Рационалистический подход

Рационалистические концепции политики исходят из того, что разум (ratio) является основной характеристикой человека, главным признаком, отличающим человека от животного. Человеком в полном смысле слова может быть назван только мыслящий человек. Следовательно, идеальное общество и истинная политика должны быть построены на началах разумности.

Организация политической жизни на основе разумности, конечно, весьма привлекательна. Особенно, если противопоставить ее безумной неорганизованности, всеобщей борьбе эгоистических интересов. Рационалистический подход к определению политики, безусловно, не является столь примитивным, как натуралистический с его апологией животного в человеке. Однако, успешно преодолевая тенденцию к оскотиниванию человека, рационализм, тем не менее, скатывается в ту же бездну безнравственности, что и натурализм.

Эта оказия происходит с рационализмом вполне закономерно, ибо изначально рационалистические теории ставят разум выше веры. Иными словами, здесь не телесность, а ratio выводится «за пределы добра и зла». Но, как говорится, «хрен редьки не слаще».

Рационализм имеет глубокие корни. Господь наделил человека разумом, как одним из важнейших инструментов познания Истины. Но человек соблазнился, возомнив, что разум – не один из, но – единственно-подлинный инструмент. Так, собственно, родился рационализм. Умственный соблазн, или, правильнее, соблазн гордыни – один из самых утонченных и опасных соблазнов.

Весьма характерно, что расцвет рационализма приходится на два последних столетия, когда человек все дальше и дальше уходил от Бога. Чем меньше становилось в человеке веры, тем больше он уповал на разум. Крупнейший немецкий философ Г.В.Ф.Гегель придал рационализму онтологический статус, превратив его во всеобъемлющую концепцию. Теперь разум объявлялся не просто единственно-истинным способом познания сущего, но самим сущим (именно в силу этого ratio и есть истинный способ познания).

Гегель в горделивом ослеплении ума фактически возомнил себя равным Богу. Мир у него предстает не плодом Божьего творения, но результатом спонтанного развития, сконструированной философом некоей «абсолютной идеи». Гегель полностью обезбожил мир (поэтому-то его так почитали и почитают революционеры всех мастей, начиная с Маркса и Энгельса).

В форме гегелевской философии «абсолютная идея» пришла к познанию себя, а значит развитие человечества завершилось. Это счастливое событие произошло, естественно, в самом «совершенном» государстве (прусская монархия), при самой «совершенной» религиозной системе (протестантизм). Итак, история завершилась. Теперь задачей человечества становилось освоение гегелевской философии.

Однако, как вскоре выяснилось, история — к неудовольствию гегельянцев — не закончилась. А все наиразумнейшие, по Гегелю, формы человеческого общежития канули в Лету. Где теперь прусская монархия?! Что теперь протестантизм?! Человечество в ХХ столетии, как бы насмехаясь над Гегелем, поступает вопреки разуму. Повсюду торжествуют страсти, а не ratio.

Классический рационализм XVIII-XIX вв. (Кант, Шеллинг, Гегель и др.) еще пытался соединять рациональное и духовно-нравственное. Правда соединение это было весьма и весьма противоречивым. Предполагалось, что разум сам по себе имеет нравственное измерение, что он является чуть-ли не высшим воплощением нравственности. Противоречия между ratio и нравственностью классики рационализма не видели.

Рационализм современный в этом отношении явно деградировал. На страшные вызовы истории ХХ столетия (ужасы двух мировых войн и тоталитаризма) — истории, полной лжи, предательства и крови — рационализм дал жалкий ответ: общество и политика должны быть построены на индивидуальных интересах (тем самым отрицается единство и единственность истины, ибо получается, что всякий интерес причастен истине), компромиссах (пресловутый консенсус) и балансе сил.

Естественным завершением, «вершиной» рационалистического подхода к определению политики является концепция программируемого общества. В основе этой концепции лежит идея полного и всеобъемлющего недоверия человеку. В своем пределе – это абсолютно безнравственнаяконцепция.

Современные рационалисты приходят к выводу, что истину дано знать далеко не всем. Отсюда следует, что есть люди способные познать истину и неспособные к этому. Первые призваны управлять вторыми. Первые представляют собой политическую элиту, вторые – политическое быдло. Наиболее безболезненный способ управления политическим быдлом – манипулирование массовым сознанием.

На заре европейского нового времени рационализм в области политики, как известно, выступал под соблазнительным лозунгом «свобода, равенство и братство». Соблазнительность этого лозунга состояла в том, что нехристианское содержание было облечено в христианские понятия. Идеи свободы человека, равенства и братства людей были попросту украдены у христианства. Этому идейному воровству, собственно, либеральный рационализм был обязан своей популярностью.

Современный же рационализм, по сути, отрицает этот лозунг, порывая тем самым со своими идейными предшественниками. В программируемом обществе не будет никакой свободы, никакого равенства, никакого братства, никаких нравственных абсолютов! Выбросив из политики даже тень идеального содержания, современный рационализм не может не превратить ее в диктатуру средств. Таков итог развития рационализма.

Каков же идеал политики, если следовать логике современного рационализма? Получается, что идеальная политика есть рационально организованное эффективное управление обществом с использованием любых средств.

Иными словами, рационалистическая политика есть безнравственная политика. Таков вполне закономерный результат произведенного рационалистами «обезбоживания» политики.