Таким образом, вне христианского понимания происхождения и сущности власти ни о какой нравственности в политике говорить не приходится

Таким образом, вне христианского понимания происхождения и сущности власти ни о какой нравственности в политике говорить не приходится. Только признание того, что источником власти является Бог, т.е. Нравственный Абсолют, и последующее построение такой политической системы, которая бы соответствовала этой истине, может привести к подчинению политики идеалам нравственности. Только тогда мы сможем приостановить скорые разложение и гибель человечества.

Вопрос о структуре власти является чрезвычайно важным. Ныне едва ли не вершиной политической теории и искусства управления государством считается теория разделения ветвей власти и конструирования между ними пресловутой «системы сдержек и противовесов». Согласно этой теории единая власть должна быть разделена на три самостоятельные «ветви»: законодательную, исполнительную и судебную (некоторые добавляют и четвертую власть – власть газет и журналов). Отделившиеся ветви власти должны между собой постоянно бороться. Эта борьба является залогом того, что разделенная, находящаяся в непрестанной внутренней борьбе, власть не закабалит человека. Иными словами, здесь ставится задача сделать власть безопасной для человека не путем одухотворения ее, но путем внутреннего ослабления.

Следует отметить, что теория «сдержек и противовесов» является очевидной профанацией христианского понимания разделения властей. Ибо первым, кто сказал о необходимости “разделения властей” был Иисус Христос. Именно Господь сказал: Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22,19; Мр. 12,15; Лк. 20,25). Понимаемое таким образом разделение властей предполагает самостоятельное существование духовной и светской власти. Но даже и эта самостоятельность не абсолютна. Когда власть склонила выю перед Христом, когда равноапостольный Константин поднял Крест над империей, то эти две ветви власти начали действовать как единое целое, симфонично.

Отвернувшееся от Христа сознание современной политической элиты перестало считать духовную власть — властью. Поэтому идея разделения властей обрела искусственные, механические черты. Конечно, светскую власть можно подразделить на законодательную, исполнительную и судебную. Однако с христианской точки зрения они – не самостоятельные власти, но лишь различные функции одной и той же единой власти.

Двадцатый век дал человечеству страшный опыт тоталитаризма, когда государство попыталось полностью подчинить себе личность. Тоталитарное государство явилось закономерным итогом обезбоживания политики. Тоталитаризм есть чистая диктатура средств. Тоталитарное государство, созданное многолетними усилиями отвернувшейся от Бога политической элиты, подобно монстру, начало пожирать своих создателей. Напуганное видом этого чудовища, секуляризованное сознание не могло придумать ничего лучшего, кроме чисто механического разделения государственной власти.

Стремление демократов ограничить объем государственной власти, конечно, понятны. Но такая логика действий порочна, ибо исключает истинный путь – путь религиозного одухотворения власти.

Таким образом, структура власти в христианском понимании включает два важнейших положения. Первое. Подобно тому как в человеке есть душа и тело, власть естественным образом разделяется на духовную и светскую. Но подобно тому как в земной жизни душа и тело не существуют раздельно, и власть должна быть едина. Всякое разделение гибельно. В ходе многовековой истории существования православной государственности такая форма «единства в разделении» была найдена. Это есть принцип симфонии властей.

Второе положение. Разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную есть плод механистического понимания политики. Здесь произошла подмена функции принципом. Такое разделение можно принять как необходимое только для удобства функционирования власти. Власть должна быть едина. Ее законодательная, исполнительная и судебная ветви есть функции единой власти.

Впрочем, такой способ структурирования власти возможен лишь тогда, когда власть сознательно подчиняет себя нравственному идеалу народа, т.е. при самодержавной монархии.