Августовские события и развал СССР привели к власти в России новых людей, но они тоже являлись представителями недавней партийно-государственной номенклатуры. Это определило методы и стратегию их действия. Оформление российского спектра политических партий шло стремительно. К концу 1991 г. началась консолидация коммунистически настроенных сил в обществе, появились новые политические партии, часть которых возникла на основе существовавших в КПСС платформ и движений, — Социалистическая партия трудящихся, Российская Коммунистическая партия, Всесоюзная партия большевиков и ряд др. Конституционный Суд признал конституционным указ Ельцина о приостановлении деятельности КПСС, но одновременно подтвердил право граждан, придерживающихся коммунистической идеологии, объединяться в политические организации по территориальному принципу. В феврале 1993 г. КПРФ насчитывала более 500 тыс. человек, что было больше, чем во всех остальных партиях вместе взятых. Шел рост национально-патриотических движений — возникли Российский общенародный союз, Русский национальный собор и другие организации.
Вопросы, связанные с государственным устройством России, приобрели первостепенное значение. В конституциях России и автономных республик уже были осуществлены некоторые изменения: исключены из официального названия государства слова «советский» и «социалистический», введен институт президентства, учреждены двухпалатный Верховный Совет и Конституционный Суд, избирательная система приобрела демократический характер, расширились права в местных органах власти. В то же время разделение властей было проведено непоследовательно, в целом система власти сохраняла многие черты прежней, советской системы. Советы, освобожденные от диктата КПСС, становились препятствием для исполнительной власти. Съезд народных депутатов России, а также сформированный из части народных депутатов Верховный Совет претендовали на роль главного центра власти. Наибольшую активность проявлял Верховный Совет.
Развернулось противостояние представительной и исполнительной властей, которое достигло высокой степени остроты в марте 1993 г., когда впервые был поставлен вопрос о недоверии Президенту. Проведенный 25 апреля всенародный референдум показал, что из 58% участвовавших в нем граждан лишь 62% заявили о своем доверии Президенту — это составило чуть более четверти имеющих право голоса. Учитывая ситуацию, Ельцин форсировал подготовку проекта новой Конституции РФ. Конституционное совещание в конце июня 1993 г. одобрило проект Конституции России, в которой вводилась другая, несоветская система органов власти. В итоге противостояние Президента и Верховного Совета усилилось. Руководство Верховного Совета высказывалось за воссоздание СССР, свертывание реформ, проводившихся методом «шоковой терапии», ограничение власти Президента и повышение роли Советов.
Острый политический кризис разразился 21 сентября 1993т., когда Ельцин подписал указ о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета и о проведении в декабре 1993 г. выборов в новый двухпалатный парламент, а также референдума о новой Конституции. Руководство Верховного Совета и большинство членов Конституционного Суда признали этот указ неконституционным. Противостояние Верховного Совета и Президента РФ усилилось и стало столь жестким в начале октября, что приобрело вооруженную форму, появились жертвы. Попытки урегулировать проблему мирным путем не имела успеха. Лидеры обеих сторон призывали население столицы выйти на улицы и поддержать их. Ельцин ввел в столице чрезвычайное положение и санкционировал 4 октября обстрел Белого дома, где оставался Верховный Совет, в том числе из танковых орудий. Ельцину удалось разрешить кризис в свою пользу, но тяжелой ценой. Вооруженные методы разрешения политического конфликта, человеческие жертвы, которые в полном объеме неизвестны, стали тяжелым грузом для сторонников реформ. Стабилизация положения в стране и столице шла медленно и мучительно. Исторический смысл трагических событий октября 1993 г. заключался в крушении Советов и советской власти, которые после падения КПСС оставались последним оплотом старой системы и барьером на пути либеральных экономических и демократических преобразований.