П.Т. де Шарден. Исчезновение неандертальцев ознаменовало переход к среднему и верхнему палеолиту (3-1,75 млн.–12-10 тыс

Исчезновение неандертальцев ознаменовало переход к среднему и верхнему палеолиту ( 3-1,75 млн.–12-10 тыс. лет назад): начинается эпоха бурного развития вида “человека разумного”. Но культура по-прежнему не имела иных средств консолидации соплеменников, нежели образ врага. Дихотомическое сознание (“они-мы”) определяло первобытное сознание и первобытную культуру. Враждебность, неприязнь к “чужим” оборачивалась сочувствием, симпатией к “своим”.

По такой логике формировались начала комплекса явлений, развитые формы которых обозначаются понятиями милосердия, морали, нравственности, ответственности. Их исходно антиэнтропийная функция сплочения сообщества, переноса агрессии на внешний мир подкреплялась формированием мифологии и религии, искусства и ритуалов, этики и языка (Назаретян 1991: 113, 1996: 52-53; Моисеев 1998: 171-179).

£ Первоначально этические отношения складывались в виде табу, запрета, например, на убийство, но только по отношению к “своему”. К “чужакам” же отношение враждебное. Даже насильственные половые контакты были запрещены: самка чужака это нелюдь[114]. До сих пор убийство “неверного” у мусульман далеко не всегда почитается за грех.

£ Мифология, религия формировались по такой же логике. Сейчас доказано: неандертальцы и кроманьонцы имели сложные формы религии, но в смертельной схватке святые чувства побуждали безжалостно истреблять чужака вместе с женщинами и детьми[115].

£ Эстетические отношения (искусство) – наскальные рисунки и древние танцы, представления о герое и прекрасном, также построены на противопоставлении себя другим (образ своего героя) (Леви-Строс 1994).

Прямые проявления первобытного сознания в позднейшей истории наблюдались иногда в зловещей форме. Католики с мечом в руках освобождали Гроб Господень, завоёвывали Америку, резали гугенотов, жгли на кострах еретиков. Православная церковь освящала войны за освобождение братьев-славян (Катастрофы и нравственность 1992: 95-99).

Завершается палеолит антропогенным кризисом, который произошёл 10-15 тыс. лет назад, и получил название верхнепалеолитического кризиса. Эффективность охотничьих технологий возрастает настолько, что стали исчезать популяции животных, которые служили источником пищи. Дротики и копья с наконечниками, копьеметалки и ловчие ямы, лук со стрелами и прочая “охотничья автоматика” обеспечивала присваивающему хозяйству небывалый технологический потенциал. Это совпадает с общим потеплением на планете (геологическая эпоха голоцена, геологическая весна), возникают идеальные условия для роста населения и, Þ, потребностей. У людей формируется чувство всемогущества, безнаказанности, они превращаются в подлинный бич животного мира. Есть эмпирические данные, свидетельствующие об этом:

ýв Якутии обнаружили “рукотворное” слоновье кладбище – рядом обнаружили стоянку первобытного человека;

ýв Чехии, Франции известны места, где было убито от сотни до тысячи мамонтов, многие тысячи лошадей;

ýв Сибири мамонтов убивали целыми стадами, строили жилища из мамонтовых клыков “с претензией на роскошь”.

Природа (среда) не могла бесконечно выдерживать давление мощного агрессора: животные стали исчезать. Вымерли пещерные медведи, мамонты, некоторые породы лошадей. Примерно 25 тыс. лет назад первые люди проникли в Америку, прошли от Аляски до Огненной Земли, истребив по пути непуганые стада слонов, верблюдов.

Экологический кризис повлёк за собой кризис политический: конкуренция между сообществами людей ожесточается, резко сокращается количество населения, кое-где люди вообще исчезают. Большая[116] часть человечества опять оказалась на грани самоуничтожения – это и называется кризисом верхнего палеолита.

Спасла человека неолитическая революция – грандиозный процесс перестройки способа существования, который длился примерно 5 тыс. лет (ХV-VIII тыс. до н. э.). Присваивающее (охота, собирательство) хозяйство, зашедшее в тупик, сменяется производящим хозяйством: земледелием и скотоводством. Земледелие и скотоводство более щадящая деятельность по отношению к природе, нежели охота и собирательство. Исследователи неолита отмечали, что человек вступил в сотрудничество с природой и перестал быть только потребителем её благ. Переход к новым[117] технологиям потребовал совершенствования социальной организации, разделения функций между племенами[118], разделения труда внутри племени (Леви-Строс 1994: 124).

Происходит скачок и по интеллектуальному, информационному критерию. Ум земледельца и скотовода во многом отличается от ума охотника и превосходит его по информационному объёму. Этнографы рассказывают о недоумении охотника, наблюдающего действия землепашца или скотовода: зачем высевать зерна или оставлять плененный скот, если их можно использовать сразу, т. е. съесть? Более примитивный ум не способен уловить целевой замысел более ёмкого мышления.

Но самое важное состоит в том, что новый интеллектуальный уровень вызывает и новое качество человеческих отношений: поголовное физическое уничтожение чужаков и людоедство сменяются различными формами межплеменного компромисса.

Аграрная деятельность давала больше пищи, чем было необходимо. Но кто-то должен был охранять племена, производящие пищу. Возникает симбиоз “сельскохозяйственных” и “воинственных” племён, первые формы межплеменного компромисса, причём через выгоду! Выгоднее изымать излишки, чем истреблять более слабых противников. Выгоднее отдать часть продукта, чем безнадёжно сражаться или убегать. Возникает классовое расслоение, но, и это очень важно, коллективная эксплуатация вытесняла нормативный геноцид. З. Фрейд писал: намерению убивать, способно противостоять соображение, что врага можно с пользой употребить для работы, если сохранить ему жизнь. Тем самым насилие вместо убийства довольствовалось порабощением. Так было положено начало пощады к врагу. Это было переворотом эпохального значения, началом человеческой истории.

Но прежние нормы отмирают не сразу. Людоедство сохранялось в африканских и американских культурах, но оно навсегда перестало служить обычным способом расправы для людей вражеского племени.

В первобытном мышлении кроме обычного людоедства [119] отсутствует и понятие об индивидуальности. Убивая или оставляя на стоянках “ненужного” ребёнка, туземцы как бы “откладывают” его появление на свет. Такая демографическая политика первобытных племён в неолите была утрачена. У первобытных людей не было и понимания связи половой акт – ребёнок: если бы это было так, то дети рождались бы только у красивых женщин. В письменной истории можно встретить примеры убийства детей родителями или родителей детьми, но это трактуется как трудный выбор – либо страшного преступления, либо героического подвига (Назаретян 1996: 52-61).

К. Ясперс называл донеолитическую эпоху доисторией. В доистории возник человек как биологический вид, история же начинается с появлением письменности. Первый, правда, спорный, документ умения считать, так называемую “вестоницкую кость” с зарубками, относят к периоду около 30 тыс. лет назад. С 8-го тыс. до н. э. появляются древнейшие укреплённые поселения городского типа (например, Иерихон в Палестине). К 5-му тыс. до н. э. относят появление одного из первых астрономических приборов – солнечных часов. Тогда же в районе больших рек (Евфрат, Тигр, Нил) развивается строительство оросительных систем, при сооружении которых использовались землемерные инструменты и приборы (измерительный шест, отвес, измерения по звёздам). 4-м тыс. до н. э. датируются первые данные о пиктографическом словесном письме (египетские иероглифы) и цифровых символах. В середине этого же тысячелетия Месопотамию заселяют шумеры, которые также создают письменность (Фолта, Новы 1987: 22-24; Шарден 1987: 164-166; Назаретян 1991: 113-114; Ясперс 1994: 68).

Появление человека, учитывая влияние традиционных дисциплинарных границ, знаменует критический поворот в ходе курса. Это момент, когда на смену “естественным” наукам приходят науки “общественные” или “гуманитарные”. Д. Кристиан с коллегами в курсе УИ при “переходе к человеку” даже читают специальную лекцию, в которой ставится вопрос: действительно ли история менее “научна”, чем Е? Существуют ли фундаментальные различия между типами свидетельств “естественников” и “историков”: отличается ли кардинально письменный документ от красного свечения далёкой галактики? В курсе Е рассмотреть историю человечества позволяет единая модель УИ (Кристиан 2001).