался с нами, ФСБ, о том, что этот иностранец был замешан в крупных нелегальных отводных схемах, преимущественного по недоказанным данным наркотрафика и раба-торговли, который создают канал поставки рабынь на Среднюю Азию из стран Закавказья, который затем переправляют в Восточные страны.
Подполковник Сарайков сделал секундный перерыв и включил Интерактивную доску. На нем появилась большая схема с белыми линями, которые напоминали чертежи производственного плана по стройке жилых домов. Но самом деле эта была карта дороги погрузочных люков в одном из российских суден.
Виктор по опыту знал, что такие места, как, например, лодочные судна, представляют из себя обширный сектор преступных деятельных организаций, на которые перевозится наркотики, огнестрельные оружии в частности состоящий военного назначения, и, конечно же, люди из стран третьего мира, которые волей ни волей вынуждены будут заниматься рабством, продавать своё тело, обслуживать клиентов или потакать своеобразно-извращёнными играми своих владельцев. Такое место постоянно находится под прицелом спецслужб, правоохранительных органов и служб частной охранного предприятия, но несмотря на все предосторожности и принимаемые меры безопасности, эти места всегда служит для злачных дел, которые самые последние ублюдки
- Эта схема судна одного из берегов в Крымском полуострове, - продолжал подполковник Сарайков. – На нём часто происходит рейды, где происходит задержание организованных преступников, но это бывают лишь мелкие банды, которые не имеют прочных связей внутри правительств страны. Наши разведывательные данные говорят о том, что именно там происходит крупные сделки между продавцами и покупателями всех незаконных видов деятельности. – Подполковник Сарайков убрал слайд, а следом погас монитор. – После депеши Интерпола, мы начали следить за нашим иностранцем. В ночь на десятое число предыдущего месяца он был в этом судне и проводил сделку на триста миллионов долларов для подставки двухсот шестидесяти семи тысяч рабынь, из которых были девушки младше тринадцати лет и старше до двадцати одного года. Мы задержали иностранцы и теперь он находится на страже в одном из наших секретных тюрем, местонахождение которого я сам не знаю. Вопросы?
Инна Георгиевна взяла ручка.
- Вы не смогли предотвратить сделку?
Подполковник Сарайков сделал глоток воды из стакана.
- Вообще-то, сделка и не произошла, - сказал он.
На это Инна Георгиевна ничего не сказала. Подполковник Сарайков продолжил:
- Шестнадцатого числа мы получили данные о похищение одной женщины, которая тесна связана с этим делом, Татьяна Любарова, которая работал в библиотеке «Республика». По-нашему соображению эта женщина встречалась с директором Московской биржи Сергеем Федотьевым.
Министр МВД, высокий, жилистый мужчина лет сорока с коротко стриженными волосами и жёстким непроницаемым лицом, Пётр Васильевич Парушев кашлянул и дал знать о своём присутствии. Он поправил галстук и демонстративно взял ручку.
- Какое отношение имеет ко всему этому Федотьев?
Подполковник Сарайков кивнул.
- Он встречался с нашим иностранцем.
- Консульство... – она задумалась, - этого иностранца сообщала о его похищения.
- Нет, - которого ответил Леонид.
- Мы думаем, что он находится в стране тайне от всех, - подал голос Зверев. Все разум повернули в его сторону головы. – У него были хорошие связи в своём правительстве, чтобы в тайне ото всех приехать в консульство.
- Но о нём всё-таки узнали, - сказал Пётр Васильевич.
- Вероятнее всего за ним следили спецслужбы и постоянно были в курсе о его передвижениях, - предположил лейтенант Годов.
Полковник Зверев одобрительно кивнул.
- Такого мнения придерживаемся и мы. – Он перевёл взгляд на подполковника. – Продолжайте, пожалуйста.
Подполковник Сарайков ослабил узел галстука.
- Наше версия состоит в том, что «Братский круг» решило его шантажировать любовницей, чтобы он раскололся. - Он нажал пару кнопок на клавиатуре и на мониторе появились четыре фотографии в квадрате, на который был изображён Федотьев, который сел в машину, выходил из неё, закрывал за собой дверь и поднимал тонированное стекло. – Внутри находится иностранец. Он также должен был находится на судном, где происходил штурм.
- У него есть жена и дочь, - сказал Пёрт Васильевич. – Странное, что они их не похитили.
- У моего агента есть идея на этот счёт. Он считает, что «Братский круг» избегает шумихи и начинает действовать тихо и, как говориться, без свидетелей.
- Понятное дело, что они не хотят шумихи, а триста миллионов долларов могут произвести колоссальный фурор, - заметила Инна Георгиевна.
Подполковник Сарайков продолжил.
- Если бы они действовали по другой схеме, они не стали бы организованными преступниками, - заметил Пётр Васильевич.
Подполковник не ответил ничего на это замечание.
- В наше поле зрения попал один человек, который по все видимости работает на «Братский круг». – На мониторе появилась фотография мужчины лет сорока, с серыми глазами, который придавал ему озлобленный вид. – Данила Крадинский, также известный полиции за мелкие грабежи, драки, вождения в пьяном виде и употребление наркотиков, несколько раз сидел в тюрьме. – Он убрал фотографию, монитор стал чёрным. – В тот день, когда должно было произойти похищения, мы взялись за него и начали следить. Но он смог обхитрить нашего агента и пропал, и нам неизвестно похитил ли он Татьяну Любарову, но что он одна из марионеток преступной организаций у нас нет никаких сомнений. Нам пришлось снять с него наблюдения, что организация не заподозрила, что за ним следят. Я поставил своего агента работу на бирже у Федотьева и в этом мы добились немалых успехов. Установлена прослушка его рабочего телефона, также в скором времени мой агент поставить прослушку на его личный телефон и будет проверить все операции, сделки на биржи и с инвесторами.
- Место меня тут должен был присутствовать министр финансов, - подал голос Пётр Васильевич. – Он разбирается в этих схемах лучше меня.
Полковник Зверев кивнул.
- Вы совершенно правильно излагаете, Пётр Васильевич. – Он вцепился в него своими острыми, как колючее проволока, глазами. – Но вы должны понимать, что мы не можем ему доверять.
Пётр Васильевич кивнул. Сегодня утром он получил по засекреченному каналу данные о том, что министр финансов пару раз закрывал на большие сделки Федотьева, в котором тот использовал отходные схемы налогоплательщиков, используя тем самым засекреченные государственные каналы, полностью легальные и прозрачные, как стёклышко. Но эту схему ФСБ пронюхала ещё в середине девяностых в пик олигархичности, но официально об этом данных, разумеется, не существовало.
- Хотел спросит вас, Владимир Алексеевич, почему его ещё не задержали?
Ответил подполковник:
- Тут нужно время, Пётр Васильевич, - сказал он сдержанным тоном. – Мы поставили агента наблюдать за директором московской биржи, так как уверены, что сделка на триста миллионов уже совершилось.
- Но товар не поставили, - сказал Виктор.
- Они знают, что мы схватили иностранца и пытаемся выбить из него правды, - продолжал подполковник Сарайков. – Федотьев будет играть ключевую роль в это игре – будет отмывать триста миллионов через большие деньги и по заверениям специалистов, тем самым разрушит наше экономику, но это, разумеется вопрос времени.
- Остаётся ждать, - констатировала Инна Георгиевна. – Мы не можем подставлять экономику, но эти ублюдки, извините за выражения, будут добиваться своих целей всеми доступными и возможными способами.
Пётр Васильевич кивнул.
- Согласен, - сказал он. – Но что мы будем делать с министром финансов? Ждать, пока он разрушить нашу экономику и за ней страну? Нужно тайно задержать его и допросить с пристрастием, желательно, с жгучим.
Полковник Зверев улыбнулся.
- Рад вашим оптимизмом, Пётр Васильевич, но речь как-никак идёт о министре, а не библиотекарши или третьесортного подрядчика. Мы не можем, да и не имеем право привлекать к этому делу мировую общественность и вслед панику у народа, которые чреваты плохим последствиям.
Лейтенант Годов кашлянул.
- Мы должны следить за крупными проектами, в которых будет играть другая страна, - предложил он. – Они любят действовать скрытно, тихо и не вызывая подозрения. Им нужен крупный проект, который позволит легально, если можно так выразиться, отмывать такую крупную сумму денег.
Подполковник Сарайков кивнул и сел.
- Вот поэтому мы ждём, - подытожил он. – Ждём, когда знаем, что речь идёт о жизни и смерти невинного человека.
* * *
Все присутствующие, в каком-то смысле этого слова, испытала лёгкий шок и возбуждения, когда узнали, что творится в стране, что происходит в вершине государственной безопасности, и какие меры для предотвращение самого крупного, пожалуй, в мире масштабного кризиса страны, которые проделывали преступника всех мастей.
Первым заговорил Пётр Васильевич:
- Учитывая экономические санкции, которые подставили нам страны Евросоюза на саммите делегации ООН из-за нарушения прав неприкосновенности человека, злоупотребление властью и масса других ещё вещей, которые делают Россию врагом всего человечества, мы не можем рисковать отношениями с дружеской нами страны, - он перевёл взгляд на полковника Зверева, который ничего не выражающими глазами свободно восседал на кресле, - и поэтому будет соответственно безопасно, чтобы мы скорее разобрались с этими санкциями, а если существующая проблема выйдет наружу, это обернётся нам гораздо плохими последствиями, чем те, которые мы испытываем на данный момент.
- Насколько сильно может ухудшится положение? – спросил полковник Зверев?
Пётр Васильевич несколько секунд подумал.
- Санкции будут ожесточаться, выездные визы не будут даваться лицам, которые как-то относится к политике, короче говоря, каждое лицо россиянина, который покажутся им агентами спецслужб, будут подпадать в списки «персоны Нон-грата[39]», что сильно ударит воздушному бизнесу и другим видом переездов.
- Этого можно будет избежать, если мы поскорее найдём доказательства, - сказала Инна Георгиевна. Он обвела всех присутствующих задумчивым взглядом. – Или мы можем опустить и предъявит требование, чтобы он молчал, или мы его упечём за решётку по сфабрикованному обвинению.
Подполковник Сарайков мрачно улыбнулся.
- Это хорошая идея, Инна Георгиевна, - вынужден был признать он. – Мы тоже думали об этом, но такой подход к делу окажется правильным для завершения операции. Речь идёт о триста миллионов долларов, которые могут и ударять по нашей экономики.
Подполковник Зверев положил руку на стол, растопырив пальца.
- Президент согласовал это решение, - заключил он все доводы за и против. – Сегодня я должен написать ему доклад, - заявил он, делая упор на словах «должен» и «доклад». – Мы должны дать ему веский довод, чтобы мы продолжили этого расследование. – Он посмотрел на лейтенанта Годова. – Ваше идея насчёт крупного агента кажется мне стоящей, лейтенант. Есть те, кто не согласен с ней или имеет под себя другую, более хорошую в нашем случае?
Никто не ответил.
- О’кей, - кивнул полковник, употребив не привычное для себя слово. – Инна Георгиевна, сколько мы можем сдерживать общество неведении?
Инна Георгиевна улыбнулась.
- Правильнее было бы сказать, как мы можем высветить нашу политику в выгодном свете, если происходящее выйдет из-под контроля, - позволила она себя дерзость поправить полковника, но каждый из присутствующих понимал, что точность была важнее любых инфантильных казусов, кто кого поставить на место. – У нас есть две пути решения возникшей проблемы: первое, мы должны максимально демонстративно показать, что происходит сейчас в мире, как и самое главное какими имеющимися способами спецслужбы стараются предотвратить смерти невиновных людей. Необходимо, чтобы в прессу попали реальные кадры место действий штурма преступников, похитителей и наркоторговцев. Показать ужасные кадры передозировок, камеры пыток рабынь, поставить более тёмный ракурс помещение, где держать секс-рабынь и показать обществу их мёртвые открытые глаза, чтобы они прониклись чувством сострадания этих нечастных жертв кошмарного преступления и вызвало у них возмущения, гнев и страха для будущее своих детей, родственников или знакомых. Второй вид сценария должен быть направлен на то, чтобы поставить картинку для общества так, что нас, правительственных деятелей, решили показать в плохом свете, и признать, что мы далёко не святые, но мы выполняем свой долг и иногда приходится переходить черту.
- Что делать с молодёжью? – спросил полковник Зверев.
- Мы должны показать себя друзьями, но именно такими, которые указывают на ошибки, но ни порицает, кто даёт совет, но не осуждает, кто готов протянуть руку помощи в случае реальной опасности, но обязательно даст возможность, чтобы тот поплатился за свои ошибки и извлёк для себя в будущем уроки. Молодые люди более эгоистичные, чем взрослые касательно всего, возможно, ни в больших размерах, но доля эгоизма есть во всём, и в своих количествах. Также, ребята и девчата остро и неадекватно реагирует на критику, даже если она конструктивная, потому что остро реагирует на боль из-за гормонов, переходного возраста и прочее. Лидеров активистских движений бывают адекватные и внятные люди, которые умеют читать между строк и смотреть на вещи такими, какими они есть. Такой лидер будет и руководит группой настроенных отпрысков, а если нет, то мы таких найдём.
Полковник одобрительно кивнул.
- О’кей, вопросов у меня больше нет. Думаю, не стоит лишний раз напоминать, что всё сказанное здесь должно оставаться в пределах стен этого помещения.
Так ничего не сказал, всё тут и так было ясно.
- Работайте над своей идеей, лейтенант, и докладывать всё только Леониду Витальевичу, - отдал приказал полковник.
Лейтенант Годов кивнул.
- Принято.
Полковник всех присутствующих задумчивым взглядом.
- Вопросы?
Вопросов не было.
* * *
Все собрали свои документы, уложили в портфели и сумки, и медленно начали выходить из конференц-зала, сначала вышел министр МВД Пётр Парушев, вслед за ним заместительница управление палат Госдумы Инна Кольская и вслед за ней два ассистента.
Подполковник Сарайков кивнул Виктору, что тот тоже может быть свободен. Виктор попрощался с полковником и вышел. Леонид сложил свои бумаги, отсоединял USB-передатчик от разъёма интерактивной доски и выключил ноутбук.
Полковник Зверев сделал глоток воды.
- Какие новости от базы?
Под словом «базы» имелось в виду секретное место, где держали иностранца. Там его допрашивали и подвергали пыткам, чтобы он дал показания.
- Говорят, что молчит, - сказал Леонид Сарайков. – Выдвигает требования.
- Что он хочет?
Сарайков пожал плечами.
- Чтобы мы защитили его семью. Он говорит, что, если откроет рот, пострадает его семья. Утверждает, что «Братский круг» знает о рейде судна и, если им будет угрожать опасность, они будут знать откуда она взялась.
- Что у него есть?
- Практически все, что нам надо знать, чтобы разрушить эту чёртовую организацию.
- Вы уверены, что он может дать нам ценную информацию?
Подполковник Сарайков кивнул.
- Уверен. Он является главным звеном всей финансовой инфраструктурой организации. Он гений в математике, знает практически все операции нелегальных сделок, номера и счета транзакций, а также какой блокчейн использовали при переводе криптовалют.
Полковник Зверев кивнул, и озадаченным видом уставился в окно.
- Надо потолковать с президентом на этот счёт, – задумчиво произнёс Виктор Алексеевич. – Мы знаем, где находится его семья.
- В его родной стране. Он дал нам адрес.
- Надо поговорить с парнями из базы. Они плохо работают.
- Правда, они не принимают должных мер, - отозвался Леонид Сарайков, - но сами сказали, что не должно быть следов пыток. Ещё, он диабетик, - добавил он. – Чрезмерное давления, может сильно ударит по его сердце. Он может скончаться от инфаркта.
Полковник Зверев застегнул пуговицу на пиджаке.
- Сколько составить расходы для обеспечения программы защиты для его семьи?
Подполковник Сарайков пожал плечами.
- Не знаю, но ни меньше несколько миллионов рублей. Точно мы узнаем, когда поговорим с логистикой.
Полковник Зверев встал и пошёл к окну.
- Что означает дать официальную заявку для операции, - докончил он.
Подполковник сложил бумаги в папку и взял её в руки.
- Одно ваше слово, и никто не узнает, полковник.
Полковник Зверев обернулся.
- Как ваша семейная жизнь? – неожиданно для Леонида спросил полковник.
- Благодарю, хорошо, - несколько смущённо ответил он. – Спасибо, что спросили.
- Работаете не отбирает у вас много сил?
Под словом сил, полковник Зверев безусловно имел в виду психологическое состояния. С одной стороны, это оскорбляло такого человека, как Леонида, но он понимал, что тот должен у него спросить, ведь в конце концов, он отвечает за его работу, а ни только он. Полковник тоже в свою очередь понимал, что вопрос довольно глупый, но обязанности были не только обязанностями, а ещё и долгом, и честью, ради которой он отдал сорок лет службы в спецслужбах, где играл роль лидера, отца и наставника, и надеялся, что полковник поймёт его.
- Балансирую, полковник, - коротко ответил Леонид. – Ни в первой.
Полковник Зверев подошёл к нему.
- Раньше ни тебя, ни мне не приходилось работать так, чтобы выставлять свою страну в наихудшем свете.
Подполковник смотрел полковнику в глаза.
- Мы выполняем свои обязанности, - только мог сказать Леонид. – И не думаю, что мы будем выглядит зверями в глазах остального цивилизованного мира, лишь по той причине, что пытаемся защитить своих граждан.
Полковник похлопал Сарайкова по плечу.
- Я всегда знал, что ты истинный патриот, Леонид, - похвалил он его впервые за всё время их долго знакомства.
Подполковник
