ДЕйСТВИТЕЛЬНОСТЬ

"Действительность есть ставшие непосредственным единство сущности и существования, или внутреннего и внешнего. Обнаружение дей­ствительного есть само действительное, так что оно в этом обнаружении также остается существенным и лишь постольку существенно, поскольку оно имеется в непосредственном внешнем существова­нии" (312-813).

В философии Гегеля непосредственные и опосредствованные логические определения чередуются, следуют одно за другим; непосредствен­ное опосредствуется и дает непосредственность нового уровня, которая в свою очередь опосредствуется. Первым непосредственным было бытие. Существование, опосредствованное рефлексией, становится непосредственным единством бытия и рефлексии. Действительное - непосредственное единство сущности и существования. Наличное бытие действительного есть проявление самого себя, а не другого. Действительность как единство внутреннего и внешнего, как проявившаяся сущность "насквозь разумна" (314).

Трудности, которые испытывал Гегель при разработке учения о сущности, особенно заметны в разделе о действительном. Это нашло свое выражение в заметном различии структур, а отчасти и трактовок действительного в "Большой" и "Малой" логиках. В "Малой логике" ("Энциклопедия философских наук") обычному тройному разделению изложения Гегель предпосылает также тройственную структуру, представляющую действительное как таковое. Этот раздел включает в себя, наряду с общей характеристикой действительного, категории возможности, случайности и необходимости как последовательные определения действительного. Эта триада понятий представляет собой ха­рактеристику "становящейся" действительности, последовательность этапов проявления сущности в явлении. Сущность становится действительной, когда она поднята на уровень необходимости.

Возможность выступает как внутренняя или потенциальная действительность. Возможность проходит ступени от формальной до реальной. Возможность - внутренняя сторона действительности, еще не пере­шедшая в действительность. Формально возможно все, что не противо­речит себе, тождественно с собой. Возможно, например, что сегодня Луна упадет на Землю, турецкий султан сделается римским папою. Однако формальной возможности противостоит другая возможность, т.е. невозможность в отношении первой. Формальная возможность по­этому по сути дела есть невозможность.

Внешней стороной действительности, в которой выражается возмож­ное, выступает случайное. "Случайное есть вообще лишь нечто такое, что имеет основание своего бытия не в самом себе, а в другом" (318). Случайное есть то, что может быть, а может и не быть.

Часто, особенно в последнее время, замечает Гегель, "случайность непростительно возвеличивалась, и ей приписывали как в природном, так и в духовном мире ценность, которой она на самом деле не обладает" (318). Особенно важно определить отношение случайности к воле и свободе. Нередко под ними понимают голый произвол. Послед­ний несомненно есть "существенный момент свободной по своему понятию воли", он, однако, "отнюдь не есть сама свобода, а есть только формальная свобода "(319).

Реальная возможность, в отличие от формальной, является совокупностью условий. Она не имеет противостоящей ей другой реальной возможности.

Единство реальной возможности и действительности есть необходимость. Необходимость относительна, поскольку она имеет свою предпосылку, свой отправной пункт в случайности. Мир в целом, как самосохраняющийся мир, выступает как абсолютная необходимость. Необходимость скрыта под видимостью случайности. "Развитая дей­ствительность как совпадающая в едином смена внутреннего и внеш­него, смена их противоположных движений, объединенных в одно дви­жение, есть необходимость" (322).

Необходимость слепа, в отличие от целесообразной деятельности. Однако в основе необходимости лежит понятие. Точка зрения необходимости имеет большое значение для философии истории, нашего умо­настроения и поведения.

В представлениях Гегеля о случайности и необходимости довольно прозрачно просматривается глубокая идея диалектической взаимосвя­зи этих двух противоположностей, которая является одним из лучших достижений нового интеллекта.

Чрезвычайный интерес представляет трактовка Гегелем необходимости как процесса. Необходимость есть процесс, элементами которого вы­ступают условия, предмет и деятельность.

Условия - это полагаемое и предполагаемое; оно соотносится с предметом и в то же время обладает самостоятельностью. Существует полный круг условий. Условия пассивны, служат материалом для предмета и, следовательно, входят в содержание предмета, содержат все его определения. Предмет - нечто внутреннее и возможное и в то же время некое самостоятельное содержание. Предмет "произведен условиями и обязан им своими определениями" (327). Деятельность зависит от предмета и условий, и в то же время есть нечто самосто­ятельное. "Оно есть движение, переводящее условия в предмет и последний в условия как в сферу существования, или, вернее, движение, выводящее предмет из условий, в которых он имеется в себе, и дающее предмету существование посредством снятия существования, которым обладают условия" (337).

Действительность, таким образом, имеет деятельный характер. Так Гегель вводит в трактовку развивающейся идеи весьма важное понятие деятельности, имеющее весьма существенное значение для понимания коренных особенностей его философии. Нетрудно заметить, что понятие деятельности, которую Гегель трактует как сущностное свойство логической идеи, представляет собой сколок с чисто человеческого качества, его трудовой деятельности, включающей ус­ловия, предмет деятельности и самый труд, собственно деятельность. Антропоморфическая парадигма в философии Гегеля становится все более явственной.

Необходимость выступает в конечном счете как "единая, тождественная с собой, но полная содержания сущность" (327). Необходимое - это то, что опосредствовано кругом обстоятельств, условий; оно таково потому, что таковы условия, и в то же время оно таково непо­средственно, оно таково, потому что оно есть. В завершенном виде действительность вся, во всех частностях, выступает как необходимая потому, что она таковой возникла.

В связи с понятием действительного Гегель сформулировал знаменитый тезис, превратно понятый многими его последователями: "Все действительное разумно, все разумное - действительно". Этот тезис нередко толковался в опошленном смысле - как оправдание всего существующего, вместе с его мерзостями. Такой интерпретации придерживался одно время, например, В.Г. Белинский. Однако в логике Гегеля действительным является не все, что существует, а то, что вызвано условиями, которые делают существующее действительно­стью. Когда эти условия исчезают, действительное перестает быть разумным и, следовательно, перестает быть действительным. Так, Римская империя была действительной, пока не исчезли породившие ее условия, что превратило ее в неразумную и недействительную.

Построив понятие действительного как ставшей целостности, Гегель далее различает в ее развитии: а. Субстанциальное отноше­ние; в. Причинное отношение; с. Взаимодействие.