Субъект культуры — человек культуры 3 страница

Роль телесной идентификации в социализации и инкультурации стается значимой, однако выполняет разные функции. Персональ-юе отделение от других индивидов в процессе социализации ком-[енсИруется чувством этнической принадлежности через тело — юситель генофонда. Мировыми религиями отвергается определя-эщее значение фактора национальной принадлежности, на первый [лан ставится духовное родство, что по праву позволяет помещать >елигию в центр культуры. Добровольный осознанный выбор че-ювеком своей религиозной принадлежности определяет и его куль-урную принадлежность, преодолевая генетическую ограниченность. В примитивных обществах сферы социальной жизни менее диф­ференцированы. Культурная принадлежность определяется член-

¹ Гадамер Г. Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988. 511.

ством в социальной структуре. Структурность — система отноше­ний между социальными статусами (жреца или шамана, вождя, ста­рейшин и т.д.) членов клана и между кланами. Эти отношения выражают пространственно-временные представления, т.е. являют­ся ключевыми в определении «картины мира». Вхождение чужака в примитивную социальную структуру (в новый клан, в систему родства) социально-политической антропологией обозначается по­нятием адопции (от англ. adoption — усыновлять, усваивать, при­нимать). Иноземца (пленника) включают в свой линидж (генеоло-гическое родство), клан (родовые отношения) с понижением стату­са. В последующем социальная мобильность осуществляется через соответствующий обряд и жертвоприношения. Таким образом, род­ственные, социальные и политические связи синтезируются и вопло­щаются в культурных символах. Вхождение в систему социальных отношений происходит посредством освоения символов культурно­го пространства и их присвоения, т.е. путем инкультурации.

Процессы инкультурации могут происходить как с отдельными индивидами, так и с целыми группами, Переселение кланов с опре­деленными культурными установками в новую культурную среду видоизменяет отношения внутри клана, разрушая связи либо, наобо­рот, адаптируя их к новым социальным отношениям. Приведем не­сколько исторических примеров инкультурации достаточно боль­ших сообществ.

США — «страна неограниченных возможностей» — в течение двух столетий принимали беженцев и колонизаторов со всего мира. Их влекла возможность строительства нового общества с равными возможностями — своеобразного «рая на земле». Многие религи­озные общины являлись монашескими, придерживались пуритан­ских взглядов (труд и предельно простой быт), стремясь к изоляции от внешнего мира. Не имея репродуктивной функции, такие общины пополнялись исключительно за счет неофитов. Из-за отсутствия мо­лодого поколения они вырождались, исчезая и реформируясь вновь. Иного принципа организации придерживались члены еврейской об­щины. Кибуц отличается от других экспериментов поселения в пер­вую очередь тем, что он первоначально был коммуной по необходи­мости. Необходимость выживания на враждебной пустынной земле вынудила первых поселенцев к солидарности и тяжелому совмест­ному труду. Наиболее высоким адаптационным потенциалом обла­дали также армянская, китайская диаспоры, т.е. диаспоры, основная функция которых — жизнеобеспечение ееё членов.

У немцев и еще в большей степени у русских крестьян всегда были сильны традиции свободного сотрудничества, почти незави-

Глава 5. Субъект культуры

5.3. Инкультурация и социализация

1мые от характера государства. Существует известная и хорошо эхзснованная точка зрения, что сельская коммуна, самоуправля-щаяся в том, что касается ее местных дел, и привыкшая к дискуссии, зляется широко распространенным институтом в устоявшихся со-эществах и наследницей автономии, подобной той, которая ранее /ществовала в семейной общине. Русские крестьянские общины, 1кже имевшие структуру кровнородственных связей и связанный с эй способ жизнеобеспечения, отличались высокой жизнеустойчиво-гью. Бегство в XVII в. старообрядцев от царя-антихриста дабы:охранить чистоту веры и обрести спасение в судный день», их эщинное расселение за Уралом и в Сибири, в сущности, подготови-э почву для экспансии Российской империи на восток.

Казачьи поселения (станицы) — пограничные форпосты русско-) самодержавия — принимали двойной вызов: со стороны коче-э1Х племен и природных условий. Представляя собой военное по-умонашеское братство наподобие братства рыцарских орденов или теингов, казачество сумело «подавить» развитостью культуры зем-гделия кочевой способ производства, преобразовав пастбища в рестьянские поля, а стойбища — в деревни. Таким образом, диас-эра (община) как этнокультурная группа, сплоченная кровнород-гвенными связями, является основным носителем культурного кода, ^еном» культуры, несущим всю необходимую информацию для раз-эрачивания модели социокультурных, политико-экономических от-ошений.

Эмиграцию из России периода 1917—1939 гг. можно считать истым экспериментом по исследованию процесса инкультурации социально-культурной адаптации, так как возвращение назад не редставлялось возможным. Население русской эмиграции не от-ичалось однородностью, среди эмигрантов были представители рупного капитала, государственные чиновники, интеллигенция, во-иные и выходцы из рабоче-крестьянской среды. Фактической при-иной их эмиграции являлась правовая незащищенность. В таком;е положении русские эмигранты оказались и за рубежом. Обра-/я многочисленные диаспоры в Германии, Чехословакии, Болга-ии, Польше, Греции, Югославии, Турции, Китае, они стремились при­лечь внимание европейского общества к своей проблеме. Актив-ую помощь оказывали им институты социокультурной адаптации, озданные самими же эмигрантами при поддержке государствен-ых властей: Русское общество Красного Креста, Всероссийский емский союз, Российский земско-городской комитет помощи граж-анам за границей; в Париже издавались специальные периоди-еские издания. Культурный и интеллектуальный потенциал эмиг-

рации позволял активно адаптироваться в западноевропейской сре­де. Например, в Праге, Берлине, Белграде открывались Русские Народные институты с целью подготовки специалистов для рабо­ты в России, а также внедрения русской культуры в европейское общество. Таким образом, собственная культура русской эмигра­ции была не только «водоразделом» между ней и европейскими народами, но и «мостом» между ними.

Итак, процессы социализации и инкультурации взаимообуслов­лены и присутствуют на каждой ступени культурно-исторического развития человека. Социализация при этом подчеркивает статус­ное положение человека в общественных отношениях. Инкульту­рация же является процессом освоения символического простран­ства, связанного с этим статусом, и всей организации обществен­ных отношений, ее исторической детерминированности, выраженной в национальной культуре. Первичное культурное пространство, формирующее «картину мира», в дальнейшей жизнедеятельности человека определяет его мировосприятие. Дети любой культурной общности в большей степени похржи друг на друга, чем на своих предков, поэтому, как писал Клакхон, «если ребенок из России ока­жется в Соединенных Штатах, то, став взрослым, он будет действо­вать и думать как американец, а не как русский»¹.

В межкультурных отношениях культурно-этническая принадлеж­ность выступает на первый план, определяет взаимодействие, тогда как социально статусное положение отдаляется на второй план. Внутрикультурные отношения, наоборот, дистанцируются социаль­ной принадлежностью, протекая на фоне культурного единства. Дифференцированность этих процессов от установки «Я среди сво­их» и «Я среди чужих» позволяет провести грань между социализа­цией и инкультурацией человека.

Клакхон К. Зеркало для человека. Введение в антропологию. СПб., 1998. С. 230

I

Глава 6

ЯЗЫКИ И СИМВОЛЫ КУЛЬТУРЫ,

КУЛЬТУРНЫЕ КОДЫ (СЕМИОТИКА КУЛЬТУРЫ)

6.1. Информационно-семиотический подход к культуре

Семиотика — это наука о знаках и знаковых системах. Основы 2 были заложены в XIX в. американским филоссгфом и логиком. Пирсом и швейцарским филологом и антропологом Ф. де Сос-ором (последний называл ее семиологией). Говорить о семиотике ультуры — значит рассматривать знаковые средства культуры и эактовать культурные феномены как составленные с помощью гих знаковых средств «тексты», которые несут в себе определен-ую информацию.

Как бы ни были различны определения культуры, даваемые азными авторами, в них всегда предполагается, что содержание /льтуры находит выражение в языке. Под языком в обиходе эычно понимают естественный разговорный язык — русский, 1глийский, китайский и т.д. Всякий разговорный язык представ-чет собой систему знаков, или код, с помощью которого люди эщаются, выражают и передают друг другу разнообразную ин-ормацию. Существуют и другие знаки и системы знаков, способ-ые служить этой цели (например, язык жестов, знаки дорожного шжения, нотная грамота, штриховые товарные коды, картографи-гские знаки и др.). Языком в широком смысле называют не >лько разговорный, вербальный язык, но любую систему знаков, угорая может использоваться людьми в информационно-комму--жативных целях.Знаковые средства и накапливаемая с их помощью информация — важнейшие, всеобщие и необходимые компоненты любой культу­ры. Учитывая это, можно рассматривать культуру как мир знаков, с помощью которых в человеческом обществе сохраняется и накап­ливается социальная информация (или, иначе говоря, как мир соци­альной информации, сохраняемой и накапливаемой с помощью со­зданных людьми знаковых средств). Такой подход к пониманию культуры называется информационно-семиотическим¹.

С информационно-семиотической точки зрения культура есть особая, свойственная человеческому обществу «надбиологическая» форма информационного процесса, которая принципиально отлича­ется от информационных процессов, имеющих место у животных, и обладает несравненно более богатыми возможностями. Если у жи­вотных информация кодируется хромосомными структурами и ней-родинамическими системами мозга, то в культуре хранилищами и каналами передачи информации становятся внешние по отноше­нию к телу человека структуры.

Выражая свои мысли и представления в созданных людьми зна­ковых системах, индивид объективирует'их. Это значит, что они как бы отделяются от него, приобретают самостоятельное, внеличност-ное существование. Они становятся социальной информацией, носителем которой оказывается уже не один данный индивид, а общественная культура. В отличие от биологической социальная информация, выраженная в знаковых системах, не исчезает со смер­тью добывшего ее индивида. Культура образует специфически чело­веческий, внегенетический «механизм» ее наследования — соци­альную наследственность. Благодаря культуре в обществе стано­вится возможным то, что невозможно в животном мире, — историческое накопление и умножение информации, находящейся в распоряжении человека как родового существа.

Культура — это коллективный интеллект и коллективная.па­мять, т.е. надиндивидуальный механизм хранения и передачи сооб­щений (текстов) и выработки новых (Ю.М. Лотман). Знаки и зна­ковые системы представляют собой «детали» этого механизма. Чтобы разобраться в том, какова их природа и как они функциони­руют, рассмотрим культуру в трех аспектах: во-первых, как мир артефактов, во-вторых, как мир смыслов, в-третьих, как мир знаков.

¹ В основе этой концепции лежат культурологические идеи, выдвинутые в работах Э. Кассирера, Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского, Вяч.Вс. Иванова, Г. Гадаме-ра, А. Моля, B.C. Степина, Д.И. Дубровского и других исследователей.

шьтура как мир Создавая культуру, люди отделяются от природы тефактов и строят новую, «сверхприродную» среду обита­ния. Нас с детства и до старости окружает со ех сторон эта «сверхприродная» культурная среда: пеленки и со-и, игрушки и книги, одежда и мебель, стекло и бетон, звуки музыки электрический свет — все это продукты человеческого труда, теды человеческого воздействия несет в себе даже то, что мы,им и пьем, даже воздух, которым мы дышим. Человечество живет к бы на грани двух миров — существующего независимо от него фа природы и созданного им мира материальной культуры, при-м в ходе исторического развития человеческого общества пер-ш все больше заслоняется вторым (хотя превратить материаль­но среду культуры в замкнутую сферу и полностью отгородить-: ею от природы невозможно).

Продукты и результаты человеческой деятельности, искусственно зданные человеком предметы и явления называют артефактами т лат. arte — искусственный и factus — сделанный). Артефакты — шомены культуры — это сделанные людьми вещи, рожденные ими >гели, найденные и используемые ими средства и способы действий, дгьтура включает в себя не только то, что находится вне человека, но изменения, которые он производит в самом себе, в своем теле и в оей душе, в собственном физическом и духовном облике.

Итак, культура есть мир артефактов — мир человеческой дея-;льности и ее продуктов. Это ее первая важнейшая характеристи-1. Она особенно важна тогда, когда речь идет о материальной /льтуре — вещах, домах и сооружениях, технике и вообще обо:ем том, что образует «вторую природу», которую человек создает >бственными руками вокруг себя. Но одной этой характеристики це недостаточно для понимания сущности культуры.

ультура как мир Человек — порождение природы, и все ее законы
[ыслов сохраняют свою силу в его деятельности так же,

как и в любых природных процессах. Никто не эжет отменить или нарушить их. Все, что человек творит, возникает г вопреки объективным законам природы, а в соответствии с ними, чем же тогда разница между предметами культуры и вещами при-)ды? Видимо, только в том, что человек вносит в свои творения жую «человечность», т.е. что-то специфически-человеческое, прин-шиально не могущее возникнуть без него. Эта-то «человечность» и зевращает продукты его деятельности в предметы культуры.

Явления природы, рассматриваемые в их собственном, независи-эм от человека бытии, обладают свойственными им характеристика-

ми. Эти характеристики составляют их объективную определенность, и кроме нее никакой другой определенности они не имеют. Иначе об­стоит дело с артефактами — предметами культуры. В отличие от явле­ний природы они обладают двойственной определенностью. С одной стороны, у них, как и у природных явлений, тоже есть объективная оп­ределенность, т.е. их можно рассматривать как реальность, которая существует сама по себе, отдельно от человека и характеризуется объек­тивно присущими ей свойствами. Но, с другой стороны, артефакты имеют еще и иную, субъективную определенность: в них воплощено то, что называют «смыслом», «значением». Эта субъективная опреде­ленность появляется у них потому, что человек «опредмечивает» в них свои представления, цели, желания и т.д. Они-то (представления, цели, желания и т.д.) и есть та «человечность», которую вносит чело­век в продукты своей деятельности.

Иначе говоря, люди не только практически, но и духовно «обра­батывают» предметы своей деятельности, вкладывая в них то, чего объективно, вне отношения к человеку, к его сознанию, у них нет и не может быть. Попадая в сферу человеческой деятельности, эти предметы приобретают новое, «сверхприродное», качество: способ­ность заключать в себе человеческий смысл, нести на себе отпеча­ток человеческого духа, служить человеку его собственным отра­жением. Таким образом, они выступают как предметы культуры благодаря духовной активности человека.

Наиболее очевидным образом способность человека наделять свои творения смыслом проявляется в речи: люди приписывают звукам своей речи смыслы, которыми они физически — как колеба­ния воздуха — сами по себе не обладают. Но смысл имеют не только слова и высказывания —.им так или иначе проникнуто все, что человек делает и что составляет культурную среду его обита­ния: произведения искусства и правила этикета, религиозные обря­ды и научные исследования, учеба и спорт и т.д. Смысл любого предмета, с которым имеют дело люди, выражается хотя бы в его предназначении, роли, функциях: смысл станка — в том, что он нужен для производства, автомобиля — в его использовании как средства передвижения, предметов домашнего обихода, мебели и посуды — в возможности удовлетворить с их помощью бытовые потребности и привычки. Кроме того, названные вещи могут иметь и иной смысл. Скажем, главным смыслом автомобиля для владель­ца роскошного «Мерседеса» может быть престижность этой марки.

Обратите внимание: предметы, взятые сами по себе, вне их отноше­ния к человеку, никакого смысла не имеют. Можно сколько угодно изучать, например, египетскую пирамиду, всматриваться в нее, исследо-

Глава 6. Языки И символы культуры, культурные коды

1ть ее строение, измерять, проводить физико-химические анализы и д.,'но обнаружить в ней какой-либо смысл не удастся, если при этом осматривать ее просто как физическое тело. Ее смысл существует; в ней самой, а в культуре, произведением которой она является. И юбы понять его, надо изучать эту культуру, а не только пирамиду. В антастической повести А. и Б. Стругацких «Пикник на обочине» оди сталкиваются с зоной, в которой прилетавшие на Землю инопла-:тяне оставили какие-то предметы. Эти предметы загадочны, их уст-(йство и свойства непонятны людям, но более всего непонятен их 1ысл (назначение, функции). И разобраться в этом никакое исследо-ние устройства и свойств не поможет: ответ на такие вопросы >жно получить только через постижение культуры инопланетян, лысл вещей существует не в них самих, а в культуре, их породившей, в тех, кто эту культуру освоил. Он создается и придается вещам здьми (или, как у Стругацких, представителями внеземного разума), ээтому нет ничего удивительного в том, что одна и та же вещь иобретает в разных культурах (и даже в рамках одной культуры я разных людей) совершенно различные смыслы.

Из культуры люди черпают возможность наделять смыслом не лько слова и вещи, но и свое поведение — как отдельные поступ-, так и всю жизнь в целом. Поэтому, например, без знания культу-[ прошлого трудно понять наших предков.

Итак, культура есть не просто совокупность продуктов челове-ской деятельности, артефактов. Культура — это мир смыслов, торые человек вкладывает в свои творения и действия. Такова эрая важнейшая характеристика культуры.

Человек живет не только в материальном мире вещей — его [знь протекает и в духовном мире смыслов. В ходе историческо-развития человечество постоянно расширяет и обогащает этот р. Мир смыслов — мир продуктов человеческой мысли — ве-к и необъятен, это своего рода «вторая Вселенная», существую-я наряду с расширяющейся космической Вселенной. Но в отли-2 от последней она возникает и расширяется благодаря усилиям ■ювечества. Человек — творец этой Вселенной. Она есть царство ювеческого разума. Создавая и развивая ее, он вместе с тем:дает и развивает самого себя.

1ьтура как мир Выступая в качестве носителей смысла, «обрабо-
ков тайные» (физически и духовно) человеком вещи,

процессы, явления становятся знаками. Знак есть ',дмет, выступающий в качестве носителя информации о других:дметах и используемый для ее приобретения, хранения, перера-•ки и передачи.

В культуре исторически складываются разнообразные системы знаков (коды). Знаковыми системами являются как естественные (разговорные, вербальные) языки — русский, английский и др., так и различного рода искусственные языки — язык математики, хими­ческая символика, «машинные» языки и т.д. К знаковым системам относятся также разнообразные системы сигнализации, языки изоб­разительных искусств, театра, кино, музыки, правила этикета, религи­озные символы и ритуалы, геральдические знаки и вообще любые множества предметов, которые могут служить средствами для выра­жения какого-то содержания. Мы живем не только в мире вещей, но и в мире знаков.

Явления культуры — это знаки и совокупности знаков («тек­сты»), в которых закодирована социальная информация, т.е. вло­женное в них людьми содержание, значение, смысл. Понимать ка­кое-либо явление культуры — значит видеть в нем не просто чувственно воспринимаемую вещь, но его «невидимый» субъектив­ный смысл. Именно постольку, поскольку явление выступает в ка­честве знака, символа, «текста», который нужно не только наблю­дать, но и осмысливать, оно и становится фактом культуры.

Когда какие-либо предметы (например, орудия труда) использу­ются в чисто утилитарных целях, их знаковая функция отходит на задний план, а на первый выдвигаются физико-химические свой­ства. Но при этом мы обычно и не воспринимаем их как предметы культуры. Как только мы берем во внимание их знаковый харак­тер, они начинают выступать как предметы культуры.

Таким образом, «памятники материальной культуры, орудия про­изводства в создающем и использующем их обществе играют дво­якую роль: с. одной стороны, они служат практическим целям, с другой — концентрируя в себе опыт предшествующей трудовой деятельности, выступают как средство хранения и передачи инфор­мации. Для современника, имеющего возможность получить эту информацию по многочисленным более прямым каналам, в каче­стве основной выступает первая функция. Но для потомка, напри­мер археолога или историка, она полностью вытесняется второй»¹.

Следует заметить, что знаковую природу, а следовательно, и спо­собность быть культурными феноменами, приобретают не только творения рук человека, но и природные явления, когда они становят­ся предметами его духовной деятельности. Вовлекая их в свой ду­ховный мир, люди наделяют их «человеческим» (эстетическим, нрав­ственным, религиозным) содержанием. Таковы образы хитрой ли-

Лотман ЮМ. Семиосфера. СПб., 2001. С. 399.

Глава 6. Языки и символы культуры, культурные коды

<иш трусливого зайца в народных сказках, поэтические описания /ги или заката, мистические интерпретации затмений, комет и

Извержение вулкана — природное явление, и как таковое оно:ит вне сферы культуры. Но когда оно понимается как проявле-

гнева богов или как трагедия человеческого бессилия перед шой стихией («Последний день Помпеи» К, Брюллова), то ста­ятся знаком, символом, в котором люди усматривают особый:рхприродный» смысл. И это делает его явлением культуры. Символами, носителями особого смысла, становятся и сами люди. ха. они выступают друг для друга не просто как живые существа, к кинозвезда, писатель, политический вождь, представитель той

иной профессии и т.д., это есть не что иное, как культурный омен.

[ультура в качестве мира знаков предстает перед нами в един-е материального и духовного. Действительно, знак есть чув-;нно воспринимаемый, материальный предмет, а его значение >1сл, информация) — продукт духовной деятельности людей. т выступают как своего рода «материальная оболочка» челове-[их мыслей, чувств, желаний. Чтобы продукты духовной дея-.ности человека сохранились в культуре, передавались и вос-•шмались другими людьми, они должны быть выражены, закоди-1ны в этой знаковой оболочке. Связь значения и знака (или, ie говоря, информации и кода, в котором она фиксируется и [слируется) определяет неразрывность духовного и материаль-• аспектов культуры.

аким образом, феномены культуры — это любые артефакты усственно созданные людьми предметы и явления), которые т в себе смыслы, т.е. выступают как знаки, обладающие значе-ли. Совокупности знаков образуют тексты, в которых содер-ся социальная информация (рис. 2.3.).

Смыслы

Артефакты

\

Знаки

Информация

Тексты

Рис. 2.3. Феномены культуры

6.2. Основные типы знаковых систем культуры

Каждому человеку более или менее понятна семиотика его род­ной культуры. Гораздо хуже обстоит дело с чужими культурами. Чтобы научиться улавливать значение и смысл их знаков и тек­стов, требуется приложить много усилий, и все же редко кому удает­ся достичь здесь такого же уровня, на каком находится понимание родной, знакомой с пеленок культуры. Язык любой культуры свое­образен и уникален. Но во всех культурах используются одни и те же типы знаков и знаковых систем.

Все многообразие знаковых средств, используемых в культуре, составляет ее семиотическое. поле. В составе этого поля можно выделить следующие основные типы знаков и знаковых систем:

— естественные;

— функциональные;

— конвенциональные (условные);

— иконические;

— вербальные (естественные языки); ■

— знаковые системы записи.

Ниже дается краткая характеристика этих типов и описываются способы, с помощью которых в них кодируется и декодируется ин­формация.

Естественные Под естественными знаками понимаются вещи и
знаки явления природы. Конечно, не все из них выступа-

ют как знаки. Предмет не может быть знаком самого себя, он становится знаком, когда указывает на какие-то дру­гие, предметы и рассматривается в качестве носителя информации о них. Чаще всего естественный знак является принадлежностью, свойством, частью какого-то целого и потому дает информацию об этом целом. Естественные знаки — это знаки-признаки. Простей­ший пример: дым как знак огня.

Чтобы понимать естественные знаки, надо знать, признаками че­го они являются, и уметь извлекать содержащуюся в них информа­цию. Приметы погоды, следы зверей, расположение небесных све­тил — все это знаки, которые многое могут сказать тому, кто спосо­бен «расшифровывать» их (умение понимать знаки-признаки блестяще демонстрируют герои некоторых литературных произве­дений — Дерсу Узала у Арсеньева, Чингачгук у Ф. Купера, Робин­зон у Дефо, Задиг у Вольтера). Но если человек не способен это делать, то он, скорее всего, просто не воспримет их как знаки.

Умение понимать и использовать естественные знаки для ориенти­ровки в природной среде являлось существенным компонентом пер-

ытной культуры. К сожалению, это умение с развитием цивилиза-постепенно утрачивается. Деревенская культура сейчас в какой-тепени еще сохраняет его, а в городской оно становится все более:<им явлением. Естественных знаков великое множество, но в обы-ном опыте они обычно не подвергаются систематизации. Построе-систем естественных знаков является, как правило, результатом тельного развития практики и науки. Примером может служить адвая система медицинской диагностики. Базируясь на сведениях, эпленных в многовековом лечебном опыте, она фиксирует и сис-атизирует разнообразные признаки и симптомы болезней.

[кциональные Какой-либо предмет становится функциональным
м знаком, если связь между ним и тем, на что он ука-

зывает, возникает в процессе человеческой деятель-ги и основывается на способе его употребления человеком. На-мер, обнаруженное археологом в кургане оружие — функцио-эный знак, свидетельствующий о том, что в нем захоронен воин, тановка квартиры — комплекс функциональных знаков (текст), пций информацию о степени состоятельности хозяев, а подбор книг снижной полке говорит об их вкусах и интересах. Очки — знак юсти зрения; лопата на плече указывает, что человек занимался собирается заняться земляными работами.

функциональные знаки — это тоже знаки-признаки. Но в отли-от естественных знаков связь функциональных знаков с тем, на они указывают, обусловлена не их объективными свойствами и не»нами природы, а теми функциями, которые они выполняют в де-[ьности людей. Ведь эти знаки являются предметами, имеющими >е-то прагматическое назначение. Они создаются человеком для стического использования, а не с целью наделить их знаковой кцией, и могут выступать в качестве знаков только потому, что очены в человеческую деятельность и вследствие этого несут бе какую-то информацию о ней. Разумеется, для того чтобы из-[ъ из них эту информацию, требуется иметь какие-то предвари-ные знания об условиях их применения в человеческой деятель-•и. Наглядные и эффектные примеры, показывающие, как много,ений могут дать функциональные знаки проницательному на-цателю, можно отыскать в рассказах А. Конан Дойла о Шерлоке vice, Честертона о патере Брауне, А. Кристи о Пуаро. В обыден-жизни функциональные знаки «расшифровываются», может быть, голь хитроумно, но зато повседневно и постоянно. 1 качестве функциональных знаков могут выступать не только, 1,меты, но и действия людей. Всякий школьник знает: когда учи-

т.ель начинает водить пальцем по классному журналу — это знак того, что он сейчас вызовет кого-то отвечать. Совершая непроиз­вольные и бессознательные телодвижения, человек, как правило, даже не подозревает, что он подает этим знаки, сигнализирующие о его чувствах, эмоциях, намерениях, мыслях.