Преступление - как наказание, а наказание – как преступление. 12 страница

244. Общественное наказание есть самое крайнее средство, употребляемое государством при недостатке всех других менее строгих мер. Государство наказывает не все то, что наказуемо; оно исполняет карательную власть насколько считает это соответственным, чтоб напрасно не уменьшать располагаемых им ограниченных сил. Оно никогда не наказывает для того, чтоб наказывать (п. 40 и 71). Из внешнего характера государства истекает, что во всем, предпринимаемом им, оно стремится к осуществлению известных целей. Какие же цели может иметь государство в применении наказания? Теории полезного, считая точкою отправления цель наказания, образуют две главные группы по мере того, имеют ли они преимущественно в виду благо общества или индивида. Цель последних теорий — исправление преступника. Теории, принадлежащие к первой группе, сходны между собою в том, что все они стремятся к охранению общественного порядка, т. е. имеют целью предупредить преступления посредством устрашения. Таким образом, цели, к осуществлению которых может стремиться государство посредством наказания, можно свести к двум: к устрашению и к исправлению преступника. Эти цели могут быть достигнуты или посредством самой угрозы наказанием, или посредством исполнения его. Но никогда для осуществления их правосудие не должно быть нарушаемо. Никогда наказание, в отношении рода своего и величины, не должно превышать важности преступления. В противном случае законодатель впал бы в односторонность теории устрашения, которой последовательное проведение требовало бы определения самых строгих наказаний, попрания достоинства человека и признания его простым орудием. С другой стороны, уголовная политика советует довольствоваться менее строгим наказанием; против следующего преступления, если оно достаточно для достижения двух выше упомянутых целей. Опыт доказывает, что для удержания от преступлений более действительны умеренные, но неминуемо достигающие преступника, наказания, чем слишком строгие, которые и судья неохотно применяет и законодатель смягчает помилованием. Цель устрашения, насколько она касается преступника, совпадает с целью исправления: ибо для законодателя безразлично, решился ли кто не нарушать закона в будущем от того, что он опасается наказания, или оттого, что он нравственно переродился. Государство, как внешнее учреждение, не может врываться в чисто духовную область, в сферу мыслей, убеждений и мотивов.

245. Из только что изложенных начал о существе наказания и его целях, и согласно нашей основной теории (п. 41), истекают два главные его качества: полезность и справедливость. Первая есть повод применения наказания; вторая определяет его пределы[1]. В отношении к полезному, наказание должно быть примерное и исправительное. Наказание должно быть налагаемо в интересе общества. Угроза наказанием и исполнение его должны быть такого рода, чтобы могли удержать расположенных к совершению данного преступления. Этому наиболее содействует гласность всего судопроизводства с преступником. Наказание, в отношении рода и образа его исполнения, должно содействовать нравственному и юридическому исправлению преступника, но никогда не должно унижать его и возбуждать в нем ненависть к обществу и негодование на его законы.

246. Для того, чтобы наказание было справедливо, оно должно быть личное, соответственное вине, делимое, одинаковое для всех, отпустимое и вознаградимое.

Личное. Наказание должно быть личное в том смысле, чтоб оно касалось только самого виновника. Это начало выработалось постепенно. В древности, особенно же в государственных преступлениях, ближайшие родственники были наказываемы вместе с виновными: ибо древние полагали, что преступление, совершенное предками, часто становится причиною совершения потомками новых преступлений. На этой мысли основаны фаталистические греческие трагедии. До конца ХVIII века была в употреблении конфискация имения самоубийцы. Это даже до сих пор сохранилось в английском законодательстве, но не касается родового имения (lands of inheritance; Stephen, Summary, cap. XII). Конфискация всего имущества или его части не допускается уже новейшими кодификациями. Гражданская смерть, отмененная во Франции только в 1854 г., постигала невинных, так как она уничтожала брачный союз со всеми его гражданскими последствиями (ст. 25 код. Нап.). Несомненно, что всякое наказание влияет, по крайней мере посредственно, и на другие лица. Человек не живет уединенно: присуждение его к денежному взысканию или к тюремному заключению отражается и на членах его семейства. Так как подобное влияние на судьбу других лиц неизбежно; то следует стараться, чтоб оно по мере возможности было слабо.

247. Соответственное вине. Вопрос об уравнении наказания с преступлением не может быть разрешаем отвлеченно, но только в отношении к данному обществу, степени его образованности и его нравам. Одно и то же наказание, в различных странах и в различные времена, может иметь различное значение. Унизительное наказание, доводящее европейца до отчаяния, может не произвести никакого влияния на африканца. Но практическое разрешение этого вопроса, даже в данной местности и времени, весьма трудно тем более, что это состоит в тесной связи с другим вопросом, с соразмерением наказаний за различные преступления. Тщательное исследование общественного убеждения может дать здесь известные указания, которыми должен пользоваться законодатель. Руководясь мудрой политикой, он не последует слепо убеждениям общества; но, выбирая из них то, что хорошо, он очистит и облагородит то, что в них несовершенно.

248. Делимое. Масштаб вины в одном и том же преступлении так значителен; между совершением его с весьма смягчающими и совершением с весьма отягчающими обстоятельствами такое большое расстояние,— что справедливое наказание должно приноровляться параллельно ко всем оттенкам вины. Этому требованию может удовлетворить только наказание делимое, если притом законодатель будет полагать относительно незначительные minimum и большие maximum. Новейшие кодексы, признавая необходимость такого соотношения между minimum и maximum, отвергают деление каждого рода делимого наказания на несколько постоянных степеней, чем так обилуют действующее законодательство, кодекс итальянский и испанский.

249. Одинаковое для всех. Равенство пред законом, требуемое справедливостью, не дозволяет делать различий между лицами, совершающими одно и то же преступление, и полагать различные наказания смотря по степени образования, как это делает виртемб. и прусс. кодексы, или по принадлежности к тому или другому сословию, чего придерживается действующее законодательство. Если высшее образование или происхождение делает наказание более чувствительным; то с другой стороны они дают большую возможность понимать надлежащим образом гражданские обязанности. Хотя в нравственном отношении наказание не может быть равно для всех, ибо каждая личность имеет иную степень впечатлительности; однако ж должно стараться, чтоб это равенство существовало по крайней мере во внешнем правовом отношении.

250. Отпустимое и вознаградимое. Эти качества необходимы по поводу ошибочности человеческих приговоров: иногда нужно возвратить невинному отнятые у него права или вознаградить причиненный ему наказанием вред. Отпустимость относится к будущему, вознаградимость к прошедшему. Наказание отпустимо, когда можно приостановить его течение; оно вознаградимо, когда можно вознаградить вред, причиненный наказанному. Отпустимость вполне возможна; но вознаграждение не всегда может уничтожить перенесенное страдание, напр. если кто уже претерпел часть наказания в тюрьме, то кто же возвратит ему потерянное здоровье? как вознаградить ему претерпенное им нравственное страдание? Даже возвращение несправедливо взысканной денежной пени не всегда может возместить сделанный ущерб; напр. если вследствие такого взыскания дела приговоренного к нему так запутались, что он с семейством своим впал в нищету. Поэтому вознаградимость, как качество наказания, должна быть понимаема только условно.

251. В сфере внешних прав человека самое важное жизнь, как необходимое условие бытия и непосредственный орган личности. С жизнью нераздельно соединено тело. В сношениях с другими людьми, права человека проявляются в сфере личной свободы, чести, — сопряженной с участием в политической, общественной и семейной деятельности, — и имущества. Наказание, как направленное на внешнюю сторону личности человека, должно касаться одного из упомянутых благ. Поэтому наказания могут быть следующие: смертная казнь, телесные наказания, лишение свободы или чести, и денежные взыскания. Общая черта всех этих наказаний в настоящее время состоит в постепенно усиливающемся стремлении к умеренному употреблению наказаний делимых или относительно определенных, т. е. дозволяющих степенить взыскание от minimum до maximum, и к уничтожению смертной казни или по крайней мере применению ее в малом количестве случаев, так как она есть наказание абсолютное, исключающее возможность устепенения. До такого состояния дошло уголовное законодательство, проходя различные моменты развития, в которых можно усматривать четыре следующих периода:

252. В начале общества существует личная и семейная месть. С укреплением общественной власти, место мести, легко превышающей пределы причиненного зла, занимает материальное возмездие, как первая попытка справедливого измерения наказания. Тут единственное мерило наказания есть внешняя сторона деяния, причем не обращается никакого внимания на духовную его сторону.

Рядом с возмездием начинает появляться система выкупа (compositio), преимущественно в преступлениях против частных лиц. Сначала обвиненный имел право, или согласиться на выкуп, или же требовать возмездия. Со временем, когда законодательство упрочило начало и тариф выкупа, последний сделался обязательным.

Посредничество государства в лице судьи положило начало плате в пользу казны, т. е. пени (fredum, mulcta). В течение средних веков, в некоторых же странах еще в ХVIII столетии, мы видим, рядом со строгими наказаниями за государственные преступления, систему выкупа за нарушение частных прав. Такое продолжительное время преобладал государственный характер в уголовном праве. Это неудивительно, ибо для того, чтоб возвыситься до понятия, — что посредством причинения вреда частному лицу нарушается общественный порядок,— государство должно стоять уже на высокой степени цивилизации.

С прекращением выкупа наступает период уголовных наказаний, которые строгостью своей одолжены преобладающему в законодательствах стремлению к устрашению. Поворот к умеренности и внесение элемента христианской любви в уголовное право начинается во второй половине ХVIII века.

Отличительная черта этого поворота состоит и в том, что вместо множества наказаний введено только несколько родов их. Из замеченного до сих пор направления можно надеяться, что смертная казнь и телесные наказания будут совершенно отменены, и останется одно главное наказание—тюремное заключение, на котором теперь преимущественно опирается система наказаний в наиболее образованных государствах; лишение же чести и денежное взыскание занимают совершенно второстепенное, место.

[1] Le principe complet du droit penal.... a sa raison dans l'ntilite et sa mesure dans la

ГЛABA II. О наказаниях в особенности.

I. Смертная казнь.

253. С тех пор, как Беккария заявил решительные возражения против смертной казни, юристы, философы и публицисты разделились на два лагеря: защитников и противников ее. Число противников постепенно увеличивается и влияет на законодательства. Леопольд тосканский первый отменил смертную казнь 1786 г.; ныне она отменена в Северо-Американских Штатах Мичиган, Род Эйланд и Висконсин; в Невштателе, Фрибурге, Ольденбурге, в Ангальт, в Нассау, в Румынии, Португалии (1867 г.) и Саксонии (1868 г.). В некоторых из удерживающих ее законодательствах она полагается теперь в несравненно меньшем числе случаев, преимущественно же в Англии, где ныне это наказание определено только в 7 случаях, между тем как прежде полагалось в 160. Законодатель прусский и баварский, сохраняя смертную казнь, сознаются в мотивах: что они делают это только для временной необходимости, надеясь, что дальнейший прогресс цивилизации дозволит совершенно отменить это наказание. Число случаев помилования приговоренных к смертной казни, в отношении числа случаев исполнения ее, весьма значительно.

254. Хотя исконный предрассудок служит сильной опорой этому наказанию; однако ж оно ни справедливо, ни необходимо, ни полезно. Итак:

1) Смертная казнь не имеет существенных качеств наказания. Она ни делима, ни отпустима; ее невозможно степенить соразмерно вине; если она применена по ошибке, то ее уже вознаградить нельзя.

2) Это наказание противно правилам христианства, по которому Бог не желает смерти грешного, законодатель же должен стремиться к исправлению преступника. От такой возвышенной задачи христианское государство уклоняться не может[1].

3) Общественная безопасность может быть ограждена, вместо смертной казни, пожизненным или бессрочным заключением, с возможностью в последнем случае освобождения несомненно исправившегося преступника. По свидетельству опытных тюремных надзирателей, почти каждый преступник может исправиться при соответственном с ним обхождении и надлежащем устройстве тюрем. Смерть исключает возможность исправления.

4) Цель устрашения может быть достигнута посредством пожизненного заключения. Уголовная статистика доказывает, что там, где смертная казнь отменена, число преступлений, к которым применялось прежде это наказание, нисколько не увеличилось; наоборот, репрессия сделалась более действительной (Mittermeier, Todesstrafe, стр. 95, след.). Уменьшению числа преступлений скорее содействуют умеренные, нежели строгие наказания. Не только угрожение смертною казнью, но и самое исполнение ее, не производит столь устрашающего влияния, как полагают ее защитники. По многочисленным свидетельствам тюремных чиновников толпа легко привыкает к смертной казни и считает ее зрелищем; в Англии даже во время исполнения ее совершаются многочисленные карманные воровства. Несоответственность публичного исполнения этой казни была поводом, что некоторые законодательства (Соедин. Штат., прус., сакс., баден., бавар., вирт. и англий.), требуют совершения ее внутри тюремного здания. Но, приняв это изменение, уже нельзя говорить об устрашении посредством исполнения этого наказания.

5) Смертную казнь защищают преимущественно в убийстве, утверждая, что по общему убеждению народов, пролитая кровь требует крови. Хотя законодатель должен изучать общественную совесть, однако ж он не может слепо ей следовать: напротив того, он обязан облагораживать ее и освобождать от предрассудков.

II. Телесные наказания.

255. Эти наказания, преимущественно же наказание розгами, казались соответственными по удобству, быстроте исполнения, малоценности, и притом по тому, что они предотвращали переполнение тюрем. Изувечение и клеймение уже не существуют в кодексах. Наказание розгами постепенно исчезает; оно только исключительно сохранено в некоторых случаях в кодексах: австрийском (в случае повторения преступления, или как придаточное наказание к тюрьме, или же взамен ареста для служителей и поденщиков), гановерском (для малолетних и праздношатающихся), саксонском (как наказание придаточное и для праздношатающихся), вюртембергском (как заменительное и как придаточное наказание) и в английском (для малолетних).

Почти все согласны, что сохранение наказания розгами было бы несогласно с существенной обязанностью государства-стремиться к облагорожению народонаселения. Это наказание унизительно для преступника и оскорбительно для государства. Как средство устрашения, оно не всегда действительно, и возбуждает негодование и ненависть к обществу. Если оно для человека слабого чувствительно и может повредить его здоровью; то на сильного и привыкшего к нему влияет очень слабо. Телесное наказание, унижая преступника, уничтожает цель исправления. Чувствительность этого наказания зависит от силы и произвола исполнителя.

III. Лишение свободы.

256. Сюда относятся: ссылка и тюрьма. Об этих наказаниях скажем только вообще, так как подробности принадлежат к административному праву или к вопросу об исполнении наказаний в судопроизводстве.

1) Ссылка есть удаление из отечества и поселение в отдаленном крае, соединенное иногда с принудительными работами. Начиная с Бэнтама, некоторые охуждают ссылку; однако ж она может быть удобна для цели исправления. Но последовательное проведение этого наказания труднее и искусственнее других наказаний, и значительно зависит от местных условий стран, назначенных для ссылки. Несравненно легче ссылать в существующие уже колонии, нежели образовать новые из преступников. Образование таких колоний зависит от экономических и коммерческих условий. Поэтому ссылка не может занимать постоянного места в системе наказаний. Она скорее имеет характер переходной и придаточной меры. Англия применила ссылку в обширных размерах. Переселение в Австралию в конце ХVIII века излишка преступников, переполняющих тюрьмы, открыло путь поселению свободных пришельцев. Посредством принудительного труда ссыльных, стойкие и предприимчивые колонисты в течение 50 лет преобразили пустыню в прекрасную и цветущую колонию. Но вынужденный труд может быть только временною мерою в учреждающейся колонии при большем недостатке рук. Такой труд влияет вредно на характер хозяина и рождает ненависть между почти рабским состоянием ссыльного и состоянием свободного. Лишь только колония разовьется до того, что нет возможности устроить постепенный переход из состояния ссыльного к состоянию колониста,-по поводу наплыва народонаселения в колонию и трудности найти занятие, - колонизация должна приостановиться, ибо тогда она теряет под собою почву. Отсюда необходимость образовать новые колонии. Такая зависимость ссылки от положения колоний довела наконец Англию до изъятия ссылки из числа уголовных наказаний. Только, в виде исключения, законом 1857 г., правительство уполномочено устраивать каторжные работы в заморских колониях.

257. Между другими государствами, ссылающими преступников, заслуживает внимания Франция, которая с этою целью назначила Гвиану; но нездоровый климат не дозволяет надеяться от этой меры хороших результатов. Совершенно другой характер ссылки в Сибирь. Сосланному несравненно легче возвратиться отсюда на родину, нежели из заморских колоний. Вследствие огромного пространства, на котором разбросаны ссыльные, бегство случается очень часто. Беглые угрожают общественной безопасности и делаются ужасом окрестностей. Исполнение этого наказания сопряжено с тем неудобством, что преступник слабого здоровья подвергается опасной болезни или смерти во время изнурительного и продолжающегося около года путешествия на место ссылки.

258. 2) Тюремное заключение. Это наказание в отношении качества и количества, т. е. в отношении своей продолжительности и способа устройства, представляет большую возможность разнообразия и постепенности. Из всех родов наказаний оно наиболее в состоянии удовлетворить условиям справедливого и полезного наказания. Поэтому ныне система наказаний основана главным образом на тюремном заключении. Что касается продолжительности временного заключения, законодательства обыкновенно определяют 20 лет; некоторые даже, как вюртембергское и саксонское,- 25 и 30 лет. Этот срок слишком долог. Наблюдения тюремных надзирателей в различных странах указывают, что по большей части между 10-м и12-м годом заключения преступник совершенно теряет нравственную энергию или физические силы, и делается таким, образом неспособным к труду; потеряв же возможность обеспечить свое существование, он делается бременем для общества или же впадает в новые преступления. Таких последствий не должно иметь временное заключение: ибо временное заключение должно сделать преступника способным к деятельной жизни, a не заменять его в страдательное, механическое орудие.

259. Вопросу об устройстве тюрем должно предпослать указание их видов. Законодательства обыкновенно полагают несколько, и даже, как кодекс испанский, более десяти видов заключения. Практическое применение такого деления требует больших издержек, между тем оно излишне. Преступления или унижают человека в общественном мнении, если они свидетельствуют о его превратном характере или небрежном воспитании; или же они лишают чести в глазах сограждан, когда эти преступления истекают из временного порыва страстей или неповиновения господствующему предрассудку. Таким образом и тюремное заключение, по существу своему, должно быть двоякое: унижающее и не унижающее. Составление большего числа видов его - совершенно произвольно. Эту мысль осуществил австрийский законодатель (тюрьма и арест); но в каждом из этих двух видов полагает два оттенка.

260. Самый важный вопрос в отношении к заключению, это - устройство тюрем. С конца прошедшего столетия продолжается борьба между двумя противоположными системами: между совместным и одиночным заключением. Приверженцы каждой из этих систем стараются доказать, что она наиболее способствует целям репрессии и исправления. Но эти цели скорее могут быть приняты в уважение в продолжительных наказаниях. В новейшее время некоторые государства не поняли, какое важное влияние на измерение наказания и интенсивность его имеет применение вполне или только отчасти той или другой системы, и предоставляют это усмотрению администрации. Известные общие правила должны быть здесь определены законодателем: судье нужно знать, какое свойство и образ исполнения наказания, к которому он приговаривает преступника. Это не должно безусловно зависеть от произвола судьи или административного начальства.

261. За систему совместного заключения говорят привычка, долгое существование и дешевизна; и притом она наиболее соответственна человеческой природе. Эту систему, чтоб сделать ее годною к исправлению преступников, старались улучшить: посредством классификации их по преступлениям или по степени испорченности, посредством приучения преступников к непрерывному труду при взаимном надзоре, посредством наград и проч. Но с одной стороны исправление не может быть исключительной целью наказания; с другой, невозможно избегнуть влияния развращенных на тех, которые расположены к исправлению. Классификация не имеет верного основания: трудно узнать, которые из преступников могут находиться вместе без опасения вредного влияния друг на друга. Уединение преступников ночью представляет некоторое улучшение; но соединенное с этим в оборнской системе молчание-почти неприменимо: невозможно предотвратить сношения посредством жестов и знаков. Взаимный надзор преступников возбуждает между ними ненависть. Кроме того, по сделанным наблюдениям, нравственное впечатление наказания ослабляется совместным заключением: преступники найдут всегда возможность развлечения; притом они, находясь вместе с другими в обширных залах, или на открытом пространстве, мало чувствуют потерю свободы. С другой стороны, для многих менее испорченных арестантов, совместное заключение весьма тягостно и часто подвергает их гонению товарищей[2]. Иногда в тюрьме образуются опасные для общества связи и шайки. Совместное заключение не дозволяет индивидуализировать наказания, т. е. обращать внимание на личность наказываемого и на средства соответственного на него влияния, без чего исправление невозможно. В совместном заключении тюремное начальство обращает более внимания на преступников вообще, нежели на каждого отдельно.

262. Система одиночного заключения наиболее соответствует цели исправления. Она предотвращает влияние злого примера; облегчает обращаться с каждым преступником согласно с его индивидуальностью, и дать ему образование; благоприятствует сосредоточению духа, необходимому для направления к добру. Но и в отношении репрессивного влияния на преступника, эта система действительнее. Опыт доказывает, что заключение сначала должно иметь такое влияние, чтоб преступник сильно почувствовал заслуженное им страдание. Такое влияние может быть достигнуто только посредством келейного заключения. Даже и противники сознают полезность этой системы, так как они считают удобным применение ее вообще на известное время, или же в отношении к преступникам, могущим вредно подействовать на других. Возражают против этой системы, что она противна общежительной природе человека и вредна в своих последствиях; но одиночество не вырывает человека из общества, как это делает пенсильванская и филадельфийская система, требующие почти совершенного уединения: оно ставит преступника только в отношение с лицами, могущими произвести на него благотворное влияние. Равным образом неосновательно возражение, будь то одиночное заключение влияет вредно на здоровье и умственные способности преступника. При надлежащем устройстве тюрем, число случаев смертности и сумасшествия в этой системе не больше чем в системе совместности.

263. Вследствие более тягостного влияния этой системы, можно по истечении известного времени переводить арестанта в общий зал с тем, что он возвратится в келью, если сделается вредным. Эта смешанная система кажется наиболее соответственна. По мнению опытных знатоков, долговременное заключение, исполняемое в одном и том же виде, постепенно теряет силу нравственного влияния на характер наказываемого. Долгое келейное заключение действует вредно, ослабляет энергию и уничтожает самостоятельность действования. Но в продолжение какого же времени арестант должен находится в келье? Определение постоянного срока (как напр. 6-летнего в баденском законодательстве или 9-месячного как в Англии, где келья есть только приготовление к совместному заключению), кажется неуместно. Всего лучше, если законодатель определит maximum одиночного заключения, составляющее известную часть полного наказания, и если притом коллегиальному решению тюремного начальства будет предоставлена власть сократить этот срок. Эта мысль применена в малом объеме в Ирландии, где, в случае хорошего поведения, с 9-месячного одиночного заключения сбавляется один месяц. При весьма кратком заключении в келье, легко ошибиться насчет того, что арестант набрался достаточно духовных сил, чтобы побороть опасность следующего затем совместного заключения.

264. Учреждения, дополняющие тюремное заключение. Для того, чтоб отбывшего наказание удержать от будущих преступлений, и направить его на путь обязанностей, недостаточно даже самое лучшее устройство тюрем. Трудность найти занятие, недоверие и предубеждение общества к освобожденному из тюрьмы легко могут толкнуть его к новому падению. Это может быть предотвращено посредством учреждений, облегчающих арестанту постепенную подготовку к правильному образу жизни. Таковы учреждения посредствующие между заключением и свободою, условное увольнение из тюрьмы, и общества, покровительствующие уволенным.

265. Учреждения посредствующие составляют то же самое для преступников, что домы оправляющихся от болезни для выписываемых из госпиталя. Посредствующее учреждение Кровтона в Смитфильде в Ирландии и такое же земледельческое в Люск принесли желаемые результаты: они значительно содействовали уменьшению числа преступлений. Осужденный, который довольно продолжительное время находился в тюрьме[3], в случае перевода его в посредствующее заведение, считается еще арестантом, но пользуется несравненно большей свободой. Он получает за свой труд вознаграждение, которого частицей вправе располагать. Он может даже быть употребляем к услугам или покупкам вне тюрьмы, что вместе с тем служит испытанием.

266. Из числа средств поощрения к исправлению, самое действительное есть условное освобождение от части наказания. Эта мера применена с пользой к малолетним во Франции. Она в самом обширном объеме введена в Англии с 1853 года таким образом: вследствие постоянного хорошего поведения арестант, по истечении известного времени, увольняется с условием, что в случае худого поведения он опять будет заключен в тюрьму без вычета проведенного им на свободе времени. Это учреждение еще лучше применено в Ирландии, где, до условного увольнения, тюремные чиновники отыскивают арестанту помещение, что приходится им легко, так как посредствующее заведение пользуется доверием граждан. Условное увольнение введено в Саксонии 1863 г. и в проекте португальском 1861 г. Полезность этой меры не подлежит сомнению. Возражения возможны только с точки зрения отвлеченной абсолютной теории. Отвергая условное увольнение, следовало бы вместе с тем отвергнуть и помилование преступника, отбывшего уже часть наказания. Но неужели такое увольнение не соответственнее помилования?

267. Опыты, сделанные государствами для покровительства уволенным преступникам, как напр. в Бельгии, были недействительны; между тем как частные общества оказали здесь существенные услуги. Преимущественно полезно, когда эти общества находятся вблизи больших тюрем, потому что члены общества могут посещать их и изучать характер преступников до их освобождения. Самые замечательные общества- лондонское и нью-йоркское.

268. К наказаниям, касающимся свободы, принадлежат: изгнание, высылка из одной местности в другую (релегация), запрещение удаляться из известной местности, назначенной местопребыванием (интернация), и полицейский надзор.

Изгнание из государства, как наказание для туземцев, имеет незначительное применение. Оно известно в некоторых случаях франц. и бразил. кодексам, и в малом объеме действующему законодательству. Это наказание несогласно с началами международного права: оно ведет к обмену преступников, или к нарушению прав другого государства извержением в него преступников. Поэтому в новейшее время это наказание признано несоответственным. Оно неудобно и потому, что облегчает осужденному возможность действовать против общественного порядка в его государстве. С другой стороны, оно отчасти ведет к новым преступлениям, так как в чужом крае труднее снискать себе содержание. Принятое преимущественно в германских и в действующем законодательствах изгнание иностранцев;- после отбытого ими вполне или отчасти наказания, или вместо следующего за сим полицейского надзора,- не может подлежать возражениям: ибо справедливо, чтоб государство отказало в гостеприимстве иностранцу, нарушившему его порядок.