2014-02-17
508
Доходы от продажи государственного, муниципального имущества.
Средства полученные в результате применения мер ответственности, в том числе штрафы, компенсации, конфискации и средства, выделенные на возмещение вреда.
Это так называемые "суммы принудительного изъятия".
До 01.01.2008 такие поступления не признавались доходом бюджета, а рассматривались в качестве источников финансирования бюджетного дефицита. Это было нелогично, ибо в источниках финансирования дефицита указаны преимущественно заемные средства.
Не все поступления от продажи такого имущества признаются доходами; исключение составляют:
· продажи акций и иных форм участия публичного субъекта в капитале организаций — законодатель по факту подстраховался, ибо "иные формы участия публичного субъекта в капитале организаций" еще не придумали;
· продажи государственных запасов драгоценных металлов и драгоценных камней;
· продажа имущества учреждений, унитарных предприятий.
Это источник доходов местных бюджетов, предусмотренный БК РФ. Его правовое регулирование содержится в ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления (далее МСУ) в РФ" в ст. 56.
Под средствами самообложения понимаются разовые платежи для решения конкретных вопросов местного значения, которые устанавливаются в абсолютной величине, равной для всех жителей муниципального образования, кроме отдельных категорий граждан, пользующихся освобождением (их доля должна составлять не более 30% от общего числа жителей МО).
Правовая природа этого изъятия спорна. Ст. 41 БК РФ формально юридически этот платеж включает в состав неналоговых платежей, однако это обязательный публичный платеж, который вводится на местном референдуме (сходе) граждан. В сравнении с налогами имеется отличие в целевом характере; при этом это обязательный индивидуально-безвозмездный платеж. В литературе его называют "разовым подушным налогом". Возник вопрос конституционности установления этого платежа: если это налог, то он не должен выводиться из-под ст. 57 Конституции РФ.
Законодатель говорит, что это именно средства само обложения. В связи с тем, что платеж взимается на местном уровне и обеспечивает решение проблем местного значения, то, несмотря на отсутствие прямого встречного удовлетворения, присутствует некий элемент условной возмездности, поскольку изъятие приближено к местному уровню, к конкретным вопросам небольшой группы населения. Прямую выгоду будет иметь либо каждое лицо, либо большинство лиц на данной территории. То есть усматривается не чистый вид индивидуальной возмездности, а косвенная индивидуальная возмездность, где компенсируются затраты органа МСУ на улучшение жизни населения.
Кустова не готова сделать однозначный вывод о конституционности такого изъятия.
На практике же происходит следующее: платежи вводятся, как правило, для привлечения дополнительных средств населения на цели мероприятий по благоустройству и социальному развитию. В нормативных правовых актах МО регулируется процедура, конкретные цели, размеры платежей. Основная же проблема на сегодняшний день состоит в определении порядка принудительного изъятия таких платежей, если они не вносятся добровольно. В нормативных правовых актах органов МСУ указывается на то, что они подлежат изъятию в том же порядке и в рамках тех же процедур, что предусмотрены и для налоговых платежей. Конституционность такого порядка вызывает вопросы, если федеральный законодатель этого не предусматривает.
Сами органы МСУ воспринимают эти изъятия как изъятия налогового характера. В целом ряде С РФ сами С РФ даже стимулирует МО к введению этих средств самообложения и появляются стимулы для этого в виде субсидий от С РФ, что также сомнительно с точки зрения конституционности.
Кроме того, можно поставить под сомнение конституционность средств, если за их счет обеспечивалось бы не решение дополнительных вопросов, а если бы публичная власть рассчитывала бы за их счет решить те вопросы, которые должны были, в соответствии с федеральным законом, обеспечиваться за счет налоговых поступлений или неналоговых доходов. Таким образом, смещения баланса быть не должно.
