О возникновении христианства, становлении его вероучения написано огромное, по существу, необъятное количество книг, статей и других публикаций. На этом поприще трудились и христианские авторы, и философы-просветители, и представители библейской критики, и авторы-атеисты. Это и понятно, поскольку речь идет об историческом феномене - христианстве, создавшем многочисленные церкви, имеющие миллионы последователей, занимавшем и до сих пор занимающем большое место в мире, в идейной, экономической и политической жизни народов и государств.
Вплоть до восемнадцатого столетия исследование начал христианства было запрещено. Излишнее любопытство, желание узнать больше, чем рассказывает Новый завет и церковная традиция, казались правоверным христианам в высшей степени предосудительным, граничащим с ересью. Многие ученые не отваживались обнародовать результаты своих исследований. Эти работы публиковались лишь после их смерти. Только благодаря просветителям восемнадцатого века сделалось возможным научное исследование происхождения христианства. Изучались самые разнообразные источники: произведения античных писателей, которые упоминали о христианах, сочинения христианских богословов и их противников, а также, конечно, те книги, которые сами христиане почитают священными и боговдохновенными, где изложены основные догмы христианской религии, легенды о жизни ее основателя – Иисуса Христа, приведены его слова и поучения.
|
|
Религиозная проблема Просвещения чрезвычайно усложнилась в условиях Римского мирового государства, когда стали разрушаться вековые границы между многочисленными национальностями, вошедшими в него. Как подчеркнул Ф. Энгельс в статье «Бруно Бауэр и первоначальное христианство», перестройка социальной структуры Римской империи, происходившая в течение веков, привела к гибели прежних локальных религий. Этот процесс разрушения национальных религий, начавшийся еще в эллинистическую и завершившийся в римскую эпоху, был длительным и сложным процессом формирования монотеистической религиозности, соответствующей новым условиям «мирового» государства. Он был стихийным процессом творчества различных народов Римского государства. Напомним в этой связи, что образование огромных государств уже в эллинистическую эпоху сопровождалось упадком политических интересов и политической деятельности среди интеллигенции, искавшей удовлетворения своих мировоззренческих запросов в пределах узких содружеств, одним из типичных примеров которых стал эпикурейский Сад в Афинах. Народные массы, особенно далекие в античности от научно-философских интересов, но тоже, конечно, переживавшие процесс углубления своей духовной жизни, удовлетворяли свои мировоззренческие стремления в различных религиозных объединениях. И чем сильнее становился гнет императорской бюрократической машины, чем больше концентрировались в руках ее главы решающие рычаги политической жизни, тем равнодушнее относились к ней массы и тем враждебнее становились их религиозные объединения к официальной власти и ее идеологии.
|
|
Одним из наиболее характерных явлений религиозной жизни уже в эпоху эллинизма стал синкретизм, взаимное проникновение религиозных верований и культов различных народов Средиземноморья, вступающих во все более тесный контакт друг с другом. Религиозный синкретизм сводился тогда прежде всего к проникновению ближневосточных религиозных верований и образов, обладавших тысячелетней историей и шлифовавшихся в течение веков многочисленным жречеством, в религиозное сознание и религиозную жизнь сначала греков, а затем и римлян. Широкое распространение получили мифы и культы Осириса и Исиды, Аттиса и Кибелы, Адониса и Афродиты. Образы этих страдающих, умирающих и воскресающих богов некогда возникли как олицетворение растительной силы природы с ее годовыми циклами. Но в условиях усложнявшейся жизни эллинско-римских городов эти образы приобретали символический смысл, на первый план выступала их сущность в качестве глубоко и несправедливо пострадавших богов. К ним и тянулись страждавшие души как свободных, так и рабов, которые нуждались в утешении. Возникли многочисленные религиозные общины—уже не столько как национальные и племенные объединения, сколько как добровольные религиозные сообщества лиц различных национальностей, концентрировавшихся в тех или иных городах. Перед лицом огромного бюрократического государства, все туже завинчивавшего пресс бесчеловечной эксплуатации, ее многочисленные жертвы стремились, выражаясь словами Энгельса, к «бегству от внешнего мира в мир внутренний». Не видя никакого выхода и просвета в земном мире, они искали его в загробном и участие в различных религиозных мистериях рассматривали как гарантию будущего, посмертного спасения души. Представление о бессмертии человеческих душ, развивавшееся уже в VI в. до и. э. в орфико-пифагорейских общинах, становилось необходимым компонентом такого рода мистерий.
Среди богов восточного происхождения, получивших большое распространение в пределах Римской империи, нужно упомянуть также иранский культ бога Митры, одновременно олицетворявшего и физический свет, и моральную чистоту. Как «непобедимое солнце» этот культ получил особое распространение в военных кругах (одно время существовала даже тенденция превратить его в государственный культ). Мнтраизм опирался на довольно сложную космогонию. В ней отразились представления дуалистической иранской религии зороастризма о космической борьбе света и тьмы, которая в социально-моральном плане выступала как борьба доброго и злого, правдивого и лживого, морального и аморального. Митраизм, как и зороастризм, на который он опирался, включал в себя и сложное учение о загробной жизни и загробном воздаянии за земную жизнь, а также и эсхатологические представления, т. е. представления о конечном состоянии мира, когда светлое начало окончательно победит темный мир зла и в мире восторжествует справедливость.
Все перечисленные культы, как и множество других, не названных здесь, оказали огромное воздействие на формирующееся христианство. Но наибольшая роль в его становлении принадлежала религиозной иудейской мысли.
Значение этой мысли для религиозного развития поздней античности состоит, прежде всего в том, что в иудаизме, как ни в одной другой религиозной системе древности, сложилось понятие строгого монотеизма. Здесь не место рассматривать исторические и социальные причины культа Яхве в качестве единственного бога древних иудеев, не только опекуна еврейского народа, но и верховного блюстителя справедливости и высшего автора моральных законов.
|
|
Исключительная роль, сыгранная иудаизмом в религиозном развитии античного мира и в подготовке христианства, основывалась не только на его содержании, но на существовании единого документа, в котором оно было зафиксировано. Благодаря трудам многих компиляторов из числа иудейских жрецов примерно в V— IV вв. до н. э. была составлена священная книга древних евреев. Это чрезвычайно сложное произведение включает мифы и легенды еврейского народа (значительная часть их содержания сложилась под воздействием мифологии вавилонского и других соседних народов), творения фольклора, морально-юридические документы и другие памятники еврейской истории.
Несмотря на многочисленные противоречия и неувязки (а порой и нелепицы), вскрытые учеными в этом «богодухновенном» произведении, оно отличается от многих других религиозно-мифологических произведений древности целостностью охвата и объяснения природных и общественных явлений. Яхве представлен здесь единоличным и могущественным творцом мира и человека («из ничего», в течение шести дней), вседержителем природы и вершителем судеб человеческого рода.
Успеху религиозно-монотеистических представлений еврейского народа среди других народов античности, а затем и средневековья весьма способствовали также литературные достоинства священной книги, в которой описано множество жизненных ситуации и содержится немало сюжетов, поучительных и интересных для каждого человека.