История Уфы. 1982 г

Ф. А. Александров. Борьба за власть Советов в Башкирии в 1917 году. Уфа, 1951, стр. 170.

Аминев З.А. «Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Башкирии» Уфа 1966 г.

Борьба за упрочение Советской власти в Башкирии(ноябрь 1917- июнь 1918 гг.).

Установление Советской власти в Башкирии.

И борьба за ее упрочение.

Установление Советской власти в Башкирии

Литература:

Основная:

1. Башкортостан с древнейших времен до наших дней. В 2-х т. – Уфа: Китап, 2004.

2. Еникеев З.И., Еникеев А.З. История государства и права Башкортостана. – Уфа: Китап, 2007.

Дополнительная:

4. Шефер Д. И. Реализация советской национальной политики на местах и образование автономной республики Башкирии//Ватандаш.-2003.-№2.-с. 51.

1. 25 октября 1917 г. в результате вооруженного восстания рево­люционных ра­бочих и солдат Петрограда, руководимых Коммуни­стической партией, пало буржу­азное Временное правительство. Началась первая в мире победоносная социалисти­ческая револю­ция. «Отныне наступает новая полоса в истории России,— про­возгла­сил В. И. Ленин па заседании Петроградского Совета,— и данная, третья русская революция должна в своем конечном ито­ге привести к победе социализма».

Поздно вечером 25 октября из Петрограда по телеграфу стал передаваться приказ Петроградского военно-революционного комитета «Всем армейским комитетам действующей армии. Всем Советам солдатских депутатов». В приказе сообщалось о свержении правительства Керенского и переходе власти впредь до создания правительства Советов к Военно-революционному комитету. Утром 20 октября это сообщение было принято, вероятнее всего, из Самары или Казани, на железнодорожном телеграфестанции Уфа. Дежурный телеграфист большевик С. Т. Галкин немедленно доставил текст телеграммы в городской комитет РСДРП (б). По распоряжению президиума исполкома Совета в наиболее важных пунктах города стали сосредоточиваться отряды солдат и красногвардейцев.

Утром, по инициативе большевиковв одной из комнат бывшего губернаторского дома открылось совместное заседание исполкомов Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов и губернского Совета крестьянских депутатов. Председатель Уфимского Совета Л. И. Свидерский огласил телеграмму Петроградского во­енно-революционного комитета и сообщил о принятых президиумом мерах. Выступившие на заседании меньшевики и правые эсеры осудили вооруженное восстание в столице. Лидер уфимских меньшевиков П. А. Ахтямов заявил, что «считая переворот несчастьем для революции, они не будут принимать участия в работе новой революционной власти ». Иную позицию заняли левые эсеры, колебавшиеся между пролетарскойреволюцией и соглашательством. Устами одного из своих лидеров, И. 3. Штейнберга, они объявили,что не будут «активно противо­действовать новой вла­сти, если она создастся ибо в эту борьбу могли бы вмешаться явные и тайные контрреволюционные силы, которые бы хотели свалить не одних большевиков, но вообще со­циалистов». Левые эсеры допускали при определенных условиях «деловую поддержку» новой власти.

После бурных прений большинством голосов была принята резолюция, предложенная фракцией большевиков.В ней приветствовался переход власти к Советам и ставилась задача «немед­ленно приступить на месте к организации власти па революционно-демократических началах, взяв власть в свои руки и содействуя дальнейшему углублению и развитию победы, которая одержана Петроградским гарнизоном и пролетариатом». Было решено также организовать губернский революционный комитет (губревком), как орган новой, революционной власти. Острая борьба на заседании разгорелась по вопросу о задачах комитета. Большевики счи­тали, что губревком должен быть органом захвата власти, органом пролетарской диктатуры. Эсеры же предлагали ограничить его функции обычными задачами комитетов общественной безопасности. «К сожалению,— писал И. 3. Штейнберг в письме в редакцию газеты «Знамя труда», органа ЦК партии эсеров, — наш проект исполкомом Совета в Уфе был отвергнут и боль­шинство постановило создать орган для захвата власти».

Во время объявленного вскоре перерыва состоялось заседание Уфимского комитета РСДРП (б), на котором было заслушано со­общение Н. П. Брюханова «О победе вооруженного восстания в Петрограде и создавшемся новом политическом положении». Комитет делегировал своих представителей в губревком, избрал президиум комитета в составе Н. П. Брюханова (председатель), А. II. Свидерского, А. Д. Цюрупы, А. А. Юрьева, Л. И. Кирьянова и Б. М. Ельцина [5] и обратился к населению с воззванием, в кото­ром призвал дать решительный отпор любым проискам контрреволюции. «Спасение народа, спасение революции,— говорилось в воззвании,— в революционной энергии пролетарских и солдатских масс. Только своим силам, своей дисциплинированности, своей организованности, своей выдержке можем мы доверять. Мы доверяем руководство решительной борьбой за спасение всей революции, ее завоеваний и ее будущего той новой власти, которая безоговорочно, беззаветно, всецело взяла на себя проведение в жизнь требований пролетарской и солдатско-крестьянской массы».

Почти одновременно с заседанием большевистского комитета состоялось собрание эсеровской фракции в Уфимском Совете. Голосами левых эсеров фракция решила войти в состав губревкома в меньшинстве, делегировав туда двух своих представителей. Поздно вечером заседание исполкомов Советов возобновилось, но теперь уже с участием представителей мусульманского военного шуро и районного железнодорожного комитета. Для управления губернией был образован ревком. В пего вошли большевики Н. П. Брюханов, А. К. Евлампиев, А. И. Свидерский, А. Д. Цюрупа,А. А. Юрьев и левые эсеры - А. Брил­лиантов и И. 3. Штейнберг. Председателем губревкома стал А. И. Свидерский.В принятом обращении к населению совместное заседание объявило о переходе власти в Уфе и губернии в руки Советов, о создании губревкома и признало трудящихся спокойно выполнять текущую работу и объединиться вокруг органов революционной демократии.

Создавая ревком, большевики считали возможным заключить блок с левыми эсерами, которые вели за собой не только значительные массы трудящихся крестьян, но и часть рабочих, возглавляли губернский Совет крестьянских депутатов, Мусульманское военное шуро и районный железнодорожныйкомитет. Левые эсеры Уфы в те дни заявляли о поддержке Советской власти. Сотрудничество большевиков с левыми эсерами способствовало привлечению к практической работе по строительству новой жизни той части трудящихся, которая еще не преодолела мелкобуржуазных, эсеровских иллюзий, укрепляло союз рабочего класса с крестьянством под руководством рабочего класса.

В ночь на 27 октября губревком принял ряд мер по укреплению революционной власти в Уфе и губернии. Было решено ликвидировать губернский комиссариат Временного правительства. Во все крупные центры Башкирии были направлены телеграммы с сообщением о победе вооруженного восстания в Петрограде, создании губревкома и его задачах; введена цензура и назначен комиссар по вопросам печати. Группа солдат во главе с А. А. Юрьевым заняла помещение почтово-телеграфной конторы, арестовав ее начальника.

20 октября 1917 г.— знаменательная дата в жизни Уфы. В этот день открылась новая страница в многовековой истории города - началось строительство Уфы советской, социалистической. Решение исполкомов Советов о взятии власти и создание губревкома получили поддержку трудящихся и их массовых организаций. 27 октября военная секция Уфимского Совета совместно с представителями полковых, ротных и командных комитетов, заслушав сообщение о вооруженном восстании в Петрограде и работе II Всероссийского съезда Советов, единодушно приветствовала октябрьский переворот. Взятие власти Советами решительно поддержали рабочая секция Уфимского Совета, рабочие лесопильных и других предприятий города. Выражая настроения рабочих и солдат, член Уфимского комитета РСДРП (б) Л. П. Кучкин писал в те дни: «Миллионы сердец забились в унисон и вздохнули впервые свободно. И как бы теперь ни старались враги революционного народа, враги революции, им не удастся осуществить свои контрреволюционные планы. Отныне у власти встает сам революционный народ - рабочие, солдаты и беднейшие крестьяне, и нет той силы, которая вырвала быиз рук этого народовластелина власть и революцию».

Поддержка революционного переворота народными массами обеспечивала необходимые предпосылки для быстрого разгрома контрреволюционных сил. Однако вместо решительного наступления на врага некоторые руководители Уфимской партийной организации, губревкома и Совета рабочих и солдатских депутатов (Л. И. Свидерский, Н. П. Брюханов, Б. М. Эльцин и др.) допустили в те дни колебания, «робость» в сломе старого буржуазного государственного аппарата, в фактическом осуществлении перехода власти в городе и губернии в руки Советов. Под их влиянием 28 октября губревком решил воздержаться от немедленного выполнения собственного постановления о ликвидации губернского комиссариата Временного правительства, ограничившись контролем за его деятельностью. Такой шаг оправдывался якобы целесообразностью использования технического аппарата комиссариата для текущих дел. В действительности же служащие комиссариата, как в Уфе, так и в уездах, не имея возможности оказать открытое вооруженное сопротивление революции, начали саботаж меро­приятий Советов с целью дезорганизации управления краем. А 30 октября совместное заседание исполкомов Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов и губернского Совета крестьянских депутатов приняло ошибочную резолюцию, в которой приветствовало предложение эссро-меньшевистского руководства Всероссийского исполнительного комитета железнодорожного профессионального союза (Викжель) о создании так называемого «однородного социалистического правительства» из представителей всех «советских партий». Это была уступка «социалистическим» прислужникам буржуазии,стремившимся ликвидировать завоевания только что свершившейся пролетарской революции.

Нерешительность, «уступчивость» руководства Уфимской организации большевиков способствовала активизации контрреволюционных сил. Газета «Известия Уфимского губернского комиссариата», обманывая население, писала, что Керенский будто бы занял Петроград, что большевистское восстание подавлено. Па стенах домов и заборах появлялись антисоветские листовки с призывами бороться за восстановление власти Временного правительства.

Уфимская буржуазия в эти дни рассчитывала превратить в центр антисоветских сил городскую думу. 30 октября по настоянию кадетско-эсеровско-меньшевистскогобольшинства было созва­но чрезвычайное собрание думы. Лидер местных кадетов граф П. П. Толстой, обрушился на большевиков с обвинениями в «узурпации власти». В предложенном собраниюпроекте резолюции кадеты потребовали«безотлагательно начать судебное преследование против примкнувших к восстанию деятелей Уфимских Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, Мусульманского военного совета и районного железнодорожного комитета, против членов возникшего в Уфе губернского революционного комитета и против всех тех, кто оказал содействие восстанию в Уфе и Уфимской губернии».

Достойную отповедь контрреволюционному отребью дали А. П. Свидерскийи Ф. Я. Першин. Выступая от имени большевистской фракции, Л. И. Свидерский заявил: «Весь вечер сегодня судят большевиков. Странно только то, что, говоря весь вечер о большевиках, никто не обмолвился ни одним словом о тех, кто идет за ними. Большевики были с рабочими и беднейшим крестьянством. В чем же вина большевиков? Только в том, что они выступили вместе с угнетенным, потерявшим всякое терпение пародом, оставленным всеми на произвол судьбы, что это единственная партия, пробивающая путь к победе вместе с революционными рабочими, солдатами и крестьянами. История оправдает большевиков, оправдает пас, не покинувших пролетариат в невыносимо тяжелые минуты его существования».

Антисоветская, но своему составу Уфимская дума, вопреки надеждам буржуазныхдеятелей, так и не смогла принять решения, угодного контрреволюции; она вынуждена была ограничиться только констатацией факта, что «определенного мнения на происходящие события не имеется».

Только в начале ноября, после провала саботажапочтово-телографныхслужащих, задерживавших информацию об успехах пролетарской революции в стране, возвращения и пламенных выступлений делегатов II Всероссийского съезда Советов, губревком стал более решительно бороться с контрреволюцией.

В первых числах ноября, несмотря на сопротивление левых эсеров, ревком ввел предварительную цензуру на все выходящее в Уфе издания. Этим был нанесен тяжелый удар по рупорам контрреволюции - газетам «Уфимская жизнь» и « Уфимский вестник». 22 ноября губревком распустил губернский комитет общественных организаций, возглавлявшийся меньшевиками и кадетами. 30 ноября был ликвидирован губернский комиссариат Временного правительства, а сам комиссар В. Ф. Герасимов за отказ сдать дела ревкому подвергнут домашнему аресту.

Для информации Советского правительства и лично В. И. Ленина о событиях в Уфе, о становлении пролетарской власти в городе и губернии Уфимский комитет РСДРП (б) решил командировать в Петроград своего представителя. Выбор пал на слесаря железнодорожных мастерских члена исполкома Уфимского Совета, Т. С. Кривова, встречавшегося с Владимиром Ильичем в эмиграции.

16 ноября 1917 г. Т. С. Кривов выехал поездом из Уфы. В Москву на продовольственный съезд вместе с ним ехали Л. Д. Цюрупа и член исполкома Уфимского Совета большевик М. Родионов. К составу были прицеплены вагоны с продовольствием подарок уфимских железнодорожников тульским оружейникам, х леб сопровождала вооруженная охрана во главе с рабочим железнодорожных мастерских Д. И. Красновым. В Петрограде Т. С. Кривов был приглашен на заседание Совнаркома, проходившее под председательством В. И. Ленина. Посланец пролетариев Уфы передал Владимиру Ильичу письмо председателя губревкома А. И. Свидерскогои доложил членам правительства о победном шествии социалистической революции по городам и селам Башкирии, о нуждах революционных организаций.

В. II. Ленинсоветовал уфимским большевикам действоватьсамостоятельно, сообразуясьс обстановкой и руководствуясь собственнымразумом, решительно бо­роться с анархией, учиться хозяйствовать. Мудрые советы Владимира Ильича легли в основу деятельности партийных и советских органов Уфы и губернии, помогли трудящимся сломить сопротивление буржуазии,ликвидировать учреждения Временного правительства и создать новый советский ап­парат управления, перестроить городское хозяйство.

Важную роль в упрочении Советскойвласти и Башкирии сыграли состоявшиеся в Уфе в конце ноября начале декабря I губернский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов и V губернскийсъезд Советов крестьянских депутатов. По предложению большевиков многие заседания съездов проходили совместно. Подавляющим большинством голосов делегаты съездов приняли резолюцию о полной поддержке Совета Народных Комиссаров и потребовали последовательного проведения в жизнь «законов, издаваемых с одобрения ЦИК Рабочим и Крестьянским правительством». Призывы правых эсеров не признавать Совет Народ­ных Комиссаров до Учредительного собрания встретили ре­шительный отпор со стороны большинства депутатов.

4 декабря объединенное заседание съездов избрало первый в истории края губернский исполком Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и Мусульманскоговоенного шуро. В исполком вошли 55 человек, из них 22 являлись членами Уфим­ского Совета рабочих и солдатских депутатов. Губревком, утвержденный исполкомом, включал 5 большевиков и 5 левых эсеров. Председателем губревкома вновь был избран А. И. Свидерский.

Создание губисполкома и избрание нового состава губревкома позволили уточнить функции Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов. Если раньше он в известной степени выполнял роль губернского центра рабочих и солдатских Советов, то теперь появилась возможность сосредоточить его внимание почти исключительно на жизни города. Оживлениюдеятельности Уфимского Совета, превращению его и полномочный орган государственнойвласти способствовали перевыборыв декабре 1917 года.

С конца 1917 г. в Совете все возрастающее значение приобретает рабочая секция. В связи со стихийной демобилизациейстарой армии постепенно распадалась военная секция. Солдаты группами и в одиночку покидали свои части и устремлялись в родимо места. Контрреволюционная часть офицерства перебиралась иказачьи районы Южного Урала, на Дон и т. д. К весне 1918 г. гарнизон города полностью расформировался,а военная секция прекратила свое существование. Поэтому 1 апреля 1918 г. УфимскийСовет рабочих и солдатских депутатов преобразовался в Совет рабочих депутатов, в связи, с чем рабочая секция упразднялась.

Большая и сложная работа по строительству органов новой власти встретила упорное сопротивление буржуазии и всех врагов революции. По призыву кадетов, меньшевиков и правых эсеров начался саботажчиновников государственных учреждений.Первыми выступили банковскиечиновники. 15 декабря 1917 г. ответ на решение губревкомао проведении в жизнь декрета ВЦИК о национализации банков, они объявили забастовки и отказались повиноваться Советской власти. Скоро к ним присоединились служащие губернского земства, статистического комитета, городской управы и других учреждений,а также часть учителей и врачей. В стачке не участвовали мелкие служащие, революционно-демократическиенастроенная часть интеллигенции, учителя начальных школ.

Саботажники пытались использовать против Советской власти 2-й мусульманский полк, сформированный на базе 144-го пехотного запасного полка Уфимского гарнизона и насчитывавший свыше 2,5 тыс. солдат. Особые надежды на полк возлагало контрре­волюционное Национальное управление («Милли идара»). Оно было учреждено буржуазно-националистическимтак называемым Национальным собранием («Милли межлис») мусульман внутренней России и Сибири, заседавшим в Уфе в ноябре 1917 года. Однако попытки саботажников выступить против Советской власти единым фронтом с национальнойбуржуазией, использовать в своих целях башкирских и татарских солдат провалились.

ТрудящиесяУфы решительно осудили эти контрреволюционные действия. Участники состоявшегося 27 декабря совместного совещания Совета рабочих и солдатских депутатов, профессиональных союзов, фабрично-заводских и ротных комитетов заявили, что они не позволят никому помешать делу, которому служат Советы. На многочисленных митингах и собраниях трудящиеся требовали привлечь саботажников к ответу.

Опираясь на поддержку масс, губревком принял решительные меры по ликвидации саботажа. Организаторы забастовки были уволены с работы, некоторые из них преданы суду. Правые эсеры и меньшевики были исключены: из состава Совета. Среди служащих и учителей проведена массово-разъяснительнаяработа. Под влиянием большевистскойагитации стали расходиться по домам солдаты мусульманского полка. К середине января 1918 г. открытый саботаж был сломлен.

Провалилисьтакже попытки контрреволюции организовать массовые выступления в защиту Учредительного собрания, распущенного Советским правительством в начале января 1918 года. Рабочие; и солдаты одобрили его ликвидацию, осудили попытки созданного кадетами Уфимского отделения «Союза защиты Учредительного собрания» организовать демонстрации и забастовки протеста.

Саботажчиновничества ускорил слом старого буржуазного государственного аппарата и строительство нового. Были ликвидированы губернское правление, губернское присутствие, казенная палата, губернское земство, статистический комитет, окружной суд, Оренбургский учебный округ и другие органы, а их дела переданы соответствующим коллегиям (отделам) губернского исполкома Советов.

На смену распадавшейся старой армии Советское государство приступило к созданию новых вооруженных сил. К началу января 1918 г. сформировалась Красная гвардия Уфимского Совета. В ее состав вошли 4 строевые, пулеметная и саперная команды, всего 275 красногвардейцев, в основном из числа бывших солдат местного гарнизона. Среди них были русские, башкиры, татары, латыши, марийцы. Красногвардейцы постоянно находились на казарменном положении и получали довольствие за счет средств городского Совета и губревкома.

Грозой для контрреволюционеров стали создававшиеся при Советах и местных большевистских организациях рабоче-крестьянские дружины, объединенные в губернском масштабе в боевые организации народного вооружения (БОНН). В Уфе боевые дружины состояли почти исключительно из большевиков рабочих. Их со­став не был постоянным: в случае необходимости под ружье вставало то или иное количество рабочих, которые временно оставляли свои предприятия. Городскую БОНН возглавил Г. И. Зенцов - человек огромной силы воли и железных нервов. Большевики города доверили ему также ответственнейшие посты председателя Уфимской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и хищничеством (ЧК) и руководителя городской милиции. Уфимская БОНН и слившаяся с ней в ап­реле 1918 г. городская Красная гвардия сыграли выдающуюся роль в укреплении Советской власти в крае.

Уфимцы приняли активное участие в разгроме антисоветского мятежа казачьего атамана Дутова, захватившего обширные районы Южного Урала. Уже 18 ноября 1917 г. из города на Дутовскийфронт выехал первый революционныйотряд в 400 штыков, со­стоявший из пролетариев Уфы, Самары и Сызрани. 15 числе его командиров был слесарь коммунист В. К. Блюхер— будущий прославленный советский военачальник. Отряд особо отличился в раз­громе дутовцев под Челябинском.Всего на ноябрь—декабрь 1917 г. Уфимский губревком направил па борьбу с бандами Дутова три сводных отряда.

В ожесточенных боях против казачьей контрреволюции под Верхнеуральском в апреле 1918 г. мужество и стойкость проявили отряды уфимских рабочих-железнодорожникови красно­гвардейцев под командованием М. С. Кадомцева.21 апреля и 24 мая в саду им. Якутова пролетарии Уфы хоронили первых сво­их товарищей, погибших в боях против Дутова. Вот их име­на: кузнец Дмитрий Салманов, токарь Иосиф Станишевский— члены Уфимского Совета, медник Павел Кызин, литейщик Николай Петров, осмотрщик депо Михаил Трегубов, рабочие Николай Щелев, Михаил Киселев, санитар Гавриил Ефимов.

Огромное значение для трудящихся Уфы имело упразднение 31 января 1918 г. городской думы. В обращении к населению исполком Уфимского Совета заявил, что отныне управление го­родским хозяйством «будет направлено исключительно для удовлетворения нужд беднейших, для организации промышленности в интересах рабочего класса». Для ведения хозяйства города Совет создал городскую Коммуну. Ееисполнительным органом стал комиссариат в составе 10 комиссаров, из которых 7 избирались общим собранием Совета, 3 — Мусульманским военным шуро. При комиссарах учреждались коллегии и комиссии из представи­телей рабочих и специалистов. Высший орган Коммуны - общее собранно Уфимского Совета — избрало ее председателем большевика Ф. Я. Першина.

Коммуна пользовалась большимвлиянием среди трудящихся Уфы. Они видели в ней орган народной власти, обращалисьза со­ветом и помощью. Медико-санитарная коллегия принимала меры по бесплатному лечению рабочих, бедноты. Были взяты на учет свободныедома, реквизировались отдельные помещения. Квартирная комиссия ведала размещением новых советских учреждений,начала переселение трудящихся в дома буржуазии.В связи с отде­лением церкви от государства вместо мещанской управы был создал метрическо-регистрационныйотдел (ЗАГС). По предложению Коммуны 1 мая 1918 г. УфимскийСовет рабочих депутатов провел первые переименования улиц, садов и зданий. Ушаковскийсад стал называться садом Свободы (ныне парк им. А. Матросова ), сад общества трезвости-садом им. Ивана Якутова, улица Губернаторская — Советской, губернаторскийдом - домом Советов и т. д.

С одобрением встретили трудящиеся постановление Уфимского Совета, принятое 25 марта 1918 г., о переходе всех земельных участков в городе в ведение Коммуны.

Важнейшуюроль в укреплении Советской власти сыграло осуществление коренных социально-экономических преобразований,национализации собственности буржуазии. Первым шагом к обобществлению капиталистической промышленности, банков и средств транспорта был рабочий контроль. 14 ноября 1917 г. ВЦПК и Совнарком приняли положение, по которому на рабочий контроль возлагалась задача планомерного регулирования народного хозяйства, органы рабочего контроля становились государственными учреждениями. Решения их объявлялись обязательными для владельцев предприятий.

Рабочие Уфы с энтузиазмом встретили ленинский декрет и сразу же начали его осуществление. 13 декабря общее собрание фабрично-заводских комитетов города постановило: «немедленно приступить к введению в жизнь закона о рабочем контроле над производством»[6]. Для координации действии органов рабочего контроля на предприятиях 21 декабря при Уфимском Совете рабочих и солдатских депутатов был организован Совет рабочего контроля, председателем которого стал видный деятель профсоюзного движения в Башкирии М. А. Плотников. При профсоюзах судоходцев, металлистов, деревообделочников и других организовывались контрольно-распределительные комиссии, руководившие органами контроля па предприятиях, проверявшие осуществление советских законов о труде, правильность ведения финансовой отчетности, использования сырья и оборудовании. Постепенноконтрольные органы стали оказывать предприятиям финансовуюи иную помощь.

Капиталисты яростно сопротивлялись введению рабочего контроля. Они отказывались признать контрольные органы, прекращали финансирование производства. Отдельные предприниматели, предварительно сняв с банковских счетов деньги, бросали свои предприятия. Лесопромышленник Долгушей, не рассчитавшись с рабочими, скрылся из Уфы. Владельцы пароходства «Бр. Каменские и П. Мешков» на попытку установить рабочий контроль ответили массовым увольнением и прекратили ремонтные работы в Старицком затоне (ныне затон судоремонтно-судостроительного завода им. Октябрьской революции).

Саботаж предпринимателейвызвал решительные ответные меры Советского правительства. В конце ноября 1917 г. Советская власть приступила к национализации промышленности. В ряде случаев национализация проводилась по решению рабочих коллективов. Так, рабочиеи служащие Старицкого затона, узнав, что владельцы решили прекратить ремонт судов, 28 декабря 1917 г. вынесли постановление взять предприятие в свои руки и требо­вать от ВЦПК «немедленного издания декрета о национализации всех водных путей сообщения». 8 января 1918 г. Советское правительство издало декрет о национализации торгового флота. Рабочие и служащие загона горячо приветствовали это постановление. Районныйкомитет Вельскогобассейна союза работниковводного транспорта и Уфимский губернскийсовнархоз, организованный 20 января 1918 г., взыскав 1,1мил. рублей, за дна месяца обеспе­чили ремонт всех судов и подготовили их к навигации 1918 года.

Упрочение Советскойвласти и первые социально-экономические преобразования в Уфе в конце 1917 г.— начале 1918 г. были неразрывно снизаны с деятельностью городской организации большевиков. К весне 1918 г. состав ее претерпел крупные изменения. Многие солдаты-большевики после расформирования частей гарнизона уехали на родину. Председательлатышской группы Л. П. Бром был послан в Свято-Троицкую волость Уфимского уезда, где возглавил борьбу деревенской бедноты против кулачества. Руководитель башкирских и татарских большевиков Н. II. Нуриманов выехал в Оренбург, куда с конца 1917 г. переместился центр национального движения башкирского народа. По решению ЦК партии Л. Д. Цюрупа был назначен наркомом продовольствия РСФСР, а II. П. Брюханов и Свидерский членами коллегии Наркомпрода.Несмотря па это, численность большевиков Уфы росла: на место выбывавших вставали передовые рабочие, представители революционно настроенной интеллигенции и городской молодежи. С октября 1917 г. по апрель 1918 г. городская организация РКП (б) увеличилась с 700 до 1100 членов. Кроме того, 55 большевиков входили в латышскую группу.

Развернувшимся революционным преобразованиям мешало тяжелое международное положение страны. Советское правительство в первый же день своего существования обратилось ко всем воюющим странам с призывом о заключении справедливого демократического мира. Англия и Франция - бывшие союзницы России - ответили на это предложение отказом. Тогда были начаты переговоры с Германией и ее союзниками.

Заключение Брестского договора с Германией,давшего Советской стране мирную передышку ценой территориальных и экономических уступок, вызвало яростные нападки эсеров и меньшевиков. Внутри Коммунистическойпартии против мирного договора выступили троцкисты и «левые коммунисты», которые, прикрываясь революционнойфразой, требовали продолжения войны.

Большевики Уфы последовательно поддерживали ленинскую линию на выход из войны. В марте общее собрание городской партийнойорганизации решительно отвергло предложенный Б. М. Эльцинымпроект резолюции об объявлении«свя­щенной войны» и мпериалистическойГермании и приняло резолюцию в поддержку ленинского большинства Центрального Комитета

Заключение Брестского мира упрочило Советскую власть в стране. Была завоевана передышка, позволившая приступить к реорганизации стратегии на социалистических началах. Вместе со всей партией коммунисты города сосредоточили усилия на восстановлении народного хозяйства, осуществлении плана строительства основ социалистической экономики, научно обоснованного Лениным, лесной 1918 г. в его работе «Очередные задачи Советской власти».

2. Победа Великой Октябрьской социалистической революции коренным образом изменила положение всех классов и политических партий в стране, в том числе и в Башкирии. В стране установилась диктатура пролетариата в форме Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. «Великий Октябрь,— говорится в Программе КПСС,— утвердил диктатуру пролетариата, создал новый тип государства — Советское социалисти­ческое государство, новый тип демократии — демократии для трудящихся»[7].

Рабочий класс, беднейшее крестьянство и солдатские массы, составлявшие абсолютное большинство населения страны, представляли собой опору Советской власти, лагерь революции. Коммунистическая партия стала правящей партией первого в мире государства рабочих и крестьян. Свергнутые революцией эксплуататорские классы и их политические партии, составляя меньшую часть населения, представляли собой лагерь врагов Советской власти, лагерь контрреволюции. Они не хотели примириться ей своим поражением и повели ожесточенную борьбу против власти рабочих и крестьян.

В сложной обстановке ожесточенного сопротивления внутренней контрреволюции, поддерживаемой международным империализмом, перед Коммунистической партией и Советской властью встала всемирно-исторического значения задача создание первого в мире социалистического государства способного подавить сопротивление внутренней контрреволюции, организовать оборону страны от угрозы империалистов и обеспечить преобразование всего народного хозяйства на социалистических началах. Выполнение этих задач могло быть обеспечено лишь путем слома старого буржуазного государственного аппарата и создания нового советского аппарата государственной власти. При этом старые органы власти, выполнявшие функции подавления и угнетения трудящихся (армия, полиция, суд), как учил В. И. Ленин, подлежали разрушению и замене новыми органами, а учетно-статистический, хозяйственный аппарат, банки и т. п. были подчинены пролетарскому Государству и использовались для налаживания народного хозяйства.

Одновременно с ломкой старого и созданием нового государственного аппарата в центре, на местах с первых же дней после революции, также началось создание органов Советской власти и ликвидация органов Временного правительства.

В первое время особых инструкций по созданию органов Советской власти на местах еще не было. Основным руководящим началом для местных работников были декреты Советского правительства. ЦК партии в своем письме местным партийным организациям советовал в своей практической деятельности руководствоваться декретами Совнаркома.) «Если... Вам нужно знать линию ЦК,— говорилось в этом письме,— то рекомендуем Вашему вниманию все декреты Совета Народных Комиссаров, так - как они проводят в жизнь программные вопросы партии»[8].

Уфимский губком партии и губревком в первые дни после взятия власти действовали в высшей степени нерешительно. Вместо ликвидации местных органов Временного правительства они, по существу, ограничились установлением за ними контроля со стороны членов ревкома и его комиссаров. Этой нерешительностью воспользовались враги революции. Оставшийся на своем посту губернский комиссар эсер Герасимов 29 октября разослал всем уездным комиссарам телеграмму, в которой предлагал пресекать всякие попытки захвата власти, остаться верными Временному правительству, а всякие распоряжения, исходящие не от органов Временного правительства, считать не имеющими силы и не подлежащими исполнению.

Воспользовавшись нерешительностью губкома партии и губревкома, враги повели открытую борьбу против власти рабочих и крестьян.

В связи с контрреволюционным мятежом Керенского и Краснова и выступлением Викжеля (Всероссийского исполнительного комитета железнодорожников) в Петрограде кадеты, эсеры, меньшевики и некоторые неустойчивые элементы из большевиков в Уфе выступили за поддержку контрреволюционных требований эсеро-меньшевистского руководства Викжеля о создании «однородно-социалистического правительства». На объединенном заседании Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов и губернского Совета крестьянских депутатов 28 октября было принято идущее вразрез с требованиями ЦК партии большевиков постановление, которым было решено сохранить до созыва Учредительного собрания органы Временного правительства, распустить ревком, созданный 26 октября, и создать новый ревком с участием представителей широкой демократии. Новый ревком должен был стать «не органом власти и не орудием захвата ее», а лишь установить строгий надзор, за деятельностью всех административных учреждений губернии, подавлять всякие попытки контрреволюционных сил использовать в своих целях совершающиеся события и всемерно содействовать созыву Учредительного собрания»[9].

Принятие объединенным заседанием Советов такого поста­новления еще более окрылило врагов революции. На заседании Уфимской городской думы 30 октября 1917 года кадеты, эсеры и меньшевики, пользуясь слухами о «мнимых победах» Керенского, заговорили уже о необходимости дать бой уфимским большевикам. Кадет Толстой потребовал, например, отстранить от поста председателя думы и продовольственной управы большевика А. Д. Цюрупу, как члена преступной организации бунтовщиков и крамольника. Левый эсер Штейнберг предлагал думе послать своих представителей во вновь организуемый ревком.

Кадетам, меньшевикам и эсерам дал решительный отпор большевик А. И. Свидерский. Он говорил, что здесь хотят устроить суд над той партией, за которой идет большинство народа; рабочих, крестьян и солдат. Разоблачая клевету и нападки на большевиков, как на заговорщиков, А. И. Свидерский указал, что за 8 месяцев существования Временного правительства рабочие и крестьяне от него ничего не получили, что они устали ждать обещанного от Учредительного собрания, что «народ больше ждать не мог, переполнилась чаша народного терпения». Вот почему рабочие и крестьяне пошли на свержение ненавистного им Временного правительства, а большевистская партия, как «единственная из революционных партий, шла и будет идти с революционным рабочим, солдатом и крестьянином...». «,Мы пойдем вместе с пролетариатом по дороге к царству Социализма, и наш единственный судья - история,— говорил А. И. Свидерский. Она и только лишь она одна будет судить нас и оправдает ту партию, которая никогда не покидала пролетариат в невыносимо тяжелые для него минуты существования»[10]. Присутствовавшие на заседании рабочие встретили речь А. И. Свидерского бурными аплодисментами, а врагов она привела в полную растерянность. На заседании обе партии: революционно-кадетская и эсеро-меньшевистская — не собрали большинства голосов и были провалены, а дума вынуждена была признать, что у нее нет определенного мнения по поводу происходящих событий.[11]

Положение осложнялось еще к тем, что в Уфе не имели точных сведений о событиях, происходивших в Петрограде. Вследствие саботажа почтово-телеграфных чиновников правительственные сообщения Совета Народных Комиссаров и ЦК партии не были получены. В телеграммах Викжеля[12], которые поступали по линии железнодорожного телеграфа, сообщалось о якобы состоявшемся «перемирии» между борющимися силами и достижении соглашения об удовлетворении требований Викжеля. При таком положении сильно активизировались враждебные революции силы. Газета «Известия Уфимского губернского комиссариата», дезинформируя население, писала, что Керенский занял Петроград, что большевистское восстание подавлено[13], на заборах города появились контрреволюционные листовки, призывающие к борьбе против Советов, к восстановлению власти Временного правительства[14]

В такой обстановке видные, уфимские большевистские деятели такие, как Н. П. Брюханов, А. И. Свидерский и другие, проявили недостаточную устойчивость. Они, как и в первые дни после, победы Февральской революции, заняли примиренческую позицию по отношению к предателям революции. Оппортунистическое поведение части большевистских руководителей встретило резкое осуждение со стороны других видных деятелей Уфимской организации. На одном из собраний, когда уфимские руководители поставили вопрос об отступлении от уже завоеванных позиций, мотивируя это «революционной целесообразностью», с резким протестом против этого выступили А. П. Кучкин, М. И. Родионов и А. М. Чеверев. Особенно ярким было выступление Чеверева. «Ведь на нашей стороне подавляющая часть рабочих и солдат,— говорил он.—, Мы — сила. Оружие в наших руках. Эсерам и меньшевикам не на кого реально опереться. Надо действовать смелее! Не для того же наша партия призывала к свержению Временного правительства, участниками которого были меньшевики и эсеры, чтобы, свергнув это правительство, на, другой день пойти на поклон к соглашателям. Это позор Рабочие и солдаты не простят нам такие колебания».

Орган губкома партии газета «Вперед» тоже заняла примиренческую позицию. Не ограничиваясь публикацией провокационных телеграмм Викжеля, она поместила ряд статей, в которых призывала к поддержке лозунга «однородно-социалистического правительства». 1 ноября на общем собрании Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов с участием представителей правлений профсоюзов, фабзавкомов, полковых и ротных комитетов и районного комитета железнодорожников меньшевики и эсеры выступили с тем же требованием создания «однородно-социалистического правительства». Это требование предателей революции, стремившихся таким путем добиться свержения диктатуры пролетариата, не получило соответствующего отпора; со стороны руководителей уфимских большевиков. Выступивший на собрании председатель Президиума Уфимского губкома РСДРП (б) Н. П. Брюханов заявил даже, что большевики приветствуют постановление созванного по инициативе Викжеля совещания социалистических партий и. революционно-демократических организаций о создании «однородно-социалистического правительства». Эта точка зрения не имела ничего общего с установками ЦК партии и В. И. Ленина, которые считали, что переговоры с Викжелем должны служить лишь дипломатическим прикрытиемвоенных действий против Керенского. Партии нужно была выиграть время для организации сил революции и разгрома врагов Советской власти:- Ошибочная позиция уфимских большевистских руководителей Н. П. Брюханова, А. И. Свидерского и других объяснялась тем, что они «в значительной мере были заражены оппортунизмом» и долгое время не понимали, что меньшевизм — течение не пролетарское, что меньшевики и эсеры не были представителями революционной демократии, а находились в левом крыле буржуазной контрреволюции[15].

На губернском совещании представителей Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 3 ноября 1917 года в результате поддержки эсеров и меньшевиков примиренческими элементами была принята ошибочная резолюция о признании единственным выходом из создавшегося положения образование «однородно-социалистического правительства»[16].

Решение губернского совещания вызвало резкое недовольство у рабочих и солдат. Трудящиеся массы, руководимые большевиками, требовали ликвидации местных органов Временного-правительства и продолжающего существовать двоевластия, проведения в жизнь декретов II Всероссийского съезда Советов и скорейшего созыва губернского съезда Советов. Такие резолюции были приняты на собраниях рабочих-деревообделочников Уфы, солдат уфимского гарнизона и на ряде собраний рабочих южноуральских заводов. На многолюдном собрании уфимских рабочих-деревообделочников был заявлен решительный протест против попыток меньшевиков опорочить исторические завоевания рабочих и крестьян[17]. Солдаты уфимского гарнизона на состоявшемся 31 октября заседании военной секции Уфимского Совета также заявили протест против постановления объединенного заседания Советов и высказались за «немедленный переход всей полноты власти к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов»[18]. В резолюции, принятой на общем собрании миньярских рабочих, говорилось: «Мы, рабочие Миньярского завода, обсудив вопрос о военно-революционном комитете в городе Уфе, требуем от него самых решительных мер против всяких контрреволюционных попыток со стороны разных трупп и отдельных личностей. Мы требуем немедленно назначить Губернский съезд Советов...»[19].

Постановление губернского совещания представителей Советов о пополнении состава ревкома не было проведено в жизнь. Губревком, созданный 26 октября 1917 года, продолжал существовать в прежнем составе. Под давлением большевистского актива и революционных масс рабочих и солдат, исправляя свои ошибки, он начинал действовать как орган революционной власти. Так, с 1 ноября 1917 года, вопреки противодействию левых эсеров, ревком ввел предварительную цензуру на все выходящие в Уфе издания, чем был нанесен серьезный удар по контрреволюции.

Таким образом, попыткам эсеров и меньшевиков помешать укреплению власти рабочих и крестьян был дан отпор как в Уфе, так и на южноуральских заводах.

Выполняя задание ЦК партии, уфимские большевики оказали серьезную продовольственную помощь Петрограду и Москве. Только за 10—12 ноября 1917 года со станции Чишма было отправлено 98 вагонов с хлебом, со станции Дема - 75 вагонов, со станции Уфа - 150 вагонов [20]. Большую работу по укреплению Советской власти проводили заводские Советы, руководимые большевиками.

Советы Усть-Катава, Богрявленска, Аша-Балашова, Миньяра и других заводов, руководствуясь декретами Советского Правительства, на практике начали осуществлять конфискацию-помещичьих земель, устанавливать рабочий контроль над производством, ликвидировать местные органы Временного правительства. Большевистский Совет Богоявленского завода конфисковал все земли заводовладельцев Пашковых в количестве-42000 десятин со всем живым и мертвым инвентарем и взял их, в своё распоряжение.[21] Уть-Катавский волостной Совет» специальном наказе своим делегатам, избранным на Уфимский губернский съезд Советов, поручал отстаивать власть Советов, всемерно защищать рабоче-крестьянское правительство, проведение в жизнь декретов о мире, о земле, о рабочем контроле над, производством, а также вести борьбу с вооруженным сопротивлением контрреволюции. Аналогичное постановление было принято на собрании рабочих Аша-Балашовского завода.

Опираясь, на революционные массы, губком партии и губернский ревком стали деятельно готовить созыв IV губернского съезда Советов. 22 ноября 1917 года был распущен Уфимский Комитет общественных организаций.[22] 30 ноября губернский комиссар Герасимов за отказ сдать дела был подвергнут домашнему аресту, а дела комиссариата были приняты губревкомом. 30 ноября 1917 года в Уфе открылся IV губернский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Это был первый после победы Октябрьской революций съезд Советов Уфимской губернии, который сыграл огромную роль в упрочении Советской власти в Башкирии. На съезд прибыло 59 делегатов, представляющих 81 900 организованных в Советы рабочих, и солдат. В числе участников съезда большевиков было 31, эсеров — 26 беспартийных. На съезде было представлено 14 Советов рабочих и солдатских депутатов: Уфимский, Миньярский, Стерлитамакский, Саткинский, Белебеевский, Катав-Ивановский, Юрюзапский, Симский заводской, Симский окружной, Усть-Катавский, Аша-Балашовский, Кусинский, Богоявленский, Бирский[23]. По предложению большевистской фракции на съезд были при­глашены также представители открывшегося в этот же день губернского крестьянского съезда Советов. От крестьянского съезда явилось 50 делегатов[24]. Представители Советов Миньяра, Усть-Катава, Богоявленска сообщали об укреплении власти Советов на этих заводах. В выступлениях крестьянских депутатов отмечалось, что крестьянство с большой радостью встретило первые советские декреты о Мире и земле. Делегаты Аксаковской волости Белебеевского уезда, Казанской волости Уфимского уезда и многие другие говорили, что они уже приступили к осуществлению советского декрета о. конфискации помещичьих земель и передаче их крестьянской бедноте[25]. Наряду с этим, в выступлениях отдельных делегатов отмечалось, что в некоторых волостях декрет о земле не дошел до крестьян, «спрятан под сукно, так как во многих местах — засилие богатых и кулаков»[26]. В Новоселовской, Кальтовской и некоторых других волостях Уфимского и Бирского уездов Советы еще по-настоящему не взялись за осуществление декретов Советского правительства. Крестьянство требовало немедленной переписи и учета помещичьей земли[27].

На съезде разгорелась острая борьба между большевиками и правыми эсерами. Лидеры правых эсеров Шеломенцев, Покровский и другие заявили, что они не признают Совета Народных Комиссаров и его декретов о мире и земле. Они требовали отказаться от решения вопроса о губернской власти до Учредительного собрания, сохранив до этого власть губернского комиссара Временного правительства[28]. Делегаты-большевики И. Г. Правдин, А. М. Чеверев и другие выступили с решительной отповедью эсерам. Они призвали всех делегатов поддержать власть Советов рабочих, солдатских; и крестьянских депутатов. Большинство делегатов горячо поддержало большевиков, и правоэсеровские лидеры, видя, что они оказались изолированным вынуждены были покинуть съезд.

По вопросу о власти IV губернский съезд Советов принял резолюцию, предложенную большевистской фракцией. В ней говорилось, что «объединенное заседание уфимских губернских съездов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов признает рабоче-крестьянское правительство, ответственное во всех своих действиях перед Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, и высказывается за немедленную организацию Советской власти в городе и в губернии и за последовательное проведение в жизнь законов, издаваемых с одобрения ЦИК Рабочим и Крестьянским правительством».[29]

По земельному вопросу съезд принял резолюцию о немедленном осуществлении советского Декрета о земле[30]. Съезд высказался за созыв съезда фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов для создания губернского Совета рабочего контроля [31]. На совместном заседании обоих съездов Советов 4 декабря 1917 года был избран губернский исполнительный комитет Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В состав губисполкома было избрано 55 человек, в том числе от Совета рабочих и солдатских депутатов 25 человек, от Совета крестьянских депутатов 25 от мусульманского военного Совета — 5. В числе избранных были видные большевики Н. П. Брюханов, А. А. Юрьев, А. И. Свидерский, А. М. Чеверев, В. Д. Заикин, Т. С. Кривов. И. М. Беляков, А. Д. Цюрупа, Э. С. Кадомцев, К. К. Абол, Е. А. Правдина, И. Ф. Туманов, С. Е. Енбеков и другие. В состав Уфимского губревкома, созданного губисполкомом, вошли 5 большевиков (А. И. Свидерский, Н. П. Брюханов, И. Г. Правдин, X. Б. Момужьянц, Б. М. Ельцин) и 5 левых эсеров[32].

Руководящее положение в губисполкоме и губревкоме занимали большевики. Председателем губревкома снова был избран А. И. Свидерский. Ведущие коллегии (отделы) губревкома — военная, внутренних дел, иногородняя (соответствующая позднейшему отделу управления), продовольственная, юстиции; торговли и про­мышленности — возглавлялись большевикам. Коллегия земледелия, народного образования, финансов, нацио­нальных дел и ве­роисповедания возглавлялись и по существу находились в руках левых эсеров. Оставление в руках левых эсеров таких важных для Уфимской губернии коллегий, как, коллегии земледелия и национальных дел, было серьезным удушением большевиков, что было использовано левыми эсерами в их борьбе против большевиков.

Губернский ревком в своем обращении к населению призвал трудящихся к полному доверию и поддержке созданных губернским съездом Советов органов революционной власти. При этом подчеркивалось, что органы революционной власти смогут выполнить возложенные на них задачи «только при наличии самодеятельности трудовых масс на местах». «От Вас, рабочие солдаты и крестьяне, от Вашей организованности и самодисциплины,— говорилось в обращении,— зависит добиться всех ваших чаяний и устранить разруху экономической и политической жизни страны»[33].

Решения губернского съезда Советов имели большое значение в упрочении власти Советов в уездах и волостях Уфимской губернии. Так, Бирский уездный съезд Советов, состоявшийся 28—29 декабря 1917 года, принял постановление о взятии всей полноты власти в уезде в руки Советов и о неуклонном проведении в жизнь всех распоряжений Совета Народных Комиссаров[34]. 18 января 1918 года предсе­датель Бирского уездного Совнаркома коммунист И. С. Чернядьев телеграфировал в Петроград в Совнарком РСФСР о том, что в «Бирске власть взята Советами. Уездный Совет Народных Комиссаров приветствует Рабоче-крестьянское правительство. Обязуется всемерно поддерживать таковое». Укрепляя свою власть, уездный Совнарком 20 февраля распустил уездное земское собрание и всю полноту власти взял в свои руки.

Создание органов Советской, власти успешно проходило и в других уездах Уфимской губернии. Но не во всех районах Башкирии власть Советов установилась сразу. В отличие от Уфимской губернии, добившейся установления Советской власти мирным путем, в отдельных волостях юго-восточной части Башкирии, входившей в Оренбургскую губернию, борьба за установление Советской власти в силу неблагоприятно сложившихся обстоятельств затянулась до конца января 1918 года.

В западной Башкирии во многих заводах Уфимской губернии среди рабочих сильно было влияние большевиков. Большевистские организации Богоявленского, Миньярского, Усть-Катавского и ряда других заводов провели большую работу среди крестьянства окрестных сел. Крестьяне губерний — как русские, так и башкиры и татары — шире были охвачены аграрным движением, активно поддерживали борьбу рабочих, солдат за установление Советской власти.

В юго-восточной части Башкирии накануне Октябрьской революции обстановка сложилась неблагоприятной. На Ведерецком заводе, являющемся наиболее крупным промышленным центром Белорецкого округа, среди рабочих было сильно влияние эсеров, а большевистская организация была малочисленной. В силу этих обстоятельств Белорецкий Совет рабочих депутатов находился в руках эсеров. Башкирские буржуазные националисты, используя чрезмерную отсталость башкирского населения и сохранившиеся патриархально-феодальные формы землепользования, подбивали башкирское население на поддержку своих буржуазно-националистических программ. К тому же в юго-восточной Башкирии контрреволюция получила мощную опору в лице реакционного настроенного оренбургского казачества. Казачий атаман Дутов при помощи меньшевиков, эсеров, башкирских и казахских буржуазных националистов в середине ноября 1917 года захватил власть в Оренбурге и стал громить Советы. Борьба за установление и упрочение Советской власти в отдельных волостях юго-восточной Башкирии приняла, таким образом, форму острой вооруженной борьбы.

Контрреволюционный мятеж Дутова вызвал всеобщее возмущение рабочих, солдат, крестьянской бедноты Башкирии и всей страны. Партия, В. И. Ленин уделяли серьезное внимание, ликвидации контрреволюционного очага в Оренбургском крае.

Огромное значение в мобилизации революционных сил имело обращение Совета Народных Комиссаров «Ко всему населению» о борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина и Дутова. Области Урала и Дона, где были обнаружены контрреволюционные отряды, объявлялись на осадном положении. Местным рево­люционным гарнизонам предписывалось действовать решительно, не дожидаясь никаких указаний свер­ху. В. И. Ленин, при­няв делегацию Оренбургских железнодорожников, которые передали ему на­каз Оренбургского комите­та РСДРП (б), Военно-революционного комитета и Стачечного комитета, оренбургских железнодорожников, тут же написал Н. И. Подвойскому: «Податели—товарищи железнодорожники из Оренбурга. Требуется экстреннаявоенная помощь против Дутова. Прошу обсудить и решить практическипоскорее. А мне черкнуть, как решите»[35].

В ответ на призыв Коммунистической партии и Советского правительства партийные организации и все трудящиеся Башкирии решительно заявили о своей готовности выступить на ликвидацию контрреволюционного мятежа. Повсеместно создавались отряды для отправки на борьбу с Дутовым. Под руководством большевистских организаций трудящимися Башки­рии были созданы Уфимский, Белорецкий, Баймакский, Орский, Уфимский мусульманский (татаро-башкирский) и другие красногвардейские отряды. С помощью отрядов казанских, самарских, екатеринбургских рабочих и прибывшего из Петрограда «Северного летучего отряда» революционных матросов и солдат под командованием С. Д. Павлова после ряда кровопролитных боев главные силы Дутова были разбиты. Утром 18 (31), января 1918 года в Оренбург вошли главные силы красных войск.[36]

Вслед за установлением Советской власти в Оренбурге волостные и сельские Советы создаются и в восточной Башкирии. Первый революционный съезд Советов Орского уезда (ряд волостей юго-восточной Башкирии входил в состав Орского уезда) телеграфировал, что большинство рабочих и хлеборобов мусульман (башкир и татар) стоит за осуществление идеалов Октябрьской революции^. Из Баймака телеграфировали, "что жители Бурзянской волости признают и приветствуют Советскую власть[37].

Оренбургский губернский Съезд Советов рабочих, крестьянских, казачьих и башкирских депутатов, открывшийся 12 марта 1918 года, провозгласил установление Советской власти во всей губернии и избрал губернский исполнительный комитет. В состав губисполкома вошло 15 башкир и татар. Среди них были лучшие сыны башкирского народа - большевики О. Б. Нуриманов и Б. Шафеев[38].

Таким образом, несмотря на упорное сопротивление контрреволюционных сил в лице буржуазии, помещиков, зажиточной части казачества, башкирских буржуазных националистов и мелкобуржуазных соглашателей из эсеро-меныпевистского лагеря, героическая борьба рабочих и трудящихся масс крестьянства под руководством большевиков закончилась установлением Советской власти на территории всей Башкирии в первые месяцы ре­волюции в период триумфального шествия Со­ветской власти. Свергнутые в результате Октябрьской социалистической революции эксплуататорские классы всеми силами стремились помешать укреплению молодой Советской республики. Одной из форм сопротивления эксплуататорских классов власти трудящихся явился организованный кадетами, эсерами и меньшевиками контрреволюционный саботаж чиновников государственных учреждений. В Уфе забастовка служащих государственного банка, почты, телеграфа, различных губернских учреждений, учителей, врачей и других представителей буржуазной интеллигенции началась 22 декабря 1917 года, подготавливая забастовку служащих банковских учреждений, организаторы саботажа заранее выдали им жалование за 6 месяцев вперед. Среди служащих и населения распространяли контрреволюционные листовки, полученные из Москвы и изданные на месте. В листовке, выпущенной стачкомом уфимских саботажников под названием «Почему мы бунтуем», содержался открытый призыв к свержению большевиков.[39] Организаторы саботажа устраивали собрания и митинги, где призывали служащих и все население к борьбе против большевиков, якобы захвативших власть накануне созыва Учредительного собрания. Газета «Уфимская жизнь», издаваемая уфимскими кадетами, развернула широкую антисоветскую кампанию в защиту саботажников, как борцов за демократию.

Раскрывая контрреволюционную сущность саботажа, председатель губревкома А. И. Свидерский на совещании революционно-демократических организаций Уфы 27 декабря 1917 года говорил, что саботажники «стремятся к тому, чтобы вырвать власть из рук революционной демократии и передать ее буржуазии». Совещание революционно-демократических организаций решительно осудило действия саботажников.[40]

Партийные и советские организации Башкирии возглавили борьбу тру­дящихся за ликвидацию саботажа чиновников и буржуазной интеллигенции. Общее собрание Уфимской желез­нодорожной организации РСДРП (б), обсу­див вопрос о сабо­таже учителей, признало необходимым посетить собрания родителей и учащихся в местных приходских училищах, чтобы отстоять точку зрения ревкома и не дать возможность контрреволюционным элементам из учителей опереться в своем саботаже на родителей и учащихся. Общее собрание Уфимского Совета 23 декабря потребовало от губревкома принятия самых энергичных мер, не останавливаясь «перед преданием главарей саботажа революционному суду»[41].

На рабочих собраниях предприятий Уфы и заводов Южного Урала выносились постановления, решительно осуждающие саботаж чиновников. Судоходные рабочие и служащие Уфимского района, заявляя протест против саботажа чиновников, учителей, служащих правительственных и общественных учреждений, писали: «Только решительной борьбой вплоть до ареста саботажников Уфимский губернский революционный комитет может прекратить все происки контрреволюции».

В резолюции, принятой рабочими Миньярского завода по докладу П. В. Гузакова о современном политическом моменте, говорилось: «Протестуем против саботажа чиновников и всех прихвостней буржуазии и заявляем, что против саботажа будем бороться всеми имеющимися в наших руках средствами». Аналогичные по­становления были приняты на собрании рабочих-металлистов Уфы, рабочих завода наследников Виденеевых, на лесопильных заводах Комаровского товарищества и на ряде других предприятий, а также на собрании Совета и правлении всех рабо­чих профессиональных союзов Уфы.

Действия саботажников вызвали недовольство и среди значительной части служащих, которые отказались поддерживать саботажников и помогали органам революционной власти. Демократическая группа служащих Управления строительства Оренбурга — Уфимской железной дороги, находившегося в Уфе, отказалась присоединиться к решению общего собрания служащих этого управления о непризнании Советской власти. Она заявила о своем выходе из этой организации и создала демократический союз. Союз демократов служащих обратился с призывом организовать отряды борьбы с саботажем, провел большую работу по привлечению служащих на сторону Советской власти. К 1 января 1918 года правлением союза уже было зарегистрировано 90 человек, желающих работать в контакте с революционной властью.[42] Значительную работу провели также профессиональный союз учителей-интернационалистов, правление союза фармацевтов, призывавшие членов своих союзов не присоединяться к чиновникам-саботажникам[43].

Уфимский губернский комитет партии и губревком, опираясь на поддержку широких масс рабочих и служащих, наряду с широкой разъяснительной работой среди населения, приняли ряд мер, направленных на ликвидацию контрреволюционного саботажа. Губернский ревком официально предупредил, что все служащие государственного и частных банков, «не явившиеся на службу 11, 12 и 13 января и не подавшие заявления о согласии работать под контролем комиссаров революционного комитета, будут считаться уволенными с 14 января»[44]. Такие же меры принимались и по отношению к саботажникам-учителям и служащим других государственных учреждений.

В результате широкого протеста трудящихся и принятия решительных мер саботаж чиновников государственного банка и Других государственных учреждений был ликвидирован. Правые эсеры и меньшевики, не признавшие Советскую власть и выступавшие активными организаторами контрреволюционного саботажа, были исключены из состава Уфимского Совета рабочих и солдатских депутатов[45].

Ликвидация саботажа буржуазной интеллигенции, упразднение прежних органов Временного правительства и создание вместо них новых, советских учреждений, замена саботажников рабочими; солдатами, молодежью способствовали приближению этих учреждений к трудящимся массам и к значительному сокращению их штатов, что имело немаловажное значение для трудящихся.

Одновременно с борьбой против контрреволюционного саботажа чиновников партийным, советским организациям и трудящимся Башкирии, как и всей страны, пришлось вести борьбу против попыток контрреволюции использовать Учредительное собрание для свержения Советской власти. Выборы в Учредительное собрание были проведены в ноябре 1917 года по спискам, составленным до Октябрьской революции. Отражая соотношение классовых сил того периода, когда власть в стране была в руках буржуазии, выборы дали большинство эсеро-меньшевистским соглашателям, получившим 62 процента голосов. Это создавало угрозу превращения Учредительного собрания в оружие борьбы против Советской власти.

Трудящиеся массы Башкирии, приветствуя первые декреты Советского правительства, ожидали и требовали от открывшегося Учредительного собрания признания декретов Советского государства. Общее собрание членов Уфимской железнодорожной Организации РСДРП (б) в своем постановлении заявило: «Мы требуем, чтобы Учредительное собрание утвердило изданные правительством Народных Комиссаров декреты» Аналогичные решения были приняты на собраниях коллективов ряда других предприятий, организаций и земельных комитетов. В постановлении, принятом на собрании Усень-Ивановского волостного земельного комитета Белебеевского уезда с участием представителей Чукады-Таманского, Трунтаишевского и Альшеевского волостных земельных комитетов того же уезда говорилось, что Учредительное собрание должно немедленно приступить к работе на пользу народа и должно работать в контакте с Советами рабочих и солдатских депутатов.

Учредительное собрание, созванное 5 января 1918 года, от­казалось признать декреты Советского правительства и было распущено. Партийные и советские орга­низации, рабочие и крестьяне Башкирии горячо одобрили раз­гон контрреволюцион­ного Учредительного собрания. Общее собрание же­лезнодо­рожной организации РСДРП (б) станции Уфа, заслушав доклад большевика Р. Д. Канемана об Учреди­тельном собрании, поста­новило: при­ветствовать роспуск этого анахронического уч­реж­дения[46]. Уфимский Совет рабочих и солдатских депутатов за­явил, что он «привет­ствует роспуск про­гнившего и не отвечаю­щего идеям русской революции Учредительного соб­рания и вновь подтверждает свою волю в лозунге «Вся власть Советам рабо­чих, солдатских и крестьянских депутатов»[47]. На митингах и собраниях рабо­чих, солдат и крестьян большевики, выступали с разоблачением контррево­лю­ционной сущности лозунга «Вся власть Учредительному собранию». На собраниях принимались резолюции, одобряющие разгон Учредительного со­брания, и приветствовалось правительство Совета Народных Комиссаров. Такие резолюции были приняты па собраниях рабочих Уфы, Тирлянского, Миньярского, Усть-Катавского и ряда других заводов[48]. Резолюция, принятая на многолюдном собрании рабочих и служащих Усть-Катавского завода, заканчивалась словами: «Долой Учредительное собрание, не признающее власть Советов, и изданные ими декреты»[49]. Общее собрание Благовещенской земельной управы Уфимского уезда единогласно признало роспуск Учредительного собрания фактом вполне естественным и считало необходимым, чтобы вся власть принадлежала Советам и избранным Народным Комиссарам.

Попытке контрреволюционных элементов поднять рабочих, и крестьян на защиту Учредительного собрания трудящиеся Башкирии дали решительный отпор. Общее собрание прав