Россия после Столыпина

Разрушение традиционной культуры и моральная поляризация общества

Разрушение традиционной культуры сопровождалось так же серьёзным изменением морали и нравственности в обществе. Власть, обрекающая на гибель миллионы людей, не могла не нарушить серьёзный предохранитель в народе против насилия.

Массовые убийства людей властью в 1905-9107 годах снял в широких кругах, как властей, так и народа, моральный запрет на убийство "своих". Русский народ получил наглядный урок, что все просьбы и мольбы бесполезны - власть будет стрелять даже в детей, несущих иконы, как это было в Кровавое Воскресенье. Из этого следовал вывод, что только с оружием в руках можно отстаивать свои жизненные интересы.

Существенным был массовый подъем активностив среде крестьянства, вызванный всё ухудшающимися условиями существования. До сих пор наказы крестьян, которые они посылали своим депутатам в Думу, поражают исследователей многочисленностью и чёткостью формулировок моральных проблем и конкретикой предложений по их решению.

Фактический отказ царского правительства решать проблемы крестьян, вызванные массовым обнищанием и голодом, которые породила Столыпинская реформа, убедило массы крестьян, что царское правительство аморально и является кровным врагом крестьянства.

С этого момента мораль претерпела существенные изменения - в народе был сломан окончательно стереотип предохраняющий от насилия. Стали стремительно распространяться настроения на насильственный слом существующих порядков и свержение самодержавия.

Царское правительство, поступая в точном соответствии с тем, что диктовали им западные экономические теории, неизбежно должно было вступить в полное противоречие с существовавшими в традиционном обществе и пронизывающими их сверху до низу, традиционными представлениями о морали и нравственности.

Поступая "экономически" царское правительство тем самым стало полностью аморальным, так как западная модель экономики и западная экономическая наука присутствия такого фактора как мораль не предполагает.

Фактически рабочие и крестьяне были поставлены перед жестоким выбором: для осуществления их требований по морали, необходимо было уничтожить физически то, что этому препятствовало - царское правительство. Т.е. поступить против тех требований морали, которым они следовали. Дальнейшее ухудшение их существования, накопление гнева и отчаяния в их среде, оставляли всё меньше и меньше шансов на бескровное решение ситуации.

Поэтому, Февральскую революцию 1917 года они и восприняли именно как долгожданное решение неразрешимой дилеммы.

Деградация элиты

На все процессы, происходящие в России начала 20 века, наложилось крайнее проявление разложения и деградации элиты.

Классическая схема деградации элиты была описана более ста лет назад западным учёным Паретто. Эта схема состоит в том, что на место лучших, со временем, приходят худшие. Любая закрытая система элиты (т.е. выбирающая только из своих и не признающая никого из тех, кто "со стороны"), неизбежно загнивает. Но ирония человеческой эволюции в том, что талантливые люди равномерно распределяются в среде всего народа и с течением времени в результате работы вероятностных выборок количество людей внутри элиты, способных к эффективному управлению, всё сокращается до тех пор, пока не перейдёт некий критический уровень. Что происходит за этим уровнем, вполне понятно. Из человеческой практики и статистических подсчётов определён средний срок деградации элиты закрытого типа - примерно 300 лет. Этот путь был полностью пройден монархией семьи Романовых.

Весьма яркой иллюстрацией этого было поведение самого Николая II.

Царь не ценил преданных России и самодержавию государственных деятелей, даже выдающихся (подобно Столыпину). Из-за болезненно развитого самолюбия он не любил спорить. Как-то он сам признался: "Я всегда во всем со всеми соглашаюсь, а потом делаю по-своему". Генерал А.А. Мосолов, начальник канцелярии Министерства двора в 1900-1917 гг. писал: "Он увольнял лиц, даже долго при нем служивших, с необычайной легкостью. Достаточно было, чтобы начали клеветать, даже не приводя никаких фактических данных, чтобы он согласился на увольнение такого лица. Царь никогда не стремился сам установить, кто прав, кто виноват, где истина, а где навет... Менее всего склонен был царь защищать кого-нибудь из своих приближенных или устанавливать, вследствие каких мотивов клевета была доведена до его, царя, сведения".

Протопресвитер армии и флота Г. Шавельский, находившийся в ставке при царе в 1916-1917 гг., оставил подробные описания того, как царь проводил свои дни в качестве главнокомандующего. Чтение их оставляет тяжелое чувство. Видно, что революция, причем руками высших военных чинов, была неизбежна.

Таким образом, чтобы выжить, Россия должна была решительно отказаться от полностью выродившейся экономической и политической системы и заняться поиском более совершенной.

Захват экономики России Западными финансовыми структурами

В России развивалась "дополняющая Запад" промышленность, почти целиком принадлежащая иностранному капиталу. Вот каково было положение к 1910 г. В металлургии банки владели 88% акций, 67% из этой доли принадлежало парижскому консорциуму из трех банков, а на все банки с участием (только участием!) русского капитала приходилось 18% акций.

В паровозостроении 100% акций находилось в собственности двух банковских групп - парижской и немецкой. В судостроении 96% капитала принадлежало банкам, в том числе 77% - парижским. В нефтяной промышленности 80% капитала было в собственности у групп "Ойл", "Шелл" и "Нобель". В руках этих корпораций было 60% всей добычи нефти в России и 3/4 ее торговли.

В дальнейшем захват российской промышленности и торговли иностранным капиталом не ослабевал, а усиливался. В 1912 г. у иностранцев было 70% добычи угля в Донбассе, 90% добычи всей платины, 90% акций электрических и электротехнических предприятий, все трамвайные компании и т.д.

При сумме государственных доходов России в 1906 г. 2,03 млрд. руб. государственный долг составил 7,68 млрд., причем на 3/4 это был внешний долг. Дефицит госбюджета в России составлял почти 1/4 доходов и покрывался займами. Финансовое положение государства было крайне неустойчивым.

В марте 1906 г. Председатель Совета министров С.Ю. Витте писал министру иностранных дел В.Н. Ламздорфу: "Мы находимся на волоске от денежного (а следовательно, и общего) кризиса. Перебиваемся с недели на неделю, но всему есть предел". В апреле 1906 г. правительству удалось получить у западных банкиров заем в 843 млн. руб. (за вычетом процентов было получено 677 млн. чистыми).

Как писал Витте, "заем этот дал императорскому правительству возможность пережить все перипетии 1906-1910 годов, дав правительству запас денег, которые вместе с войском, возвращенным из Забайкалья, восстановили порядок и самоуверенность в действиях власти". Западные банкиры спасли тогда царизм от финансового краха. Но уже в начале сентября 1906 г. министр финансов В.Н. Коковцов жаловался П.А. Столыпину на нехватку 155 млн. руб. Европейские банки при таком положении продолжили экспансию в Россию, полностью ставя под контроль ее экономику.

Захват промышленности России западными финансовыми структурами выражался также и в прямой диктовке захваченным предприятиям что, в каком объёме производить и, главное, по каким ценам это всё продавать на внутренних российских рынках.

К началу Мировой войны стало почти очевидно, что такой уровень присутствия иностранного капитала уже лишает Россию и политической независимости.

Общественно-политическая жизнь России накануне войны

"Охранка"

Во времена Столыпина политическая полиция приобрела исключительное влияние на происходящие в России события. Во многом, действия политического сыска, названного "Охранкой" имели весьма разрушительный эффект для всего государства.

Дело в том, что Охранка пошла на абсолютно недопустимое, особенно в традиционном обществе, предоставление "лицензии на политическое насилие" против оппозиции. Размывание абсолютной монополии на легитимное насилие - начало гибели государства.

Один из политических руководителей охранки П.И. Рачковский, по свидетельству многих историков (а главное, по сложившемуся тогда в обществе мнению), санкционировал политические убийства оппозиционных деятелей сотрудничающими с охранкой уголовниками - профессиональными убийцами, которые выдавали свои действия за акции "черносотенцев".

Создание охранки нового типа, безнравственность которой еще больше подорвала авторитет государства, бумерангом ударило по государству. Именно Столыпин организовал провокацию, которая привела к разгону II Государственной думы 3 июня 1907 года.

Охранка подбросила одному депутату от социал-демократов "наказ" солдатам столичного гарнизона с призывом к вооруженному восстанию. Затем устроила обыск и этот "наказ" обнаружила. 1 июня Столыпин потребовал от Думы разрешения на арест депутатов социал-демократов, но Дума даже не успела рассмотреть этот вопрос, как ее распустили указом царя. Это вошло в историю как "переворот 3 июня".

В России была учреждена перлюстрация писем - вскрытие писем на почте и их изучение в департаменте полиции. Страна жила в атмосфере тотального сыска - просматривалась даже почта министров и великих князей.

По распоряжению Столыпина в 1910 г. был образован секретный агентурный отдел, который курировал провокаторов. Возникла, целая русская школа провокации. Денег на это не жалели, провокатор Р.В. Малиновский, член ЦК партии большевиков, имел жалованье 700 руб. в месяц (жалованье губернатора составляло 500 руб.). Провокатор в партии эсеров Н.Ю. Татаров только за 7-8 месяцев его службы с марта 1905 г. получил 16100 руб. (платежные документы были обнаружены в 1917 г.).

При Столыпине стал провокатором член партии эсеров Е.Ф. Азеф, осведомитель полиции с 1893 года. Он планировал и осуществлял террористические акты на крупных сановников и министров, и в то же время выдавал охранке весь состав боевой организации эсеров. После его разоблачения, в прессе того времени, ставился вопрос, кого же Азеф предавал больше и чаще - охранку эсеровской партии или террористов - охранке. У директора Департамента полиции А.А. Лопухина, например, сложилось убеждение, что гораздо больше урона Азеф нанес полиции. П. А. Столыпин, напротив, категорически отстаивал версию о выдающихся заслугах Азефа в деле охраны.

Охранка поддерживала прямую связь с террористами. Образовалось своеобразное сотрудничество охранки и террористов, в результате которого в атмосфере страха быстро росло влияние секретных служб, их руководство получало все новые чины, награды, финансирование и власть над жизнями людей - вплоть до самых верхов общества.

Убийство министра В.К. Плеве, которое полиция практически не стала расследовать, было своего рода "платой" за надежность такого ценного агента, как Азеф. Эта его "победа" стала для него гарантией безопасности в среде эсеров.

Раскрытие провокатора Азефа и последующее обсуждение нанесло тяжелый удар по всей государственности России. В 1908 г., очень многие в России поняли, что монархическая государственность обречена, что она попала в порочный круг, из которого не видно выхода - сам ее организм стал взращивать провокацию и требовать все больших и больших ее доз. Провокация как защитник государства неминуемо становится и его убийцей (после убийства Столыпина отмечали, что оно было организовано по тем самым канонам, которые и вырабатывал Столыпин - связкой "провокатор-охранка").

Дело Азефа потрясло российское общество тем, что оно показало, как далеко зашло в России развитие системы провокаций как, образно говоря, "раковой опухоли государства". Здесь есть важная для нас сегодня сторона. Азеф - провокатор-предприниматель, фигура новая и немыслимая в культуре традиционного общества.

Азеф строил всю свою работу на принципе максимизации чисто материальной, денежной выгоды - с помощью полиции он добился возможности распоряжаться очень большими средствами кассы Боевой организации эсеров, а затем, шантажируя полицию угрозой терроризма, все время требовал повышения заработка. А по своим убеждениям он вовсе не был ни революционером, ни эсером, он был большой поклонник реформы Столыпина.